***
— Люмин, он идёт, — тараторит Тарталья, прячась за спину девушки, укладывая свои руки ей на плечи. — Смотри, какой он красавчик! — Красный, словно рак, смущенно выговаривает из себя Аякс, а Люмин лишь соглашается. Ведь знает, что спорить с влюбленным по уши Аяксом смысла нет.***
Первая встреча лицом к лицу, когда Тарталья наконец-то смог поздороваться с Чжун Ли, была полным провалом. — Запомни, обращайся очень уважительно, для народа Ли Юэ это очень важно. Вытащи ненадолго свое шило из жопы, постарайся вести себя как спокойный человек. — И это далеко не весь список инструкций, которые Люмин повторяла ему уже третий день подряд. Она хочет, чтобы её друг сделал первый шаг к своему предмету воздыхания успешно. И он делает. Подходя к мосту, ведущему в лазурный павильон, Тарталья будто специально высвобождает всю свою неловкость и летит прямиком вниз, цепляясь ногой об ногу. Видя это, Люмин уже хотела побежать к горе-любовнику, помочь встать, да и в целом проверить, все ли в порядке. Но её опередил Чжун Ли: быстрой походкой он направился к Аяксу, уже принявшему позу, которую лежащие модели часто используют для позирования художникам. — Прижми к носу. — Подал Моракс платок, достав его из кармана пальто. Он не особо церемонится — сейчас ведь главное помочь человеку, а все остальное уже потом. Перед парнем, который истекает кровью, вежливость уж точно можно отбросить на второй план. — Вы ангел? — Багровеет Тарталья, смотря прямо в глаза Чжун Ли. Он совершенно не думает о том, что говорит. Где-то в стороне слышится глухой удар. Это, наверное, Люмин не выдержала.***
Прикосновения. Слишком интимная вещь для них обоих. Когда они только начали встречаться, они никогда не снимали перчатки друг перед другом. Все в них: прогулки, приём пищи, китайская письменность, которой Чжун Ли обучал Тарталью. Так продолжалось примерно два или три месяца, пока они не вышли на новый уровень. В один тёплый, но пасмурный вечерок, когда Чжун Ли провожал Тарталью до съемного дома, в котором тот остановился, Моракс решительно снял перчатки и прикоснулся к лицу Аякса, которое тут же залилось румянцем. Он касался нежно, аккуратно, боясь сделать рыжему пареньку неприятно или больно, но Аякс стоял неподвижно и безмолвно. И касания рук сменились касаниями губ: влажными, мягкими и тёплыми. Это было очень интимно, интимнее для парней мог быть лишь секс. Это было первое касание кожа к коже.***
Люмин ждёт Тарталью с его мужем уже минут 30: за это время она обошла портовую часть города и успела заскочить к Катерине, то ли забрать награды, то ли взять новые поручения. Когда девушка была на половине пути к алхимическому столу, объявились голубки: растрепаные волосы у Чайлда, что является его своебразным стилем, расстегнутые верхние пуговицы рубашки, да криво вставленный ремень, который лежит поверх одной шлевки. Когда её взгляд переключается на Чжун Ли, Люмин немного удивляется, хотя старается не выдавать это: растрепанный хвост, который обычно с восторженным трепетом аккуратно собирался и оставался неизменным весь день, а пальто, которое всегда было неотъемлемой частью Моракса, отсутствует вовсе. Люмин косо глядит на них, выжидая хоть каких-то оправданий. — Люми, прости пожалуйста, у нас возникла небольшая проблемка. — Чайлд складывает свои руки вместе, будто для молитвы, надеясь, что это прокатит. — Вижу я, чем вы занимались. — Девушка указывает на губы, намекая на их красноту и особенную пухлость. — Моя вина, признаю. — Вступает в разговор Чжун Ли, вкладывая руку Чайлда в свою. И обе руки без перчаток. Для них это означает полное доверие и преданность…