***
Оуэн ворвался в палату немного позже, Томми почтительно скрылась за дверью. – Он проснулся? – глаза Стрэнда были безумными и отчаянными – совсем не похожими на отстранённого, беспомощного человека, который оставил своего умирающего сына лежать на больничной койке. – Всего на минутку, – пояснил Карлос, немного отодвигаясь в сторону, чтобы дать Оуэну немного пространства для подхода. Рейес все ещё не отпускал руку ТК. – Слава Богу, - выдохнул мужчина, наклоняясь к ТК, чтобы погладить его по щеке. – И спасибо тебе за то, что ты здесь, – он перевел влажные глаза на Карлоса, в них ярко светилось сожаление. – Нет другого места, где я бы предпочел быть, - пробормотал Карлос, сжимая руку TK ещё немного.***
Нэнси, Маржан, Матео и Пол – все они пришли посмотреть на ТК своими глазами, хотя он ни разу не пошевелился во время их визитов. Даже Джадд оторвался от новорожденного ребёнка, чтобы поцеловать парня в лоб и с благодарностью сказать: «Ты выкарабкаешься, малыш». Мама Карлоса вернулась через пару часов, как и обещала, но со сменной одеждой и кое-какими туалетными принадлежностями. – Я подумала, что на самом деле не смогу оттащить тебя, – сказала она. Мама Карлоса была лучшей. Оуэну пришлось пойти домой, чтобы позаботиться о Лютике, но он пообещал вернуться как можно скорее. Карлосу стало стыдно за то, что он испытал такое облегчение, когда Оуэн ушёл – в конце концов, ТК был его сыном. Но он был измотан, и всё, чего хотел, – сидеть с ТК и не беспокоиться ни о ком другом. Он ни разу не отпустил руку парня. Карлос видел, как не один посетитель бросал взгляд на их сцепленные ладони, но никто не комментировал это. Может быть, это выглядело немного странно, ведь Рейес всё делал одной рукой и всё время неловко наклонялся, чтобы избежать необходимости отпускать ТК, но Карлос чувствовал, что имеет право на небольшую странность. Сегодня он чуть не потерял любовь всей своей жизни. Он положил голову рядом с рукой ТК и поднял свободную, чтобы нежно потереть его грудь, нащупывая сердцебиение под кожей. Оставалось ещё так много неопределенных вещей, так много разговоров, которые нужно было провести, и проблем, которые нужно было решить. Но Карлос без тени сомнения знал, что до тех пор, пока у него всё ещё будет это, всё будет хорошо.***
– Детка? Карлос медленно просыпался, его тело болело, веки были тяжёлыми и жгучими. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что его разбудило, пока он не почувствовал щекочущее ощущение большого пальца, мягко ласкающего тыльную сторону его ладони. Он посмотрел в глаза ТК и почувствовал, как его сердце сжалось от усталой улыбки, которая встретила его. Карлос поднял голову и застонал, когда его затекшая спина запротестовала против этого движения. – Привет, - сказал он. – Как ты себя чувствуешь? ТК устало вздохнул. – Теперь я могу со всей уверенностью сказать, что из-за сильного переохлаждения, огнестрельных ранений и ударов пистолетом… проваливаться сквозь лёд – самый настоящий отстой. – его голос был слабым, и слова сливались в усталое бормотание, но Карлос всё равно рассмеялся с облегчением. Если ТК шутил, то он определенно шёл на поправку. – Пожалуйста, прекрати этот эксперимент, - сказал Карлос. – Тебе не нужно никаких других вещей, чтобы они заняли место в этом списке. – Ничего не обещаю, – ухмыльнулся ТК, а затем закашлялся до тех пор, пока не сделал глоток воды, которую Карлос поспешил ему предложить. Некоторое время они тихо разговаривали, просто глядя друг на друга. Взгляд Карлоса продолжал перемещаться от глаз ТК к его сухим губам, к мягким волосам, к едва заросшим щетиной щекам. Рейес был так счастлив, что этот красивый парень вернулся в его жизнь. Навсегда, как хотелось бы Карлосу. – Детка… Мне очень жаль, – наконец сказал ТК после нескольких долгих минут молчания. – Эй, нет, тебе не нужно... – начал Карлос, но его прервали. – Нет, нужно, – ТК мельком взглянул на их руки. – Мне снился сон… Кажется, я слышал, как ты разговаривал со мной, и всё, чего я хотел, – это возможности рассказать тебе всё, что я должен был сказать несколько месяцев назад. Пожалуйста, позволь мне? Карлос медленно кивнул и немного откинулся назад. – Мне так жаль, что я причинил тебе боль, – начал он, а на глаза навернулись слёзы. – Я взбесился и разрушил лучшее, что когда-либо случалось со мной, потому что испугался. Я пойму, если ты… Если ты больше не захочешь быть со мной, но я хочу, чтобы ты знал, как сильно я сожалею, что причинил тебе боль. Я ненавижу себя за то, что подвел тебя. Карлос на мгновение задумался. Подумал обо всем, что он сказал, когда ТК был без сознания, обо всем, что разъедало его во время их разлуки. Бессонная ночь, беспокойство, боль, попытки разобраться в том, как всё пошло так катастрофически неправильно. Рейес обнаружил, что, глядя на опечаленное лицо ТК, всё это больше не имело значения. – Я прощаю тебя, – сказал он. У ТК отвисла челюсть. – Так просто? – слабо спросил он. – Так просто, – кивнул Карлос. – Послушай, ТК, это нормально – бояться, расстраиваться и злиться на меня. Просто… Не уходи, когда дела пойдут плохо. Через что бы ты ни проходил, я могу с этим справиться, пока ты со мной разговариваешь. Я не могу смириться с тем, что ты снова можешь покинуть меня, не могу. – Я не буду, я не буду, – отчаянно прохрипел он, сжимая руку Карлоса. – Я люблю тебя. Карлос улыбнулся, и по его телу разлилось тепло, более сильное, чем самая страшная из ледяных бурь. – Я тоже тебя люблю. Он сделал паузу. – И как бы то ни было, я понимаю, почему ты взбесился. Я должен был поговорить с тобой, прежде чем принимать такое важное для нас решение. Моё волнение просто взяло надо мной верх. Я думаю, нам обоим нужно научиться говорить, прежде чем действовать. ТК усмехнулся, играя с пальцами Карлоса. – Действительно нужно. На мгновение повисла тишина, но вскоре ТК продолжил: – Мне жаль, что я не мог просто принять твой милый жест таким, каким он был. Я хотел быть счастливым, я хотел, но я просто чувствовал… стыд. Мне было стыдно, что я не мог принять равного участия в начале нашей новой совместной жизни, что тебе снова пришлось компенсировать мои недостатки. Иногда мне кажется, что я никогда не смогу избавиться от своей зависимости. Что бы я ни делал, это всегда будет напоминать мне обо всех моих неудачах. Это заставляет меня чувствовать себя беспомощным. Тот факт, что ты не поговорил со мной заранее… Это просто было похоже на еще одну вещь, которую я не мог контролировать. Еще одна вещь, которую ты должен был исправить для меня, потому что я не мог сделать это сам. Пара слёз разочарования скатилась по щекам ТК, и он вытер их свободной рукой. – Я должен был сказать тебе, что чувствовал. Я не знаю, почему мой первый инстинкт всегда заключается в бегстве, когда становится трудно, но я клянусь, что у меня всё получится лучше. Я хочу быть лучше для тебя. Карлос поднял их соединенные руки и прижался губами к костяшкам пальцев ТК. – Мне жаль, что ты так себя чувствовал, детка, и мне жаль, что я способствовал этому. Но послушай меня, – Карлос убедился, что поймал взгляд ТК. – В твоей жизни нет ничего – прошлого, настоящего или будущего, – чего ты должен стыдиться рядом со мной, хорошо? Я люблю всего тебя, включая те части, которых у тебя нет. Ещё несколько слез скатились с глаз ТК, но он улыбнулся сквозь них. – И, хей, если ты действительно хочешь, мы можем продать квартиру. Купим что-нибудь, что мы оба выберем вместе, – предложил Карлос. Его сердцу было больно говорить это. Карлос провел много ночей в том пустом лофте, одинокий и злой, убежденный, что должен просто избавиться от него и позволить ему забрать плохие воспоминания с собой на выход. Но, в конце концов, Рейес упрямо цеплялся за картину, которую увидел в своем воображении, когда впервые вошел в это место – ТК, свернувшийся калачиком у больших окон в пижаме, потягивающий кофе и поворачивающий своё милое лицо к тёплым лучам солнца. Это было самое прекрасное, что Карлос мог себе представить, и, несмотря ни на что, он не мог отпустить это. ТК покачал головой. – Нет. Я хочу жить с тобой как дома, Карлос, и я не могу придумать лучшего места для этого, чем там. Карлос, должно быть, позволил облегчению отразиться на своем лице, потому что ТК рассмеялся и наконец – наконец – наклонился вперёд, чтобы нежно прижать их губы друг к другу. Рейес мог сказать, что это причиняло ему боль; тело ТК дрожало от усилий, и он тихо вздыхал у губ Карлоса – но он всё равно сделал это. Карлос быстро приподнялся, чтобы обхватить его руками и уложить обратно, всю дорогу следуя за его губами. – Я люблю тебя, – прошептал Рейес, когда они отстранились друг от друга, и услышал, как слова эхом отозвались на дыхании ТК на его губах. – У нас всё будет в порядке, – пообещал он, откидываясь на спинку стула и снова беря ТК за руку. – Мы будем так счастливы. Я это знаю.