19 июня. 2018 год. День вскрытия капсулы времени.
— Доракен, опаздываете! — Чифую стоял под деревом, где когда-то была «похоронена» капсула времени, которую верхушка Тосвы договорились вскрыть ровно через 12 лет. — Да я занят был. Дел в магазине полно, — парень почесал макушку и подошёл ближе к друзьям. — Ха~а, Кенчик, а я даже тренировку в додзё отменил, а ты~ы, — на шее Рюгуджи повис Майки, который повзрослев открыл свой клуб, где обучал детей боевым искусствам, как когда-то Мансаку Сано обучал его. — Ну, раз все собрались, может уже начнём? — Баджи облокотился на плечо Чифую и расплылся в привычной для всех улыбке. Спустя некоторое время коробочка с заветными конвертиками была в руках верхушки Тосвы, после чего общими размышлениями было решено пойти читать это в додзё Манджиро, как в самое свободное место. Парни расположились в круг, как делали это обычно, собираясь вместе, а после начали вскрывать свои письма. В этот день из «дома» Сано разносилось много смеха, возгласов, а также споров. — А это что? — Манджиро достал из коробки единственный конверт, что остался неоткрытым. — Интересно, — Кен забрал из рук друга неизвестный пакетик и повертел в руках, а после просто вскрыл, — Тут диск. — Ты че творишь?! — Чифую вскочил с места, — А вдруг хозяин хотел его лично вскрыть? — Но ведь кроме нас больше никто не должен был прийти. Чей это по вашему конверт вообще? — Рюгуджи посмотрел на парней, вскинув левую бровь. — А ведь правда, — Кейсуке почесал затылок и уселся на пол, — Кто мог подкинуть свой конверт в нашу капсулу? — Может, посмотрим? Все согласились. До начала просмотра парни всё размышляли, кто же мог подкинуть свою запись вместе с их. Все мысли верхушки, когда-то известных Свастонов, были забиты только и только этим. И лишь один Майки сидел напротив телевизора и уже точно знал, чья эта запись. Ну, он предполагал, что точно знал. — Во, всё! — Нахоя наконец настроил запись телевизора и уселся рядом с друзьями. — Хэй, привет ребят! — на экране появился Такемичи Ханагаки, поправляющий камеру, — Это будет моим самым последним обращением к вам. Если вы смотрите эту запись, значит меня уже нет рядом с вами и я всё же смог. Ну, не об этом. Как вы? Смогли ли добиться всего, чего хотели? У вас есть семьи, дети? Я скучаю по вам, ребят. Что я хочу сказа~ать, — брюнет на записи развалился на диване и закурил, — Я рад, что был знаком с такими классными людьми как вы. Спасибо вам за всё. Если честно, я вообще не хотел записывать это обращение, но подумал, что это будет слишком жестоко по отношению к нашей с вами дружбе. Вы меня не ищите. Я уехал. Далеко~о. Всегда мечтал улететь в какую-нибудь страну, — Такемичи усмехнулся, закинув голову к потолку. На заднем плане что-то зашумело и брюнет очень зло посмотрел куда-то в сторону, невидную для камеры, — Ну, на этом пожалуй всё. Ещё раз спасибо вам. Пока. Запись оборвалась. Парни сидели молча. Никто и слова вымолвить не мог. Все размышляли и никак не могли понять, как же они так могли забыть про Такемичи. Парни пытались вспомнить когда вообще видели его в последний раз, но так и не смогли прийти к какому-то общему заключению. — А он когда вообще исчез? — на удивление Баджи был первым, кто заговорил. — Я не помню, — последующие ответы были такими и только такими. — Я в последний раз видел его с Наото, — вдруг выдаёт Чифую, — Это брат Хинаты — она когда-то была девушкой Такемичи. Но это было через неделю после роспуска Тосвы. Больше я его не видел. — А я в последний раз видел его как раз в день расформирования, — Рюгуджи посмотрел на Майки, в ожидании, что тот что-то скажет, но Сано молчал. Больше никто не стал говорить об этом, совсем уйдя на другую тему. Парни много разговаривали: рассказывали о своей жизни, вспоминали прошлое. Они решили не говорить о Ханагаки, но каждый раз почему-то возвращались именно к нему. Может, потому что он когда-то спас жизнь Доракену? А может, потому что не дал Баджи убить себя? Может, потому что вовремя тогда закрыл собой Эмму? А может, потому что не дал Свастонам разрастись до преступной организации, потеряв свои настоящие личности? Никто не знал, точной теории, но все понимали — Такемичи Ханагаки их друг, и он очень много им помог. А ещё он исчез. Раз и навсегда. И резко. Очень резко. — У меня, кстати, недавно разборки какие-то были рядом с мастерской, — выдал Такаши, — Но до меня даже не дошли. — Кстати! У нас тоже какой-то инцидент прям около магазина был. Но большие парни встали в ряд, закрыв проход в магазин и мы не пострадали, — Мацуно завалился на Баджи и смотрел куда-то в потолок. — Такая же фигня, — Доракен поставил перед парнями большую кастрюлю, в которой была лапша на всех, — У меня ночью магазин грабанули. А на следующий день, когда я уже к ментам идти собирался, всё вернули, так ещё и с доплатой. — Странно это все, — Соя повис на собственном брате, — Мне кажется, или проблемы в последнее время обходят нас стороной? У нас в раменной недавно тоже какие-то типы начали буянить. — Ага, — перебил брата Нахоя, — Я уж думал что наконец-то смахнуться можно, а потом один из них что-то сказал, по типу: «бывшие друзья главы» или «старые друзья главы» и все резко угомонились, как будто их чайником огрели. — О, у меня такая же ситуация была, — Хаккай вдруг подскочил и начал раздеваться, — Я когда из Америки возвращался, ну, у меня там показ был, меня отморозки какие-то накрыли. Ножом вот пырнули, — Шиба показал маленький шрам на животе и начал одеваться, — Потом тоже один из этих типов сказал что-то такое. Они сразу же всполошились, до больнички меня потащили, но я отказался. Потом на следующий день пришли все побитые, притащили мне фруктов и раз 50 наверное извинились. — Что-то тут нечисто. Не может всё так гладко идти. — Согласен с Чифую, — Кейсуке приобнял своего парня.***
Тем временем в Бонтен.
— Сука! Ёбаные дебилы! Ханагаки Такемичи был зол. Очень зол. Его подопечные умудрились сорвать очередную его сделку с поставщиками оружия из-за границы, напившись в баре, придя на встречу пьяными и устроив там перестрелку. Ко всему прочему, Такемичи схватила очередная паническая атака, что сдавливала грудь и до того злого Мичи. — Миччи? — в комнату вошёл Санзу, который сразу же получил по ебалу прилетевшей в него тарелкой. — Какие-то вопросы? — глава Бонтена резко остановился и посмотрел на Харучиё своим фирменным прошибающим взглядом, — Мне щас не до дел. — Да я так, побаловаться зашёл, — парень помахал пакетиком с травой, оперевшись о колоду двери. — Заворачивай быстрее, — брюнет наконец-то вышел из состояния оцепенения и прошёл к своей кровати, на которую полетела его снятая футболка. Ханагаки часто стал употреблять с Санзу. Ему нравился кайф, что накрывал его разум после принятия таблеток или травы. Такемичи нравилось курить всю ту дичь, что приносил Харучиё, потому что она уносила его так, что тот не мог думать ни о чём вообще. Ханагаки действительно нравилось то, какое расслабление накрывало его после наркоты. — Держи, — Санзу протянул своему главе забитую сигарету, а сам стоял напротив, так как не имел права садиться рядом до тех пор, пока ему не разрешат. — Подкури, — Такемичи закинул сигарету в рот и поднял голову на подчинённого, который тут же повиновался приказу. — Совсем хуево? — Харучиё так и продолжал стоять напротив. — Очень большая партия накрылась. Надо будет самому слетать до Штатов. Что там со Свастикой? — Живут себе припеваючи, — Санзу фыркнул. Его не устраивало то, что их Такемичи так сильно заботился о каких-то там Свастонах, что уже и забыли про его существование, — И ни в чём не отказывают. Проблемы мы устраняем. — Это хорошо, — Мичи выдыхает дым в потолок, — Хочу расслабиться. Последние слова служат для Санзу стартом и он опускается на колени перед Ханагаки. Ловкими движениями расстегивает ремень и снимает штаны с главы вместе с его трусами. Пара движений рукой, несколько затяжек и член Ханагаки уже стоит. Харучиё сначала облизывает его у основания, медленно двигаясь к головке, а после полностью выбирает в рот. Такемичи кладёт одну руку на голову парня, а другой всё ещё держит сигарету. Брюнет помогает задать Санзу сразу быстрый темп, от чего вскоре кончает, глубоко в глотку подчинённого. Харучиё сглатывает. — Садись, — Мичи кивает головой на место рядом с ним, и парень покорно садиться. Они сидят и курят. Долго. Потом заваливаются на спину. Зрачки у обоих расширены. Разум затуманен. Последние отголоски сознания пропадают. Им хорошо. Очень хорошо. Больше ничего не беспокоит и кажется, будто всё в этом мире — это ничто, по сравнению с кайфом, что растекается по телу. Проблемы уходят на пятый план, и всё, что остаётся — летающие над головой птицы, являющиеся галлюцинациями.