Кошмар

      Скучать им вообще не давали. Не успели вернуться с одного задания и на минуточку присесть, как Батя с Приговым объявили о другом. Но что же поделаешь? Работа такая – страну от всяких заходяг спасать. Сейчас, например, обезвреживали диверсионную группу. Скоро в Санкт-Петербурге международная конференция, куча делегаций из разных стран и высокопоставленных чинов, вот и старались все, кому не лень, сорвать сие мероприятие. А «Нерпы» катайся туда-сюда да спасай всех и вся.       Пока ребята прорывались в здание, где расположились диверсанты, – кирпичное и мрачное строение, служившее раньше торговым центром, Ума внимательно из укромного места наблюдала за всеми перемещениями. Точнее сказать, мельтешением, если не смотреть в прицел винтовки. Из-за отсутствия нормального укрытия близ ТЦ пришлось спрятаться в соседнем, таком же пустующем, недострое.       — Как же хочется спать, – пробубнила себе под нос и зевнула в знак подтверждения. Целые сутки провести без одной из главных потребностей – сна в одной засаде, а теперь несколько часов и здесь. Нет, она, конечно, знала, что их считают крутыми спецами, почти бессмертными, но не настолько же.       Но Ума помотала головой и похлопала себя по щекам.       — А ну-ка, соберись, Уманова. Нельзя расслабляться, – чуть громче произнесла она. — Ты не на тренировке.       Леся могла поклясться, что в собственных словах услышала нотки грозного гласа Бизона. Хорошо, что его здесь не было, он бы подзатыльников ей надавал и по приезде на базу влепил три наряда вне очереди, чтобы впредь была собраннее на заданиях. Но Леська приуныла и почувствовала, как в душе зарождалось что-то нехорошее.       — Не мешай личное с рабочим, – тут же приказала она. — Всё будет хорошо.       Отношения у них с командиром завязались года полтора назад, когда Олеська после неудачной попытки пройти полосу препятствий, на которую их благополучно отправил Батя, оказалась в больнице со сломанной коленкой. Тарасов тогда так распереживался, что заглядывал к Умановой чуть ли не каждый день по несколько раз. Даже Багира такой частотой не могла похвастаться. Солдата удачи это, конечно, только радовало: о ней заботились не только как о боевой подруге, но и как о девушке. После всех больничных историй скрывать свои чувства они уже не могли, да и странно это выглядело бы. Только ребятам они не сказали пока, боясь шуточек за спиной и нагоняя от контр-адмирала. Всё-таки служебные романы у них не поддерживались.       Шум в наушнике вернул её в реальность. Мышцы сразу же сжались, а Леся прилипла к прицелу винтовки и оглядела вверенную территорию. Пусто. И что же это значило, неужели опять гарнитура забарахлила?       — Бизон, приём, проверка связи.       Тишина.       — Бизон, приём, проверка связи.       Снова тишина.       Пугающая такая тишина.       — Ребята, приём.       Ни слова в ответ.       Это уже было несмешно. Сердце в груди так и норовило выпрыгнуть и ускакать куда подальше, лишь бы не испытывать липкие тревогу и страх. А они уже подступали к горлу, хотя Олеся и старалась отгонять от себя дурные мысли.       — Ума, приём, что у вас там происходит? – это Багира. По голосу понятно – волнуется.       — Я не понимаю, – честно ответила Леська, — никто не выходит на связь. Думала, гарнитура сломалась, но тебя я слышу прекрасно.       — Мы тоже не можем связаться с ребятами. Их маячки в здании.       — Где диверсанты? – вступился второй голос. Батя.       — По периметру пусто, никакого движения, – Ума ещё раз поглядела в прицел, надеясь, что ошибается. — Что всё это значит?       — Значит, всё плохо. Их раскрыли, – то, насколько спокойно контр-адмирал произнёс эти слова, удивило и на мгновение застопорило Олесю. Раскрыли? Нет-нет-нет.       — Что делать? – медленно проговорила она. Уставший мозг загружался с перебоями, всё-таки им нужно было отдохнуть.       — Отправляйся туда и постарайся отыскать ребят, возможно, им нужна помощь. Я отправлю подкрепление. Но прошу, Ума, не лезь на рожон, – последнее он произнёс с нажимом.       — Так точно, товарищ контр-адмирал.       В два счёта она подскочила на ноги, схватила винтовку и помчалась вниз, проговаривая про себя все молитвы мира. Сейчас здравый смысл отступил на второй план, и надеяться можно было только на высшие силы, если они вообще существовали.       Порывистый и холодный ветер ударил в лицо точно смачная пощёчина. На доли секунды это отрезвило, даже в голове прояснилось.       — Поубавь эмоции, – пробубнила под нос и глубоко вздохнула.       Некогда белые облачка собрались вместе и нависли над землёй, собираясь исторгнуть из себя водный поток. Леся поправила ворот спецовки и кинулась бежать. Только ливня ей не хватало.       Она перепрыгивала через ямы и кучи земли вперемешку с каким-то мусором. Старалась не светиться, обходила торговый центр огородами, периодически останавливаясь и осматриваясь. Но вокруг так ничего и не поменялось: тишина и благодать. Можно подумать, что она здесь одна, как дура, бегает.       Уманова наконец подобралась к главному входу здания. Капли уже падали с неба, растворялись в пересохшей земле и как бы намекали, что «пора бы тебе уже не на месте топтаться, а делом заняться». Но старший лейтенант для начала решила связаться с Центром.       — Приём, Багира, я перед входом в торговый центр.       Ответа не последовало.       — Багира? Приём!       Ничего не изменилось.       — Да что б вас! – зло выплюнула она.       И именно в этот момент раздался хлопок, а за ним незамедлительно последовал взрыв. Оглушающий, разрывающий взрыв. Волна отбросила старлея на несколько метров, и Леська ударилась о землю. Из тела выбило весь дух, а где-то под ней разлилось что-то тёплое и вязкое. Голова закружилась, давая почувствовать себя в водовороте, который постепенно начала уносить Олесю в тёмную бездну. Вскоре веки отяжелели, и сознание окончательно помахало ручкой телу.       В грудь будто ударили кулаком и заставили сесть. Олеся не сразу поняла, что находится в собственной постели. Дыхание сбилось, как после марш-броска при полной выкладке, даже капельки пота медленно стекали по лицу. Глаза широко открылись и упёрлись в шкаф напротив кровати, а мозг, внезапно проснувшийся, пытался переварить произошедшее. Точнее, приснившееся.       Рядом завозился Боря: движение по правую руку его разбудило. Но это напугало Лесю. Она вздрогнула, посмотрела на соседнюю сторону и только потом смогла выдохнуть с облегчением.       — Леся? Ты чего? Что случилось? – забеспокоился он.       — Мне приснилось, что вы все погибли. Что ты погиб, – принялась сбивчиво рассказывать старлей. — Мы были на задании, я осталась вас прикрывать, а вы пошли брать диверсантов, но пропали. На связь тоже не выходили, а потом… Потом раздался взрыв.       — Ну-ну, тише, девочка моя, – сильные руки обхватили хрупкое тельце. Леся прижалась к Боре. — Это только сон. Слышишь, это только сон. Всё хорошо.       — Пожалуйста, обещай, что не оставишь меня. Обещай, Борь, – с надрывом попросила она. Слёзы подступили к глазам, в горле встал ком. Олеся сжала руку возлюбленного, ощущая, как от объятий становится чуточку лучше.       — Не бойся, я буду с тобой. Да и вообще, куда я от тебя денусь-то? – хмыкнул Тарасов и продолжал медленно поглаживать Уманову по голове. И правда, куда он мог от этого чуда скрыться? Такую девушку, как старший лейтенант Олеся Уманова, ещё поискать надо.       — Никуда.       — Вот и я о том же.       Борис чуть отстранился и заглянул в глаза Олеси, в которых отражался лунный свет. Провёл рукой по щеке и осторожно коснулся её губ: таких мягких и тёплых. Та поддалась, растворилась, и Тарасов увлёк Уманову в долгий и сладкий поцелуй, отгоняя остатки жуткого сна.