Горе от ума

Морти даже не подозревал, насколько оправданными, оказывается, были почти все оскорбления Рика в его сторону. Можно ли считать оскорблением утверждение о том, насколько тупая у него башка, если оно полностью справедливо?.. А ведь он так обижался, когда Рик срывался на него, иногда даже до злых слёз, после которых клятвенно обещал себе никогда больше не помогать дедушке, даже если тот будет просить. Не то чтобы Рик хоть когда-нибудь просил его о чём-либо, он мог лишь командовать, но Морти в красках представлял себе сию сцену, в которой он мстительно отказывал бы деду, а тот тотчас раскаивался бы под грузом вины. Такие обиды, правда, никогда не длились слишком долго: подростковые эмоции столь же переменчивы, как погода на Цирцее, и зачастую уже на следующий день Морти снова терпеливо брёл за Риком на очередное приключение под аккомпанемент издёвок над своей очередной оплошностью. А они случались постоянно, не зря ведь он был тем, чьи мозговые волны маскировали гениальные — непроглядным тупицей. Правда, у него в голове зрело не до конца оформленное убеждение, что по сравнению с Риком любое существо во вселенной можно посчитать глупым, поэтому не стоит воспринимать оскорбления в свою сторону как нечто личное. А потом он свалился в пустующую камеру на Монкорре. По неосторожности, конечно же, засмотревшись на интерактивный потолок. Рик в это время увлечённо доставал накопительные кристаллы из хранилища знаний, поэтому далеко не сразу заметил отсутствие своего непутёвого внука в непосредственной близости от себя. — Дерьма кусок, здесь на мили вокруг один-единственный открытый шлюз, и ты всё равно умудрился его найти! — ругался Рик, выуживая барахтающегося Морти из широкой капсулы. Полностью покрытый липкой слизью и совершенно ошалевший от страха парень не мог даже ничего ответить, дрожа и выкашливая всё ту же слизь из лёгких. А Рик всё не унимался, тем не менее оперативно просвечивая Морти встроенным в руку медсканером. — Вот же ж тупой недотёпа. Шагу ступить не умеет, чтобы не вля-эээ-паться в какое-нибудь говно. Прибор вывел на экран непонятные Морти строчки и засветился зелёным, сигнализируя, что с ребёнком всё в порядке. Рик дёрнул Морти, ставя на ноги, и за шкирку потащил за собой. — Что-что это было, Рик? — парень всё ещё кашлял и дезориентированно оглядывался, пока дедушка вёл его в хранилище. — Что-то вроде инкубатора, Морти, — ответил дед, возвращаясь к прерванному занятию. — Монкоррцы одни из первых в галактике осознали все недостатки взращивания собственного потомства, поэтому соорудили эти самые машины. Машины, в которых и дозревали их дети, чтобы присоединиться к обществу уже взрослой и способной особью. Отличная и эффективная система, если спросишь меня. Годик-другой в такой капсуле, Морти, и даже такой, кхм.. особенный парень, как ты, вырос бы в наиболее совершенную версию себя из всех возможных. Ну там, атлетическое тело, IQ среднестатистического гения на Земле, здоровая психика и социальные навыки, полный набор в обще-ээ-м. Что, может, бросить тебя туда до совершеннолетия? А, Морти? — Рик заржал, убирая добытые кристаллы и победно отпивая из фляжки. — И кого же ты тогда будешь таскать в свои приключения? — беззлобно спросил мальчик, безуспешно пытаясь отряхнуться от слизи. — Твоя правда, Морти, искать тебе даже временную замену — тот ещё геморрой. Пойдём отсюда. Это происшествие успешно забылось, слившись в бесконечную череду себе подобных, хотя будь Морти более внимательным, то не преминул бы связать его с тем, что последовало дальше. Через несколько дней он впервые получил высшую оценку за тест по математике, да и на других уроках он не сидел больше с остекленевшими глазами, а с интересом начал прислушиваться к словам учителей. Пространные речи Рика во время полётов в тарелке внезапно перестали казаться бессвязным бредом, который Морти раньше воспринимал как белый шум. А спустя ещё несколько дней во время сборки боевого робота в гараже, когда он привычно подавал Рику инструменты, он остался стоять рядом и внимательно наблюдал за руками деда, иногда даже почти понимая логику его действий, вместо того, чтобы как обычно, подперев голову руками, мечтать о Джессике. — Р-рик, а почему ты убрал охлаждение от микросхемы вот здесь? — вопрос вырвался словно сам собой. — Проводимость тепла у монкоррских кристаллов намного ниже, Морти. Я создаю закрытую систему, переправляя лишнюю энергию в... — Рик осёкся и подозрительно уставился на внука. - С каких это пор ты интересуешься технической стороной изобретений, вместо того, чтобы пускать слюни и ныть об эксплуатации несовершеннолетних, а, Морти? — С-с этих самых. Начал наблюдать за процессом и как-то стало интересно, — Морти беспечно пожал плечами. — Любопытно. Малыш Морти случайно не играл с мегасеменами де-эээ-душки? — Нет-нет, Рик, что ты, — мальчика передёрнуло от воспоминаний. — Мне кажется, я просто, ну, наконец-то понял, что ты действительно можешь многому меня научить. Рик неопределённо хмыкнул, отвернулся от внука и продолжил паять схему, заканчивая разговор. Зато с тех пор Морти начал ловить на себе внимательный изучающий взгляд Рика. Когда читал книгу вместо того, чтобы смотреть телек, когда с растущим интересом изучал унияз после ужина, когда задавал сотни вопросов о двигателе тарелки, устройстве вселенной и составе портальной жидкости, удивляясь про себя, как раньше ему было совершенно до одного места на окружающую его вселенную. Морти словно очнулся от сна, осознав, что мир вокруг него полон чудес, и что наука — единственное, что позволит познать их. И никто не знает о науке больше, чем его гениальный дедушка. С каждым днём он невольно восхищался Риком всё больше. Он мог построить лучший космический корабль буквально из мусора, между прочим изобрести ИИ, играючи уничтожать самых страшных монстров в галактике, да он даже в состоянии создавать чёрные дыры и зажигать новые звёзды! Морти вспоминал всё, что с ними происходило, переосмысливая и поражаясь, как спокойно и словно само собой разумеющееся воспринимал гениальность Рика, и то, как он всегда вытаскивал их из любого дерьма, по крайней мере за половину которого дед сам был в ответе, ведя себя как капризный ребёнок. Неужели он действительно был настолько глупым и ограниченным? Сейчас же он отдавал должное всему, что Рик делал — чуть ли не в рот ему заглядывал, восторженно радуясь каждому приключению. Даже регулярное пьянство и поглощение наркотиков в промышленных масштабах не вызывало больше презрения — Морти начал понимать, что Рик и его мотивы совсем не так просты, как ему казалось раньше. Как часто говорил ему дедушка: «добро» и «зло» — это искусственные конструкты, Морти. Зря он не слушал, страдая типичным подростковым максимализмом. Ну ничего, зато он слушает теперь. Слушает, смотрит, внимает и гордится тем, что Рик нуждается в нём. Ну и что, что он нужен только для маскировки? Это раньше он обижался до глубины души быть всего лишь объектом, полезным инструментом в жизни Рика. Но какая к чёрту разница, если это даёт возможность находиться рядом с самым умным человеком во вселенной? Помогать ему, учиться у него и наслаждаться его, пусть редким, но вниманием. Тем более, что в последнее время этого внимания стало в разы больше. Когда Морти на пробу соорудил из валяющегося на столе в гараже хлама простейший механизм, Рик заглянул ему через плечо, ухмыльнулся и похвалил его. —Молодец, пёс! Морти показалось, что его сердце пропустило удар. Он даже не подозревал, что может быть так неприлично счастлив всего лишь от простого одобрения Рика. И раз распробовав, Морти стремился испытать эту радость снова и снова. Он старался не отходить от Рика ни на шаг, сам просился в поездки, полностью забив на школу, вызывался исполнять даже самые абсурдные поручения и неукоснительно исполнял любой приказ — был идеальным маленьким помощником. Даже его патологическая неуклюжесть словно куда-то испарилась. И Рик, конечно же, замечал это. Одобрительно улыбался и хлопал его по спине после каждой успешной перестрелки, которых в последнее время становилось всё больше, мягко гладил по голове, когда Морти с открытым ртом и сияющими глазами слушал о прошлых приключениях Рика, поражаясь крутости своего деда. А однажды даже крепко обнял, напившись в хлам, и пьяно шептал на ухо, какой, оказывается, его внук умница. Морти млел от этих незамысловатых ласк и готов был молиться на Рика, лишь бы тот всегда был рядом так, как сейчас. — Морти, пойдём, — Рик ввалился в его комнату посреди ночи, размахивая бутылкой в одной руке и стягивая внука с кровати другой. — Мне нужна твоя... твоя помощь, Морти. Мальчика не нужно было уговаривать, он с готовностью вскочил, одеваясь на ходу, и с воодушевлением шагнул в открытый портал за дедушкой. Его тут же ослепило слишком яркое для человеческих глаз солнце, но уже спустя секунду Рик напялил на него нейтрализующие эффект очки. — Где это мы, Рик? Здесь всегда так ярко? — Морти тотчас начал расспрашивать старика о неизвестном ему мире, с энтузиазмом оглядываясь вокруг. — Мы на Овлао — карликовой планете в системе Эниф, в созвездии Пегаса, Морти, — терпеливо улыбаясь, отвечал Рик, то и дело прикладываясь к бутылке. — Ра-эээ-ньше поверхность планеты была жидкой от переизбытка тепла, пока реинкарнированный император Рытла не построил орбитальный купол, чтобы создать здесь перевалочную станцию для своих военных крейсеров. Сотни лет спустя его флот больше не нуждается в регулярных стоянках, обзаведясь современными двигателями, и с тех пор Овлао превратился в прибежище восьмой техносекты. Планета, должно быть, была по большей части пустынной, что было бы неудивительно при такой яркости звезды, вокруг которой она вращалась, даже при наличии купола. Вокруг не было ничего, кроме вязкого голубого песка, зато на горизонте тут и там темнели асимметричные строения, и именно к одному из них Рик держал путь. Морти бросился за дедушкой, внимательно смотря под ноги, и на ходу засыпая того вопросами о странной техносекте и загадочном императоре. Рик, видимо, был в благодушном расположении, чему явно способствовал высокий уровень алкоголя в его крови, потому что подробно рассказывал обо всём, что интересовало парня. Во время объяснения принципа реинкарнации королевской семьи Рытла они наконец-то достигли странного здания, которое вблизи казалось просто огромным. После недолгого обмена любезностями с кибернетическим охранником на входе они оказались внутри гигантского зала, полностью увитого проводами и схемами, словно бывшего частью сложного механизма. Половину пространства занимал бар, другая половина была оформлена наподобие собора. — Что мы здесь делаем? — зашептал Морти на ухо Рику, как только тот расположился за дальним столиком. — Проводим эксперимент, Морти, — весело отозвался Рик, хотя глаза его оставались серьёзными. Он заказал очередную бутылку алкоголя у курсирующего между столов робота и, не обращая больше ни на кого внимания, вытащил из кармана странное, ранее невиданное устройство и начал ковыряться в нём. Морти ничего не оставалось, кроме как тревожно оглядеться вокруг. От этого места ему быстро становилось не по себе. Они двое были здесь единственными существами без видимых кибернетических частей, и это привлекало к ним внимание всех присутствующих. Группа киборгов за соседним столиком не сводила с них взгляда, заставляя Морти всё сильнее ёрзать на механическом стуле. Он с надеждой посмотрел на Рика, но тот казался полностью поглощённым своим изобретением. — Р-р-рик, а в чём заключается твой эксперимент? Случайно не в том, как быстро на нас нападут эти фанатики? — Ты на солнце не перегрелся, дружок? — Рик оторвался от своего занятия, чтобы отпить из новой бутылки и успокаивающе сжать Морти плечо. — Не боись, здесь как раз все свои. — Ты так и не ответил, над чем экспериментируешь, — тихо заметил Морти, инстинктивно придвигая свой стул ближе к Рику и немного расслабляясь. — А это ты и сам скоро увидишь, Морти. Не успел Рик договорить, как со стороны входа послышался взрыв, и уже спустя мгновение сквозь завесу пыли в зал ворвались десятки вооружённых громфломитов. Все без исключения киборги моментально начали палить в пришельцев, словно только и ожидали нападения, давая Рику возможность схватить Морти в охапку и беспрепятственно воспользоваться порталом. — Что и требовалось доказать, — как-то обречённо сказал Рик, выпуская Морти из рук в своём гараже секунду спустя и грузно опускаясь на стул. — Что случилось? Что именно ты доказал? — Морти испуганно смотрел в лицо дедушки, схватив его за руку, крепко сжимая, чтобы унять непонятное волнение. — А то, что ты больше не идиот, Морти, поздравляю! — Рик насмешливо отсалютовал ему своей флягой и жадно присосался к горлышку. — Что? Я... О боже, я больше не могу маскировать твои мозговые волны, поэтому Федерация сразу засекла тебя на Овлао? — Морти сложил два и два. — Бинго! Морти выпустил руку дедушки, прислонился к верстаку, не сводя потерянного взгляда с Рика. Все изменения последних недель внезапно заиграли новыми красками. Он ведь так радовался этой непонятной для него тяге к знаниям, впитывал информацию как губка, и так надеялся, что однажды Рик перестанет видеть в нём умственно отсталого внука, годящегося только на роль живого щита, и сочтёт его достойным напарником, а может, и чем-то большим. Он так старался, чтобы Рик гордился им. Готов был буквально на что угодно. И у него ведь даже начало получаться — перед глазами пронеслись все их успешные поездки с сумасшедшими приключениями, все моменты, когда дедушка его хвалил, обнимал, смотрел своими невозможными глазами, выворачивая душу наизнанку. — Но... но что теперь делать? Как мы будем путешествовать? — всё-таки спросил он спустя несколько минут молчания, уже зная, каким будет ответ. — Морти... Помолчи. Рик в одно движение оказался рядом и крепко прижал мальчика к себе. Морти задрожал всем телом и громко расплакался, отчаянно цепляясь за Рика. — Это ведь из-за того инкубатора на Монкорре? Я наглотался той жижи, помнишь? Наверняка она как-то повлияла на мой мозг. — Тшш... Я помню, Морти. И я даже могу обратить эти изменения вспять. — Правда? — мальчик вскинулся, переставая плакать. — Но это же хорошо, это-это значит, что всё вернётся на круги своя, правда? Рука, которой Рик гладил его по волосам, замерла. Он медленно опустился на одно колено, положив руки на плечи Морти и вглядываясь в сияющие после слёз глаза. — Нет, малыш, неправда. Знал бы ты, как я не хочу терять тебя, Морти, едва лишь заполучив. Твой энтузиазм, любознательность, восторг, — Рик мягко погладил его по заплаканной щеке. — Твоё искреннее восхищение и радость. Руки обхватили лицо Морти с двух сторон, и Рик поцеловал подростка в лоб. Тот болезненно покраснел, кажется, до самых кончиков ушей. — Н-но ты меня не потеряешь, — прошептал Морти, совершенно оглушённый внезапной нежностью со стороны дедушки. Неужели и у Рика появились к нему качественно иные чувства, чем прежде? Он ведь и сам с недавних пор испытывал к деду что-то подозрительно похожее на влюблённость. Глупо было бы отрицать эти новые чувства или считать чем-то незначительным. Но Морти не успел порадоваться этой новой возможности, сердце болезненно заныло — Рик ведь прямым текстом сказал, что не хочет терять этого нового умного Морти, а значит... Он не хочет назад того идиота, которым был Морти. Которым является на самом деле. На глаза снова выступили слёзы. И что же ему делать? С одной стороны, он понимал, что должен согласиться на процедуру, не может же он оставить Рика без камуфляжа, разве не он был готов на что угодно ради него? С другой, как только это случится, он снова превратится в пустое место для своего дедушки, пусть они и смогут продолжать свои приключения. На самом деле, здесь был только один верный ответ, и Морти это понимал. А значит, сейчас его последний шанс испытать, каково это — быть по-настоящему желанным для Рика. Отчаянно зажмурившись, он прижался губами к губам Рика и весь задрожал, когда мужчина мягко ответил на поцелуй, переместив одну руку ему на спину, а другой зарывшись в волосы. — Мой славный, умный малыш Морти, — на грани слышимости прошептал Рик, прежде чем углубить поцелуй. Морти непроизвольно застонал, плавясь от его прикосновений, от первого в своей жизни настоящего поцелуя, но в голове набатом стучало: «И как только я смогу жить после такого?» По всей видимости, Рик подумал о том же, потому что с тяжким вздохом отстранился от губ мальчика и поднялся на ноги. — Прости меня, Морти. Я обещал себе не срываться, но... — он развёл руками. — Я понимаю, — Морти всхлипнул, не поднимая головы, зная, что снова начнёт реветь, как девчонка. — Когда ты собираешься вернуть мне мой мозг? — Ты и правда этого хочешь? — А что, у меня есть другие варианты? — мальчик позволил себе на секунду поверить, что его гениальный всесильный Рик действительно может найти выход даже из такой безвыходной ситуации. Если кто-то и может, то только Рик. — Конечно, есть, — Рик навис над ним, пальцами приподняв за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. — Я могу исчезнуть из вашей жизни, и вам больше ничего не будет угрожать. А ты останешься умным парнем, повзрослеешь, может даже пойдёшь по стопам дедушки и станешь учёным, - ему даже хватило наглости подмигнуть подростку. — Исчезнуть?! И бросить меня? Бросить маму? Это нихуя не вариант! — Морти изо всех сил пытался разозлиться, но чувствовал только боль. — Ну уж нет, я никогда не позволю тебе так поступить. Лучше быть с тобой хоть как-то, чем никак. — Он глубоко вздохнул, окончательно решаясь. — Поэтому давай, возвращай своего внука-идиота. Морти внезапно стало страшно, когда лицо Рика застыло маской, и он, не говоря больше ни слова, достал из кармана то самое странное устройство, над которым работал в баре. Чёткими движениями он прилепил к вискам и лбу Морти электроды, и мальчик задрожал, хватая его за руку и пытаясь поймать взгляд. — Я... я люблю тебя, Рик. Рик включил прибор и едва успел подхватить Морти, когда тот начал падать, теряя сознание. Морти проснулся у себя в комнате, попытался сесть на кровати, но ужасная головная боль не позволила даже приподнять голову. — Ч-что случилось? — спросил он, заметив дедушку рядом. — Как ты себя чувствуешь, Морти? Что последнее ты помнишь? — прохладная рука Рика коснулась лба, даря кратковременное облегчение от боли. — Г-голова раскалывается. Я... я, кажется, провалился в какой-то люк? Ничего не помню, всё как в тумане. — Морти устало прикрыл глаза. — Мы попали в засаду, и ты какого-то хера сунулся под парализующий луч, тупица. Я успел вовремя тебя вытащить, но твою память о последних неделях знатно потрепало. Так что скажи спасибо, что живой, и не ной. — К-как скажешь, Рик. Спасибо... Морти снова провалился в сон. Рик хмыкнул и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Он медленно спустился в гараж и убрал мозгостиратель в коробку, после чего достал из кармана голубоватую колбу с воспоминаниями. Поколебавшись всего мгновение, он с силой сжал стекло, так, что оно разбилось, раня осколками до крови. — И я люблю тебя, мой Морти.