Военная хроника большой девочки.

Империя Райх; Зона ответственности Южной армии Райхсвера; 10-я Пехотная дивизия Королевства Италио — Фэри, подъём! Идут! — раздались толчки и голос, кажется, Ферда. Мы с ним были из одной деревни, и, насколько помню, он уже не в первый раз будит меня подобным образом, правда, раньше причины были лучше.       Я протёр лицо руками. Похоже, поспать, несмотря на постоянные артиллерийские обстрелы, всё же удалось, но недолго. Возможно, около часа. Мимо пробежали Дил и Трито, побежал следом за ними, так же пригибаясь, чтобы быть укрытым в окопе от пуль и осколков. К счастью, наша позиция была совсем недалеко, и вскоре мы оказались на ней. Положив винтовку на выступ из мешков с песком, передёрнул затвор и дослал патрон в патронник. После того как Мэргори случайно прострелил себе ногу, я решил, что лучше лишний раз перезарядить, чем постоянно ходить с заряженным оружием. Над полем боя, помимо свиста артиллерийских снарядов и взрывов, раздался хорошо различимый свист свистка. — Чёртовы имперцы, да кто научил их атаковать во время артобстрела? — недовольно проговорил Бран. Его руки заметно дрожали, когда волновался, то он часто разговаривал по поводу и без. — Их же артиллерия не в них стреляет, а в нас, — ответил ещё не знавший этого момента новичок, после чего ему в голову, частично оторвав ухо, попал осколок от взрыва. В этот же момент имперцы повыскакивали из своих окопов и с воинственными криками побежали в атаку, некоторые ещё и умудрялись стрелять на ходу, так что на то, куда упал труп, уже никто не обратил внимание. — Огонь! — крикнул лейтенант Пилгим, стреляя из револьвера.       Нас было чуть больше двадцати, плюс расчёт старого американского миномёта, все открыли огонь из винтовок. Разумеется, стрелял не только наш взвод, но и другие части полка на всём протяжении окопов, но я мог видеть лишь стрельбу наших. Солдаты Райха атаковали, пока на наши окопы падали снаряды их артиллерии, от чего мы несли большие потери, а на позиции позади наших, похоже, даже ещё не заняли стрелки, так как там обстрел был ещё сильнее. Наш окоп был самым первым, а значит, мы должны были во чтобы то ни стало сдержать наступление, пока остальные не вышли на позиции, иначе весь полк сметут.       Мой первый выстрел вроде бы никому не причинил вреда, второй свалил одного из врагов. Третий ушёл в небо, так как рядом что-то взорвалось и в глаза попала земля, которую пришлось вытереть уже в окопе. Четвёртый… честно говоря, он и последующие два должны были попасть, но, кажется, люди, в которых целился и стрелял, падали раньше, чем должны были. Опустившись в окоп, поставил новую планку и вдавил патроны с неё внутрь оружия. Рядом упал Хест, крича что-то нечленораздельное и держась за глаз, что истекал кровью. — Гранаты! — крикнул лейтенант Пилгим и сам бросил устройство, чем-то походящее на фляжку для воды. Я и ещё несколько парней, у которых они остались с прошлого боя, новые никто так и не привёз, взяли и бросили их в сторону наступающих врагов. В памяти тут же всплыл Ферд, который, бросив гранату, не пригнулся и, схлопотав в лицо и шею осколки, ещё долго давился кровью, умирая прямо в окопе… потому после броска я сразу упал на дно окопа.       Прогремела серия хлопков, воинственные крики как будто притихли, но не прекратились. Мы приподнялись из окопов, кто-то упал от попадания пули, и вновь начали стрелять. Точнее выстрелы сделали все остальные, а я лишь нажал на спусковой крючок, после чего вспомнил, что забыл дослать патрон в патронник. В следующее мгновение я замер вместе с остальными. С грохотом и лязгом гусениц, появившись из дыма и облака пыли, переваливаясь через окопы имперцев, к нам ехали танки. Кажется, их было всего три, но это только на нашем участке, судя по всему в наступлении этих монстров участвовало больше, позади как будто виднелись ещё несколько похожих силуэтов. — Лейтенант! Что нам делать? — испугано крикнул… лысый, тоже новенький, чьего имени я не знал. — Лейтенант, гранат не… — закричал Ферд, но тут один из танков остановился и выстрелил из пушки. Рядом прогремел взрыв, но дальше нас на позициях, позади которых до этого затрещал пулемёт. — Нужно, — начал командир взвода, потянувшись к нише, где стоял телефонный аппарат, но тут посмотрел туда же, куда смотрели и мы.       Какой-то боец с ранением на всю голову и части плеча бежал по окопу в полный рост и кричал так, что было слышно сквозь шум боя и рёв приближающихся танков, — воздух! Воздух! Демоны! Маги! Они летят…       Его снесла в сторону очередь из пулемёта имперского танка. Увидел это, наверное, лишь я, так как остальные легли. Ферд повалил меня, хотя и сам мог бы лечь, поскольку видел вереницу взрывов, что шла по нашим окопам с востока, убивая по несколько солдат за раз. Упав на спину, увидел, как рядом прогремели два взрыва, осыпавших меня землёй и… похоже, чьими-то внутренностями. После над головой пролетело несколько снарядов светло-зелёного цвета, а потом и группа магов Райха. Мы их легко узнавали, так как их форма отличалась от той, что была у наших, и летали они «лёжа». — Гады, снова провод перебило! — ударил трубкой по стене окопа лейтенант и снова, привычка у него такая, пригладил свои миниатюрные усики пальцами. Вот только руки у него были в грязи, и он лишь размазал её и кровь по лицу, что, видимо, сразу заметил, — ох, твою же… Ферд, бери свои манатки и иди, устрани обрыв провода. А ты, Фэри, беги в штаб, доложи о танках и налёте магов и спроси… Скажи, что я прошу разрешения отступить на запасные позиции. У нас уже больше половины взвода полегло, и мы, наверное, всё, что осталось от роты. Что вылупились? Бегом!       Мой друг вообще-то ещё был связистом, в смысле стал им, потому что помогал Глагу, который умер, когда взрыв оторвал ему руки, таскать катушки с проводом. Он пошёл искать сумку с инструментами связиста, но перед этим помог мне подняться и сказал как-то странно, — не сдохни здесь, хорошо? Тали ждёт, а ещё нас ждут бары Беруна. — И ты не умирай, — ответил я, но, так как у него, в отличие от меня, не было невесты, добавил, — если что, за райховское пиво я плачу первый! — Идёт! — ответил он, и мы разошлись в разные стороны по окопу, не знаю, как он, а я снова бежал, сильно пригнувшись, пусть это и было очень неудобно, особенно сейчас.       К примеру, метров через десять прямо на меня, истекая кровью от раны в районе груди, упал наш солдат и чуть не окунул в лужу, где вперемешку с грязью и водой лежали чьи-то кишки с кровью. Кое-как оттолкнув тело, побежал дальше, впереди прогремел взрыв. В ушах зазвенело, но можно было идти дальше, причём участок окопа, разрушенный взрывом, прошёл спокойно, как и уцелевший, где все лежали в укрытии и не особо мешались. На повороте я… должен был повернуть направо, но по глупости посмотрел налево и увидел расчёт пулемёта. Точнее одного бойца, лежащего без руки в луже крови, и второго с… меня стошнило внезапно, на дно окопа. Не знаю, почему, но постоянно так случалось, когда видел что-то подобное. Казалось, что пулемётчик сидел нормально, даже держал руками ручки пулемёта, но у него отсутствовала голова… Возможно, это райховские маги-снайперы, лейтенант говорил, что слабых магов имперцы стали переводить в снайперов, что специально ищут и выбивают офицеров, пулемёты и технику… Вроде полегчало.       Повернув направо, побежал так быстро, как только мог. Танки грохотали где-то рядом… В последний раз, когда имперцы посылали их в бой, наше наступление остановилось, и вскоре пришлось отойти, хорошо, что был тот здоровенный окоп, что копали несколько дней, большинство машин не смогли его сразу проехать, и нам удалось закрепиться на нынешних позициях. — Тх… помоги… пох… помоги… — схватил меня за сапог какой-то солдат, что лежал на дне окопа в луже, что скрывала его тело, начиная от места чуть выше пояса и до ног. Судя по следам, по нему уже успели не раз пройтись, прошёл бы и я, если бы он не схватил меня за ногу. Но у меня был приказ, времени было мало… — Санитар! Санитар! Здесь раненый! — закричал я во всё горло, помогая солдату в такой же, как и у меня, форме только грязной вылезти из лужи и сесть. У него была ранена рука, и, похоже, осколками перебиты ноги, что не сулило ничего хорошего, потому я закричал ещё громче, — санитар! Здесь… — Да иду я, хватит орать! — донеслось позади, когда обернулся, увидел бойца с сумкой, на которой был белый круг с красным крестом. Он окинул раненого взглядом, не стал перевязывать, но стал поднимать, говоря, — помоги закинуть на спину и иди туда, куда шёл! Я помог, раненый не застонал и вообще никак не отреагировал. На мгновение показалось, что он умер, но… вроде показалось. Я поправил винтовку, что висела на спине, и побежал дальше. По пути мигом несколько раз пробегала вереница солдат, наверное, подкрепление, некоторые несли сумки и ящики с боеприпасами и гранатами, что хорошо. От взрыва в окопе справа раздались крики, но поворачивать не нужно было и я просто прошёл мимо, так как, к сожалению, знал по собственному опыту, что если помогать всем по пути, то приду в штаб позже, чем это сделает мой командир. — Стоять! Кто такой! — встрепенулся караульный, что стоял у входа в штабную землянку, даже направил на меня винтовку. Недавно проходил слух, что в штаб армии пришёл солдат с донесением, оказавшийся магом Райха под какой-то магической маскировкой, убил почти всех офицеров и украл важные документы… — Рядовой Фэри Тор, третий взвод, вторая рота, первый батальон двадцать третьего полка. У нас нет связи из-за обрыва телефонного провода, прибыл доставить срочное сообщение от лейтенанта Пилгима полковнику! — ответил я, на всякий случай приподняв руки, а то этот солдат казался каким-то… болезненным и уставшим, хотя… за последнюю неделю непрекращающихся боёв мы все выглядели так же. — Стой тут, сейчас доложу, — он заглянул за занавеску. Рядом прогремел взрыв, вокруг стали падать кусочки земли, от чего я пригнулся. Караульный вернулся на свой пост, говоря, — заходи, командир полка полковник Мегсен….       Хорошо, что предупредил, я не знал, как звали командира полка, когда только попал в него, а на этой неделе они так часто погибали, что уже не видел смысла запоминать. В землянке было несколько связистов, что сидели за столиками, на которых стояли телефонные аппараты, в углу сидел радист за радиостанцией, в центре стоял стол с картой и группой офицеров вокруг него. Сейчас они смотрели на меня. Увидев такого же усатого как наш лейтенант с погонами полковника, я отдал воинское приветствие и быстро передал сообщение лейтенанта. Офицеры просто переглянулись между собой, причём молча. — Ясно. Передайте вашему командиру, что, может, он может отводить своё подразделение, но пусть оставит кого-нибудь для прикрытия. Свободны, рядовой, — наконец ответил полковник, сразу потеряв ко мне интерес и склонившись над картой, — нельзя такого допустить. Если они уже охватили правый фланг, то это значит, что удар по нашим позициям — это начало охвата всей… — А как же подразделения Райха, что обходят всю передовую с запада? Они всё ещё движутся в том направлении, хотя уже могли бы… — начал другой офицер, но был перебит: — Возможно, всё ещё хуже, чем говорит командование армии, — произнёс командир полка, — в любом случае нам надо быть готовыми усилить оборону здесь и здесь, отведя ба…       Дальше я не слышал, поскольку вышел, вокруг снова гремел артиллерийский обстрел. Побежав в обратном направлении, наткнулся лишь на вереницу санитаров с носилками, на десятой паре начались те, что несли раненых уже прямо на себе, а дальше был поворот. Наконец добежав до места, где ранее видел мёртвых пулемётчиков, приготовился пройти его не глядя, но не смог. В первую очередь потому что остатки пулемёта и трупы были свалены в кучу в правой стороне окопа, а на позиции уже стоял новый пулемёт. Солдат, что должен был перезаряжать и держать ленту ровно, лежал мёртвый с дырой во лбу, а стрелок продолжал поливать наступающих имперцев огнём. Если присмотреться, то можно было заметить, что враги падали не сразу, пули иногда даже рикошетили от них. Всё из-за того, что среди врагов всё чаще появлялись солдаты, носившие что-то похожее на кирасы древних рыцарей из металла… — Эй, ты! Помоги! У меня пулемёт заклинил! — крикнул пулемётчик, когда я попытался пройти дальше.       Остановившись, обернулся и ответил, — у меня приказ, я связной и… — Да плевать на твой приказ! Без пулемёта они здесь прорвутся! — возразил этот мужик, возрастом с моего отца, хотя тоже рядовой. — А без моего сообщения мои товарищи не отпустят! — ответил я этому дураку и уже пошёл вперёд, когда позади прогремел взрыв, заставивший меня перелететь через голову. Вставая, почувствовал боль в рёбрах и сырость по всему телу, а ещё увидел, что пулемётчика и пулемёта больше нет. Совсем, лишь воронка. Стреляли явно в него, причём сверху и метко, а значит… — Воздух! Стреляй в них! Воздух! — донеслось где-то поблизости, но я, перескакивая через трупы, побежал вперёд к своим. Добраться до позиции моей роты вроде бы получилось без особых проблем, правда, я игнорировал всё по пути, сосредоточившись лишь на маршруте через заваленные телами и их остатками окопы.       Их осталось меньше десяти, несколько были ранены, и их перевязывал санитар, но остальные продолжали стрелять по пехоте и… танку, что стоял в десятке метров без одной гусеницы, но вертел башней и время от времени стрелял из пушки и пулемёта. Ещё один успел заехать в правую часть окопа, где теперь и горел, третьего нигде не было видно.       Ферд был ближе всех ко мне и заметил меня первым, помахав, весело крикнул, — ты не торопился, Фэри! Я всё уже починил! Мы отходим! Ну, и нас, похоже, окружают, так что бери больше гранат и…       В этот момент передо мной приземлилось что-то светло-зелёное, и прогремела серия взрывов, скрыв его и моих товарищей, а меня отбросило назад в какую-то лужу. Падение вызвало боль по всей спине и звон в ушах, звуки вокруг как будто стали значительно тише, но всё же доносились. Наверное, были раненые, да и имперцы атакуют, так что стал подниматься, чтобы помочь…       Когда прошёл вперёд, почему-то начала болеть ступня, и идти получалось медленно, чуть ли не волоча ногу, от чего я не сразу посмотрел вперёд, а когда посмотрел, замер. Все в нашей части окопа лежали мёртвые. Никто не стонал, не кричал и не шевелился. Просто Ферд, Бран, новенькие, Пилгим, тот лысый и санитар лежали мёртвые, присыпанные грязью, в ранах и без некоторых частей тела. — Нет, как же… нам же сказали… отступать, и… пиво, — прошептал я, точно помня, что ещё недавно все они были живы.       Рядом раздался странный звук и порыв ветра, а после донёсся женский голос, — хэндэхох! Руки вверх! Тевоагеру…       Передо мной висел райховский маг, но какой-то… вызывающий дрожь во всём теле, страх, на мгновение заставивший забыть, где нахожусь. Молодая, слишком красивая для фронта девушка, вся обвешанная оружием и подсумками с патронами, держащая в руках какую-то… винтовку или пушку размером чуть ли не больше её самой. Да ещё и говорила, помимо райховского, почему-то на руссийском, которому нас учил офицер Царской армии, что появился у нас после революции в Руссии, и ещё на каком-то неизвестном языке, и американском.       Рядом резко остановилась после быстрого полёта ещё одна такая же красивая девушка, в такой же форме, но вооружённая лишь пистолетом и такой же здоровенной винтовкой. Голубоглазая, с коричневыми волосами и без пугающей красной повязки с белым черепом на предплечье. Она так же заговорила по-руссийски, — думаешь, он знает акицушимский или руссийский? — Да просто я не знаю италья… на каком они там говорят, а нам нужны языки, — ответила та, что появилась первой. Вроде бы они болтали беззаботно, но в тоже время было заметно, что наблюдали за окружением. Со стороны танка в наши окопы стали спрыгивать Имперские солдаты с винтовками и огнемётами. — Языки? — перепросила вторая девушка, видимо, удивлённая, что её явно более воинственная спутница вырывает людям языки. — Ну, блин, пленные для допроса, — похоже, потеряв ко мне интерес, ответила первая, — командир же приказала и вот… — Тали, прости, — прошептал я, всё же для себя решив и подняв винтовку, закричал перед выстрелом, — сдохните!       Моя пуля ударилась о какую-то зеленоватую плёнку, появившуюся между мной и воинственной девушкой, с ней ничего не произошло, но обе женщины смотрели на место попадания как будто удивлённо. Кажется, нам говорили, что маги используют какую-то защиту, которую не пробить с одного выстрела, я с криком бросился вперёд, поняв, что перезарядить не успею, а вот ударить штыком вполне возможно… Но девушка уже направила в меня ствол своей огромной винтовки, и я увидел вырвавшуюся из ствола вспышку света…

***

Империя Райх; Зона ответственности Западной армии Райхсвера; 2-й Бронедивизион Королевства Испанио — Огонь! — крикнул командир танка. Машину сотрясло от выстрела, вокруг разошёлся дым с гарью, от которой дышать стало ещё труднее. Пробовал надевать противогаз, и вот странная штука, от ядовитых газов он, видите ли, защищает, а от треклятого дыма и гари нет! Раздалась новая команда, — механик, вперёд!       Двигатель взревел, загрохотали и противно заскрипели гусеницы, начался лязг, и наша старая Матильда двинулась вперёд. Мне не было видно то, куда именно, так как я был стрелком орудия правого борта и целился в имперцев, что бегали на противоположном берегу горной реки. Поймав в прицел грузовик с бочками в кузове, нажал на педаль, прогремел выстрел, орудие откатилось, одновременно с этим сбросив дымящуюся гильзу, и вернулось в исходное положение. Вражеская колонна, согласно плану, уже была обездвижена, так что после попадания стоящая на месте машина перевернулась, бочки начали взрываться, огненными взрывами поджигая её, дорогу и солдат врага вокруг.       Собственно, план был прост и понятен, в отличие от всего остального происходящего вокруг. Мы почему-то получили приказ отступать, хотя ранее вполне успешно продвигались вперёд по горным дорогам, практически не встречая сопротивление армии Райха. Пока разворачивались, пока чинили заглохший из-за этого двигатель, разведчики сообщили о колонне врага, идущей к нам по дороге, по которой мы отступали. Капитан Феликс принял решение устроить засаду у моста, который мы недавно перешли, так как место было очень удачным, единственная дорога, мост, река с крутыми берегами, которую без него так просто не преодолеть. Мы затаились за поворотом, обложив танк камнями для маскировки, а когда противник частично перешёл мост, атаковали.       Сейчас я перезаряжал своё орудие сам, Горси лежал на полу с дырой в голове. Это случилось сразу, как выехали на берег, и никто до сих пор не понял, как пуля или осколок пробили голову, хотя мы ехали со всеми закрытыми люками, мучаясь в жаре и грохоте двигателя.       Матильда была старым танком, прибывшим из ОК пятой модели, но два его орудия, расположенные по бортам, очень неплохо себя показали. Мы даже подбили один танк имперцев, хотя он вроде считался мощнее и «современнее». Несмотря на наличие четырёх пулемётов и личного оружия у экипажа, командование выделяло в помощь каждому танку взвод пехоты, и таким образом ему был вообще никто не страшен из врагов. Разве что можно было сдохнуть от этого проклятого дыма и жары… Или грохота… — Сука, Карл, ты что там уснул?! Эти опять на мост лезут! — прокричал командир откуда-то спереди. Я его не видел и слышал с трудом. Кого-то могло удивить, что капитан до сих пор не срывал голос из-за необходимости пытаться перекричать ревущий мотор, но на самом деле он уже не раз терял его, помогало зелье «Исцеление», запасы которого у него имелись. И да, он был бывшим магом-врачом, правда, сам всегда говорил: «Я блоха по сравнению с рядовыми монстрами Райха, не говоря уже о чудовищах и демонах, что высоко летают» — я не до конца понимал значение, но оно явно не сулило нам ничего хорошего.       Со скрипом, это приходилось делать вручную, поскольку как таковые механизмы поворота отсутствовали, я повернул орудие вдоль корпуса танка, как раз смог целиться по мосту, впереди по которому пробегали вражеские пехотинцы. Осталось только выбрать момент для выстрела, поскольку танк при движении очень трясло. В этот момент через открытое просмотровое окошко увидел поднявшегося из-за края дороги, получается, откуда-то с реки, солдата со связкой гранат в руке, имперской каске и обнажённым торсом. — Ах ты… сука, — даже не понял то, кто мне больше не нравился, солдат с гранатой или револьвер, что так и не вышло вытащить из кобуры, что висела на стене, руки были в саже и поте, от чего рукоять банально выскальзывала из ладони. Выбора не оставалось, и я надавил на педаль, произошёл выстрел из пушки, и снаряд пролетел мимо моста, разорвав на куски одного врага. Тот же, что хотел бросить гранату, упал куда-то вниз к воде, после чего прогремел взрыв, сотрясший всё вокруг и чуть не оглушивший лично меня. Да ещё и дыма глотнул, от чего чуть не задохнулся, еле откашлявшись. — Карл, что ты там творишь, урод! — донёсся, прерванный тяжёлым кашлем крик Феликса, — все живы? Перекличка!       Докладывали по очереди, помимо меня, отозвались ещё четыре человека. Получалось, что как минимум ещё один член экипажа серьёзно ранен или убит. — Машина, стоп! Правый борт, что у вас там?! — донёсся крик уже более хорошо, так как танк, качнувшись, остановился. — Имперец вылез из реки с гранатой и подорвал себя! — прокричал я в ответ, вытирая лицо от пота рукавом. — Ты что, пьян? Я же говорил, ещё раз повторится, я тебя расстреляю на… — заговорил командир, думаю, со злостью, но из-за шума двигателя разобрать интонацию было невозможно. — Да не пил я! — честно ответил, вспоминая, что в тот раз девушки сами предложили и не сказали для чего, а о том, что отец с мужем вернутся, утром нам вообще никто не сказал… — А какого… — прокричал капитан в ответ, но как его фраза как будто без паузы перешла в другую, — Мардио, стреляй по этим уродам, сука! — Выстрел! — раздался другой голос, от чего сотрясло весь танк, во время движения мы не докладывали о выстреле, так как всё равно не было слышно, — перезарядка! — Потом поговорим, Карл! Стреляй тому пулемёту на автомобиле, что на том берегу, пока стоим! — раздался голос командира, — механик, что у тебя?! Эй!       Я во время разговора уже успел зарядить орудие и на всякий случай вынул револьвер из кобуры, и повесил на вешалку страховочным шнуром, потому сейчас лишь повернул пушку и увидел пулемёт. Видимо, мои действия тоже заметили, так как его огонь был переведён с нашей пехоты на танк. Прежде чем я отправил его вместе с расчётом в полёт, по броне простучали пули, а одна влетела через просмотровое окошко и со звоном стала рикошетить от стенок, куда-то улетев, после чего где-то раздался крик: — Да что за чертовщина! — проревел кто-то, — сначала Горси, потом Хек, теперь Биг… — Не плачь и займи место механика! Вперёд! Ну! — раздался голос Феликса.       Двигатель вновь взревел, и мы покатились вперёд. Не знаю, что было впереди, но на другом берегу солдаты империи бежали в том направлении, откуда ранее пришли. Я выстрелил по особо большой толпе, часть упала в воду, но, когда пыль осела, стало видно, что отступающие похватали раненых и побежали дальше, скрываясь за машинами и поворотом. Перезарядил, но стрелять не стал. Пусть Церковь и назвала их еретиками, и они враги, но отступают и тащат раненых, да и снаряды кончаются. Правда, наши пулемётчик и пехотинцы имели на этот счёт своё мнение и своим огнём скосили ещё десяток отсыпавших, прежде чем те пропали из виду.       Когда мы доехали до моста, стрельбы уже не было, хотя орудие левого борта один раз выстрелило. Командир закричал, — стой, сука! Поворот на девяносто вправо! Вот! Ещё!       Я увидел испуганных таким манёвром пехотинцев, что бежали за нами, один упал и расширил глаза от страха, видимо, так боясь быть задавленным, что решил не пытаться уйти из-под гусениц. Но в момент, когда я решил предупредить наших, его оттащили два солдата, — эй… а, нет, ничего…       Похоже, меня никто не услышал, так как Феликс продолжил, — ещё, ещё! Да стой, сука! Теперь вправо! Вот, стоп! Глуши! Всё, все слышат? Проверить машину, вытащить раненых и трупы, и пусть пехота поможет перетащить половину боеприпасов с левого орудия на правое! Слышал, Карл?! — Да! — ответил я, уже, кажется, слишком громко, так как хоть двигатель и заглушили, в ушах всё равно шумело. Как можно быстрее открыл дверь, просмотровые лючки и лючок для сброса гильз, чтобы жара и дым быстрее выветрились. После, взяв под подмышки Горси, о котором знал лишь то, что он — художник и хорошо умел пить, стал вытаскивать его наружу.       В итоге из восьми членов экипажа трое погибли в этом бою, ещё двое оказались ранены, один той самой срикошетившей пулей, другой обжёгся об какую-то часть двигателя. Тела сложили в ряд на обочине, вместе с телами пехотинцев из сопровождавшего нас взвода, чуть в стороне так же в ряд стали складывать убитых солдат Райха. Так же пехотинцы начали убирать с дороги куски тел, разорванные взрывами или те, по которым проехали гусеницы нашего танка. Я и Дов, а также несколько стрелков взвода поддержки, начали переносить снаряды к моему орудию. Переносили вокруг танка, можно было и внутри, но это было бы значительно дольше и неудобнее. Работа всегда помогала отвлечься от плохих мыслей, к примеру, меня в последнее время всё чаще одолевал простой вопрос: «Кому вообще нужна эта война?». — Капитан Феликс? — внезапно, что я аж снаряд выронил, от чего солдаты из пехоты, что были вокруг, прикрыли головы руками и упали на землю, раздалось сверху. Мага взяли на прицел винтовок, но тут же опустили оружие. Он был нашим, если судить по форме, оружию и лётному оборудованию, состоящему из двух стальных сапог, от которых к рюкзаку на спине тянулись толстые провода. Последнее, кстати, выглядело смешно, так как сапоги внешне выглядели так, будто он одел их размеров на пять больше. — Да, что такое? — спросил чумазый, как и остальные танкисты, капитан. Из-за сажи особых черт не было видно, хотя его выделяли три параллельных шрама на щеке как будто от когтей.       Видимо, маг знал его лично или применил какую-то магию, раз сразу поверил, что чумазый человек в майке и укороченных штанах старший офицер. В общем, маг сказал, — лейтенант Трюдо, 33-й батальон боевых магов. Второму и третьему полку приказано срочно отступать до деревни Сивка. Войска Райха начали контрнаступление и пытаются окружить нас… — А то мы, сука, не поняли! — рявкнул капитан, но тут же кашлянул в кулак и добавил, — извиняюсь… — Все танки вашего бронедивизиона уничтожены магами Райха, они рыщут где-то в округе, — сказал человек, который вообще-то был одним из тех, кто по идее как раз и должен был прикрывать наземные войска от магов, при этом ещё и испуганно осматривая верхушки скал, — так же танки врага прорываются по всем горным дорогам. Вам приказано заблокировать своим танком дорогу где-нибудь в узком месте и отступать вместе с пехотой… — Ясно. Можешь проваливать. Стой, а танки имперцев далеко? — произнёс наш командир, смотря туда, куда ранее отступили солдаты врага. — Видел колонну, подходящую из-за той горы, — маг на мгновение задумался, — но маги Райха… — А ты у полковников был? — вновь уточнил капитан, — пехота знает, что надо отступать? — Ещё нет, вы передовой… — начал собеседник, паря в воздухе. — Так что торчишь тут? Лети и скорее сообщи им! — рявкнул Феликс, и маг спешно, не сказав ни слова, улетел. Командир же постоял немного замерев, после чего громко свистнул, закашлявшись, сказал, похоже, для всех окружающих, — в общем так. Если их танки и маги здесь, то мы не успеем отступить. И пехотные полки за нами тоже. Может быть, сможем дать им время, если будем оборонять мост и отвлечём внимание. Магия магией, а броню танка им так просто не пробить. Тем более их элита сражается на Ламанше, а не с нашими дворянскими дятлами. Все, кто хочет, отступайте. Кто остаётся со мной, готовим оборону. Я всё сказал и навязывать всё это приказами не буду. Разве что решайте одну минуту, времени и так мало.       После минуты размышлений, даже раньше, почти все пехотинцы побежали обратно по дороге, по которой мы приехали сюда. Лично я их понимаю. Их полки сейчас будут отступать, да и что они сделают против танков и магов, которые истребляют обычных солдат сотнями. Хотя несколько остались, начав переворачивать лёгкое орудие, что лежало на обочине у моста, а ещё несколько начали собирать винтовки, боеприпасы и гранаты убитых. Мы же спешно доделали работу по перегрузке снарядов, я даже сумел сложить их поудобнее, так как было очевидно, что в предстоящем бою каждая секунда будет дорога. После пошёл помогать делать укрепление из разбросанных взрывом мешков с песком и крупных камней. Капитан же отправил на ту сторону, мост был не таким и большим, просто берега крутые и река быстрая, несколько солдат, и вскоре они начали что-то делать на самом мосту и с его опорами. Похоже, обвязывали их гранатами и тянули сюда какую-то верёвку.       Не знаю то, сколько прошло времени, дел было много, торопились, когда внезапно командир снова засвистел, — идут! Все на позиции!       Раздались хлопки выстрелов, один из солдат, перебегавших мост с криком, упал в воду, другие успели перейти, в том числе тот, что разматывал за собой верёвку. Я забрался в танк, а когда залез солдат, что теперь будет моим заряжающим, закрыл за ним люк и стал закрывать остальные лючки. — Как зовут? — спросил я. — Макрит, — ответил солдат, ища то, куда бы пристроить свою винтовку, которая вместе со штыком была уж очень длинной для наших узких переходов. По броне застучали пули, не пробивая её. — А меня — Карл, смотри, как делается, — зарядил снаряд, после чего просто проверил прицел, так как заранее навёл орудие в сторону поворота, из-за которого на том берегу должны были появиться враги, после чего нажал на педаль. Здесь прогремел выстрел, а там — взрыв, раскидавший группу солдат Империи и поднявший пыль. Именно из неё показался вражеский танк. — Карл, сука, разве я приказывал стрелять? Они ведь теперь, суки, знают, что мы здесь и будут… — закричал Феликс, — ох… суки, взрывай мост…       Мы успели зарядить орудие, но тут два танка Райха, уже целившиеся в нас, выстрелили. Наш танк два раза треснуло, что-то зазвенело, дым пошёл сильнее чем обычно, кто-то закричал от боли. Потом снова что-то взорвалось, но где-то в стороне. Прижавшись к прицелу, сдвинул орудие и выстрелил по врагу, но снаряд заметно срикошетил о бок башни противника. Они не стреляли в ответ, но нас вновь затрясло от взрывов, в стенах начали появляться дыры, летели искры, звон оглушал и давил на голову, да ещё и начало бросать на стены, как будто кто-то сильно тряс весь танк. От последнего удара об стену сильно заболела спина и грудь, потом боль разошлась по левой ноге и правой руке, встать не получалось. Посмотрев в сторону Макрита, увидел, что он тоже сидит, опёршись спиной в стену, правда, в стене напротив имелась дыра с кулак и намного большая, похоже, сквозная, у него в груди.       Кое-как протянул руку и сорвал с вешалки револьвер, что висел на ремешке. Взрывы резко прекратились, хотя рядом что-то шипело, и как будто слышалось горение огня, дым распространялся всё больше, но в основном шёл по потолку, что позволяло мне кое-как дышать. Зато видно ничего не было, разве что свет солнца падал из открывшейся амбразуры сверху и дыр в броне. Вновь попытавшись пошевелиться, понял, что от этого лишь становится ещё больнее, а потом снаружи раздались чьи-то голоса. До нашего наступления Италио торговала с Райхом, так что знать райхский было хорошим тоном, да и отцу, что был торговцем, моё знание их языка очень помогало… — Эй, есть кто живой? — раздалась после нескольких громких стуков о металл. Некоторое время была тишина, я приложил усилия, чтобы не закашлять, дыма становилось всё больше. Тот же голос добавил, — похоже, нет никого. — Да, конечно, нет, он же горит, — раздался другой голос, мне показалось, или он был женским? — Натали, не будь такой же врединой как Мэри Сью, — ответил уже другой голос, похоже, мужской.       Ещё один так же был мужским, — она с самого конца курса в 202-м, а ты до сих пор забыть её не можешь? Всё, это 320-й, забудь… — Просто он не может забыть, что она попыталась его утопить, когда он предложил, — со смехом и как будто тише добавил кто-то ещё, — подержать её одежду, пока она купается в ре… — Заткнись, Гаральд! Не было такого! — недовольно ответил голос из тех, что уже говорил. Я видел лишь свет из дыр, и время от времени их пересекали тени. — А я… помню, вот почему тогда ты весь сырой пришёл. Разве не знал, что у неё довольно… непростой… характер… тем более она… американка, — проговорила девушка, — или то, как она поставила тебя на колени, чтобы сбивать снаряды из пулемёта… ох, ты что, после этого в неё… — Нет, — ответил мужчина. — Эй, танкисты, вы чего встали? Путь свободен, — раздался более громкий крик, как будто откуда-то выше.       Ответил ему очень тихий, еле слышный голос, — тут вообще-то мост разрушен! Можете лететь дальше, нам инженерно-сапёрную роту нужно дождаться! — Инженеров? — Хм, — кто-то вновь постучал по танку, — а у меня есть идея. Ну-ка, все сюда! Активируйте «Усиление тела»! — Эй, ты чего задумал! — испугано крикнула девушка, — он же горит, там и снаряды, наверное, остались! — Нормально всё, — прозвучал более тихий ответ, — навались, ребята! Раз…       Матильда заскрипела, загремела и как будто начала двигаться. Не знаю как, но имперские маги умудрялись толкать целый, грёбаный танк! Я начал пытаться встать и кое-как смог подняться на ноги. Никого из наших слышно не было, потому упёрся в лафет орудия, но всё вокруг уже начало сильно наклоняться боком, точнее машина падала куда-то вперёд. — Эй, смотрите, там есть кто-то! — крикнула девушка возрастом как моя двадцатилетняя сестра с золотистыми волосами, но маг Райха, целящийся в меня из винтовки через дыру в борту. — Да поздно уже! — крикнул кто-то в ответ.       Раздался лязг и грохот, танк затрясло, всплеснулась и потекла вода. Меня ударило головой о потолок, стену и пол, а после ещё и закинуло в сторону передней части машины. Тут уже была вода, причём она начинала заливаться через щели, амбразуры и дыры сильными потоками. Уже через несколько мгновений она начала попадать мне в рот, подбодрённый её холодом я смог подняться выше, при этом ощутив боль по всему телу и головокружение, но вода начала быстро прибывать. — Сука, — прохрипел я, взвёл курок револьвера и, приложив ствол к виску, вместе с журчанием воды, что поднялась уже до лица и вновь начала заполнять рот, услышал грохот выстрела…

***

Империя Райх; Зона ответственности Северной армии Райхсвера; Побережье Нормандио; 44-й Пехотный полк Республиканской армии       Похоже, обстрел вновь перенесли на наши позиции, мы побежали, но тут рядом взорвался шрапнельный снаряд, и парней не стало. Несколько осколков просвистело рядом со мной, один со звоном отрикошетил от каски, но так как я уже падал в окоп, то выжил. Солдаты из второго взвода, что бежали со мной, так и не пришли, скорее всего, погибли.       Кое-как привстав из лужи, осмотрелся, увидев перед собой очередной окоп, по которому можно было двигаться лишь ползком. Он был глубже и вырыт по всем правилам, но на его дне лежали десятки трупов. Как тех, кто погибли в начале, так и тех, что погибли от непрекращающихся налётов вражеской авиации, магов и обстрела артиллерии. А как всё начиналось…       Наша операция была призвана создать надёжный плацдарм на побережье Нормадио, чтобы затем здесь высадились остальные силы и освободили в начале Республику, а потом и остальную Европио от мерзких имперцев и еретиков. Перед нашей высадкой удары новым мощным оружием по штабам Империи должны были лишить Райхсвер командования, что должно было превратить нашу высадку в лёгкую прогулку… Так нам говорили, забыв упомянуть то, какой план будет на такой случай, если лишение врага командования не поможет сломить вражеских солдат. А ещё командование, похоже, слишком сильно понадеялось на новое оружие, мало того, что оно не помогло лишить врагов командной структуры, обещанный удар по войскам на побережье так и не случился. Говорили, что, возможно, неподавленные воздушные силы Империи сбили самолёт, перевозивший его, и он упал в океан…       Высадка в целом прошла без проблем, никто не мешал, так как авиация сбросила на побережье бомбы с хлором. Имперцы явно были к этому не готовы, и мы смогли быстро нарыть окопов, только убирая их трупы и добивая… раненых. Некоторые трудности доставили лишь вражеские маги, на которых газ почему-то не подействовал, но они быстро отступили, после прибыла вторая волна десанта, и… ветер резко поменялся, и мы потеряли несколько батальонов от нашего же газа, какое же всё-таки страшное оружие — хлор, до сих пор помню лица мучающихся солдат второй волны, у которых не было противогазов… Они умирали страшной смертью. Задыхаясь, кашляя кровью… Целые десантные суда прибывали к берегу, уже наполненные трупами…       А потом начался артобстрел, подошла вражеская авиация, начались воздушные бои. Райхсвер атаковал побережье, на всём протяжении прорываясь в брешах между подразделениями, что старались закрепиться в населённых пунктах, окружая их и оттесняя нас к морю. Мы держались изо всех сил, постоянно получали подкрепления, провели несколько газовых атак, но теперь враг, похоже, был готов к ним… В какой-то момент наши воздушные силы просто пропали, подкрепления перестали поступать, осталась лишь поддержка караульной артиллерии флота… Повезло американцам, они отказались участвовать в высадке из-за проблем на родине, на которую должны были вскоре отправиться, а может, предполагали, что всё так выйдет…       Очередной взрыв позади «помог» мне войти в укрепление, выкопанное под остовом подбитого танка, из-за близости моря воды было по щиколотку, но зато осколки, барабанившее по броне машины, не могли нас достать. Хорошее укрытие, лучше, чем было у моего штаба перед тем взрывом. — Полковник! — вытянулись по струнке грязные и чумазые солдаты с несколькими офицерами, каждый так же имел перебинтованные ранения на руках или голове. — Вольно. Что у вас? — спросил я, пытаясь отдышаться. — Полковник Жузель, мы… похоже, разбиты, — ответил майор бывшей гордой армии Француаской Республики, — обстрелы не позволяют высунуться, почти все ранены, осталось всего два танка, но оба потеряли по гусенице и… притворяются уничтоженными, чтобы не привлекать внимание магов Райха и… — Флот уходит! Нет! Это не… — буквально заплакал солдат с перевязанной рукой. Людей не хватало, так что, несмотря на ранение, он продолжал выполнять функции радиста. Он продолжал, смотря в сторону моря, — господи, нет… Маргарет, Меза… нет.       Я, к сожалению, знал, что подобное может случиться, к этому всё шло. Генералы эвакуировались в первую очередь, а потом флот сообщил о том, что имперские подлодки потопили одно десантное судно, на котором погиб целый полк солдат, после чего атакованы были и другие корабли. Так же только глупец не заметил бы, что Райх перебрасывал сюда всё больше авиации и магов, бои в небе, по сути, не прекращались все последние дни… Но я всё же надеялся, что Королевский флот, что считается самым сильным на планете, нас не бросит…       Рядом раздался выстрел, повернувшись, увидел упавшего офицера с револьвером в руке и дыркой в виске. Раздался ещё выстрел, и так же упал уже майор, с которым я только что разговаривал. Подобное в последнее время случалось часто, потому все привыкли. Я посмотрел на револьвер, что вытащил сразу, как услышал выстрел. Закон чести и долг перед родиной и богом, который на нас возложила Церковь, обязывал меня либо сражаться до конца, либо не сдаваться в плен как эти офицеры.       Но в ходе этой операции я понял… что эта война — бесполезное дело, что бог… оставил нас… настоящий бог сейчас помогает имперцам, а наш бог… ложный бог. Кроме того, буду я сражаться до конца или совершу самоубийство, это не позволит мне помочь молодым парням, что сейчас мёрзнут и страдают в окопах, вернуться к своим родным… Убирая револьвер в кобуру, осмотрелся и с трудом сел на ближайший ящик, почему-то только сейчас понял, как сильно устал, как болит тело и как хочется есть и пить. Я произнёс, чувствуя, что в данной ситуации это самое правильное, что мог, а точнее должен сделать… не ради себя, а ради солдат, что сражались вместе со мной, — свяжитесь со всеми, кто выжил, мы сдаёмся. Пусть поднимают белые флаги и… Попробуйте связаться с имперцами, скажите, что мы готовы сдаться на любых условиях, им незачем больше тратить на нас боеприпасы…

***

Объединённые Штаты Америки; Североамериканский фронт; 17-й Полк морской пехоты ОША — Блядская тишина, — произнёс Мигли, заряжающий нашего «Браунинга М2». Я его прекрасно понимал, хоть и не показывал своего волнения, так как после гибели сержанта Дреда ещё и временно стал командиром отделения.       Мы сидели на чердаке амбара одного из ранчо, что находилось далеко от города, но сейчас превратилось в часть линии обороны из цепи окопов, колючей проволоки и других укреплений. Здесь же располагался взвод миномётов и склад боеприпасов, так что место было важным. Ах, да, в округе этот амбар был самым высоким местом, что тоже было важно. Возможно, из-за этого вместе с нами, часть крыши отсутствовала из-за взрыва, сидели наблюдатели из штаба, и радист, что был с ним постоянно на связи.       Ну, и ещё тут находилась наша основная проблема. Девочка лет десяти, сидевшая в углу, укрытая одеялом и сжимавшая в руках светящийся магический расчётный амулет. Нам её оставили маги, что полетели на передовую, до того, как оттуда началось повальное бегство наших передовых частей, из-за чего теперь передовой была наша линия обороны. Вроде как родители девочки погибли, а она оказалась магом, так как смогла случайно включить найденный расчётный амулет, и наши маги, найдя её, хотели отвести её в тыл, но так и не вернулись, и мы уже знали почему.       После момента, когда небеса светились красным и вся земля тряслась так, что, казалось, будто Бог прогневался на наш мир, командование сообщило, что это был удар по коммунистам нашим новым мощным оружием, что принесёт нам победу. Появились слухи, что были уничтожены основные силы красных и почти все маги Райха, что им помогали. Мы пошли в наступление, которое, правда, в начале шло очень легко. Уже начали отбивать Канадские поселения, но… Камунисты каким-то образом оправились и пошли в контратаку, а их Т-34 прорвались в нескольких местах и окружили часть наших сил, отбросив остальных. После же выяснилось, что и маги Райха пережили удар и теперь сменили тактику. Если раньше они действовали по всей длине фронта небольшими группами, то теперь по всей линии фронта двигалось несколько крупных подразделений размером с полк, которые уничтожали нашу оборону на своём пути, позволяя наземным силам прорывать её на больших участках. Конечно, это вроде бы открыло для атак нашей авиации и магов другие части Краснознамённой армии, но там появились маги Акицушимы и их авиация… Хотя то, как дела обстояли там, было не так важно, ведь мы уже знали, что полк имперских магов начал действовать в нашем регионе и, возможно, прямо сейчас движется сюда… Ай… — Капрал Хесли, о чём ты опять задумался? — сказал капитан Грег, предварительно ударив по моей каске, — всё, ты больше не офицер, хватит думать о полке, спустить на землю. Сейчас твои мысли должны быть сосредоточены только на твоём секторе обстрела, вон, от того дерева слева и до того трактора справа. Понял? — Но, капитан, — начал я, улыбнувшись. Грег был уже ветераном в возрасте, и я его уважал, в отличие от того слащавого молодого полковника — сына сенатора штата, которому дал по роже за то, что угробил нашу роту. Потому ответил, вдохнув побольше воздуха, — там скорее ободранный пенёк слева и куча металлолома справа… — Отставить разговорчики. Как отведут в тыл, наряд вне очереди на кухне, — командир направился к лестнице, — и не думай отлынивать. — Есть! — козырнул я, после чего добавил, когда он уже наполовину спустился по лестнице, — капитан, разрешите вопрос? Что с Мэри-то делать? — Пока ничего, — ответил он, замерев и посмотрев на девочку, которая, услышав своё имя, посмотрела на меня, а потом на него, — все отряды либо заняли оборону здесь, либо отправляются на фронт на фланги, каждый человек на счету… когда прибудут раненые, возможно, удастся отправить вместе с ними в тыл. — Но ей не место здесь! — чуть ли не повышая голос, сказал рядовой Бил. У него, насколько помню из разговоров, две дочери сейчас в Огайо. У меня был сын, так что я мог понять, что он чувствует. — Я ничего не могу сейчас сделать, — ответил капитан перед тем, как уйти, — кроме того, говорят, имперские маги, после того как красные захватили столицу штата и архивы магов, начали похищать детей, предрасположенных к магии… Возможно, ей тут даже безопаснее… — Ну да, конечно, на передовой-то… — ответил Бил, но командир уже ушёл, — уроды имперцы, творят, что хотят, а мы… О, похоже, началось… — Ещё нет, — ответил я напрягшись, как и все из-за тёмной массы, что начала выходить из леса, посреди которой виднелись тёмно-зелёные танки. — Ура! — раздался громоподобный рёв, и просто ужасающее количество людей ускорилось, а танки, взревев двигателями и выбросив облака серого дыма, начали вырываться вперёд. — Вот теперь началось. Всем приготовиться к бою! Стрелять после нашего пулемёта! — приказал я, передёргивая затвор и, как оказалось, немного поспешил. — Банзай! — раздался чуть послабее, но не менее устрашающий воинственный крик множества солдат. — Блять, и эти здесь, — произнёс кто-то рядом, а я стал наводить пулемёт на ближайший танк, на броне которого ехали пехотинцы врага.       Вообще-то с Империей Акицушима мы вроде как начали войну уже после того, как объявили войну Империи Райх и Руссийской Федерации, так что, наверное, потому их сухопутные войска появились на нашей территории совсем недавно, возможно, из-за того, что была уничтожена их столица. С тех пор иногда создавалось впечатление, что руссийцы и акицушимцы во время наступлений соревнуются в дисциплине: «Кто кого перекричит?» — хотя лично нам было плевать на то, что кричат атакующие: «Ура» или «Банзай». Причём до сих пор не было понятно, что означало «Ура» руссийцев, их союзники вроде кричали то, что переводилось «За императора», а у них… — Эй, капрал, — дёрнул меня Мигли, указывая вверх, — у нас проблемы. — Твою мать! — вспомнил я руссийское ругательство, которое слышал от пленных врагов во время нашего наступления, но лишь сейчас понял то, какой у этого словосочетания глубокий смысл.       По небу, быстро догоняя и перегоняя наступающих, прямо в нашу сторону летели десятки боевых магов Райха и самолёты-штурмовики руссийцев и акицушимцев. Это вместе с присутствием танков означало, что враги как минимум собираются серьёзно вклиниться в оборону на нашем участке, а скорее всего, банально прорвать её, возможно, во всю глубину фронта, учитывая, что мы всё ещё копали оборонительные позиции. Что ещё хуже, теперь по моей пулемётной позиции будут стрелять не только танки и снайперы, но и маги, которые в подобных боях как раз специализируются на уничтожении огневых точек и крупных групп пехоты врага. — Уберите девчонку вниз! Живо! — крикнул я, видя, что другие пулемёты уже начали стрелять и ожидаемо получили ответ от танков и магов противника. На наших позициях начали греметь взрывы, пролетать пули, несколько простучало по мешкам с песком, что были моим укрытием.       Внезапно маги, что летели ниже самолётов и тем самым пропускали их вперёд, перевели огонь с наших позиций куда-то выше нас. В начале решил, что больше не видать нам миномётного взвода, но почти сразу над нами в сторону красных пролетели розовые снаряды, а после появились и наши маги, летящие на своих мётлах. Тут же маги и авиация обеих сторон распустили строй и сцепились в схватке. Наши маги летали по одиночке или пятёрками, вражеские — парами, самолёты как будто просто летали друг за другом. Им всем, похоже, уже не было дела до нас, копошащихся на земле, лишь некоторые их снаряды падали на землю в случайных местах, или они сами оставляя за собой дымные следы.       Прицелившись, увидел, что тот танк, что был в прицеле раньше, горел, видимо, миномётчики постарались, потому перевёл ствол на группу пехоты, что подбиралась к окопам, и открыл огонь. Скосив человек десять, перевёл огонь на акицушимцев, что прятались за холмом и закидывали гранатами другую часть окопа, вот только с моей позиции их было хорошо видно. Крупнокалиберные пули иногда отрывали конечности и куски тел, но видно это было редко из-за расстояния. Тут в нашу сторону, идя по окопам, направились две дорожки взрывов, стрелял вражеский самолёт-штурмовик. Переведя ствол в его сторону, нажал на гашетку, хотя потолок продырявило несколько попаданий, а один из мешков с песком буквально взорвался от попадания, вражеская машина задымилась и, резко свернув в сторону, упала. — Перезарядка! — крикнул заряжающий, когда пулемёт замолк, он начал быстро вставлять новую ленту, пока я осматривал территорию вокруг, а остальные бойцы открыли огонь из своих винтовок и карабинов.       Внезапно совсем рядом, проломив потолок и часть стены, прогремел взрыв, отбросивший радиста и наблюдателей. У меня зазвенело в ушах, всё вокруг будто заходило ходуном, и лишь после понял, что лежу на полу. Кое-как встав, увидел, что танк красных, лишившийся гусеницы прямо на наших окопах, навёл в нашу сторону свою башню и ствол. Видимо, сейчас они перезаряжались. — Все вниз! Покинуть позицию! — прокричал я, Мигли схватил одного наблюдателя с перебитыми ногами и радиста за единственную уцелевшую руку и потащил их к лестнице.       Мне оставалось взять только второго наблюдателя, что просто был ранен осколками, остальные, похоже, уцелели и уже спустились сами. У него из груди торчало несколько крупных деревянных осколков, он тяжело дышал, но всё же схватил меня за плечо и прошептал, — девчонку спаси…       Посмотрев туда, где она по идее уже не должна была быть, увидел девочку, что, похоже, лежала на полу без сознания, но всё ещё сжимая свою светящуюся игрушку. Оставив солдата, что прикатил подавать признаки жизни, схватил её, сделал несколько шагов, пол затрещал, и мы провалились вниз. Всё, что смог, это не дать ей упасть своим хрупким телом на землю и доски, уж лучше на меня. Меня сотрясла боль в спине, а потом ещё раз от того, что на меня упал ребёнок, грудь заболела, и некоторое время было тяжело дышать.       В стороне загрохотало, после чего стену пробил танк. Я не мог пошевелиться, а он сейчас явно проедет по моим ногам, и девочка уже очнулась. Схватив её за голову, зажал ей уши, так как сразу понял, что не смогу сдержать крик от того, что сейчас случится, надо было бы и глаза ей закрыть, потому прижал её к себе, надеясь, что она так пугается настолько сильно, чтобы это как-то отразилось. — Стой, стой! Стой! — прокричал мужик по-руссийски, появившись перед танком и колотя по броне рукоятью пистолета, — стоять, суки!       Танк резко остановился, тяжело покачнувшись. В башне скрипнул люк, после чего вылезший с пистолетом в руке танкист заговорил, начиная осматриваться, — какой баран лезет под гусянку! Что, жить надоело уёбище е… Товарищ комиссар?! Старший лейтенант Иванов Иван Петрович, девятый… — Какого хрена вы в этот сарай попёрлись? — спросил остановивший машину человек, только сейчас стало видно, что одет он в офицерскую шинель и носит фуражку с красным кантом. Рядом стали видны ещё солдаты красных и узкоглазые акицушимцы, после чего я окончательно понял, что в этот раз не смогу уйти. В кармане была граната, к которой осторожно потянул руку. — Так, товарищ комиссар, пехота попросила, — ответил собеседник, почесав лоб под шлемофоном. — Нахрена? Мы и так через взорванные двери вошли! — рявкнул собеседник, — видишь, ребёнка чуть не раздавил! — Ребёнка? — танкист, видимо, нашёл нас взглядом, — ебать, откуда же я знал-то… Товарищ комиссар, она ведь, наверное, маг, вон, у неё в руках штука светится, видел похожие и имперских магов…       Все окружающие солдаты независимо от принадлежности к стране взяли меня и девочку на прицел своих винтовок, а я в этот же момент засунул палец в кольцо. Усики уже были отогнуты, так что мне оставалось лишь вытащить чеку и подождать всего несколько секунд. Комиссар с пистолетом на готове подошёл ближе и вытянул шею, присмотревшись, — всё равно… она ещё ребёнок. Коля, свяжись с имперскими… О, легки на помине.       Он как и большинство посмотрел на троих магов Райха, что опустились в помещение через дыру в крыше. Один прицелился в меня, другой завис метрах в трёх над землёй, осматриваясь, а третий приземлился прямо рядом с нами и неожиданно для меня, сына руссийского иммигранта, заговорил по-руссийски, да ещё и без какого-либо акцента, — что здесь происходит? — Вот, девочка, похоже, маг, собирались сообщить вам, — произнёс офицер коммунистов, осмотревшись, рявкнул, — красноармейцы! Наши союзники здесь разберутся! Продолжаем наступление! Вперёд, за родину! Иванов, блять, вытаскивай свою бандуру из этого ебучего сарая!       Все мигом засуетились. Танк сдал назад, и я, отвлёкшись на это, не сумел удержать девочку одной рукой, её поставил на ноги имперский маг.       На этот раз он заговорил на американском, но уже с акцентом, — испугалась? — Дядя, а вы, ангел, да? Вы ведь прилетели с неба, и тут сразу стало так… тихо, — заговорила девочка. — Нет, мы не ангелы, но, если хочешь полетать, могу показать. Пойдёшь с нами? Возможно, потом и сама сможешь летать, — произнёс маг. — Да, но… — девочка посмотрела на меня, — что будет с этим дядей, он… спас меня, когда мы упали… — Ему помогут врачи, а нам нужно лететь, а то тут опасно. Согласна? — спросил маг вновь. — Да, — тихо ответила девочка, которая уже не могла смотреть на меня, так как маг взял её на руки и обнял. — Не бойся, с этого момента у тебя начинается новая жизнь, скоро мы увезём тебя очень далеко от войны, — произнёс имперец. В этот момент я уже тащил чеку пальцем, но замер. Я был не в праве решать за эту девочку, да и если честно, для неё так, наверное, было бы лучше, в Райхе магов очень ценят, даже забрали к себе всех царских магов, что к ним пришли. Маг поднялся и не слишком быстро улетел. — А с ним что? — спросил один из двух оставшихся магов, держа меня на прицеле винтовки, при этом приложив ладонь к уху, — понял.       Он поудобнее взял винтовку, а я лишь закрыл глаза, прощаясь с сыном и женой, после чего услышал выстрел.