***
«… божественной росой, пролитой на губы усталого путника. Чувства, невысказанные желания захватили меня, практически душа в своих объятиях. Я задыхаюсь от нежности, но не могу об этом сказать. Шучу, он шутит в ответ, даже не осознавая насколько мне тягостно. И радостно одновременно. Я…» - Тим, твою мать!!! – Ксюша с силой дернула брата за майку, отвлекая от стучания по клавишам. - Ты б еще губки бантиком сложил и на подоконник переселился! Если ничего не говорить, он и не узнает нихрена! - И хорошо, что не… Стоп! Ты что, читала?! У меня же пароль! - Ну да, я ж дату твоего рождения ну ни разу не знаю… Оригинальней надо быть, оригинальней. - И… ты не против? – парень осторожно глянул на сестру – он-то прекрасно знал, что вкусы у них схожи, и Максим ей тоже очень нравился. - Перебесилась, - коротко отозвалась девушка. – Но если ничего не сделаешь, я приберу его себе! - А то, что мы парни тебя не смущает совсем?! – с горечью спросил Тим. – А если родители узнают?! - У тебя пока нет парня, о котором могли бы узнать родители, - девушка пожала плечами. Взгляды на жизнь у нее были самые что ни есть толерантные, да и видела она, как смотрит ее брат на лучшего друга. – Каминг-аут дело десятое, а я предкам пообещаю внуков нарожать. Мама у нас прогрессивная, а папа никуда не денется под ее-то давлением. - Давно узнала? – оправившись от впечатляющей тирады, буркнул парень. - Заметила давно, но сомневалась. А потом наткнулась на твои… кхм… как бы поприличней… записки начинающего гом… - Я не гомик! – зашипел Тимофей. - А кто тогда? – искренне удивилась Ксюша, начиная хихикать. - На мужиков не засматриваюсь, - внезапно холодно отрезал Тим, недовольно сверкая карим взором. – Макс – исключение. Ксю на это только многозначительно хмыкнула. - Так как соблазнять ненаглядного твоего будем? - Не будем, - ревниво прищурился Тим, но сдался под суровым взглядом сестры. – В смысле, я сам буду его соблазнять. Без тебя. - Собственник, - уважительно протянула девушка. – Это уже диагноз… На домашнем совете, состоящем из двух человек, было принято решение, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, но тут возникла немаловажная заминка – Тимофей готовить не умел от слова «совсем». Иногда даже с разогревом купленной в магазине пиццы случались досадные оплошности, итогом которых становилась сгубленная техника. Увы, но по этой, в случае Макса, прокатанной магистрали, Тим проехаться не мог. Легким дымком вверх к потолку поднялся вопрос, переживший не одну империю - что теперь делать?!***
«Какие там нахрен «солнышко», «ангел» или «котенок»… «Ну, ты ублюдок!» - вот лучший, блин, комплимент, подходящий этому невменяемому чудовищу!» Отметив себе эту мысль, которую было бы неплохо развить, как появится время, Тимофей легко, почти нежно, пнул спящего у него на коленях Макса. Безмятежное похрюкивание блондина окончательно добило парня, который, наконец, выматерился вслух – ужрался, любимый мерзавец, в хлам, так еще и ведет себя абсолютно по-свински! Да, вид у Максима непрезентабельный – мятые вещи, спутанные волосы, из уголка рта, после того как он облизнулся, показалась капелька слюны. Подумав, Тим вытер ее рукавом – чего не сделаешь ради любимой сволочи, которая даже не оценит его самоотверженности! Спит же, подлец, и ничего не знает. Самое отвратительное, что даже в таком состоянии нестояния Максим казался Тиму самым красивым человеком на свете. Беззащитным. В полной его власти. В глазах потемнело, почему-то стало до невозможности жарко. Тим глубоко вздохнул, но тяжесть, сдавившая грудь, не отпустила. Отрывистым движением заправив за ухо прядь каштанового цвета, парень наклонился вниз, едва касаясь вмиг пересохшими губами губ друга. От одного касания, запретного и обжигающе сладкого, все тело прошила дрожь. «Надеюсь, он никогда о нем не узнает… А я буду помнить всегда!»***
- «А потом красивые слова кончились. Только мат остался. Разве можно так любить?! Я, наверное, мазохист – мне больно, но я не могу прекратить все это. Пора сомнений, когда я думал, что это все навязчивая влюбленность и жажда экспериментов, давно прошла… Надеюсь, что эта драная депрессия тоже пройдет. Даже не думал, что Ксю будет так переживать. Прости, сестренка, твой брат не способен влюбить в себя парня. Фу, как стремно звучит - в самый раз для меня. Остается только упиваться проклятой жалостью к себе. Отвратительное, недостойное чувство. Намеки и откровенные признания он не замечает. Или делает вид, что не замечает. Пытается сохранить нашу дружбу? Или ему просто мерзко? - Макс сделал паузу, переводя взгляд на резко побледневшего Тима, который статуей замер на пороге комнаты. – Я не думаю, что это мерзко. Если честно, я думал, что это ты надо мной издеваешься, зная о том, что я в тебя влюблен. Со звонким дребезгом разбились кружки с чаем, но ни один, ни второй этого не заметили. Глядя на беспомощно приоткрывшего рот Тима, Максим немного нервно рассмеялся. - Ну, скажи уже что-нибудь! Кстати, я надеюсь, что все-таки ты не мазохист – я к такому не готов. - Ты… ты… говнюк, почему молчал столько времени?! Я себе места не находил, скотина! – зарычав, подобрался Тимофей, потому что к нему, облизываясь с не меньшей плотоядностью, чем на яблочный пирог, приближался блондин. - А мне легко было?! Если бы Ксю тебя не спалила, то ты бы мне никогда не признался… - Надо ее поблагодарить, наверное? – с замедлением моргнув, неуверенно спросил парень, подаваясь чуть вперед, чтобы, пройдясь ладонями по бокам друга, сжать его в объятиях. – И почему это я должен был признаваться? Своего языка нет?! - Е-е-есть, - промурлыкал Макс, - хочешь, покажу? Тимофей хотел. А Максим показал, что язык ему не только для разговоров нужен – какие там разговоры-то?! Но вот когда руки блондина, нырнув под растянутые домашние джинсы Тима, сжали его ягодицы и притянули к себе поближе, давая почувствовать недвусмысленную выпуклость в районе ширинки, разоблаченный влюбленный запаниковал. Возмущенно помычав сквозь жадный поцелуй, он с легкой паникой оторвал от себя друга. - Подожди-подожди! - Да куда уже ждать?! Я сейчас себе штаны порву! - Ты чего такой активный? – возмутился Тимофей, который всегда представлял, что это он будет соблазнять мило краснеющего блондина. - А ты чего тогда такой пассивный?! – примерно с теми же мыслями нахмурился Макс. Не самым удачным движением Тим надавил на ширинку взвывшего от такого святотатства друга. – Какой из тебя мазохист, бля?! Садист самый настоящий! Тим, я же не железный! - Прости, - мгновенно растеряв всю свою спесь, покаялся парень. - Иди ко мне. Я люблю тебя. Три волшебных слова, от которых Тимофей затрепетал – как давно он об этом мечтал! Он бедрами прижался к ноге Макса, давая тому почувствовать свое возбуждение, немного наклонился, проводя носом по его щеке. С радостью подчинился рукам блондина, жадно ласкающим спину под задранной майкой. Сам гладил шею любимого, зарывался пальцами в его светлые волосы, стонал в губы, от которых был не в силах оторваться – слишком сладкой и желанной была происходящая между ними химия. Максим задыхался от удовольствия, губами изучая шею с тонкой кожей, на которой так легко оставались следы его укусов. С негромким стоном он стягивал с друга мешающую и такую ненавистную сейчас одежду, обжигающим дыханием согревал затвердевшие соски Тима, пока тот, постанывая в унисон, бесполезно тянул вниз ткань его собственной рубашки. «Надо было майку надевать!» - одновременно пронеслось у парней в головах. - Сейчас! Хрипло выдохнув, Макс оторвался от парня, торопливо раздеваясь, чтобы тут же прижаться к любимому вновь, ощущая, наконец, мягкую упругость чуть смуглой кожи Тимофея. - Мне мало, хочу еще, - на ухо просипел блондин, спускаясь ладонями вниз, к кромке штанов, забираясь под них. Тим, прогнувшись, отозвался гортанным стоном, с энтузиазмом подставляясь под ласки. Голова кружилась. Было хорошо. Очень хорошо. Серые глаза блондина потемнели, губы припухли, а на щеках краска румянца. На Максима можно любоваться целую вечность. - Еще хочешь? – зачарованно отозвался Тим, потянув друга к кровати и практически падая на нее вместе с любимым. – Ну так давай. Пара джинсов полетела куда-то в сторону: до них никому не было дела – парни были слишком сильно увлечены друг другом. Неожиданно для себя Тимофей понял, что пассивом в их первый раз, скорее всего, будет он: теорию однополого секса он знал прекрасно, а вот с практикой боялся напортачить. Уж лучше пусть они все на нем опробуют, потому что от мысли, что он может сделать Максу больно, кровь застывала в жилах. - Где твои мысли бродят? – скрывая недовольным тоном беспокойство, ехидно поинтересовался Макс, нависая над другом. - О смазке, - тут же нашелся с ответом Тим, краснея еще больше. - А что с ней? - Нет ее, - с неприятным чувством осознал шатен. – Как-то в голову не пришло купить… - Ооох, - простонал Макс, без зазрения совести, ложась на друга сверху, чуть потираясь своим стояком о стояк Тима. – Тогда секс отменяется. - Я… - что он хотел сказать, Тимофей забыл – блондин коротко поцеловал его в шею, спустился поцелуями к ключицам, груди и замер, обводя контур пупка языком. Парень задрожал, уверенный, что бешенный стук его сердца отдается даже в животе. А когда бесстыдный Макс, избавив его от трусов, лизнул розовую головку - не выдержал напряжения и громко, в полный голос застонал. Недолго, потому что блондин возмущенно закрыл ему рот, зашипев. - Ты чего, хочешь, чтобы соседи ментов вызвали: «Там режут кого-то!» - Маааакс, - с расширенными глазами беспомощно выдохнул Тим. - Оох, - блондин вернулся к прерванному занятию. Сердце выстукивало нервную дробь, в ушах гулко отдавался пульс – Тим бессознательно выгибался навстречу ласкающим губам, рту, берущим его плоть неглубоко, но так восхитительно! Закатывал глаза, безуспешно пытался подавить вздохи и стоны наслаждения, невообразимо остро чувствуя каждое осторожное касание пальцев Макса. Боялся податься бедрами вперед и понимал, что не сделать этого просто не может. Какие фантазии? Реальность абсолютно не такая! Плавясь от даже слишком настоящих ощущений, Тим глянул вниз. Зря, потому что от вида склонившейся головы Макса, который одновременно ласкал и себя, разум окончательно помутился. - Ну ты…Тьфу… мог бы предупредить!!! – сплевывая сперму на пол, возмутился блондин. Впрочем, возмущался он скорее для порядка, потому что остатки белесой жидкости на губах парень слизал, быстро доводя до разрядки и себя. Довольно обозрев друга, Максим, плотно прижимаясь к Тиму, лег рядом. – В следующий раз ты так просто не отделаешься! - Только смазку купи, - счастливо фыркнул парень. Блондин собирался ответить ему что-то язвительное, но его насторожил щелчок дверного замка – кто-то пришел. - Быстро одеваемся, - одними губами прошептал Тимофей. – Ксю. Судорожное натягивание чужих трусов и вывернутых наизнанку маек было прервано звонким голосом девушки, раздавшимся из-за двери: - Мальчики, вы уже все? Кроме друг друга, поимейте совесть! Я, между прочим, уже третий раз "прихожу"!