На желание.

«…Весенняя примета — если чешется ладонь, возможно, на ней формируется линия любви…» В спешке натягивая на себя юбку, Люмин постоянно смахивала с липкого от пота лица волосы — после сдачи нормативов по физкультуре ей следовало поторопиться на игру, хоть девушка и не хотела целовать кого-то помимо Аяки. Только Эланд стоило непринуждённо упомянуть в мыслях о ней, как в голове мгновенно всплыл образ Камисато: как она искренне улыбается и радостно машет рукой, как на её потрясающей фигуре плотно сидит обтягивающий костюм для фехтования, как она мастерски держит в своих изящных нежных руках оружие, как, практически не напрягаясь, одерживает грандиозную победу на соревнованиях… Аяка просто невероятная, черт возьми. Люмин навряд-ли сможет ответить когда это всё необратимо началось, даже если серьёзно подумает и детально погрузится в воспоминания со знакомства с Аякой. Эланд не имеет и малейшего понятия когда внезапно осознала, что заметно неровно дышит в сторону Камисато, ведь влюблённость к ней пришла незаметно — подло подкралась на цыпочках за спиной, поражая самое сердце, глубоко поселившись в нем под тремя замками. Однако Люмин всё-таки нашла внутри себя силы разобраться и принять свою нестандартную любовь к девушке, которую родители обеих никогда бы в жизни не одобрили — скорее, съели бы отраву, что будет более правдоподобным. Любовь заявляется нежностью и желанием лучшего для партнёра далеко не всегда — кровожадная ревность заставляла Люмин моментально раздражаться при виде счастливой Аяки в компании кого-либо из других девушек. Допустим, той же Ёимии. Это загоняло Эланд в тупик. Точнее, она сама же, можно сказать, даже добровольно туда отправилась, идя на поводу глупой реакции на подругу Камисато, которую та самостоятельно выбрала в здравом уме и твёрдой памяти, никогда не жалуясь на дискомфорт при общении с ней или увлечённо болтая о романе с подругой. Однако при любом упоминании этой чёртовой Ёимии, которая выглядела на фоне всех остальных (так считала, конечно же, только Люмин) как размалёванная кукла, точно как на полке игрушечного магазина, Люмин была вынуждена лишь терпеливо помалкивать, до крови обкусывая губы, дабы не дать волю ярости, какую так и чесались руки выплеснуть наружу, и не напугать своим отвратительным поведением Аяку. Она не заслуживает такого. Насколько же сильно дорожила Эланд Камисато… Ради неё она как минимум всячески держала под контролем свою повседневную язвительность и недавно прибившуюся к списку чувств ревность, которая с каждым днем становилась всё более незаметной и её уже будто след простыл. Тома, что по сей день является самым близким из всех верным другом (Аяка нам уже не друг!) для Люмин и владеющий всеми её тайнами и слабостями, был по-настоящему поражён умением бойкой и эмоциональной (какой он её знал, наверное, всегда) подруги искусно прятать собственные чувства у себя в груди, не подавая и виду. Но она, несмотря на успешное прикрытие, была невероятно огорчена этим: делать вид, что её отношение к Аяке точно такое же, как было и раньше — это единственное, что можно было в этой ситуации сделать Люмин, как она посчитала, на благо, но это же так больно… Затем последовала следующая стадия, а именно — касания. Вначале они были слишком неосознаннами, чтобы хоть как-то уловить суть зачем Эланд всеми силами подстраивает «случайные» встречи её рук с руками Камисато. Сначала это было чем-то вроде развлечения, приносящего своего рода удовольствие и блаженство, но потом все внезапно изменилось и желание Эланд приобрело статус некой необходимости — подсознательно она постоянно требовала крепко держать Камисато за руку и никогда не выпускать её ладонь из своей, аккуратно прислониться к покрасневшей гладкой щеке девушки пальцами, проведя дорожку, рисовать капельками воды узоры на нежной коже Аяки, тщательно исследовать губами каждый сантиметр её обнажённого тела… При действительно внеплановой встречи их рук без исключений возникает несвойственное для Люмин волнение. А что ещё хуже — непреодолимое желание о большем…  — Люмин, ты там скоро? — за дверью послышался знакомый голос.  — Да-да, сейчас! — названная скомкала рубашку и небрежно запихнула в рюкзак, оставаясь в белой футболке с рукавом до локтя. Торопливо выбежав из раздевалки, девушка чуть не столкнулась лбом со своим другом. Он ошарашенно пялился на неё, пытаясь отдышаться — тоже в спешке одевался после сдачи нормативов.  — Некогда стоять столбом! — Люмин схватила Тому за руку железной хваткой и потянула вслед за собой. — Сколько времени? — они вместе преодолевали одну лестницу за другой, приближаясь к выходу из здания.  — Ещё есть, — в попыхах взглянул на наручные часы Гелф, пытаясь вырваться из настойчивых лап Эланд, однако та не позволила ему провернуть подобное. — Успеваем.  — Отлично. — Люмин со всей силы толкнула тяжёлую дверь, придерживая её свободной рукой, чтобы Тома смог благополучно пройти и не стукнуться.  — Как думаешь, — вдруг начала девушка уже на улице, шумно втягивая носом свежий весенний воздух. — Выпадет ли на нас с Аякой?  — Ну… — парень был явно озадачен внезапно поставленным перед ним вопросом, но расстраивать молчанием подругу не хотел, потому изложил сухие факты, касаемые фортуны. — Это как повезёт. — он без энтузиазма пожал плечами. «Хотелось бы, чтобы удача улыбнулась мне…» — поселила в своей груди сладкую надежду Эланд, но на деле лишь молча кивнула, ведь оспаривать слова Гелфа было бы очень глупым с её стороны.  — О, а вот и наши любовники, — с долей упрека в голосе поприветствовала опоздавших Ёимия. — Чем это вы, товарищи кролики, занимались? — она хищно улыбнулась, облокачиваясь на ближайшую стену.  — Тем, чему ты могла бы позавидовать. — равнодушно съязвила уже почти отошедшая от гонки Люмин, в то время как Тома был весь раскрасневшийся и пытался отдышаться, оперевшись на плечо подруги. Типичная ситуация.  — Ну, понятно… — в планах Ёимии терять уверенность никогда не было, поэтому она лишь жестом пригласила друзей за собой. В небольшом помещении в кругу уже сидели знакомые лица — уставшая после сдачи нормативов Сара, к которой почти прижималась сиявшая от счастья за «подругу» Кокоми; Кадзуха, снова витавший в облаках своего мирка… Люмин, скептически обведя взглядом всех присутствующих, опустилась на место рядом с Томой. Поблизости от неё всегда сидела Аяка, но она недавно повредила ногу на тренировке, а потому явиться на встречу сегодня никак не смогла — не дошла бы.  — Итак… — Ёимия, устроившись поудобнее, достала из потрепанной сумки бутылочку, а затем продвинула её в центр круга из участников. — Сегодня у нас поцелуи будут страстные, — Внимательно осмотрев каждого, девушка, с усмешкой на губах, продолжила. — А когда бутылочка укажет на кого-то и Аяку, то игра остановится.  — Но она ведь не пришла. — подчеркнул факт отсутствия девушки Кадзуха, недоверчиво глядя на Ёимию.  — Верно. В этом и суть, — Люмин внутри заполыхала от наступающей ярости. — Этому человеку придётся идти к Аяке и поцеловать её там. С этими словами Ёимия начала вращать бутылочку, спустя пару секунд крышечка которой указала на Кадзуху, потом на Кокоми, Сару, Тому… Честно говоря, Люмин пропустила весь процесс из виду — ей хотелось лишь поцеловать Аяку у неё дома.  — О, Люмин, — названная словно проснулась. — Наконец-то на тебя выпала. — Ёимия покрутила во второй раз, а затем огласила счастливчика. — И Тома. Томе не составило труда, слегка задумавшись, повернуться к Люмин, которая в ту же секунду со странной улыбкой на лице сделала то же самое. Она непроизвольно вспомнила, как они тренировались целоваться на зимних каникулах, сидя на полу: Эланд пробовала собственноручно приготовленное Гелфом ароматное рождественское печенье, оставившее на языке приятный вкус имбиря, который девушка вскоре передала через жаркий «учебный» поцелуй и стеснительному парню, страстно упираясь ладонями в его плечи…  — Люмин… — Тома блаженно прикрыл веки и плавно наклонился к подруге. Он осторожно проник влажным языком меж губ девушки, бережно придерживая её за талию. Эланд охнула, ощутив тёплые ладони Гелфа на себе, потеряв концентрацию. Этого было более, чем достаточно, чтобы Тома овладел ситуацией. Он перестал держать Люмин за талию, перехватив её тонкие запястья и разводя их в сторону. После того, как ему теперь ничего не мешало — прижался к ней всем телом, словно заключая в объятия. От внимания парня не ушло, что девушке не понравилось как тот держал её за запястья, поэтому он сразу же прекратил это делать и разжал ладони, но лишь для того, чтобы зарыться одной из них в пшеничные волосы Эланд, а вторую положить на бедра, аккуратно притягивая к себе, как будто давая подруге шанс сообщить о том, что ей неприятно. Однако Люмин молчала, не размыкая поцелуй.  — Тома… — Сдавленно прошептала девушка, чтобы услышал только названный, в тот момент, когда парень прервал поцелуй, набирая воздуха, а затем вновь впиваясь в губы подруги с новой силой, отчего та охнула, но отдалась нахлынувшей волне страсти. Он пропустил момент, когда руки Эланд, сжатые на весу от неожиданности, проскользили к шее Гелфа. Подушечками пальцев Люмин прошлась по щеке Тома, разглаживая капельку пота во влажную дорожку. Свободной рукой девушка прошлась по волосам и притянула парня ближе к себе, насколько это ещё было возможно. Это движение отдалось невероятно сильным возбуждением. Внизу живота скрутился узел.  — О-о-о… — с издевкой протянула Ёимия, глядя на всё это зрелище. Вскоре Тома отстранился, но перед этим прошептал слова извинений, ведь они друзья. «А он очень хорошо целуется…» — вдруг случайно подумала Люмин, костяшкой вытирая остатки слюны с тщательно увлажнённых Томой губ. — «Если не получится с Аякой, то можно было бы и с ним, он такой заботливый и нежный…» — девушка призадумалась. — «Черт, о чем я вообще думаю. Тома — мой друг. Мы с ним — друзья…»  — Люмин, все хорошо? — внимательно заглянул ей в лицо Гелф, с беспокойством изучая эмоции Эланд в этот момент. — Все ждут, что ты пойдёшь целовать Аяку к ней домой… Девушка вздрогнула и наконец подняла глаза. И ведь правда — все выжидающе смотрели на неё, словно оценивая. Люмин неуютно поёжилась, судорожно дыша — неужто она действительно сейчас сольется в поцелуе с любимой. Эланд, пошатнувшись, приподнялась на ватных ногах и до боли нерешительно отправилась навстречу своей мечте. Правда, девушка успела уже тысячу раз обвинить себя и свои желания, проклиная собственные чувства. «Да, хотела. Очень. Но ни разу не задумалась о том, как это будет страшно. Дура.» — Люмин активно занималась самоугнетением, с головой погрузившись в процесс. Да настолько, что даже и не заметила, как ступала по дороге, растянувшейся прямиком из имения Камисато. Это известие заставило Эланд задрожать.  — Тебе холодно? — вытянул рядом идущий Тома подругу из размышлений. Он всю дорогу внимательно следил за ней, словно брат за младшей сестрой. — Или боишься? — Гелф тактично заметил, понизив голос, дабы никто помимо Эланд не услышал его предположение.  — Да. — она неопределённо хмыкнула, прикрывая глаза в попытке усмерить внутренний страх также, как и ревность.  — Не переживай, я помогу тебе залезть к окну. — Тома подмигнул, вызвав на лице Люмин улыбку облегчения. По крайней мере — она не одна. С ней друг. «Друг, который несколько десятков минут страстно целовал меня…» — девушка усмехнулась, поспешив отмахнуться. — «Разумеется, не по своей воле…а если по своей?» — Эланд внезапно остановилась, вызвав непонятливость на лице Гелфа. Но только открыла она рот, чтобы будто невзначай задать смущающий её до корней волос вопрос, как они, словно случайно, оказались возле окна дома Камисато.  — Ну, полезли… — Тома пригнулся, указывая взглядом на шею. — Садись.  — Ага… — Люмин покорно кивнула, заикнувшись. После того, как они были готовы, то Гелф приподнялся, преподнося Эланд прямо к окну спальни Камисато — друзья прекрасно его знали, как свои пять пальцев.  — Аяка! — Люмин постучала по оконному стеклу, вглядываясь в покрытую вечерним мраком комнату, в попытке найти там Аяку. Вдруг окно отворилось. Два взгляда моментально встретились.  — Люмин! Что ты здесь делаешь? — шокированная Камисато сверлила взглядом Эланд, абсолютно ничего не понимая.  — Нет времени объяснять… — Люмин медленно погладила Аяку по щеке, вызвав у той новый прилив вопросов. Затем Эланд уверенно приблизилась к Камисато, впиваясь в её мягкие губы сочным поцелуем. Аяка в ту же секунду изумленно распахнула глаза. В голову мгновенно ударил жар. Девушка почувствовала, как сердцебиение сразу же участилось, бешено гоняя кровь по организму. Порывы свежего ветра трепали волосы, некоторые пряди налипли на лицо. По коже пробежала волна мурашек, вызванная тем, что Аяка тоже начала действовать — равномерно поглаживая гладкую шею Люмин, разогревая под своей ладонью тонкую кожу. Эланд неспециально забрала у подруги яркую помаду, растирая её между их губами, настойчиво и старательно при этом проникая языком в приоткрытый от удивления рот Камисато, которая, ко всеобщему удивлению, совсем не сопротивлялась и полностью отдалась под контроль подруги. Она ей доверяла? В груди теплилась надежда на то, что они никогда не перестанут целоваться, а затем и вовсе перейдут к чему-то более существенному. Люмин невольно представила, как вжимает Аяку в матрас, лаская её половые губы, скользя по возбуждённому телу свободной рукой и изучая каждый миллиметр горячей плоти, в то время как Камисато, умоляюще глядя на Эланд, подаётся вперёд, прося больше и больше прикосновений… Люмин сквозь прикрытые веки смогла разглядеть раскрасневшееся лицо Камисато, что возбудило девушку ещё больше. Может быть, она подумала о том же? Аяка разорвала поцелуй, затягивая Люмин к себе в комнату и крикнув Томе, которого волшебным образом смогла увидеть, уходить. Сопротивляться было глупо — ей до жути хотелось этого… Оказавшись в спальне Камисато, Эланд с нежностью заглянула ей в глаза и поняла, что больше не может удерживаться. Только вот, подруга моментально её опередила, перенимая всю инициативу на себя. Аяка возобновила поцелуй и, не размыкая его, повалила двоих на кровать.  — Не так быстро… — вдруг отстранилась и хищно улыбнулась Люмин, ложась сверху и причмокивая излюбленные губы. — С твоего позволения. — получив в ответ утвердительный кивок, Эланд задрала кофту Камисато до самого верха, обнажая её тело до груди, закрытую кружевным ажурным бюстгальтером. Люмин отпустила губы Аяки, позволяя той пристанывать, после чего принялась тщательно целовать живот, оставляя на светлой коже отпечатки красной губной помады. В это же время Камисато помогала Эланд избавиться от футболки, обнажая накаченное стройное тело. Аяка, в предвкушении, приподняла спортивный топик подруги, открывая вид на оголённые груди. Наслаждаясь видом, девушка приподнялась на локти и принялась оставлять следы уже своих губ на груди подруги, сопровождая короткие поцелуи тяжёлыми вздохами, что срывали крышу обеих ещё больше. Уделив должное внимание груди девушки, Эланд начала дальше, все также покрывая пройденную зону красными отпечатками. Люмин, дойдя до низа живота Аяки, села на колени, полностью сняв топ, окончательно оголяя перед любимой верхнюю часть тела. Стянув штаны с Камисато, Эланд наклонилась под сопровождением внимательно изучающих каждое её действие глаз Аяки. Под её контролем Люмин взяла с прикроватной тумбочки ту самую помаду и толстым слоем нанесла на губы, с вызовом встретив взгляд подруги. После этого, не откладывая косметику далеко от себя, Эланд решительно провела дорожку из поцелуев по внутренней стороне бедер Камисато, словно невзначай, но на деле намеренно задевая кончиком носа клитор девушки. Снимая последнее нижнее белье с Аяки и аккуратно отбросив его в сторону, она вначале поглаживала область рядом с половыми губами. Иногда даже и там оставляла отпечатки помады.  — Пожалуйста, прикаснись ко мне… — несмотря на смущение, взмолилась Камисато, прогибаясь под действиями Эланд, которая, услышав просьбу подруги, вдруг провела влажным языком по всей длине, отчего лежащая девушка дернулась. Люмин уверенно медленно развела бедра Аяки. Терпение окончательно покинуло девушку — она резко прильнула к внутренним губам подруги, много раз проведя по ним языком, увидев, как соки Камисато постепенно стали стекать на постель, но кого это волновало? Дабы Аяка смогла привыкнуть, Люмин вошла сначала одним пальцем, а затем добавила ещё два, но ускоряться в её планы совершенно не входило — Эланд мечтала вновь услышать возбуждающие мольбы Камисато. И это свершилось:  — Пожалуйста, быстрее… — на выходе прошептала Аяка, насколько это возможно подаваясь вперёд бедрами и откидывая голову назад, до крови закусив губу. Люмин ускорила темп, наслаждаясь уже более громкими стонами потерявшей ощущение реальности подруги. Пара глубоких толчков внутри Камисато, и её ноги задрожали, вынуждая девушку без сил рухнуть на кровать, испытав оргазм.  — Знаешь… — вдруг начала Люмин, укладываясь рядышком с Аякой. Чувство стыда после этой бурной «встречи» словно покинуло девушку. — Я люблю тебя…  — Я… — Камисато покраснела, замешкавшись. — Я тоже очень люблю тебя, Люмин, и всегда любила, но не знала, как тебе сказать, прости за это… — виновато добавила она, нервно втягивая носом воздух.  — Я тоже не знала как признаться, не извиняйся.