What will you do before I die?

- Что ты сделаешь перед тем, как я умру? - В смысле? – это было внезапно. Ты оторвал взгляд от остывшего кофе. В глазах читались удивление, испуг и ещё десятки других эмоций, заставивших твоё сердце на секунду сжаться, а затем – восстановить привычный ритм, когда ты понял, что я не имею ввиду ничего серьёзного, - Иногда не совсем понятно, что ты хочешь сказать. Говоришь, что шутишь, но на самом деле всё серьёзно, или наоборот, говоришь серьёзно, но это всего лишь шутка, - последние слова ты произнёс тихо, немного нервно, снова обратив внимание на чашку кофе. Остывший напиток обжёг гортань, оставив на языке горьковатое послевкусие. Я поморщился, потому что с детства ненавидел холодный кофе. Твой кадык двигался в такт глоткам, и от этого зрелища невозможно было отвести взгляд. - И всё-таки, что ты сделаешь? – я снова повторил вопрос, - Я серьёзно. - Разве можно с этим шутить? - Хорошо, я шучу. - Слишком серьёзный вопрос. Сколько у меня времени? - Не знаю… Год. Ты задумался, посмотрев на потолок. - Целый год… Это почти вечность. Можно многое успеть. - А разве вечность не превращается в час, когда ты знаешь, что человек умирает? - Возможно… Но я бы не позволил об этом думать. Взял бы тебя с собой в кругосветное путешествие. Мы объехали бы весь мир, побывали бы в разных местах, получив море хороших впечатлений. Как тебе такая идея? - А если месяц? - Месяц… - ты снова задумался. Обычный кухонный разговор на неиссякаемые темы, только вместо кухни была гостиная в моём доме. Мы пытались объять необъятное, - За месяц весь мир не облетишь, значит, мы поехали бы в какое-то одно место. Но там обязательно должно быть очень красиво, чтобы буквально дух захватывало. А вообще, глупости всё это. - Почему? - Потому, что мы с тобой не стали бы ничего придумывать, а продолжали бы жить, как живём. Ходили бы на репетиции, смеялись, грустили, продолжали запись альбома и напивались бы раз в неделю. - А если мне пить нельзя? - Какая разница? Ты же всё равно умрёшь, - улыбнулся, посмотрев на меня. Ты так близко и так далеко. И дело вовсе не в подлокотниках кресла и дивана, которые, соприкасаясь друг с другом, не позволяют мне тебя обнять, - Зачем ты вообще начал этот разговор? - Кою, я болен СПИДом. Узнал об этом сегодня утром и, похоже, заразил тебя пару дней назад во время секса. - Сучка. - Я серьёзно. - Не смей так шутить, - засмеялся. Хотя, наверное, если бы мы действительно были больны, нам было бы отнюдь не до смеха, - Наверное, будет логично, если я спрошу тебя о том же. Юу, что ты сделаешь перед тем, как я умру? Больной вопрос, ненормальный. Что я сделаю? - Ничего. Уйду и забуду, как будто тебя не было. Даже на похороны не приду. Ладно, шучу. - Нет, на этот раз ты говоришь серьёзно. - Это не правда! – я резко встал с дивана, сжав кулаки. Вдох-выдох… Успокоиться… К чему эта внезапная агрессия? Я подошёл к тебе, сидящему в кресле и совсем забывшему про горький холодный кофе, что никак не дождётся очередного глотка, томясь в ожидании на журнальном столике. Я встал на колени. Точнее, просто упал перед тобой, таким невыносимо любимым и желанным каждую минуту. Сложил руки у тебя на коленях. Опустил на них свою больную голову. - Я просто глупый. - Все мы глупые перед тоннами жизненного опыта, который всё равно никогда не поместится в наших руках. Свои-то ошибки порой удержать не можем, ломаемся, а представь, если бы ещё и на чужих учились. Это ж всё через себя пропускать надо, - руки зарылись в мои волосы. Ужасно хотелось оборвать этот бессмысленный разговор, а лучше – повернуть время вспять и вообще не начинать его. - Не знаю… Наверное, тут и дело-то не в том. Не знаю. - Понять причины, выразить их словами хотя бы мысленно, потом записать на бумаге, сжечь, пепел развеять по ветру... улыбнуться. А пепел, кстати, можно смешать с какими-нибудь разноцветными блёстками. - Или конфетти… Не до того мне, к сожалению. - Я знаю. Сложно выразить, что было со мной в тот вечер. И с ним. С нами обоими. Но он-то просто думал о том же, о чём и я, представляя, каково это: когда один умирает, а другой должен что-то делать, и эти действия будут последними в жизни первого, поэтому должны запомниться. Наверное, это то же самое, как если бы вас попросили выбрать три вещи перед поездкой на необитаемый остров. Всего три, хотя каждый человек понимает, что на самом деле ему нужно взять с собой намного больше. Вы долго думаете, решаете, а потом якорь корабля поднимается, и в итоге вы отправляетесь на остров с пустыми руками. Потому, что невозможно выбрать. Так же и здесь. Что я сделаю перед тем, как ты умрёшь? И что сделаешь ты, если уходить на тот свет доведётся именно мне, а не тебе? Нет уж… Давай просто жить так же, как живём сейчас: ходить на репетиции, записывать альбомы, синглы, выступать на концертах, грустить, смеяться и напиваться раз в неделю. Давай просто жить. Умереть мы всегда успеем.