Долгая дорога к себе

- Ну, и как ощущения? Две женщины сидят в номере пекинского олимпийского дома. На столике между ними бутылка сухого красного. Внешне такие разные, но все же удивительно похожие. Они почувствовали это сразу. В них была цель и благодарность делу. Старшая поднимает наполненный бокал и повторяет вопрос: - Так, как там ощущения? Что осталось внутри? - Это другое,- младшая поправляет кудрявую светлую прядь.- Они совсем другие. С историей что ли. - Да, они с историей и они просто ответственнее. Их же двое, друг за друга, как солдаты в бою, как мушкетеры. Не такие эгоист, как твои малые. - Женька плакала и все говорила “спасибо”,- младшая из тренеров покачала головой и сделала глоток вина, оценивая вкус.- Интересно, когда кто-нибудь из моих скажет “спасибо” за серебряную медаль. - Этери, так уже сказали. Женя,- темные глаза улыбнулись и лучики морщинки побежали по лицу. - Я все думаю, что они не мои. То есть, у них же были тренеры, были постановщики… Ну, и я тоже была. Помогала,- поправляет волосы, перекидывая концы на одно плечо.- Я всего лишь не отказала им, хотя, конечно, могла бы. - Могла бы,- согласилась тренер-легенда. - Не могла,- Этери нервно хмыкнула.- Нельзя отказать человеку в отчаянье, когда он просит о помощи. В остальном я - формальность. Их надо было куда-то приписать. К кому-то. Из-за льда. Вот и пришлось. - И все же, ты могла им отказать. Была в своем праве,- не согласились в ответ. - Тамарочка Николаевна, ну, кто бы им отказал?- удивилась Тутберидзе.- Они ведь большие спортсмены. - Которые два года не были нужны никому, кроме баламута Макса,- вздохнула Москвина.- Наша братья бывает безжалостна к сбитым летчикам. - Они вполне оказались способными летать,- легко улыбнулась в ответ блондинка.- Да как полетели-то тут! Обе рассмеялись. Этери было тепло рядом с этой прагматичной женщиной, состоящей сплошь из планов, расписаний, контроля и порядка. С ней было спокойно. Как с мамой, хотя Тамара Николаевна, пожалуй, и не слишком похожа была на ее маму. А все же что-то было. То ли опыт, то ли нежная насмешка над ребенком-Этери. Для Тамары Николаевны Этери была ребенком. И делала эта малышка лишь первые шаги на большой тренерской дороге. Шаги, надо сказать, были выдающегося размера и красоты, но все же - первые. Ей еще предстоит многое понять. Многое пережить. Ко многому охладеть. И все же, эта девочка будет великим тренером, если не даст себя прожевать и выплюнуть. Тамара Николаевна не задает вопросов о личной жизни, потому что это, в конце концов, пошлость лезть в постель взрослого человека, но ей бы хотелось, чтобы у кудрявой малышки росточком всего-то метр восемьдесят, то есть на три головы выше Москвиной, появился хороший друг, лучше бы муж. Как у нее самой было долгие год. Кто-то, с кем можно разделить всю ту боль и сложность их непростого пути. Эти молодые теперь почему-то вечно одни. Вот ведь удивительно: они не умеют жить в парах, они не воспитывают пары. Особенно женщины. Раньше их было трое: она, Тамара, Лена и Таня. Все друг с другом дружили. Понимали. Радовались победам. И могли тренировать пары, потому что сами были в парах, наверное, знали, как мужчина несет тебя над бездной и верили своим партнерам. И учили верить девочек. И учили мальчиков становиться партнерами. А, может, дело и не в этом. Кто ж теперь разберет? Вот пришла на их место Этери, одиночка, и что-то такое смогла сказать, что Женька плакала в ее объятиях, шепча свое “спасибо”. И все же ей хотелось поддержки, не на работе, там все у нее в порядке, после работы. - О чем вы задумались, Тамарочка Николаевна?- поинтересовалась с любопытством Этери. - О том, как у тебя много впереди еще, девочка,- улыбнулась Москвина. - Да не понятно сейчас, что там впереди,- Тутберидзе нервно зажала пальцы одной руки другой,- дело Ками странное, такого никогда не было. Я не знаю, куда все идет. - Не суетись, Этери. Делай свое дело. Прошумит и утихнет,- Тамара Николаевна вдруг резко хлопнула в ладоши.- А не распить ли нам по бокалу шампанского в честь медалей? - У меня только вот!- Тутберидзе кивнула на бутылку.- А шампанского нет. - Сейчас организуем,- легко подскочила дама с кресла, никто не поверит, что ей 80 при той легкости, с которой она срывается с места. Вынимает из куртки с узорами регионов России айфон и кому-то звонит. - Артур, друг мой, есть повод отметить парной тренерской командой.- Бери наше шампанское и по дороге прихвати мужчин Этери Георгиевны. Они тебе покажут, в какой номер к ней идти. Мы тут кутим без вас. Весело рассмеялась каким-то словам в трубке: - А что поделать. На свидания меня не выпускают из этого вашего пузыря, а душа желает праздника! Этери улыбнулась непосредственности и живости маленькой женщины, бодро раздающей указания. - Это с кем же у вас было запланировано свидание, Тамара Николаевна?- подколола питерского тренера Тутберидзе. - Э нет, Этери, это мой маленький секрет,- пошутила Москвина.- У женщин должны быть секреты и приятные свидания за бокалом шампанского, тем более, когда они свободны от обещания хранить верность кому-то одному.- невысокая брюнетка задумалась,- хотя знаешь, выпить по бокалу шампанского в приятной компании даже в этом случае не грех. - Вы замечательная,- с нежностью проговорила блондинка. - Это очень даже может быть,- не стала спорить Москвина. И тут в дверь постучали. На пороге стояла компания мужчин с шампанским у Минчука и Транькова, красным вином у Глейхенгауза и белым у Слюсаренко. - А водку мы пока приберегли,- доверительно сообщил Тихонов, которого непонятно как банда протащила из журналистского пузыря в тренерский.- А то эти олимпийские игры такие непредсказуемые! Алкоголь был разлит по бокалам и Макс произнес: - Я думаю, ребята согласятся со мной! За прекрасных дам. Смех прокатился по номеру. Тамара Николаевна с нежностью наблюдала эту молодость, плескавшееся сейчас в каждом, кто был рядом. Ее путь потихоньку шел к окончанию, а всем этим ребятам предстояла долгая дорога к тому, что в конце жизни будет определять весь пройденный путь. Долгая дорога к себе, преодолевшим, победившим, устоявшимся. В любых ураганах. - За наших фигуристов!- ответила на тост Транькова Москвина.- И за будущее. Их, ваше… - И ваше, Тамарочка Николаевна,- негромко продолжил Алексей. - И пока еще за мое,- огласилась маленький великий тренер. Они были счастливы тем, что сделали еще один шаг по своему пути. И шаг этот принес им радость и успех.