Угасшее морозное пламя. Исповедь

«Мы помним только то, чего никогда не было» Карлос Руис Сафон «Марина»

«Однажды один мой друг сказал мне, что есть вещи, которые случаются с нами лишь раз в жизни. Они длятся, словно один миг, но мы помним их даже спустя годы. Мы храним их в самых потаённых уголках наших сердец. Вот только со временем краски бледнеют, и наши воспоминания становятся больше похожими на чудесные сны, которые приснились нам за секунду до пробуждения. А дальше идёт череда серых дней, будто и не было никогда тех ярких цветов и чувств. Со мной случилось то же самое, несколько лет назад. Я долго не мог решиться написать об этом; раны, оставшиеся после того случая, до сих пор ноют и дают знать о себе, когда меня мучают сны. Но сегодня мой маленький сын подошёл ко мне с вопросом, которого я боялся больше всего. Папа, а где моя мама? Я ответил что-то невразумительное и больше похожее на ответ пьяного, чувствуя вину за то, что не могу сказать всей правды. Я врал своему единственному любимому и родному человечку, но поступить по-другому было невозможно. Совесть до такой степени съела мой воспалённый мозг, что я вскочил ночью от очередного страшного сна, где та, кому я отдал своё сердце, зовёт меня и требует рассказать, что же произошло на самом деле. Я не могу этого сделать, прости меня, любовь моя… Но я оставлю запись в моём дневнике в глупой надежде, что это поможет мне избавиться от стыда и долга. Я был молодым и амбициозным. Тогда моя карьера в виноделии только начиналась, а таверна «Доля ангелов» достраивалась под моим чутким руководством. Через несколько лет об одуванчиковом вине заговорят, но пока что я был Крепус Рагнвиндр – потомок древнего рода, в чьи мечты и планы мало кто верил. Это было жаркое лето, начало. Я с нетерпением ждал открытия таверны, чтобы наполнить бокалы первых посетителей вином моего собственного производства. В юности нам всем не занимать в тщеславии, и я грезил днём и ночью о том, как люди попробуют напиток и назовут его лучшим, что они когда-либо пили. Тогда я и подумать не мог о чём-то другом. Мой старый друг - Ричард, - которого уже нет в живых, был наставником мне в моём непростом деле. Но даже за работой и стройкой он то и дело посмеивался над тем, что я до сих пор хожу холостяком. Признаться честно, были особы, которые не прочь видеть меня своим мужем, но я откладывал подобные цели на более поздний период. Я думал, что молодость длится вечно… В том году проходило торжественное событие. В город впервые прибыли Фатуи с дипломатической миссией. Тогда устроили большой банкет по такому случаю. Я и Ричард были приглашены, как друзья Ордо Фавониус и уважаемые люди Мондштадта. Я уже не могу вспомнить точно, но, кажется, уже тогда я навсегда оставил свою мечту стать рыцарем. Увы, я не подходил для этого, хотя тайно и продолжал надеяться. В огромном зале штаба Ордо Фавониус собралось множество людей. Я болтал с несколькими дамами, проводя с удовольствием время с ними. Ричард тем временем заводил знакомства с некоторыми людьми из Снежной. Он утверждал, что это будет полезно в будущем мне и моему делу. Тогда я ещё не овладел искусством переговоров в совершенстве, поэтому я позволил себе побездельничать и переложить всю работу на плечи своего сведущего друга. Когда мы с Ричардом отошли в сторону, обсудить его успехи, начался вальс. Кавалеры приглашали дам на танец, а мой взгляд выловил в толпе девушку. Её внешность зацепила меня сразу же. Она была типичной представительницей своей холодной и суровой родины – стройная, высокая, бледная, тёмно-русые волосы падали на плечи водопадом. На ней был китель, вместо бального платья, что указывало на то, что она являлась не просто приглашённой, а кем-то из делегации. Она обернулась и заметила мой любопытный мальчишеский взгляд. Её губы крепко сжались в неприязненном выражении лица. Меня поразили её глаза. Они были необычными для жителя северного региона. Алый цвет радужки мог бы соперничать с моими красными волосами, наследственной особенностью моей семьи. Могли бы. Если бы они были не безжизненно-тусклыми, а горели пожаром. Девушка отвернулась от меня, а я наклонился к Ричарду. - А кто та особа в кителе? Кто-то важный из Фатуи? - Полина Смирнова, - ответил Ричард, узрев незнакомку, на которую я смотрел. – Ты прав, из Фатуи. Молодая, но подающая надежды. Ей пророчат будущее Предвестницы. Я поморщился. Предвестники – приближенные Царицы, о которых уже тогда шла дурная слава. Даже подумать страшно, на что готовы пойти люди, чтобы занять такую должность и получить сказочные привилегии и почести. А уж на что готовы сами Предвестники, я и думать не хотел… - Она из знатных? – как бы невзначай поинтересовался я. - Дочь графа Смирнова, - ответил Ричард, осведомлённый в этом плане больше, чем я. - И сразу говорю тебе, мой друг, найди себе невесту получше. - Ты сомневаешься в ней? – я улыбнулся самодовольной ухмылкой. - Скорее уж в тебе, не сочти за оскорбление, - Ричард хмыкнул. – Этой даме не так уж и интересны женихи. Ты не первый, кто пытается свататься, так что откажись от неё, пока не потерпел поражение. Если бы тогда я послушал моего друга, всё могло бы быть иначе. Но его слова я воспринял как вызов. Я прошёл через толпу гостей прямо к девушке и пригласил её на танец. Та хоть и была ниже, но посмотрела на меня и мою протянутую руку свысока. - Крепус Рагнвиндр, не так ли? – уточнила Полина. Ей голос звучал холодно и надменно. - Абсолютно точно. - Не знала, что в рыцари берут фермеров, - хмыкнула девушка и гордо удалилась в сторону своих соотечественников. Люди, стоявшие рядом, засмеялись, радуясь моему позору и тому, как меня отшили. Фермер! Такой пощёчины по своему честолюбию я не мог просто так забыть. Меня частенько пытались задеть этим словом, припоминая мои виноградники, но я не хотел слышать что-то подобное со стороны знатной дамы. - А я говорил тебе не лезть, - усмехался Ричард моему хмурому озлобленному лицу. – Смирись, Крепус, эта дама не из тех вертихвосток, что частенько кружат рядом с тобой. - Ты меня недооцениваешь, мой друг, - угрюмо ответил я. – Не пройдёт и недели, как эта девушка будет смотреть на меня влюблёнными глазами, вот увидишь! - Слушай, я не понимаю твоего рвения, - Ричард задумчиво протёр платком свои очки. – Вокруг тебе столько дам, готовых стать твоей женой хоть прямо сейчас. На что тебе сдалась эта неприступная и холодная дочь Снежной? К тому же я говорил тебе, что она будущий Предвестник, а они не вступают в браки. Тогда я не чувствовал ничего, кроме жажды мести и интереса, который испытывают молодые люди в порыве желания добиться благосклонности со стороны женского пола. Ни о какой любви и речи не шло. В те времена я считал это чем-то вроде развлечения, но сейчас мне безумно стыдно вспоминать все те вещи, что я творил тогда. Но я буду идти до конца. Эта исповедь не должна исключать все те детали, что привели к печальному исходу для всех нас. Я начал преследовать Полину. Я знал, что Фатуи задержатся в городе ещё на несколько недель, а потому времени у меня было много, но в то же время в обрез. Моей первостепенной задачей было заполнить всё пространство вокруг неё. Первым делом я решил познакомиться с её отцом – графом Смирновым. Это был человек старых порядков. В наше время в Мондштадте уже не так рьяно соблюдают старые традиции, но в Снежной ещё были знатные семьи, кто не собирался менять уклад жизни, к которому они привыкли за много десятков лет. Что ж, я не был против. К тому же мои родители, на тот момент уже покойные, дали мне хорошее воспитание. Мне было совсем несложно под предлогом желания познакомиться написать письмо графу. Ответ был получен сразу, Смирнов был рад видеть меня на приёме у себя в номере отеля Гёте, где остановились все Фатуи. По вечерам почти половина делегации и несколько высокопоставленных лиц моего города собирались у него, обсуждая дела, заводя знакомства или просто бездельничая. - Добро пожаловать в наше скромное общество, мастер Крепус, - приветствовал меня граф, сердечно пожав руку. – Чувствуйте себя как дома! - Большое вам спасибо за приглашение, граф! Я ценю ваше гостеприимство! – вежливо ответил я, с затаённой радостью заметив Полину среди присутствующих. Это был первый раз за всё время, когда на мероприятия подобного рода я приходил без Ричарда. Я смог убедить его, что иду туда по делам. Частично, так оно и было. Я размышлял о том, что попытка познакомиться сразу с Полиной обернётся неудачей, поэтому я пошёл другим путём. Я почти всегда оставался у неё на виду, но при этом делал вид, что мне всё равно. Я собирал вокруг себя людей своими рассказами, шутками или идеями. За обсуждением разных тем я нашёл себе нескольких знакомых, в последствии ставшими моими партнёрами в деле. Должно быть, уроки Ричарда не прошли даром. Я с каким-то садистским наслаждением замечал, как люди, ведущие беседу с Полиной вдруг отвлекались от неё, поворачивали головы в мою сторону и, смущённо извиняясь, присоединялись к обществу вокруг меня. Порой я участвовал в беседах с самим графом или даже играл с ним в карты или шахматы. Глаза Полины метали молнии, оставаясь такими же тусклыми и безжизненными, а губы сжимались, чтобы с них не слетело какое-нибудь оскорбление в мою сторону. При отце она не смела язвить новому гостю. Я стал часто появляться на вечерах, но это был лишь первый шаг. Спустя какое-то время, когда я заслужил расположение графа Смирнова своими частыми визитами, я засыпал девушку письмами с такими банальными признаниями в вечной любви и прочей глупости, что радуюсь тому дню, когда в мой особняк постучался посыльный и вернул целую связку так и нераспечатанных конвертов. Тогда я пришёл в ярость, но теперь лишь улыбаюсь, глядя на целые восковые печати. Вряд ли у меня хватит духу открыть их, иначе я рискую умереть от стыда. Мне совестно вспоминать все эти глупости. Тогда я не задумывался о том, что выгляжу нелепо и пошло в глазах девушки. Я до сих пор удивлён, как после всего произошедшего она смогла стать матерью моего сына. Но как же долго ещё до этого момента. Я так и не смог пробить стену своими поступками, но в этом нет ничего удивительного. Я не любил Полину, а она явно это чувствовала.