Глава 13 — Еще Один Свиток, Еще Один Даэдра, Еще Одно Путешествие
— Ну, может, Коллегия и не помогла нам найти жреца Мотылька, но они помогли нам получить второй свиток… — Неохотно согласилась Янг, пытаясь расшифровать размышления Септимия Сегония о Древних Свитках и соответственно нажимая кнопки на двемерской консоли. Его книга была крайне запутанной, и ее можно было с полным основанием назвать собранием каракулей, но ученый, тронутый Шеогоратом, явно был наделен некоторым пониманием ткани реальности. В конце концов, он оказался прав. Позади нее Серана прихорашивалась, явно наслаждаясь чувством оправдания. Ей казалось, что она зря потратила время, когда их… заставили поступить в Коллегию (несмотря на то, что Янг не интересовалась большинством школ магии, а Жон не мог произнести ни одного заклинания), выдавая себя за новых студентов, чтобы не вызывать лишних подозрений, а потом выяснилось, что жрец Мотылька уехал из Коллегии в Драконий Мост за день до их приезда. Библиотекарь, старый Орсимер по имени Ураг гро-Шуб, к счастью, принял их интерес к жрецу Мотылька за интеллектуальное любопытство, решив, что они хотят узнать о Древних Свитках вообще (Серане хватило ума не показываться с тех пор, как они покинули форт Стражей Рассвета), и сообщил им имя и местонахождение другого ученого, изучавшего свитки, а также следующее местонахождение жреца Мотылька. Тогда они не побеспокоились об этой зацепке, поскольку их приоритетом была охрана жреца Мотылька до того, как вампиры смогут заполучить его, но знания окупились, когда Дексион показал, что есть еще два свитка, и они прошли через ледяные поля к северу от Винтерхолда, чтобы найти ледник с дверью, освещенной ближайшим факелом. Септимий Сегоний, как следовало из его книги, был совершенно безумен, говорил метафорами и загадками, но все же рассказал им об Альфтанде, древних и огромных двемерских руинах… которые были всего лишь «точкой прокола», входом в гораздо больший подземный город под названием Черный Предел. По его словам, это был единственный способ добраться до башни Мзарк, где двемеры спрятали Древний Свиток. Он даже дал им двемерскую настроенную сферу, чтобы открыть проход из Альфтанда в Черный Предел, и Словарь, чтобы записать знания Древнего Свитка. Взамен он попросил лишь выгравировать Словарь со знаниями Древнего Свитка в Мзарке и вернуть его ему, чтобы он смог открыть найденный им двемерский замок. Даже Жон не был настолько наивен, чтобы согласиться на это; насколько он знал, двемеры (которые, как объяснили ему Янг и Серана, были древними гномами) не просто так заперли свое содержимое. Но все же справедливость есть справедливость, и они договорились помогать друг другу. Кроме того, даже если бы она могла выдержать нахальство Жона, она не думала, что попытка угрожать волшебнику, получившему образование в Коллегии, и главному ученому Скайрима в области Древних Свитков, чтобы заставить его сотрудничать, была хорошей идеей. С тех пор прошло несколько недель, плюс-минус (под землей нелегко следить за течением времени). Путешествие к леднику Альфтанда из Винтерхолда не заняло у них много времени, но навигация по замерзшему бывшему городу заняла гораздо больше времени. Его залы все еще кишели паукообразными конструктами размером с собаку, которые стреляли в троицу молниями и пытались растерзать их своими острыми веретенообразными лапами, и металлическими сферами, скрывавшими человекоподобные туловища, которые пускали в них болты из гномьего металла с большей силой, чем арбалеты Стражей Рассвета, а затем сворачивались и наносили им колющие удары клинками вместо предплечий. Слова и кулаки Янг, Аура, меч и щит Жона, Магия Разрушения и Колдовство Сераны были более чем достаточны, чтобы одолеть патрули, с которыми они сталкивались, но каждый бой все равно занимал время, все равно отнимал энергию, все равно наносил увечья. Если бы не исцеляющая Аура Жона, Янг сомневалась, что ей хватило бы целебных зелий, чтобы пройти через Альфтанд. Потом они столкнулись с колоссальной конструкцией, охранявшей проход в Черный Предел. До этого момента Жон был поражен тем, что в Скайриме, фантастическом средневековом мире (с его точки зрения), есть настоящие роботы. То, что они работают на драгоценных камнях души, как чары, восхитило его, и он начал думать, не привезти ли ему несколько роботов в Ремнант (если он когда-нибудь вернется). Конечно, пауки раздражали своими разрядами (хотя Нора наверняка сочла бы их милыми), но несколько десятков сфер могли бы в одиночку очистить Гору Гленн! Гигантский робот быстро выкинул из головы мысль о том, чтобы попытаться обезвредить этих тварей. Его броня выдержала мощнейшие огненные и ледяные заклинания Сераны, и он выпустил в Янг перегретый пар, когда та прыгнула на него, не позволяя бойцу ближнего боя сократить расстояние. Жон бежал сквозь жар, не обращая внимания на жгучую боль (он справлялся и с худшим), уповая на свою Ауру, которая защитит и исцелит его, но голем, который был в два раза больше Большой Урсы, обладал не меньшей силой. Первый удар, хотя он и был блокирован, вывел его из равновесия. Второй удар сломал его защиту. Третий удар отбросил его в стену и заставил его Ауру, и без того ослабленную после экспедиции, начать периодически мерцать и переливаться. Прошел уже месяц после Башни, и он почти забыл, что такое истощение ауры. Но его Аура еще не разрушилась, и он уже не был тем наивным мальчиком, который в одиночку взбежал на башню. Он уклонился с дороги, когда конструкт попытался растоптать его, и крик Безжалостной Силы от Янг поразил кулак колосса, когда тот замахнулся на него в четвертый раз, заставив его отклониться и промахнуться. Жон быстро погрузил свой древний нордский меч в гномий металл, прежде чем тот успел поднять руку, и направил в меч столько Ауры, сколько смог выделить, заморозив руку до основания. Затем он вынул меч и нанес дикий удар в грудь. Нордский металл, древний, но не рассчитанный на такие температуры, которым он подвергался, ахнул от удара, но удар все равно пробил броню робота. Серана не упустила свой шанс, и молния поджарила тонкую схему колосса изнутри, покончив с ним. После этого, немного отдохнув и побеспокоившись о мужчине из группы, они спустились в Черный Предел. Янг с готовностью призналась, что у нее тоже упала челюсть, когда они впервые взглянули на огромную пещеру. Светящиеся геоды и биолюминесцентные грибы тускло освещали стены, а массивная оранжевая сфера над стеной, казалось, служила эквивалентом солнца для всего, что населяло пещеру. Горизонт простирался далеко за пределы видимого ее глазами, и она не могла отрицать, что была впечатлена. Жон и Серана, конечно, не были. Затем они прошли через трудный процесс прохода через пещеру, пытаясь найти выход к башне Мзарк. Она потеряла счет времени, но догадалась, что прошло не меньше недели, и за это время ей пришлось столкнуться еще с четырьмя колоссами, патрулирующими глубины Черного Предела, а также со злобным великаном, гнездами фалмеров и их чернохвостых ядовитых питомцев (она думала, что фалмеры — всего лишь миф, как и драконы), и тремя неправильными выходами, которые привели их к еще большим двемерским руинам (и гигантским стражам, которые чуть не убили Жона. По крайней мере, в одних из них он нашел зачарованный стеклянный меч, чтобы заменить свой сломанный клинок), она могла с уверенностью сказать, что все благоговение, которое она испытывала перед Черным Пределом, переросло в глубокую ненависть к двемерам, фалмерам и пещерам вообще. Громкий писк вывел Янг из воспоминаний, и, подняв глаза от консоли и книги, она увидела, как странные двемерские механизмы фокусировки света втягиваются, а затем спускается большой зеленый геод, раскалываясь на две части и раскрывая Древний Свиток. Кроме того, Словарь, который она положила на постамент консоли, светился выгравированными рунами, что, по ее мнению, означало, что устройство Септимия переписало все, что он хотел. Серана смотрела на раскрытый Древний Свиток с немалой долей изумления и отвращения. Задействованные механизмы были удивительны, особенно учитывая их возраст, но Древние Свитки и пророчество погубили ее жизнь. Янг осторожно взяла Древний Свиток, решив, что, вероятно, не стоит класть все Свитки одному в руки (на всякий случай), и позвала Жона, который охранял проход (тоже «на всякий случай»; она видела, как много слепых пещерных эльфов обитало в Черном Пределе). — Ничего не выползло из пещеры, Янг, как и в прошлый час или около того, когда мы были здесь. — Отозвался Жон, заскучав. Он, конечно, понимал, почему она попросила его стоять на страже, но это не означало, что он должен этим наслаждаться. По его сигналу они с Сераной присоединились к нему, и когда они направились к выходу, он посмотрел на новое приобретение Янг, вспомнил, сколько лет должно быть руинам, и спросил: — Он хрупкий? Нужно ли нам быть с ним осторожными? — Ха! Ничто не может разрушить Древний Свиток. — Ответила Серана, смеясь над этой мыслью, и Янг кивнула в знак согласия. Затем она огляделась вокруг, туда, куда привел их выход, и спросила: — Кто-нибудь знает, где мы находимся?«ОДНА ПРОВЕРКА НАВЫКА НАВИГАЦИИ ПОЗЖЕ»
— Давай сюда, быстро! — Септимий Сегоний зашипел, когда Янг протянула Рунный Словарь, и, закатив глаза, бездушно швырнула его безумному ученому, Серана сдержала смешок, а Жон попытался нахмуриться (Янг видела его насквозь; как бы он ни хотел не одобрить, Септимий заставил их застрять в пещере на несколько недель). Ученый поймал его простым заклинанием Телекинеза и поднес к уху, пробормотав: — Необыкновенно. Теперь я вижу! Запечатывающая структура сцепляется в мельчайших фракталах. Кровь двемеров может ослабить крючки, но ни один живой не останется, чтобы выдержать это. Паноплия их собратьев может собраться, чтобы сформировать факсимиле. Уловка. Что-то, чего они не ожидали, нет, даже они. — О чем ты говоришь? — Беспокойно произнесла Серана, понимая несколько слов. Она не знала, о чем именно он говорит, но ей не нравилось то, что она понимала. — Кровь Альтмеров, Босмеров, Данмеров, Фалмеров и Орсимеров. — Септимий объяснил, как будто это было очевидно, и протянул странное устройство из цилиндров и игл. — Эльфы, которые еще живут, дают ключ. Вот вам этот экстрактор. Он будет напитываться свежей кровью эльфов. Приходите, когда его набор будет завершен. — … ты хочешь, чтобы мы убивали разных эльфов и выкачивали их кровь? — Недоверчиво спросила Янг, отказываясь брать предложенный экстрактор. Жон нахмурился, когда понял, о чем их просит Септимий Сегоний, а Серана начала отталкивать его, пока никто не успел совершить необдуманный поступок. Обычно Янг протестовала бы против того, чтобы оставить их вдвоем, но в ней проснулось любопытство, и она почувствовала, что этот человек, по крайней мере, должен дать ей ответы на некоторые вопросы за то путешествие, через которое они прошли. Когда Жон и Серана покинули ледник, она спросила: — Почему ты так хочешь открыть шкатулку? — В шкатулке сердце. Сущность бога. — Заявил Септимий, и глаза Янг расширились. Она слышала о подобных мифах и легендах. — Я посвятил свою жизнь «Древним Свиткам», но их знания — лишь мимолетное осознание по сравнению со всеобъемлющим разумом божества. Двемеры были последними, кто прикоснулся к нему. Считалось, что он был уничтожен Нереварином, но мой господин сказал мне обратное. Даже Янг знала историю о Нереварине и о том, что произошло в Морровинде незадолго до Кризиса Обливиона. Она ответила: — Почему ты так уверен, что Сердце Шора находится там? Кто твой повелитель? — Даэдрический принц Неизвестного. Хермеус Мора. — Септимий Сегоний заявил совершенно определенно. — Я думал, что не осталось секретов, которые можно было бы узнать. Пока я впервые не поговорил с ним. Он просит цену — исполнить его волю. Несколько убийств, распространение инакомыслия, чума или две. За секреты, которые я смогу вынести. Со временем он привел меня сюда. К шкатулке. Но он не говорит, как ее открыть. Безумие. Янг побледнела, не желая связываться с другим даэдрическим принцем, и особенно с тем, чья воля включала в себя убийства, несогласие и чуму или две. Оттолкнув экстрактор, она бросилась прочь так быстро, как только могла, огрызаясь: — Извините, не интересно. Сделайте это сами. Однако, когда она подошла к выходу из ледника, между ней и дверью материализовался фиолетовый пылающий портал с черным центром. Янг напряглась; она достаточно видела, как Серана вызывала, чтобы распознать признаки колдовства из Обливиона. Однако, оглянувшись назад, Септимий застыл на месте, очевидно, не в силах переварить ее отказ в его просьбе. Он не был тем, кто произносил заклинание наложения чар. Когда она повернулась назад, черный центр портала внезапно расширился, и фиолетовое пламя погасло, оставив лишь черное пятно в ткани реальности. Затем в центре портала открылся глаз и уставился на нее, за ним последовали десятки других, а из промежутков между глазами полезли щупальца. Из глубины бездонной пропасти раздался ужасный голос, словно тысячи утонувших слизняков, невероятно громкий и невероятно далекий: — Подойди ближе. Насладись моим присутствием. — Хермеус Мора, я полагаю? — Презрительно спросила Янг, не желая показаться впечатленной или обеспокоенной (даже если так оно и было). — Хорошая дедукция, Драконорожденная. — Хермеус Мора похвалил Янг. — Я — Хермеус Мора. Я — хранитель невидимого и знаток неведомого. Я наблюдал за тобой, смертная. Очень впечатляюще. — Чего ты хочешь? — Выплюнула Янг, крепко сжимая свой топор. — О, я думаю, тебе будет интересно, Янг Сяо-Лонг из Бравила. — Хермеус Мора захихикал, словно под водой перемалывали кости. — Я знаю, ты хочешь знать, что случилось с твоей матерью. — Ты знаешь, что случилось с Рейвен Бранвен? — С недоверием спросила Янг, не в силах сдержаться. Она знала, что даэдра лжет, но… — Я знаю это и даже больше, Драконорожденная. Я готов показать тебе, что случилось с твоей матерью, а также рассказать, что тебе нужно знать, чтобы остановить Мираака, пока он не стал еще большей угрозой. Я даже могу рассказать тебе о причине возвращения драконов, если ты того пожелаешь. Все эти секреты и многое другое, все, чего ты желаешь, все могущество, которое ты только можешь себе представить, я предлагаю тебе. И все, что я прошу взамен, — лишь одно благодеяние, Драконорожденная. Разве я не щедрый бог? Янг прикусила губу, обдумывая сказанное. Она знала, что даэдра лжет, но Хермеус Мора был даэдрическим принцем знаний и тайн; если и был даэдрический принц, которому она могла доверять, чтобы он сказал правду, то это был Хермеус Мора. Разобраться с Мирааком, узнать, что случилось с ее матерью, слава Драконорожденной, положившей конец Кризису Драконов… Янг не могла отрицать, что у нее было искушение. Желая дать себе время обдумать предложение, она возразила: — И что же ты хочешь от меня? — Отдай мне Жона Арка из Ремнанта. Как только Янг услышала и переварила слова даэдра, в ней проснулось непреодолимое желание что-то сломать, и яростное отрицание уже было на кончике языка, ожидая своего выхода. Но это была уже не та импульсивная женщина, которая месяц назад пересекла границу. Она читала Жону лекции о том, как контролировать свои чувства, видеть общую картину и сдерживать свои порывы. Часть этого, естественно, передалась и ей. Если Хермеус Мора хочет заполучить Жона, она сомневалась, что он сдастся только потому, что она сказала «нет». Вместо этого, сдерживая свой нрав усилием воли, она спросила: — Зачем он тебе? — Его знания, конечно! Все знания, секреты, тайны другого царства! — Это не имеет значения. — Ответила Янг, пытаясь разубедить его. — Его мир слишком отличается от нашего; ты не сможешь использовать ни одно из его знаний. — Это не имеет значения. У него есть знания, и я хочу их получить. Выражение лица Янг ожесточилось, когда она закончила говорить, и она поняла, что переговоров с принцем даэдра не будет. Потянувшись за своим топором, она прорычала: — Тогда мы закончили. Убирайся с дороги. — Ты уверена? Неужели тебе не нужны знания, которыми Седобородые боятся с тобой поделиться? Крики, которые сделают тебя непобедимой? Тебя не волнует судьба твоей матери? Не за этим ли ты в Скайриме? — Не в обмен на Жона. Никогда. — Прорычала Янг, доставая свой топор. — Он стоит больше, чем все это. Он был рядом со мной больше, чем та, кто меня родила. — Я не буду просить в третий раз, Драконорожденная. Ты уверена? — Я никогда не отдам его, ни тебе, ни кому-либо другому, чудовище. — Как и ты вольна верить, смертная. Но будь предупреждена. Многие думали так же, как ты. Я сломил их всех. Ты не сможешь вечно скрывать его от меня. — Зловеще провозгласил Хермеус Мора, прежде чем бездна глаз и щупалец беззвучно схлопнулась, оставив ее одну в леднике (если не считать все еще ошеломленного Септимия Сегония). Янг настороженно огляделась по сторонам, желая убедиться, что это не уловка, но инстинкты подсказали ей, что потусторонний незваный гость исчез, и она медленно убрала топор в ножны, а затем вздохнула, пытаясь расслабиться. Если драконов, вампиров и убийц-культистов с другого острова было недостаточно, то теперь ее и Жона преследовал даэдрический принц. Воистину, иногда она задавалась вопросом, что не так с землями Скайрима. Бравил, при всех его недостатках, связанных с преступностью и наркотиками, не был и близко таким захватывающим, как Скайрим. Но она решила не говорить об этом никому, особенно Жону. Ей нужно было, чтобы он сосредоточился на более насущной вампирической угрозе, нависшей над их головами, а не на том, что неприкасаемый даэдрический принц заинтересовался ими и конкретно им. В конце концов, с горечью подумала она, зная его, он наверняка улизнет от группы и предложит себя Хермеусу Мору в обмен на ее безопасность (а заодно и Сераны). А она не могла этого допустить, не могла допустить, чтобы он бессмысленно пожертвовал собой из неуместного чувства самоотверженности, особенно когда он был нужен ей рядом, чтобы справиться с назревающими конфликтами. Нет, гораздо лучше сделать вид, что этого обмена не было. Решившись, она наконец вышла из ледника и бесстрастно поприветствовала Жона и Серану: — Эй, простите, что так долго. Септимий целую вечность пытался убедить меня добыть кровь эльфов или что-то в этом роде. Итак, что вы двое обсуждали? — О, Серана просто сказала, что может знать, где может быть третий свиток. — Жон ответил пожатием плеч, подтолкнув Серану локтем. — Я только сказала, что нам нужно найти мою мать, и что она загадочно сказала мне, что она будет там, где мой отец никогда не будет искать. — Серана скромно подняла руки. — Он был единственным, кто предположил, что подсказки к ее поискам могут быть в замке Волкихар! — … — Янг уставилась на пару, обдумывая их слова, и наконец спросила: — Итак… вы хотите, чтобы мы отвезли тебя и свитки обратно в замок Волкихар? — Ну, когда ты так говоришь… — Серана смущенно сказала, отвернувшись, а Янг проводила взглядом Жона, который внезапно увлекся свистом и небом, размышляя, стоит ли он всего этого.***
Примечание автора: И мы вернулись, с относительно короткой главой. Да, я знаю, что Септимий Сегоний на самом деле слушает Хермеуса Мора, но в начале главы Янг этого не знает. Вместо этого она видит лишь безумного ученого; почему бы ей не предположить, что он находится под влиянием Шеогората, особенно если он — даэдрический принц, с которым она недавно общалась? Кроме того, конструкции двемеров работают на основе камней душ… почему-то мне вспоминается Пенни Полендина, но я не уверен почему. Буду ли я что-нибудь с этим делать? Скорее всего, нет. Просто подумал, что это забавный факт, на который стоит обратить внимание. И да, я пропустил большую часть боя с боссом. То есть, конечно, двемерский центурион — крутой противник, который, возможно, мог бы сразиться с драконом, если бы тот не летал… но бой мало что добавляет к сюжету. И да, я сделал то же самое для Черного Предела. Черный Предел — это визуальное зрелище; оно не очень хорошо передается словами (если только вы не Толкин, я полагаю). Официальное название Сердца — Сердце Лорхана, но, поскольку Янг — Норд (пусть и не традиционный), она, скорее всего, будет знать Лорхана как Шора. И да… изначально я планировал, что Янг просто сразу же взорвется на Херма-Мору. В конце концов, это довольно близко к ее безрассудному и импульсивному характеру. Но потом я понял, что случайно выписал себя из этого, поскольку она была голосом разума, сдерживая импульсивность Жона (а не наоборот, как я изначально думал, когда начинал историю). Так что да, эта идея была отброшена. Я бы хотел назвать это развитием персонажей, но это больше похоже на то, что я сам себя загоняю в угол. Воистину, написание каждой главы по отдельности и плыть по течению вместо того, чтобы придерживаться хоть какого-то подобия продуманности, снова укусило меня в задницу. Не поймите меня неправильно, Янг все еще слишком опекает его, возможно, жестоко, если потребуется. Но теперь она реже бьет по не сиюминутной угрозе и чаще придумывает долгосрочные решения для устранения этой угрозы. Например, если бы она увидела девушку, флиртующую с Жоном, которая, возможно, имела не самые добрые намерения, она бы не стала просто бить девушку. Она притворится девушкой Жона, чтобы убедиться, что он больше не столкнется с подобными ситуациями, и, возможно, будет готовиться к тому, чтобы свести девушку с каким-нибудь другим парнем или уничтожить ее, если понадобится. Даэдрический принц все же немного настойчивее и не так легко поддается ударам, как золотоискательница. А Рейвен Бранвен… Изначально у меня были планы на нее, но… в общем, она не имеет значения. Может, она и была первоначальным поводом для Янг посетить Скайрим, но я не вижу, чтобы Янг отдала Жона за информацию о своей матери, особенно сейчас. И как только она скажет «нет», примет необратимое решение отказаться от своего лучшего источника информации о матери… вероятно, у нее случится пробуждение, когда она решит сосредоточиться на том, что перед ней, на том, что важно, вместо того, чтобы размышлять о прошлом. Это как в басне о кислом винограде, когда, решив, что что-то недостижимо, вы рационализируете отказ от этого как лучший результат. Рационализация Янг, вероятно, будет чем-то вроде «либо у нее была веская причина бросить семью, и Янг будет чувствовать себя плохо из-за обиды на нее в течение почти двух десятилетий, либо она действительно была мерзавкой и не стоила времени Янг». Что касается того, почему Херма-Мора, похоже, так легко ее бросил… Он бессмертный даэдрический принц. Он может позволить себе подождать, чтобы попробовать в следующий раз, а не давить на нее, когда она так упряма в данный момент и имеет враждебного Драконорожденного в качестве врага. Кроме того, он наверняка знает пару вещей, которых не знает Янг. А может, он просто загадочный невыразительный ублюдок, которому нравится казаться таинственным и мудрым.