В этот раз всё сделаем правильно

Неизвестная локация, 2004 г. Рядом на диване сидели двое черноволосых взрослых. Они оба нервничали из-за того, что запланировали, но в голубых глазах женщины ясно читалась решимость. Однако мужчина всё ещё казался неуверенным. Причина их нервозности находилась перед их взором. На земле перед диваном было вырезано множество рун, которые необходимо было нанести, чтоб начать опасный ритуал. — Ты уверена, что мы поступаем правильно? — спросил нервно мужчина. Женщина на мгновение замолчала, на секунду потеряв решимость, но этот момент быстро пришёл, и к ней вернулась былая смелость. — Гарри, мы, по сути, уже проиграли войну, после того как Международная конфедерация волшебников ввела в Великобританию карантин, всё быстро пошло под откос. Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Назван и его люди уже уничтожили 40% маггловского населения, а остальных отправили в трудовые лагеря, где их медленно пытают, заставляя каторжно трудиться, до смерти. Она глубоко вздохнула и продолжила свой аргумент: — Популяция волшебников не намного лучше. Если тебя захватят люди Сам-Знаешь-Кого, это, скорее всего, закончится твоей смертью или, если повезёт, клятвой верности на твоей жизни и магии. На нашей стороне просто не осталось людей, чтобы сражаться. — Я знаю это, — ответил человек, теперь известный как Гарри, — но какое мы имеем право менять прошлое? Кто сказал, что мы не сделаем хуже? Мы даже не уверены, в какое время и место нас забросит, если состоится ритуал. — Как мы можем сделать хуже, чем сейчас? — риторически спросила женщина, — Согласно полученной нами книге, если ритуал провести правильно, заклинатели заменят свои прошлые тела с их нынешними и всё, что соприкасается с нами, когда мы меняемся, вернется вместе с нами. Так что мы можем взять Люси с собой. Что касается того, когда и где это произойдёт, согласно записям в книге, нам нужно быть конкретными во время ритуала в отношении того, что мы хотим изменить, и магия перенесёт нас в то время, когда у нас есть наилучшие возможности изменения в то время, когда мы уже жили до совершения ритуала. — Таким образом, мы прибудем где-то между 1980 и 2004 годами. Я очень сомневаюсь, что мы сможем сделать много хорошего в более поздние годы, поэтому мы, вероятно, прибудем в восьмидесятые или начало девяностых. Как ты думаешь? — У нас нет способа противостоять этому призраку, поэтому мы, вероятно, не прибудем между Хэллоуином 1981 года и июнем 1995 года. И мы, вероятно, причиним больше вреда, чем пользы, если прибудем раньше, чем зло победили в первый раз. В те дни волшебники были не совсем доверчивы, кто знает, что они с нами сделают, если мы скажем им, что мы путешественники во времени. Гарри не мог придраться к её логике. Предательство и обман были обычным делом во время войны, полностью доверять кому-либо становилось невозможно. — Мы должны решить сейчас, наши запасы ограничены, и это будет только вопросом времени, когда они найдут нас даже с нынешними оберегами. Когда он всё ещё не выглядел полностью убежденным, она продолжила спор. — Если мы вернёмся сейчас, мы сможем спасти так много людей, предотвратить смерть десятков невинных жертв. Мы можем убедиться, что моя сестра не попала под проклятие Империус и не была убита как предательница, мы можем спасти родителей твоей подруги Грейнджер от пыток до смерти, так что она не пойдёт на какую-то безумную месть, мы можем спасти твоего крестного и отца, твоего крестника и всех тех, кто отдал свою жизнь за войну. С каждым упоминаемым именем неуверенность Гарри, казалось, исчезала, и в его зелёных глазах тоже загоралась решимость. Видя, что её аргумент работает, она продолжила. — С нашими знаниями и навыками мы можем закончить войну ещё до того, как она начнется, до того, как Дамблдор развяжет войну своей Философией Второго шанса. Но самое главное, мы можем дать Люси шанс на мирное будущее. С другой стороны, если мы решим остаться, ничего не изменится, станет только хуже. Каждый день там- это огромный шанс, что мы умрём. Ты хочешь, чтобы Люси росла сиротой в полном смысле слова? Последний аргумент был последним для Гарри. — Ты права, как всегда, — признал он, — жить в этом мире сиротой будет ещё хуже, чем в моё время у Дурслей. Он без сомнения знал, что произойдёт, если бы Пожиратели Смерти когда-нибудь узнали, что у него есть дочь, и некоторые вещи при жизни будут хуже, чем у мертвых. Он встал и сказал: — Принеси чемоданы и проверь, всё ли важное упаковано. Я позову Люси и дам ей снотворного, чтобы она случайно не вмешалась в ритуал. Женщина согласно кивнула и вышла из комнаты через дверь, ведущую в главную спальню. Гарри тем временем вошёл в комнату рядом с ним. Войдя в тёмную комнату, он подошёл к кровати и сел на край. Ему потребовалось короткий промежуток времени, чтобы посмотреть на юную леди, которая спала в своей постели, блаженно, не подозревая, что должно было случиться. Гарри достал свою верную святую палочку из правой кобуры и молча призвал мерзкое зелёное зелье. Он осторожно встряхнул девочку: — Люси, пора вставать. Он прошептал ей на ушко... Через пару мгновений она подняла взгляд, протирая глаза. — Папа? — вопросительно спросила она. — Уже пора завтракать? Гарри тут же отозвался на её вопрос и ответил с улыбкой. — Нет, милая, ещё не время для завтрака. Мама и папа собираются кое-что попробовать, и нам нужно, чтобы ты выпила это зелье до того, как мы сделаем это, хорошо? Люси в ещё сонном состоянии потребовалось всего мгновение, чтобы посмотреть на мерзость, которую протянул ей отец, прежде чем она решила послушаться, взяла её и выпила одним глотком. Она вздрогнула: — Это было невкусно, папочка, — пробормотала она, прежде чем зевнуть. Гарри забрал пузырек, прежде чем она уронила его, и поднял её с кровати. — Не волнуйся об этом, милая, иди спать, а когда ты снова проснёшься, мы что-нибудь поедим. Он не был уверен, что она вообще его услышала, так как её дыхание снова выровнялось. Он вернулся в гостиную как раз вовремя, чтобы увидеть, как женщина сжала несколько сундуков и сунула их в карманы. — У тебя всё есть? — спросил Гарри. Женщина кивнула: — Одежда, готовые зелья, книги, метлы, карта и плащ-невидимка, игрушки для Люси и книжки с картинками, — подытожила она. — Как Люси? — Она сказала, что зелье очень «невкусное», — ответил Гарри с лёгкой улыбкой. Женщина не могла не улыбнуться описанию дочери вкуса зелья. — Ничего не поделаешь, — сказала она. — Если бы она не спала во время ритуала и запаниковала, то она могла бы вмешаться из-за своей довольно сильной случайной магии. Гарри кивнул и встал посреди ряда рун, всё ещё держа дочь на руках. Женщина, присоединившаяся к нему, осторожно обняла Гарри, чтобы не навредить ребёнку между ними. — Гарри, если это не удастся, и мы не сможем этого сделать, тогда я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя и Люси больше всего на свете, и я никогда не сожалею о своём поступке на нашем шестом курсе. За этим заявлением последовал нежный поцелуй Гарри в губы. Мужчина ответил на поцелуй, и когда они разошлись, Гарри ответил. — Я знаю, Даф, и я тоже так тебя люблю, что даже не знаю, что было бы, если бы ты не подошла ко мне в этот год. Они разорвали объятия, но их руки остались соединенными. Через мгновение они кивнули друг другу, что готовы, и начали петь. — Patefacio sursum porta of vicis. Accerso nos ut locus qua is totus coepi. locus qua nos can subsisto atrum Senior notus ut Волдеморт. Qua nos can servo Quantus Quantus Populus ex suus царствование ut positus. Patefacio sursum porta of vicis. Заклинание повторялось несколько раз, и с каждым разом руны начинали светиться всё больше и больше, пока в конце концов они не стали светиться золотом. Они перестали петь, и Гарри сказал. — Кажется, пора, ты готова идти? — Я думаю, что мне будет трудно снова увидеть всех тех, кто погиб на войне, живыми, но это для лучшего будущего. Мы знаем, что нужно сделать, и мы это сделаем, и если Фадж или Дамблдор попытается вмешаться, ТОГДА Я ЛИЧНО... В этот момент руны вспыхнули золотом, произошла ослепляющая вспышка, и Гарри Поттер, Дафна Поттер и Люси Поттер исчезли. *** Большой зал, Хогвартс, 30 октября 1994 года. Люди в Большом зале тихо завтракали. Когда вдруг яркая вспышка ослепила всех. Когда люди начали прозревать, они быстро заметили одну вещь; за столом Гриффиндора Гарри Поттер, который сидел между двумя своими лучшими друзьями, внезапно исчез. Конечно, все факты, что связаны с Гарри Поттером, вызывали всеобщее внимание. У Альбуса Дамблдора было доброе утро. Сегодня был важный день, ведь это был день, когда студенты Дурмстранга и Шармбатона должны были прибыть на старт Турнира Трёх Волшебников, Турнира, где он мог проверить, насколько сильным стало его маленькое оружие. * —... Если он окажется слишком сильным... Мне нужно найти способ остановить его магический рост. Старик подумал: — Он должен умереть от руки Тома, чтобы хоркрукс в голове мальчика был уничтожен после состязания. Это для большего блага... * Пока он думал об этом, произошёл прыжок, и Дамблдор вместе с остальными в Большом зале был временно ослеплен. Когда к нему вернулось зрение, он посмотрел на гриффиндорца, думая, что это какая-то шутка близнецов Уизли. Когда его взгляд пробежался по столу, он заметил одну вещь, которая заставила его перестать искать Близнецов, и это была зияющая дыра между мисс Грейнджер и мистером Уизли, ранее занятая Гарри Поттером, куда пялилась половина стола Гриффиндора. Внезапно он услышал крик со стороны слизеринского стола. Все повернулись, чтобы посмотреть на Трейси Дэвис, уставившуюся на свободное место рядом с ней. У профессоров и студентов не было много времени, чтобы догадаться, что случилось с молодой девушкой, потому что была ещё одна ослепляющая вспышка, и внезапно в большом зале появилось ещё трое обитателей. Между Хаффлпаффом и Рэйвенкло стояли мужчина и женщина, держащиеся за руки, а мужчина держал на руках маленького ребёнка. Дамблдор, который уже был на взводе из-за исчезновения Гарри Поттера, вскочил, когда заметил новое пополнение в большом зале, вытащил свою палочку и направил её на незваных гостей и закричал: — Стой! Кто ты и что ты здесь делаешь? — Я обижен, старик, ты даже не узнаешь двух своих учеников, - громко ответил Гарри.