Вторжение Аркобалено.

Каждое утро Тсуна вместе с Хару ходили в ближайший лес за хворостом. Но так получалось, что обратно они шли усталые от тяжëлой ноши. Сейчас Тсуна лежал в тени одного большого дерева и мирно спал. Его веки дëргались и ясно было, что пареньку снится что-то тревожное, беспокойное. Ясное, чистое небо, по которому неспеша проплывают облака, приобретающие различные формы и растягивающиеся в тонкие нити на горизонте. Однако же внизу, на земле была совсем другая атмосфера. Разрушенные дома, кровь, сотни трупов и...никого. Хотя нет, на востоке выделялся чей-то поистине гигантский силуэт в шляпе и костюме. Парень завис на устройстве маневрирования и в ужасе видел, как то гигантское существо пожирало людей. Тсуна ничего не мог сделать, он словно оцепенел от нечеловеческого ужаса. Почувствовав, что за спиной творится что-то неладное, парень инстинктивно повернулся и далее почуял, что падает, и уже чëрная непроглядная пелена обволакивает его. Тсуну кто-то тряс за плечо. - Тсуна, Тсуна, проснись! - настройчиво твердил ему голос Хару. Парень тут же вскочил и захлопал глазами. - Где, где те гиганты? - дрожащим голосом произнëс Тсуна. - Гиганты? Ты о чëм? - не поняла Хару - Мы в безопасности. Давай вставай. Нам надо нести хворост домой, иначе мама будет ругаться. Тсуна моргнул и почувствовал как по его щекам стуится что-то тëплое. Прикоснувшись рукой к глазам он почуял, что у него текут внезапно откуда-то взявшиеся слëзы. Хару удивлëнно обернулась на паренька. - Ты плачешь? - спросила она, подходя к нему ближе. - Что ты за вздор говоришь, - возмутился шатен - Просто глаза слезятся. Давай забудем об этом. Идëм уже. Тсуна, закинув за спину вязянку хвороста и бодрым шагом зашагал по направлению к городу. Хару, вздохнув, последовала за ним. Город за стенами Марии весьма оживлëнный: снуют люди, как муравьи, в общем, везде и всюду спокойствие. Тсуна и Хару вышли на площадь. Парень бодрой походкой уже направился в соседний переулок, где отдыхали и распивали красное вино несколько людей в рыжих куртках с эмблемами Легиона Разведки и в форменной экипировке и знакомый Тсуны - Шамал. - Эй, Тсуна! - крикнул он шатену - Ещë не решился вступать в наши ряды? - Шамал говорил несвязной речью, язык у него заплетался и на щеках ярко рдел румянец, признак того, что он явно не в совсем трезвом состоянии. - Нет, пока он не решил. - встряла Хару, ответив за паренька. - Так, стоп. Хару, откуда ты это взяла? - нахмурился Тсуна. - Ты не будешь вступать ТУДА. Ты понимаешь, что это крайне опасно? - проговорила девочка с нажимом на слово. - Да, но мне хочется увидеть мир, тот мир, внешний мир, который за стеной. - округлил Тсуна глаза. - В общем, если созреешь или она разрешит, - Шамал кивнул на Хару, которая глядела недовольным взглядом. - вступай в наши ряды. Я, впрочем, не заманиваю тебя, но всë же. Как говорится, попытка - не пытка. Девочка взяла Тсуну за руку и потянула его в сторону. - Идëм. Не стоит разговаривать с этим пьяным типом. Паренëк ничуть не сопротивляясь последовал за ней. Хару всë шла и думала над теми словами, которые говорил Тсуне пьяненький Шамал. Определëнно, она не пустит паренька в ряды Легионщиков. Девочка и без того знала, насколько это опасно, ведь за стенами гибнет и пропадает без вести множество людей, которые сами того не ведая, подвергают себя большей опасности. Парень же думал иначе. Ему и хотелось примкнуть в ряды, и наоборот не хотелось, боясь за свою сестру. Он также знал, насколько опасен внешний мир. Но так бывает, что любопытство сильнее страха. Он ещë не знает, что это за внешний мир и чем он опасен. Внезапно кто-то из людей на площади радостно крикнул: - Открываются главные ворота! Легион Разведки возвращается! Тут же началась суета. Люди забегали и собирались в единую толпу на площади. - Хару, пошли смотреть на героев! - с блестевшими от радости глазами произнëс Тсуна и, схватив девочку за руку, потащил в гущу людей. Нигде места, чтобы хоть куда-то встать, втиснуться, не было. Тут парень увидел подмостки и вскочил на них, а Хару пристроилась рядом, и пофигистическим взглядом смотрела в одну точку, словно ей было неинтересно глядеть на Легионщиков. Вскоре стал слышен стук копыт множества лошадей и шаги людей. И вот показался весь Легион, но каков был ужас, когда Тсуна увидел в каком состоянии они были. Все израненные, хромающие, бинтованые-перебинтованные, с угрюмыми и безрадостными лицами, еле переставляющие ноги; были измучены не только люди, но и лошади также пребывали в такой угрюмости. Безрадостную процессию замыкали тележки, на которых лежало множество окровавленных свëртков. Тсуна резко переменился в лице. Теперь на его лице не было той радости, с какой он смотрел на Разветотряд, а было выражение нескрываемого ужаса и некого отвращения. На середину дороги, где шествовала эта процессия, выбежала с криком женщина и перегородила путь всем и, в особенности, капитану Легиона, шедший впереди всех. - Что с моим сыном? Где он? Почему я его не вижу? - прокричала она со слезами на глазах. Капитан тут же замер перед ней, как вкопанный. Его нижняя губа подрагивала, как у ребëнка готового заплакать. - Почему я не вижу своего сынка? - повторила женщина с льющимися по щекам слезами. Капитан вздохнул и махнул рукой, подзывая двух солдат. Они поднесли ему небольшой свëрток, на который женщина недоверчиво покосилась. Капитан в свою очередь протянул свëрток бедной матери и, потупив взгляд, уставился в землю. Женщина стала разворачивать свëрток, и, развернув, в ужасе закричала. То, что она увидела, повергло еë в шок. Рука, вся в запëкшейся крови и в ступьях, покоилась в грязной окровавленной тряпке. Женщина вновь зарыдала в голос, и, наконец, захлëбываясь в слезах, спросила: - Мой...сын...он пригодился в бою? Смог ли чем-нибудь помочь? Капитан поднял глаза и, уставшись на женщину, замер, как громом поражëнный. С минуту или больше он простоял так, но внезапно сорвался на крик, пробиравший до дрожи: - Мы не смогли выстоять! Все пали! Половину наших солдат сожрали Аркобалено! Мы не могли ничего сделать! Мы просто убежали, трусливо поджав хвосты! Капитан, тоже весь в слезах и шумно дыша, затих. Все люди на площади, слышавшие всë до единого слова были в шоке. Даже Тсуна, который несколькими минутами назад радовался, что увидит Легионщиков, но теперь он тоже был в конкретном ужасе. Кто-то внезапно сзади тронул его за плечо. Это Хару. - Идëм домой, мама ждëт. - сказала она спокойным голосом и, взяв его за руку, повела из толпы. Тсуна, всë ещë пребывая в шоке, без пререканий послушался.