Ночь. Министерство. Аврорат.

      Ночное Министерство Магии выглядело по-настоящему жутко, когда Гермиона Грейнджер — под мантией невидимкой, которую одолжила у лучшего друга, кралась в кабинет заместителя начальника Аврората. Мрачные стены подсвечивались редкими свечами, а темный атриум выглядел как какая-то декорация из фильма ужасов, который девушка недавно смотрела со своим парнем. Казалось, что сейчас из любого камина выскочит какой-нибудь пугающий призрак с бездонными глазницами и заберет девушку с собой, чтобы никто ее не нашел. Гермиона судорожно сглотнула вязкую слюну, а ноги против воли прибавили шаг.       Добравшись до лифта и воровато оглянувшись, Грейнджер пулей влетела в пустую кабинку и быстро закрыла за собой дверь. Громкий выдох сорвался с ее губ, когда лифт двинулся на этаж, где находился аврорат. Гермиона скинула капюшон мантии и поправила волосы, в который раз мысленно делая пометку для себя, что эта вылазка была необходимой. Она соскучилась по Драко, который уже как месяц практически живет в своем кабинете и появляется дома ближе к утру, и то только за тем, чтобы сменить одежду и провести хоть какое-то время наедине с Гермионой. В лифте девушку настигли воспоминания о том, каким чертовски сложным был этот месяц.       Грейнджер искренне ненавидела вооруженную группировку, которая совершала варварские набеги на бедных жителей магловского и магического Лондона, потому что именно они вырвали Драко Малфоя из их общей постели ровно тридцать три дня назад. Гермиона помнила, как резко подорвался Драко с постели и оделся буквально за несколько секунд, а на прощание чмокнул девушку в щеку и обещал вернуться до рассвета. Но прошла неделя, а Малфоя все не было, и министерские совы вместе с письмами, которые он часто посылал домой, стали приходить все реже.       На вторую неделю Малфой вернулся весь помятый и потрепанный, Грейнджер помнила, как снесла его с ног, стоило ему только переступить порог квартиры. И пока Малфой приводил себя в порядок, попутно рассказывая Гермионе об опасности этого рейда и о том, что они отловили не всех преступников, Грейнджер ощущала, как ее душа уходила в пятки каждый раз, когда мужчина доходил до повествования о собственной роли в этом злоключении. Девушка с замиранием сердца вслушивалась в историю о том, как в Драко попало одно из режущих проклятий, оставляя новый шрам на бледной коже. А после демонстрации нового рубца упрямо уперла руки в боки и просила его оставить пост заместителя аврората и перейти работать в другой отдел, где более безопасно.       Она не хотела его терять. Она не думала о том, чтобы запрещать ему работать аврором, но при этом практически всегда чуть ли не умоляла подумать над ее предложением. Драко, как и в прошлые разы, лишь отмахнулся и сказал, что ему снова нужно вернуться в офис и заняться бумажной работой, так как на рейдах в нем больше не нуждались. Гермиона помнила, как стиснула зубы и накричала на Драко, не сдерживаясь в выражениях. Она устала, она переживала за него, и Грейнджер казалось, что Малфой ее не слушал.       Она помнила, как в тот день закатила грандиозный и громкий скандал о том, что он не бережет себя и не думает о ней. Выражение лица Драко оставалось каменным, пока он спокойно выслушивал от Гермионы все то, что она думала о его работе аврором. Истерика была долгой и изнурительной для них обоих, а когда она прошла, и Грейнджер лбом прислонилась к груди Драко, то просто расплакалась. Малфой стоял неподвижно и гладил девушку по волосам, обещая, что никуда не пойдет в этот вечер, а останется с ней.       Драко выполнил свое обещание. Как только слезы закончились, а голова нещадно трещала по швам от прошедшей истерики, Малфой подхватил Гермиону на руки и отнес в кровать, прижимая хрупкое тело к себе, бормоча на ухо слова о том, что он опытный аврор и с ним ничего не могло случиться, а шрамы являлись простым напоминанием о том, что он был обычным человеком и совершал ошибки. Под его спокойный голос Грейнджер заснула, а утром проснулась от патронуса Гарри, который срочно вызывал Малфоя в отдел. Скрипя зубами, Гермиона отпустила Драко, но на этот раз просила его появляться дома чаще, чем раз в неделю, хотя глубоко в душе понимала, что данную просьбу он не сможет выполнить.       Из воспоминаний ее вырвал сигнал оповещения о том, что девушка добралась до нужного этажа. Накинув мантию на голову, Грейнджер быстро выдохнула лишний воздух из легких и помолилась Мерлину, чтобы авроры не установили никаких чар, чтобы узнать, кто, зачем и когда проник к ним в офис. Волнение кипело под кожей, а ощущение опасности от приключения травило и затуманивало мозг. Грейнджер настолько ушла в себя, стараясь остаться незамеченной, что не обратила внимание на дверь начальника Аврората, которая оказалась не заперта, и не уловила, как оттуда пулей вылетел высокий блондин, сбивая все на своем пути.       Гермиона внезапно ойкнула, и этот звук привлек внимание Драко, который практически находился у своего кабинета. Остановившись в дверном проеме, Малфой повернул голову в сторону Гермионы, всматриваясь в пустоту перед собой. Грейнджер прикрыла рот ладонью, чувствуя, как страх закрался в душу, обвивая собой девичье сердце. Ведь если бы Малфой узнал, что Гермиона ради него ночью проникла в министерство, то весь план вышел бы коту под хвост. Драко сделал шаг в ее сторону, и Грейнджер округлила глаза от ужаса, потому что его ладонь уже тянулась к ней, пытаясь ухватить мантию. Гермиона снова помолилась Мерлину, чтобы за ней ничего не стояло, и отпрыгнула назад, надеясь, что не создала лишнего шума.       Малфой нахмурился и снова сделал шаг по направлению к Гермионе, которая судорожно осматривала помещение за собой. Ей так хотелось выйти из-под мантии и показать ему, что она находилась здесь, рядом с ним, но останавливала себя, потому что здесь могли быть магловские видеокамеры, которые министерство усовершенствовало для волшебного мира. — Малфой, какого дементора ты еще не ушел? — за спиной Грейнджер услышала злобный голос Гарри и ощутила, как ее сердце сделало кульбит и рухнуло куда-то вниз. — Тебе нужно особое распоряжение, рапорт или же заявление, чтобы ты отправился домой к Гермионе?       Грейнджер замерла на месте, как и Малфой. Они оба уставились на Поттера, который с непониманием смотрел на своего коллегу. Гермионе хотелось убежать отсюда, потому что быть между двумя аврорами с их чутьем было тем еще испытанием. И если, возможно, Драко бы понял ее причину нахождения здесь, то Гарри, вероятнее всего, нет. — Просто мне показалось, что тут кто-то есть, Поттер, — спокойный голос Драко вывел Гермиону из ее размышлений о побеге, и она аккуратно перевела взгляд на своего парня. — Или ты забыл, что мое аврорское чутье намного сильнее твоего? — Малфой ухмыльнулся, а ей оставалось наблюдать за этим и осознавать, как сильно скучала по его ухмылке. — Не переживай, Поттер, тут ничего нет! Ты можешь расслабить свою задницу и заниматься дальше бумажной волокитой! К тому же я почти закончил заполнять рапорты и отказы в возбуждении дел, так что скоро оставлю тебя наедине с твоей любимой работой.       Гермиона заметила, как Гарри закатил глаза, а взгляд зеленых омутов метнулся в ее сторону, пристально вглядываясь в пустоту перед ним. Грейнджер задержала дыхание, стоило очам Поттера в неверии округлиться, а бровям в замешательстве сойтись на переносице. Конечно, друг догадался, что перед ним стоял человек в мантии-невидимке. Грейнджер прикусила губу и помолилась на этот раз Гарри, чтобы он молчал и не выдавал ее присутствие. — Что же, тогда я, пожалуй, вернусь к заполнению отчетов, а ты от души повеселись, — Гарри многозначительно изогнул брови, а его губы расплылись в коварной ухмылке, пока Малфой хмуро смотрел на своего начальника. — Со своей работой.       И Малфою стоило заподозрить хоть что-нибудь неладное в многозначительном тоне Поттера, но мужчина так устал от всего, что списал это на очередной психический бзик своего начальника. Грейнджер миллиарды раз поблагодарила всех создателей и заодно поклялась убить Гарри Поттера при первом удобном случае. — Ты ебаный псих, Поттер, раз получаешь столько удовольствия от своей работы, — Малфой закатил глаза и направился в свой кабинет, не замечая, как бесшумно двигался невидимый силуэт за ним. — Думаю, что мне стоит поговорить с Гермионой и наконец-таки найти тебе хоть кого-нибудь. — Малфой, я не моногамен, пора бы уже привыкнуть к этому! — веселый голос Гарри преследовал их пару до самой двери. — И, Драко, потом не рассказывай мне, кто из нас все-таки ебаный, хорошо?       Пока Драко пытался осознать все то, что только что ему сообщил начальник, Грейнджер успела пробраться в кабинет Драко и первым делом убрала его палочку со стола, пряча ее в складках мантии. Гермиона затаила дыхание, когда Малфой устало вздохнул и опустился в кресло, запустив ладони в волосы. Вид растрепанных блондинистых прядей Драко послал приятный импульс вниз живота, Гермиона против воли закусила губу, наблюдая за мужчиной перед собой.       Драко всегда был чертовски красив, и иногда ее размышления о его привлекательности доходили до такого, что Гермиона чувствовала себя неуверенно, когда они стали контактировать на седьмом курсе Хогвартса. Их отношения начались до абсурдности глупо и банально, потому что раньше Малфой терпеть не мог маглорожденных волшебников и считал их не ровней чистокровным, пока в его жизнь с ноги не влетела Гермиона Грейнджер, чей пытливый ум спокойно мог соперничать с изворотливостью Малфоя. Вечные подколы и задирание друг друга на глазах всей школы в один прекрасный вечер в башне старост превратились в грубый секс без обязательств. Но позже, как узнала сама Грейнджер, Драко не хотел, чтобы это было одним разом.       Гермиона с легкой улыбкой вспоминала, как Малфой каждый вечер после того случая всячески пытался залезть ей под юбку, а Грейнджер стоически подавляла все его попытки. Лишь перед самым выпускным, когда Малфой прижал ее в одной из ниш и высказал все, что думал о ней и ее жизни в более мягкой форме, чем она ожидала, а после этого его просьба попытаться построить общее будущее казалась сюрреалистической. Гермиона не искала отношений и никак их не хотела, однако настойчивость Драко Малфоя во время обучения в академии авроров, казалось, выросла в сто крат. И когда после тридцатого свидания парень вновь предложил ей стать его девушкой, Гермиона, наконец-таки, сказала заветное да.       С того времени прошло практически пять лет, а ей казалось, что Драко совсем не изменился. Все такой же настойчивый и невидящий перед собой никаких преград. Мужчина, который сидел перед ней, вызывал уважение и дикое тепло в душе. Губы Гермионы тронула легкая улыбка, и девушка бесшумно двинулась в сторону Малфоя, наблюдая за тем, как тот работал.       Драко отточенными движениями рук заполнял бланки и подписывал документы, складывая каждый из них в разные стопки, чтобы позже было удобнее сшивать и не потерять важные детали дел. Гермиона все ждала, когда же он обнаружит пропажу палочки, но Малфой был настолько занят делом, что не заметил, как девушка медленно сняла с себя мантию, оставшись в легком платье. Грейнджер всегда поражало то, как ее мужчина отдавался собственной работе и успевал находить время и для нее. Конечно, в некоторых вещах он был не лучшим, например, готовка или забота о ее коте, но он пытался, и это вызывало восхищение.       Тихо встав за его спиной, Гермиона осторожно опустила руки на его плечи, ощущая, как тело под ладонями напряглось. Грейнджер успела уловить, как пальцы Драко метнулись в сторону, где должна была лежать палочка, но через секунду с громким визгом и резкой болью в плече упиралась грудью в столешницу. Острая боль пронзила плечевой сустав, и, не выдержав, Грейнджер протяжно заскулила. — Гермиона?! — взволнованный голос Драко прогремел около ее уха, а Грейнджер попыталась вывернуть руку из его захвата. — Какого дементора тут… — Драко, отпусти меня, мне больно!       Малфой вздрогнул от болезненного тона Гермионы и осторожно опустил девушку, чтобы не травмировать еще больше. Его руки плавно легли на талию Грейнджер, и она уже через секунду сидела на его коленях. Гермиона болезненно всхлипнула, когда ладонь Малфоя с ребер переместилась на плечо и плавно растирала кожу. Грейнджер уткнулась ему в шею, вдыхая полюбившийся запах сандала и ванили, а ее лоб неприятно царапала недельная щетина мужчины. — Мерлин, Драко, когда ты уже побреешься? — потерев лоб, Гермиона подняла взгляд и наткнулась на злой прищур серых глаз. Судорожно сглотнув, Грейнджер воинственно подняла подбородок, а в ее глазах плескались обида и плохо скрываемая ярость. — Знаешь, это уже можно считать той частью, где ты просишь у меня прощения. — Грейнджер, какого хера ты пробралась ночью в Аврорат? — ладонь Драко с плеча девушки переместилась на подбородок, не сильно сдавливая его. — А если бы здесь была сигнализация или какое-нибудь опасное проклятие, которое уничтожает любого, кто заявился сюда ночью и не является сотрудником отдела? — Грейнджер затаила дыхание, когда его пальцы нежно прошлись вдоль скулы, убирая каштановую прядь за ухо. — Милая, почему ты не дождалась меня дома? Я бы уже через несколько часов был с тобой.       Грейнджер, словно кошка, прильнула к его руке и ощутила, как тихое мурлыканье пузырилось в горле. Драко давно не прикасался к ней именно так. Нежно. Интимно. Приятная дрожь прошла вдоль ее позвоночника, зарождая легкое тепло в сердце. Разум затуманился пеленой желанной ласки, и Гермиона оседлала его, вжимаясь своим телом в Малфоя.       Ее пальцы рисовали узоры на его груди. Под подушечками ощущались шероховатая ткань рубашки и тепло его кожи, она так скучала по их совместному времяпрепровождению, что совсем забыла, ради чего пришла. Грейнджер настолько удобно устроилась в руках Малфоя, даже не заметила, как одна его ладонь скользила вдоль ее ноги, подбираясь под подол юбки. — Ты снова несколько дней подряд пропадал на работе, хотя обещал так больше не делать, — Грейнджер осторожно вытащила палочку Драко из мантии и приставила ее к груди мужчины. — Я пришла забрать тебя, и если ради этого мне придется воспользоваться магией и мантией, я это сделаю, не сомневайся.       Драко не вздрогнул, когда острый кончик его палочки уперся ему в грудь, на мужском лице отпечатались одновременно скука и интерес. Любопытство терзало мужчину изнутри, а в карих глазах его девушки плескались различные эмоции: начиная от гнева, заканчивая слабыми отголосками похоти. Коварная ухмылка рассекла его губы, а ладонь, лежавшая на колене, плавно двинулась вверх. Короткие ногти аккуратно царапали внутреннюю сторону женского бедра, заставив Грейнджер чуть вздрогнуть. Драко отвел взгляд от покрасневших щек любимой девушки и внимательно осмотрел стол, который находился за спиной Гермионы. Конечно, он скучал по ее телу и никак не мог не воспользоваться положением, чтобы утолить голод старой мечты.       Трахнуть Гермиону Грейнджер на столе в Аврорате.       Драко снова перевел глаза на Гермиону, и девушка столкнулась с диким голодом в глазах мужчины. Судорожно сглотнув вязкую слюну, Грейнджер медленно отодвинула палочку от его груди, пока та не выпала из ослабевших рук. Между ними не было никакой интимной связи с того дня, как Малфой покинул их квартиру в спешке и пропал на две недели. Гермиона наблюдала за тем, как его плотоядные серые омуты неспешно осматривали ее тело на предмет новых изменений. И как бы ни прискорбно было это отмечать, но мужчина разглядел, как сильно похудела его возлюбленная.       Чувство вины сдавило горло, ведь Драко понимал, что по большей части был виновен в том, что довел Грейнджер до такого состояния, но всеми силами старался заглушить это в себе. Со всем этим он обязательно смог бы разобраться позже, когда с чистой совестью закроет дело и отправит парочку преступников в Азкабан. Малфой придвинулся к ее шее, замечая, как сильно пульсировали вены под прозрачной кожей. Ухмылка исказила его прекрасные черты лица, когда Гермиона с приоткрытым ртом наблюдала за его действиями. — Ты самая непослушная ведьма, которую я когда-либо встречал, — шепот Малфоя вторгся в ее ухо, пока губы прокладывали медленную дорожку. — Сидишь на мне и ругаешь меня за то, что задерживаюсь на работе, — его грешно длинные пальцы рисовали круги на ее паховых мышцах, заставляя Гермиону выгибаться в его сторону. — Ты же понимаешь, что я, как доблестный аврор и защитник магической Британии, должен арестовать тебя за проникновение в главный офис? — губы плавно переместились на шею, оставляя за собой влажную дорожку, пока пробирались к уху, интимный шепот нарушил повисшую тишину. — Однако сегодня я добрый и думаю, мы могли бы договориться. — И как же? — заинтересованно спросила Грейнджер, мысленно желая, чтобы руки Драко отодвинули ластовицу белья и собрали всю выделенную влагу.       Малфой внимательно рассматривал девушку на себе и чувствовал, как губы в который раз за несколько минут расплылись в коварной ухмылке. Его чертовски возбуждало, когда Грейнджер вела себя так, как будто никогда до этого не трахалась с ним и словно сама не возбуждалась от его хриплого приказного шепота. Вид ее красных щек и осоловелого взгляда доставлял ему какое-то мазохистское удовольствие, и он не мог отказать себе в том, чтобы его ладонь с бедра переместилась к кудрявым волосам, наматывая их на кулак.       Тихий выдох Гермионы прокатился по помещению. Девушка давно чувствовала, как бабочки в животе были на грани нервного срыва оттого, что узел возбуждения с каждым движением Драко становился все острее и острее. Желание раздеть и оседлать Малфоя набатом играло в голове, а сердце готово было выпрыгнуть из груди к нему на встречу. Ощущение правильности ситуации никак не покидало Гермиону. Она снова согласилась сыграть с ним в опасную игру, где никак не хотела быть победителем. — На колени, Грейнджер, — прохрипел Драко, стаскивая ее со своих ног. — Всегда хотел, чтобы ты сделала мне минет на рабочем месте, пока я заполняю важные документы.       Судорожный вздох слетел с губ Гермионы, пока Малфой плавно тянул ее за хвост в ноги. Возбуждение, словно патока, растекалось приятным теплом по венам, а желание доставить Драко удовольствие полностью поглотило разум Грейнджер. Опустившись между его широко расставленных бедер, девушка напрочь забыла о конфиденциальности их ночного рандеву. Да и по секрету, Гермионе хотелось добавить опасности в их близость. Возможно, сейчас, пока стояла перед ним на коленях, она наконец-таки призналась самой себе, что в ней преобладала жажда подчинения, отчаянно хотелось, чтобы Драко ей воспользовался. — Умница, — Драко сдавил Гермионе щеки, в беззвучном приказе заставляя открыть рот. — Итак, Грейнджер, все то время, что я встречаюсь с тобой — каждый день задаюсь вопросом: как бы ты хотела, чтобы я с тобой обращался? — его длинные пальцы свободной руки судорожно подрагивали, пока отточенными движениями расстегивали ремень и стягивали брюки с нижним бельем. — Мягко? — головка члена плавно обвела контур женских губ. — Медленно? — Драко снова надавил на скулы Грейнджер, пока она не перевела взгляд с его подрагивающего члена на мужское лицо. — Или же быстро? Грубо? По самые гланды, пока ты не начнешь плакать и умолять отпустить тебя? — Малфой заглянул ей в глаза, а его рот расплывался в плотоядной ухмылке. — Так как, Грейнджер?       Ей показалось, что весь кислород в легких закончился, когда она глупо уставилась на Драко. Грейнджер была уверена, что в ее глазах он мог прочесть абсолютно каждое желание, независимо от ответа, который девушка могла дать. Драко Малфой выглядел как один из семи смертных грехов, и тут нетрудно догадаться, какой именно он олицетворял собой. Порочный ангел ада, предвестник апокалипсиса для девичьего сердца. От его пристального взгляда плавилась кожа, ломались кости, да и сама Грейнджер превращалась в лужу.       Она медлила с ответом, пока не заметила, как больно Драко сжал ее щеки, придвинув ее лицо ближе к паху. — Отвечай, когда с тобой разговаривают, маленькая дрянь, — обманчиво сладким голосом прохрипел Драко, всматриваясь в лицо Гермионы. — Так, как вы хотите, аврор Малфой, я вся ваша.       Драко утробно простонал и, не отрывая взгляда от Гермионы, подался бедрами вперед, проникая в ее рот. Рука Малфоя с щеки переместилась выше и запуталась в кудрявых волосах, плавно опуская девушку ниже. Грязно выругавшись себе под нос, мужчина дал ей немного времени, чтобы она могла подавить рвотный рефлекс, и старался сдерживать себя из последних сил, чтобы позорно не кончить.       Из горла Грейнджер вырвался тихий стон, который приятной вибрацией прошелся по члену Драко, заставляя его откинуть голову назад и судорожно вдыхать воздух через плотно сжатые зубы. Она обожала делать ему минет, потому что в такие моменты он выглядел всегда по-особенному, так, словно ему одновременно было безразлично на ее действия, и так, будто ему мог принадлежать целый мир. Карие радужки с жадностью впитывали в себя выражение его лица, как чертовски привлекательно дергался кадык, когда Малфой сглатывал слюну, и как он языком проводил по пересохшим губам, стоило ей уделить чуть больше внимания крайней плоти, а влажные причмокивания и хриплый скулеж Драко идеально разрушали блаженную тишину кабинета.       Пальцы Драко больно сжимали волосы у корней, и казалось, что вся его сдержанность покинула этот кабинет, когда руки Гермионы притронулись к мошонке, слабо массируя. Ей приносило дикое удовольствие наблюдать за тем, как мужчина на ее глазах терял контроль, как его член ритмично входил в рот, доставая до задней стенки горла. Она ощущала, как собственное возбуждение давило на низ живота, а клитор неприятно пульсировал, прося прикоснуться к нему. Ладонь Грейнджер плавно проскользнула вдоль собственного бедра вверх к ластовице трусиков, чтобы хоть немного ослабить это треклятое возбуждение.       Гермиона только-только отодвинула кружевную ткань и практически притронулась к себе, как ладонь Драко с волос переместилась на шею, сдавливая ту. Затуманенный похотью взгляд карих глаз наткнулся на лед в серых радужках, а Малфой выглядел так, словно мог убить ее на месте. Девушка испуганно ойкнула и попыталась податься назад, однако мужчина сильнее сжал ее горло. Ногти Грейнджер впились в его кожу, стараясь отстранить его от себя, а из глаз невольно потекли обжигающие слезы. — Тшш, успокойся и дыши через нос, — большой палец Драко плавно прошелся по коже, а Гермиона, словно под Империусом, выполнила приказ. — Ты же знаешь, я не причиню тебе вреда, и мы не раз практиковали такое, расслабься, — мягкий голос Малфоя как будто проник в сознание, и девушка подчинилась ему. — Крошка, запомни, пока я трахаю твой рот, ты не прикасаешься к себе, и как послушная девочка ждешь своей очереди, поняла? — Грейнджер уверенно кивнула. — Какая умница, а теперь продолжай заниматься тем, что у тебя выходит лучше всего.       Гермиона удовлетворенно мурлыкнула, продолжая ласкать языком член Драко. Мужчина глубоко вздохнул, словно попытался взять себя в руки, его ладонь продолжала слабо сдавливать шею Грейнджер, даруя себе ощущения узости. Он тщательно следил за тем, как менялись эмоции на лице девушки, чтобы в любой момент это можно было прекратить. Малфой в который раз понял, что давным-давно сделал правильный выбор, когда послал принципы и наставления отца в задницу и решился связать себя узами отношений с ней. Наверное, Грейнджер настолько сильно проникла в его мозг и сердце, что он, возможно, ощущал ту самую любовь, о которой писали в книгах. Ему нравилось заботиться о ней, он обожал проводить с ней свободное время, ценил моменты близости, восхищался ее стойкостью в их спорах и мог пойти на компромисс.       Драко Малфой был циником, которому отец с рождения вдалбливал в мозг, что никакой любви не существовало и люди часто путали ее с потребностью. Но если то чувство, которое он испытывал по отношению к Гермионе, было не любовь, то что тогда? — Эй, Малфой, мне нужно кое-что тебе сказать.       Драко вздрогнул, а Гермионе показалось, что ее сердце и душа осколками рухнули на пол, как только голос Гарри-вездесущего-Поттера прогремел в кабинете Малфоя. Свободная ладонь Драко ловко схватила перо, имитируя активную деятельность, а рука на шее Грейнджер приостановила ее, чтобы не выдать местоположение девушки. На секунду ей стало страшно, потому что быть застигнутой в таком компрометирующем положении было стыдно, но в голове как будто щелкнул какой-то переключатель, и Гермиона сделала то, чего не ожидал никто из них. Девушка тихо втянула воздух через нос и продолжила орально удовлетворять Малфоя, с мысленной садистской ухмылкой отмечая, как дернулось его тело. — Чего тебе, Поттер? — прохрипел Драко, пером постучав по документам. — Не видишь, что я занят? — О да, Малфой, настолько занят, что даже не открыл чернильницу, — Гарри хмыкнул, а Гермиона почувствовала, как вся кровь отлила от лица. — Я хотел сказать, что закончил со своими делами и направляюсь домой, — Поттер без особого интереса осмотрел кабинет Драко, задерживая насмешливый взгляд зеленых глаз на покрасневших щеках Малфоя. — И когда ты закончишь со своими делами, — брюнет еле сдерживал понимающую ухмылку, — не забудь, что закрытие отдела висит на тебе. — Поттер, ты закончил? — голос Драко срывался на хрип и рычание, потому что проклятая Грейнджер сейчас была его личным дементором, которая, в прямом смысле этого выражения, высасывала из него душу. — Если да, то выметайся нахуй из моего кабинета и не мешай мне работать.       Гарри хмыкнул и устало потер переносицу, разворачиваясь в сторону выхода, игнорируя тихое шипение Малфоя. Конечно, Поттер догадался, какой работой был занят Малфой, а точнее, другая Малфой, которая пока что была Грейнджер, но это был вопрос времени. — Кстати, чуть не забыл, — сказал Гарри, останавливаясь в дверном проеме. — Передавай Гермионе привет и скажи, что мантия на ближайшую неделю мне не понадобится.       Гарри сделал вид, что не услышал, как Драко послал его потрахаться с гиппогрифом, и вылетел из кабинета, а позже и из самого отдела. Конечно, Поттер прекрасно знал, чем там занимались будущие Малфои, и не мог не испортить этот момент. Рабочее место как никак создано для работы, а не для плотских утех.       Грейнджер отодвинулась от Драко, выпуская член из желанного плена девичьего рта. Перед Драко Малфоем вновь предстал прекрасный вид возлюбленной и тонкой ниточки слюны, которая соединяла их. Судорожно вздохнув, мужчина отодвинулся назад, давая Гермионе пространство для того, чтобы она вылезла из-под стола и встала рядом с ним. Девушка наблюдала за тем, как тяжело поднималась и опускалась грудная клетка Малфоя. Против воли закусив губу от его растрепанного вида, Гермиона с жадностью впитывала в себя эту картину, потому что не каждый день она могла сломать стальную выдержку аврора и довести его до такого состояния. — Если ты и дальше будешь так кусать губы, то я верну тебя под стол и заставлю дорабатывать, — голос Драко разрушил воцарившуюся тишину, а Гермиона мгновенно убрала зубы с мягкой плоти. — Хорошая девочка, а теперь иди ко мне.       Гермиона несколько раз глупо открыла и закрыла рот, пока Драко протянул раскрытую ладонь и выжидающе уставился на девушку. Ей руководили лишь инстинкты, подогреваемые возбуждением и любопытством оттого, что могло быть дальше. Рука Малфоя мягко потянула Грейнджер на себя, и она оказалась в надежных мужских объятиях. Почему-то ситуация с Гарри не вывела ее из равновесия, а наоборот, дала некий толчок к действиям. Ей хотелось, чтобы Поттер увидел, какую власть она имела над Малфоем, и почему-то девушка была уверена, что ее лучший друг знал о месте ее нахождения и зашел не просто так.       Ладони Гермионы плавно скользили по рубашке Драко, вероломно прокладывая себе путь к пуговицам, расстегивая их. Она соскучилась по тактильному ощущению его мышц под подушечками пальцев, ей хотелось почувствовать, как тело Малфоя вздрогнуло бы от того, с какой силой она бы вцепилась в его бледную кожу ногтями в желании оставить кровавые следы. Нечто животное всегда просыпалось в ней, когда дело доходило до секса с Малфоем, и Грейнджер могла по пальцам одной руки пересчитать, когда все это происходило нежно и медленно, без укусов, без шлепков, без приказного тона Драко. Конечно, Гермионе нравился секс с ним в любом его виде, но она чертовски любила, когда Малфой практически использовал ее для достижения собственного удовольствия.       Грейнджер снова слишком глубоко ушла в свои мысли и не заметила, как Драко подхватил ее на руки и опустил на стол. Он действовал слишком быстро, слишком несдержанно, когда рванул подол платья вверх, оставляя девушку в нижнем белье. Гермионе казалось, что ее мозг перестал функционировать, когда губы Малфоя болезненно впились в ее шею, оставляя после себя красный засос. Его пальцы за секунду справились с застежкой лифчика, а рот с шеи поднялся выше, прямиком к припухшим губам Гермионы. — Драко, сними рубашку, я хочу… — Мне не до этого.       Гермионе хотелось вставить хоть слово, но язык Драко грубо раздвинул ее губы, проникая внутрь. Гортанный стон, как раскат грома среди ясного неба, прокатился по кабинету, и Грейнджер не была уверена, кому именно он принадлежал. Малфой языком трахал ее рот, больно кусая губы, вырывая из груди Гермионы всхлипы и судорожное дыхание. Это было чертовым безумием, которое разрывало изнутри, она чувствовала себя грязно, ощущала, как от этого по венам пробегал приятный ток и импульсы возбуждения, заставляя сердце выпрыгивать из груди, тараня собой ребра.       Она невольно сравнила свое тело с атомной бомбой, полностью отдавая отчет тому, что если та рванет, то от кабинета и самой Гермионы ничего не осталось бы. Грейнджер добровольно передала красную кнопку в руки Малфоя, ожидая, что тот незамедлительно мог воспользоваться ситуацией, но Драко медлил. Грейнджер чувствовала, как болезненное возбуждение разрывало изнутри, организм умолял о разрядке, и Гермиона совсем не отдавала отчет своим действиям, когда ее ладонь потянулась к члену Драко. — Только дотронься и ты не кончишь сегодня, — в его хриплом голосе слышалась угроза, и Гермиона не знала, что из этого ее возбудило больше. — Это не угроза, это обещание, — властный тон Малфоя действовал на девушку как наркотик. — Руки по швам и ложись на спину, приказ не терпит возражений, Грейнджер.       Гермиона абсолютно не помнила, как спиной упала на столешницу, как пальцы Драко быстро стянули ее белье по бедрам, как он губами припал к ее промежности, всасывая в себя клитор, играясь с ним. Единственное, что Грейнджер запомнила, — как приятно губы Малфоя целовали и вылизывали ее, как из ее груди вырвался приглушенный мат вперемешку с громкими криками, как ее ладонь грубо схватила блондинистые пряди, направляя мужчину так, как она хотела.       Ей казалось, что оргазм накрыл за считанные секунды, а открыв затуманенные похотью глаза и увидев самодовольную улыбку Драко, она поняла, что так и произошло. Ее трясло, хрупкое тело на столе корчилось в конвульсиях, пока руки Малфоя осторожно поднимали безвольное тело, ставя Гермиону на ноги. Она не ощущала ни костей, ни мышц, абсолютное пустое ничего. Мысли прекратили бешено вращаться в голове, и только голос Драко был единственной константой того, что все происходящее было реальностью. — Я хочу продолжить, Гермиона, — Драко развернул девушку к себе спиной и осторожно надавил на лопатки, грудь Гермионы соприкоснулась со столешницей. — Но если с тебя этого достаточно, то мы можем прекратить, я не настаиваю. — Хочу тебя, Драко, — Гермиона всхлипнула, а ее бедра подались назад в надежде найти то самое трение. — Пожалуйста, пожалуйста, не лишай меня этого.       Драко медлил с ответом. Он прекрасно видел, в каком состоянии находилась его дорогая сердцу ведьма, и ему пришлось бы быть с ней мягким, если она хотела продолжения. Но прекрасно понимал, что сам был близок к оргазму. Малфой поморщился, неприятный узел внизу живота давил на него, а кровь в венах пузырилась от вида голой задницы Грейнджер на его столе. Он наблюдал за тем, как Гермиона крутила ягодицами, чтобы быть ближе к нему, как по внутренней части ее бедра стекала естественная смазка, привлекая его к продолжению рандеву. Малфой помолился Мерлину, чтобы его выдержки хватило хоть на несколько минут, пока не приставил головку члена к жаждущей девушке. — Ухватись за стол, Грейнджер, — приказал Драко. — И потом не жалуйся, если у тебя будет что-то болеть.       Конечно, он говорил это несерьезно, она могла пожаловаться на то, что ей было неудобно, но все это потом, не сейчас. Драко выдохнул через нос, а после одним резким толчком заполнил Гермиону собой. Влажные упругие стенки плотно обхватили его член, вырывая из груди Малфоя утробный рык. Драко казалось, что за секунду он слетел с катушек, когда его пальцы болезненно впились в кожу на бедрах Гермионы, заставляя ее замереть в одном положении.       Это было выше его сил. Он с жадностью смотрел на то, как девушка под ним до белых костяшек сжимала дерево столешницы, как выгибалась ее спина, а голос с каждой секундой срывался все больше и больше. Мозг Драко точно был под чем-то запрещенным, потому что он абсолютно не заметил, как под ними жалобно заскрипел стол, а его таз буквально вбивал девушку в стол, словно хотел, чтобы она осталась в таком положении навсегда.       Болезненный узел возбуждения превратился в ртуть, отравляя кровь и организм парами яда. Драко готов был дать голову на отсечение, что в любой момент его сердце могло выпрыгнуть из груди, настолько сильно оно билось. Он не заметил, как лег на Гермиону сверху и как его губы шептали различные пошлости, как тело под ним извивалось и скулило от каждого грубого и глубокого толчка. Он чувствовал себя каким-то животным, которое долго сдерживали в клетке, но он бы солгал, если бы сказал, что ему не нравилось ощущать себя таковым.       К гиппогрифу и Поттеру в анус все эти размышления, как минимум сейчас ему было не до этого.       Вдоль позвоночника прошлись мурашки, когда он почувствовал, как Гермиона плотно сжала его внутри, а через секунду снова затряслась всем телом и блаженно заскулила, и Драко бы мог снизить интенсивность толчков, но только собственное освобождение молоточком било по низу живота, и Малфой не стал сдерживать себя, бурно кончая внутрь девушки.       Казалось, прошла целая вечность, пока они судорожно восстанавливали дыхание. Рубашка Драко неприятно липла к коже, и мужчина поморщился от этого ощущения. Ноги были ватными, они не смогли сдержать вес мужчины, и Малфой камнем рухнул на кресло позади себя. Во рту пересохло, горло сдавило от нехватки влаги, заставляя с силой сглатывать слюну, при этом наблюдая за Гермионой.       Она до сих пор лежала грудью на столе — сил встать не было, и желания тоже. Гермиона ощущала, как окончание их секса медленно стекало по внутренней стороне ее бедер, и она не чувствовала мерзость от этого, а наоборот, лишь отголоски слабого возбуждения. Грейнджер приподнялась со стола и встала на дрожащие ноги, прекрасно понимая, что не смогла бы простоять так долго, поэтому из последних сил метнулась в сторону Малфоя и упала к нему на колени.       Сильные руки мгновенно вцепились в тонкую талию, притягивая девушку ближе. Драко обнял Гермиону и прикрыл глаза. Усталость, накопившаяся за месяц, будто только сейчас обрушилась на него непосильным грузом, и Малфой просто мечтал уснуть в этом кабинете, на этом кресле с Гермионой в руках. — Драко, — тихий голос Гермионы заставил его открыть глаза. — Пойдем домой, я очень устала.       Открыв глаза, Малфой внимательным взглядом осмотрел хрупкое тело перед собой, оценивая проделанную работу. Тихое хмыканье сорвалось с его губ, когда девушка задрожала от легкого прикосновения мужских пальцев к ребрам. Драко удовлетворенно рыкнул и на ватных ногах поднялся с кресла. Грейнджер взвизгнула и цепко вцепилась в плечи Драко. Ее глаза пристально разглядывали самодовольную улыбку аврора, которая с каждой секундой становилась все шире и шире. Грейнджер приподняла бровь и только открыла рот, чтобы задать интересующий ее вопрос, как была нагло перебита блондином. — С удовольствием принимаю твое предложение, Грейнджер, но на моих условиях, — Драко посадил девушку на столешницу, пока его взгляд бегал по кабинету в поисках одежды. — Как только мы пересечем порог спальни, я хочу, чтобы ты оседлала мое лицо, — судорожный выдох сорвался с губ Гермионы, а рот Малфоя растянулся в порочной ухмылке, пока он медленно одевал девушку. — Потом я бы с удовольствием нагнул тебя напротив зеркала, чтобы ты наблюдала за выражением своего лица, когда мой член растягивает тебя, — горло пересохло, а возбуждение с новой силой теплилось внутри ее тела, заставляя воспроизводить все те картины, о которых говорил Малфой. — Потом бы я с удовольствием попробовал позу шестьдесят девять, но это на тот случай, если у нас останутся силы. Так что, Гермиона, согласна с таким планом?       Грейнджер несколько раз уверенно кивнула и протянула руки к Малфою, помогая ему застегивать пуговицы на рубашке. Драко ухмыльнулся и подался вперед, размещая свои губы на мочке женского уха. Его шепот заставил Грейнджер тихо пискнуть и согласиться на любую предложенную им авантюру. — Хорошая девочка.