***
В школу Антон пришел злющий, как стая собак. Он буквально пролетел мимо своих друзей, почти порвал петельку на куртке, когда вешал ее, и случайно кинул свой рюкзак на скамейку, когда хотел просто положить. Дима и Илья, мимо которых он пролетел, трогать Антона не стали, потому что от него исходили настолько негативные флюиды, что хотелось просто бежать куда подальше. Вчера вечером, когда мама пришла домой, Настя, немного успокоившись, рассказала, что произошло. Антон знал, что она начала встречаться с парнем еще в декабре месяце, однако не был осведомлен о том, кого же выбрала себе его сестра. Вчера оказалось, что она встречалась с одиннадцатиклассником из параллельного Антону класса — неким Шалаевым. Шастун только слышал такую фамилию несколько раз, но лично знаком не был: как он знал, парень только в этом году перевелся в их школу. Вчера он провожал Настю до дома, где они и поругались: девушка в очередной раз отказалась ехать к нему домой, а потом накричала на него из-за его общения с другими представителями женской половины общества. Естественно, что она не была против общения с другими девушками, если это не переходит границы: а этот Влад то за задницу подержит другую, то за талию приобнимет, то на колени посадит. В итоге, Настя ударила его по щеке, когда тот назвал ее и ее мать — шлюхами, и получила сдачу. Девушка упала на асфальт, больно ударившись ногой и расцарапав себе все ладони. Антон буквально вскипел от ярости, услышав эту историю. Это насколько нужно не уважать самого себя, чтобы поднимать руку на девушку? И если хорошо подумать, то некоторые его действия, о которых говорила Настя, можно вообще расценить, как принуждение к сексуальному контакту — тогда Шастун вообще взбесился. Майя же весь оставшийся вечер провела с дочерью в одной комнате, разговаривая с ней и утешая. Она уговаривала ее пойти в травмпункт, чтобы снять побои и заявить в полицию, но девушка отказывалась: Настя не хотела выносить эту историю, понимая, что в данной ситуации мала вероятность того, что эта история продвинется дальше простого заявления. Они ругались около гаражей, где практически никогда не бывает людей, а уж про камеры говорить и смысла нет. В компании этот парень, как Антон понял, агрессию не проявляет, является общительным и довольно обаятельным молодым человеком. Именно поэтому Антон пришел сегодня в школу с полной уверенностью, что набьет морду этому уебку, и ему было совершенно неважно, что будет дальше. Никто и никогда в жизни не будет обижать его младшую сестру. Да еще и оскорблять маму. — Вы знаете, как выглядит некий Шалаев Влад? — Спросил Шастун после второго урока. Дима странно посмотрел на него, но кивнул — этот парень учился с Катей и Ирой в одном классе, и они пару раз пересекались. — А тебе он зачем? — Спросил Илья, направляясь вслед за Антоном. — Поговорить нужно. Позов сказал, что Катин класс сейчас находится на третьем этаже — у них должен был быть урок истории с Сергеем Борисовичем. Дима пытался сказать другу, что идти туда сейчас — плохая идея, однако у Антона будто бы была вата в ушах. Он шел, не разбирая дороги. Когда они поднялись на третий этаж, тут было не очень много народу: некоторые сейчас находились в актовом зале на каком-то собрании, а малышня убежала в столовую на большой перемене. Тут толпились в основном одиннадцатые классы, поэтому Антон остановился. Они увидели Катю и Иру почти сразу. Девушки разговаривали с одноклассником, поэтому не замечали вылетевших с лестнице парней. Дима ткнул пальцем в сторону компании одиннадцатиклассников. — Высокий, рыжий. — Коротко описал он Влада. Антон кивнул головой и отправился прямо к ним. Дима и Илья нахмурились и направились за ним, подозревая, что ничего хорошего от этого «разговора» ожидать нельзя. Они до сих пор не были в курсе того, что происходит с их другом, поэтому оба были крайне напряжены. — Ты — Шалаев? — Спросил Антон, похлопав парня по плечу. Тот обернулся и удивленно посмотрел на Шастуна. — Поговорить надо. — Мы знакомы? — Познакомимся сейчас. — Грубо ответил Антон. Дима и Илья встали позади своего друга, сложив руки на груди. Ира и Катя, увидев своих парней, собирались подойти к ним, но остановились, когда Позов покачал головой. — Скажи хотя бы, кто ты. — Антон Шастун. Пазлы складываются в голове? — Ухмыльнулся парень, когда Влад нахмурился еще сильнее. Он поджал губы. Когда Шастун замахнулся и ударил собеседника, тот и слова не успел сказать. Кулак прилетел прямо в скулу, отчего парень пошатнулся, но не упал. Он встряхнул головой и ударил Антона в ответ, отчего тот только поморщился. Шаст почувствовал металлический привкус во рту и понял, что ему рассекли губу. Дима и Илья сделали шаг вперед, чтобы тоже влезть в драку. Собеседники Влада однако ж вмешиваться не спешили, а просто отошли подальше. — Ты, сука, осознаешь вообще, что ты творишь? — Прорычал Антон. — Если я еще раз увижу, что ты подошел к Насте ближе, чем на километр, я тебе руки запихаю в зданицу и скажу, что так все и было. И только попробуй еще что-нибудь пиздануть, я за себя не отвечаю. Влад ничего не ответил и снова ударил Антона. На этот раз он попал ему в правую щеку, отчего у Шаста поплыли звездочки перед глазами. Он поморщился от боли и пошатнулся, но быстро собрался и ударил в ответ. У Влада пошла кровь из носа. — Какого хрена тут происходит? — Раздался голос Павла Алексеевича, который вышел из кабинете информатики на шум. Антону пришлось отойти от рыжего, чтобы немного успокоиться. — Шастун, ты совсем с ума сошел? Что вы здесь устроили? — Воспитательную беседу. — Фыркнул Антон. Шалаев задрал голову вверх, чтобы остановить кровотечение. — Оба быстро в медпункт, а я звоню вашим классным руководителями и родителям. Драки в школе совершенно недопустимы. — Да звоните хоть Папе Римскому, абсолютно насрать. — Громко сказал Антон и развернулся в сторону выхода. Воля что-то кричал ему вслед, но ему было все равно, потому что внутри полыхала ярость.***
Антон пришел в себя, когда сидел в абсолютно пустом кабинете истории, а Сергей Борисович стоял над ним. Мужчина с напускным равнодушием смотрел на вторую половинку своего лучшего друга, не понимая, какой черт его дернул когда-то согласиться на классное руководство. Когда он увидел слетающего по лестнице Шастуна, который с ним даже не поздоровался, Сережа удивился. Когда он увидел идящего следом за Антоном Шалаева, он ахуел, потому что тот был весь в крови. Когда навстречу вышел недовольный и возмущенный Паша, Матвиенко потерял дар речи, потому что понял, что произошло за его отсутствие. Воля сказал, что собирался как раз звонить ему, потому что Шастун устроил драку в середине учебного дня прямо в коридоре. Он сообщил, что уже набрал другому классному руководителю, а за Сережей остается только набрать матери Антона и вызвать ее в школу. Матвиенко тяжело вздохнул, дал контрольную работу для одиннадцатого класса и пошел разбираться в случившейся ситуации. Только вот ни Антон, ни Влад не собирались разговаривать и давать хоть какие-то пояснения своей драке, поэтому ему и Татьяне Владимировне пришлось ждать родителей. Когда урок закончился, Сергей Борисович забрал Антона к себе в кабинет, сказав, что разговаривать они будут там. Татьяна Владимирова, которая до этого вся испустилась желчью, говоря, что Матвиенко распустил свой класс, согласилась и вывела Шалаева из медкабинета. У того не оказалось ничего серьезного, даже нос не был сломан, о чем Антон немного пожалел. Надо было ударить сильнее. Пока Антон сидел в кабинете и залипал в телефоне, не желая разговаривать со своим классным руководителем, Сережа вышел и набрал знакомый номер. — У меня методический день, и что бы ты не хотел сейчас попросить, я пошлю тебя нахрен. — Сказал Арсений, отвечая на звонок. — Антон подрался сегодня в школе. — Сообщил Матвиенко. — Сидит сейчас у меня и ждет мать. — Он в порядке? — В порядке он, не паникуй. — Отмахнулся Сережа. — Ты что-то знаешь? Дима с Ильей сказали, что он с самого утра сам не свой, злющий и недовольный. Они сами не в курсе, из-за чего все произошло. — Блядство, Антон, ну ебанная хуйня. — Проворчал Арс. — Мы вчера должны были встретиться, но он позвонил мне и сказал, что его сестру кто-то избил. Вечером мы с ним разговаривали, и он вообще как с цепи сорвался. Я его еле успокоил. — Становится понятно. — Сережа сел на скамейку в углу и потер глаза, сосуды в которых грозились лопнуть от недосыпа и перенапряжения. — А то я думаю, с какого это хрена наш Антон решил кому-то морду набить. — Он точно в порядке? Его осмотрел врач? — Да, пару синяков и губа разбита. Жить будет. — Насколько у него большие проблемы? — Тяжело вздохнул Арсений, чем-то шурша на фоне. — Не знаю. Сейчас будем разговаривать с родителями, с парнями, Павел Алексеевич еще будет. Надеюсь, что все разрешится. — Сказал Сережа, поглядывая вдаль коридора: Майя Олеговна должна была прийти с минуты на минуту. — Проблема в том, что Антон начал драку. И это видели абсолютно все, кто находился в коридоре. — Держи меня в курсе, ладно? И попроси Антона, чтобы обязательно позвонил мне, как все закончится. Сережа попрощался с другом и, еще раз глянув в глубь коридора, зашел обратно в кабинет. Майя Олеговна еще не подошла, поэтому он решил еще раз поговорить со своим подопечным. — Шаст, все еще не хочешь ничего рассказать? — Ты ведь уже позвонил Арсу. — Сказал парень, откладывая телефон на парту. — Я разозлился, вспылил, но ни о чем не жалею: Настя весь вечер рыдала, у нее огромный синяк на всю щеку, а этот хуй выйдет сухим из воды. — Полиция? — Да, один хрен они что-то сделают: будто ты не знаешь эту систему. Ни свидетелей, ни камер, побои-то не сильные. Либо вообще откажут в возбуждении дела, либо закинут в дальний ящик. — Вздохнул Антон, покручивая кольца на руках. — Тут ты прав, конечно. Но, Антош, не в школе же морду бить, в конце концов. — Устало сказал Матвиенко. — Звучу не как классный руководитель, конечно, но со стороны друга, я считаю, совет хороший. — Я же говорю — вспылил. У меня мама с Настей вчера весь вечер плакали, а я вообще слезы не выношу. — И не говори. — Согласился Сергей Борисович. — Но я, правда, не знаю, что будет. Надеюсь, что там родители адекватные, и у нас получится договориться с ними без вмешательства полиции и директора. — Арс сильно волнуется? Ты же наверняка рассказал ему все. — Перевел тему Антон. — Просил держать в курсе. А тебе передал, чтобы ты позвонил, как все закончится. Я уверен, что он себе там места не находит сейчас. Антон кивнул головой и взял недавно вибрирующий телефон в руки. Естественно, что там уже висело сообщение от Арсения, поэтому парень поспешил успокоить его. Вроде как заяц 14:34 Сережа рассказал Ты в порядке? Сильно подрался? Позвони мне, как закончите, пожалуйста Я волнуюсь за тебяВроде как солнце
14:37
Я в порядке
Прости, что напугал
Щека болит, но в остальном
все нормально
Я могу потом к тебе приехать?
Вроде как заяц 14:38 Я за тобой приеду, когда закончишь Скажешь, где будешь Я тебя заберу Антон не успел ответить, так как в кабинет зашли мама и Павел Алексеевич. Женщина приветственно кивнула Сергею Борисовичу и присела к своему ребенку, мягко потрепав по голове. Воля устало посмотрел на Антона, поймав его извиняющий взгляд. — Павел Алексеевич, вы извините меня. Я что-то переборщил, не хотел вам грубить. — Сказал Антон. Мужчина пронзил его долгим взглядом, а потом покачал головой и даже слегка улыбнулся. — Шастун-Шастун, кто ж в школе дерётся? — Я то же самое сказал. — Фыркнул Борисович, улыбаясь. Майя Олеговна погладила своего сына по плечу, прекрасно понимая его мотивы, но не совсем одобряя методы. Классный руководитель параллельного класса, Влад и его мать пришли в кабинет через десять минут, и все сразу потеряли надежду на всякую адекватность происходящего. Если Майя Олеговна выглядела приличной, опрятной и деловой женщиной, то в кабинет зашла полная ее противоположность: Антон на самом деле подумал, что она бухает, не просыхая, и не удивился бы, если бы это было так. — Это этот человек избил моего сына? — Грубо и без приветствий спросила женщина. Павел Алексеевич, будучи знакомым с ней, не удивился, а вот все остальные подняли брови вверх. — Я буду писать заявление в полицию по факту избиения. — Давайте мы сядем и все обсудим. — Сказал Воля. — Что тут обсуждать? — Почти что взревела она. Влад, который не произнес ни слова, положил руку ей на плечо, пытаясь успокоить. — Я подаю заявление. Мой сын пострадал по вине этого неуравновешенного психа, я не собираюсь мириться с этим. — Извините, Сергей Борисович, а мы здесь вообще нужны? — Спросила Майя Олеговна довольно громко, чтобы привлечь внимание. — Тут, кажется, все решили уже. В чем смысл обсуждения? — Майя Олеговна… — Закатил глаза Сережа. — Антон, не хочешь объяснить, почему ты ударил Влада? — Все-таки спросил Павел Алексеевич. — Он знает, за что он получил. — Фыркнул Антон. — Просто так я бы не стал бить человека, и вы это знаете. — Вы посмотрите, как он разговаривает. — Возмутилась Татьяна Владимировна, обращаясь к Сереже. — Это вы их так распустили, позволили обращаться с вами, как с другом. Вот, к чему это привело. Полное неуважение учителей. — Я уважаю и Сергея Борисовича, и Павла Алексеевича, и даже вас. — Спокойно сказал Шастун, вызывая праведный гнев у собеседницы. — Ты должен уважать всех людей. Они ничем не лучше тебя. Какое право ты имел бить Влада? — Продолжала распаляться учительница. Антон же боялся, что ее хватит инфаркт от такого перенапряжения, а ее слюна когда-нибудь долетит до него. — А какое вы имеет право повышать голос на моего сына? — Начала было мама, но Шаст положил руку ей на ладонь, давая понять, что закончит сам. — У меня есть моральные принципы, которые не позволяют мне уважать таких людей, как Влад. — Просто сказал Шаст. — Я сказал все вам и Владу. Хотите заводить привлекать полицию и директора, то вперед. Но знайте, что получите ответ. — Что ты такое говоришь? — Взревела мать Влада. — Я не буду никого привлекать. — Сказал Шалаев. — Еще как будешь. — Не буду, мам. — Сказал Влад, покачав головой. — Сергей Борисович, Павел Алексеевич, Татьяна, не знаю, как вас по батюшке, можем ли мы переговорить, как мать с другой матерью? — Вежливо спросила Майя. Мужчины переглянулись и вышли из кабинета, а классная руководительница немного задержалась, что-то говоря Владу. Когда дверь закрылась и в кабинете осталось только четыре человека, Майя поднялась со своего места. Антон устало посмотрел на нее, а потом перевел взгляд на Влада, который выглядел бледнее листа бумаги. — Значит так, дамочка. — Сказала Майя. — Я не собираюсь смотреть, как мои дети страдают из-за вашего сына. Вчера моя дочь и бывшая девушка вашего сына, по совместительству, пришла домой с огромным синяком на щеке, который ей поставил ваш золотиночка. — Она все врет! — Моя дочь не лгунья. — Жестко сказала Майя. — И если еще один мой ребенок пострадает из-за вашего, то я за себя не ручаюсь. — Вы ничего не докажете. — Упрямо заявила мать Шалавева. — Проверьте мне, что я докажу. Я найду свидетелей, камеры видеонаблюдения. Я из-под земли достану доказательства того, что он еще и домогался до моей дочери, хотя ей всего шестнадцать лет. Вашему сыну восемнадцать лет, насколько я знаю, и он уже сам отвечает за свои поступки. Так что пусть принимает удар. — Вы угрожаете нам? — Спросила мать Влада, имени которой никто так и не узнал. — Я предупреждаю. — Мило сказала Майя. — Так, как насчёт мирного урегулирования конфликта? Вы забываете о том, что ваш сын получил в морду по заслугам, а я забываю о том, что моя дочь совершенно незаслуженно пострадала. — Все вернётся к вам бумерангом. — Гневно ответили Майе. Антон одним глазом посмотрел на Влада, который стоял позади матери ни живой, ни мертвый, и тяжело вздохнул. — Пусть так, но помните, что это правило работает на всех. К вам тоже. — Хмыкнула Майя. — Так мы все решили? Шастун открыла дверь кабинета, там самым предлагая учителям зайти. Первой зашла Татьяна Владимировна, за ней — мужчины, которые явно были напряжены и недовольны всем происходящим. То ли они успели поругаться с женщиной в коридоре, то ли просто устали, но настроение у них было не самым радужным. — Мы все решили, милая дама никаких претензий не имеет. — Сказала Майя. — Тогда нужно подписать несколько бумаг. — Павел Алексеевич протянул что-то, что эта женщина даже не прочитала. Она гневно поставила свою подпись и удалилась из кабинета, напоследок сказав, что сын в этой школе учиться не будет. Влад, по просьбе Воли, тоже подписал бумагу и вежливо со своим попрощался. Следом за ним пошла Татьяна Владимировна, не попрощавшись с остальными, говоря про то, что переводить ребенка в другую школу за три месяца до экзаменов — это очень плохая идея. Антон на самом деле не хотел знать, чем все закончится, понимая, что последние дни его очень вымотали. Павел Алексеевич и Сергей Борисович, который уже знал суть ситуации, попросили краткое объяснение. Майя тяжело вздохнула и поведала историю, произошедшую из ее дочерью. Антон с мамой вышли со школы через пятнадцать минут, переговорив еще раз с Павлом Алексеевичем и Сергеем Борисовичем. Учителя сказали, что они подписали отказ от претензий, поэтому никаких проблем возникнуть не должно: на самом деле, они не хотели, чтобы Шастун пострадал из-за всего происходящего. Майя Олеговна была уверена, что у этих людей явные проблемы: мать выглядела, как женщина, которая потеряла всяческий смысл к существованию, а сын не умел обращаться с дамами, очевидно. Антон предположил, что у них проблемы с отцом: возможно, что его родители доходили до рукоприкладства во время ссор, и мальчик все это перенял на себя. — Мам, ты прости меня. — Устало сказал Шастун, спустившись с лестницы на улице. — Я вообще ни о чем не подумал, когда налетел на него. Я не хотел доставить тебе проблем. — Честно тебе сказать? Я ожидала чего-то подобного, когда ты уходил в школу с утра. Это не значит, что я в принципе одобряю насилие, и я злюсь, что ты так поступил. Но с другой стороны, я рада, что как бы вы с Настей не ругались, ты все равно будешь защищать ее. — Майя остановилась и взяла сына за руку. Антон посмотрел на нее сверху вниз и смущенно улыбнулся. — Но никаких драк больше, я серьезно. Я хочу, чтобы ты доучился в школе без происшествий, и я сюда пришла только на вручение аттестатов. — Я больше не собирался ни с кем драться, честное слово. — Уж очень на это надеюсь. — Закатила глаза женщина. — Я поеду домой к Насте, раз вырвалась раньше с работы. А ты иди и расслабься, в конце концов. Тебе нужно с кем-нибудь пообниматься, и это точно не со мной или Настей. — Ты в курсе, что ты очень странная мама? — Спросил Антон, прижимая женщину к себе. — Многие бы наказали за все это, а ты спокойно отпускаешь меня. — Ты хочешь? Я ведь могу это сделать. — Засмеялась женщина. — Но будет ли в этом смысл? Чтобы ты подумал над своим поведением? Да ты ведь и так уже все подумал и передумал, зачем я буду заставлять тебя это делать? Никогда не видела смысла в наказаниях. — Я тебя люблю, мам. — Я знаю. И я тебя люблю, Антош. — Сказала женщина куда-то ему в грудь — дальше-то не доставала. — Но серьезно, никаких больше драк. Антон отправился во двор, чтобы перекурить. Он написал Арсу, что будет ждать его там, поэтому у него было минут двадцать точно, пока мужчина доберется. Во дворе он, к своему удивлению, увидел Макара и Диму, которые сидели на лавочке около подъезда и курили. Парни не заметили вышедшего из арки Антона, поэтому тот подкрался к ним сзади и положил руки на плечи. — Меня ждёте? — Хитро спросил Шастун и хмыкнул, когда парни подпрыгнули от испуга. — Шаст, с тобой инфаркт так можно получить. — Заворчал Макаров. — Ну, что там? Нормально все? — Нормально. Мамаша, конечно, у этого Шалаева такая же неадекватная, как и он сам. — Сказал Антон. — Из меня будто бы все соки выжали. — Ничего не хочешь нам рассказать? — Нахмурился Позов. Он точно не помнил, чтобы у его лучшего друга были какие-то проблемы с кем-либо до этого: Антон предпочитал ни с кем не ругаться и с должным пофигизмом односиться к любым стычкам в школе, если это не касалось кого-то из его близких. И когда Антон рассказал про то, что произошло с Настей, Дима убедился в своих догадках — потому что ничего другого он предположить не мог. Правда, Позов не думал, что все настолько плохо. Он мог предположить, что этот Влад просто обидел Настю или они поругались. — Настя дома будет, пока синяк не сойдет. Она не хочет выносить это на всю школу, а если она придет с огромным фонарем, то явно будут вопросы. Достаточно того, что Сергей Борисович и Павел Алексеевич знают. — Если надо еще ёбальник набить ему, ты только говори. — Сказал Макар. — Соберём всех. Лёха и Нурлан всегда рады кулаки почесать. — Думаю, что больше не придётся. У него такая мамаша, что жизнь сама его уже наказала. Не удивлюсь, если отец у него такой же. — Поморщился Шастун, понимая, что в жизни этого человека явно не все в порядке. Он в очередной раз мысленно поблагодарил всех, кого нет наверху, что в его семье никогда не доходило дело до рукоприкладства и что его мама — потрясающая, понимающая и любящая женщина. Когда с другого конца двора просигналила машина, Антон повернулся в ту сторону. Увидев автомобиль Арса, который припарковался в удачном месте, он попрощался с друзьями и пошел в ту сторону. Макар и Дима проводили его обеспокоенными взглядами. — Ему легче стало после того, как он врезал этому мудаку? — Спросил Илья. — Не думаю. — Покачал головой Дима. — Но злость он точно выпустил. Скоро его совсем отпустит, но Шалаеву лучше не попадаться на глаза ни ему, ни мне. Антон сел в машину Арса, и мужчина сразу начал разглядывать его. Он покрутил его лицо за подбородок, отмечая расцветающий синяк и разбитую губу, а потом цокнул языком. — И как мне тебя целовать теперь? — Проворчал Попов, оставляя быстрый чмок на здоровой щеке. — Что-нибудь придумаешь, радость моя. — Улыбнулся Антон, чувствуя, как напряжение последних дней покидает его тело. — Поехали к тебе. Мама сказала, что мне нужно расслабиться и пообниматься с кем-нибудь. И я выбрал тебя. — А у тебя были ещё варианты? — Конечно, а ты что думал? — Какой ты все-таки дурак у меня.