Неожиданное пробуждение

POV Сехун Блин, я заболел! Из носа течет, как из крана; горло изнутри в четыре лапы поскребли кошки; а в легких живет беременная ежиха, которая мешает мне дышать. Фу… Не люблю болеть! Особенно ОРЗ. Все эти салфетки, грелки, таблетки, капли и прочая хренотень, мне противна и чужда. Тем более, я ведь не могу как все нормальные люди - раз-два и вылечится. Нет, мне нужно так хорошенько, с температурой, деньков пять, минимум, обязательно повалятся в кровати. И главное-каждый год одно и то же, как закономерность. Так мой организм реагирует на перемены погоды в ноябре. Последние три дня, я как-то не особо волновался по поводу внезапных волн жара, что охватывали мое тело, так как тому было несколько обстоятельств. Первое – температура в общаге у нас постоянно больше двадцати пяти, поэтому не было смысла особо париться от того, что мне немного стало душно. Ну и второе, когда я вижу Лухана, температура моего тела автоматически поднимается на несколько градусов, вне зависимости от моего желания. А не видеть его в общаге просто невозможно. Поэтому, когда вчера за ужином мне немного стало жарковато, а в горле, после очередного стакана холодного сока, неприятно запершило, я, как настоящий мужик, просто махнул рукой на все это. Стану я на всякие, очередные «прихоти» организма обращать внимание. Как последствие, сегодня утром – температура тридцать восемь и семь, адски болит горло, неприятно протекающий нос и тупая головная боль. Зашибенный букет, не находите? Аааапчхи!! Фу, какая гадость… Извините! Плюс еще чиханье. Просто офигеть, какой я «везучий». Мне интересно, откуда у меня все это? Вроде, от тренировок не отлучался, общага, машина, компания – вот основные места, где я бываю. Может, простуду подхватил, когда в стоячий ливень искал по магазинам новый кубик-рубика Лухану (так как он все свои уже сложил)? Или когда доставал из местной ледяной речки мяч, который зафутболил туда вместе со своим кроссовком мой умелый хён? Я не знаю… Но бесследно оно явно не прошло. Нда, теперешнее состояние не очень вписывается в мои планы. Была б моя воля, я уже давно на тренировке был бы! Если честно, мне эта простуда до одного места. Но, конечно, Чунмён считает совсем иначе. Заставил меня сегодняшний день провести в общаге. Только постельный режим и точка! Все утро мне в уши жужжал: «ты такой слабенький, ты ничего не ешь», «тебя всего трусит; значит ты замёрз, а значит мне нужно лечь возле тебя и нагреть». И ничего что у меня температура под сорок, из-за которой знобит! Для Чунмёна это не важно. Хорошо, что Кёнсу рядом был. Он его быстро выпроводил из комнаты. Ща, минуточку… Ааааапчхи! Ой, как же меня это все достало! Башка раскалывается, по телу слабость и такое чувство, будто бы мне на легкие положили мешок с мукой, от которого трудно дышать (и не забываем про беременную ежиху внутри, да). Блин, а ведь я сегодня должен был записать свою реп-партию для «History». Чувствую, придется отложить все это на неопределенное время. Ненавижу болеть! Все уехали в компанию, один я остался… Тишина и спокойствие. Благодать… Но и сейчас моя голова занята совсем не тем, чем нужно! У нас тут такие страсти происходят. Прикиньте, Чанёль завел себе домашнего питомца – карликовую, свистюшную канарейку-Болонку. Ой, подождите… Не так… Из-за этой дурацкой простуды я начал плохо соображать. Там что-то с едой было связанно… Еще на имя Бэка смахивало. Точно, Бэкон! Такая галимая кликуха для птенца, честное слово. Хм, Чанёль отличается, конечно, у нас уникальным умом и сообразительностью, но чтобы назвать пернатого «Бэконом», тут конечно нужно мозги свои отключить полностью. Носился он с ним, носился, сюсюкал чё-то там, бубнил ему. Клетку каждый день чистил, вылизывал до невозможного! Вы что! Не дай Бог оставил бы рассыпанный корм на столе – Кёнсу тут же ему расстрел на месте произвел бы. Чистота и порядок – главный залог нашей небольшой комнаты. Но, злодейка судьба сделала все на свое усмотрение. Я конечно, тут совершенно ни при чем. Вот честно, совершенно ни при чем. Я не виноват, что у Чанёля такая зашуганная птица. Кто знал, что мне, именно в тот день, захочется погладить Бэка, посмотреть, как он чистит свои коричневые перышки. Трындец! Но его крылья оказались быстрее моих мелких ручищ. Короче, вылетел этот дурной птенец в открытое окно. У Чанёля чуть инфаркт не случился, когда пустую клетку увидел. Ну а что?! В следующий раз пускай думает, прежде чем животных выбирать. Говорил я ему, покупай черепаху, или рыбок – с ними так вообще мало возни. Нет, блин, ему коричневого попугая подавай! Пфф… Я ему собаку подарю. Таксу, пускай нянчится. Когда у него там днюха будет, в ноябре? Вот и подарочек готовый. А у Бэкхёна крыша конкретно поехала. Нет, я конечно, предполагал что там у него не все в порядке, но сейчас прям очень виднеется. Вот правда, с вами же ничего не случится, если вас случайно взять за руку? Все нормально. А у этого психа такая истерика начинается! Его, по ходу, вообще напрягают любые наши прикосновения. Знаете в чем причина? Просто одному пупсу нужна девушка, вот он и бесится в четырех стенах. Вон уже, на невинного Чанёля не здорово заглядывается… Аааапчхи, ё-мое! Достало! Ну и жара в комнате… Может, окно открыть? Да, был бы хён Лухан тут, сказал «Сьйехуни, быстро в кровать и лечьиться». Я уже даже его акцент подделывать могу. Лухан, Лухан… Не знаю, что с ним делать. Вот просто голова пухнет! Он конкретно зае… Хм, скажем культурнее, конкретно достал. После моего признания его как подменили. Поначалу, он просто меня избегал. Это ужасно раздражало. Я, естественно, не выдержал, и в лицо сказал ему, что «хватит бегать от меня как от чумы, олень». Он подулся пару деньков, но потом вроде все стало нормально. Теперь у него новая фишка: в любой ситуации не оставаться со мной наедине. Чем бы мы ни занимались, он обязательно притащит еще кого-то! Танцуем – с Чонином и Исином, занимаемся вокалом – с Чондэ или Чунмёном, ужин готовим – с Чанёлем, в футбол идем гулять – обязательно со всей нашей братвой. Я стараюсь к нему и так, и сяк проявлять инициативу, и кофе для него делаю, и ванну нагрею. Но в ответ всего лишь слышу уже привычное сухое «спасьйибо». Да любая девчонка мне давно ноги целовала бы от такого внимания в свою сторону. А тут, занудному хёну, еще чего-то не хватает! Но я не могу просто так все оставить, у меня ведь дурацкие чувства (*да чтоб их!*) к нему. И с каждым днем сильнее и сильнее. Оно скоро меня сожрет с потрохами, если я ничего не предприму. Но что еще можно?! Я все перепробовал! Лухан ни в какую не сдается. Строит из себя невинного теленка с перепуганными, громадными глазищами. Мне, порой, даже коснуться его страшно – кажется, что он заплачет. Главное, ржать с китайцами на втором этаже это нормально, а со мной коротенькую комедию посмотреть «ньйету настроения». Про телесный контакт я вообще молчу! Шарахается от меня, как от огня. Нет, дальше так продолжаться не может. Знаете что?! Все, хватит с меня! Достал конкретно! Сколько можно мучиться? Хватит унижений и поблажек! Пускай идет все к чертям собачьим! Не хочет ничего? Заставлять не будем! Я уже просто не могу бегать за ним, как верная собака Дина. Оставим все как есть. Поживем – оно все притрется, забудется, свыкнется. Авось, я лишусь всех этих дурацких чувств. И вообще, хватит быть паинькой, надоело! С этого момента, родился новый О Сехун! Жестокий и упрямый, неприкасаемый и твердый. Хватит идти у всех на поводу! Настало время революции! Я еще всем устрою веселую жизнь, хаха! Берегитесь меня, любимые хёны! Минуточку, мне тут звонят… - Алло. Да, мам. Что? Начинается… Блин, да не умираю я, ну! С чего ты вообще взяла? Понятно, Чунмён уже нажаловался, да? Так, не реви! Не реви, я сказал! И… И не нужно никакую скорою, ты что?! Не надо звонить ни в какую больницу. Со мной все в порядке, это обычная простуда. Ты меня слышишь?! Мама? Так, только не вздумай приезжать! Нет! Сиди дома, тут обо мне ребята позаботятся. Блин, мама, да! Да! Да ношу я твой вязанный свитер под горло, с медведем (*кстати, нужно будет забрать его у Чондэ*). Конечно я пью все таблетки, чаи, настойки… Все! Я сказал, все! Успокойся уже. Хватит реветь… Я отключаюсь, до связи. Наконец-то. Блин, у Чунмёна длинный язык. Какого он все мамке рассказал?! Это же будет через каждые полчаса теперь звонить-спрашивать, блин. А-а-апчхи! Ох, как же плохо! - Сехун, кто позволил тебе вставать?! – неожиданно в комнату вошел самый старший, рыжий хён в санитарной маске. - Ану-ка быстро в кровать. И чтобы я только волосы твои из-под одеяла видел. Бегом! - строя из себя грозного начальника, он быстро оттащил меня от окна обратно в кровать. - Что ты тут забыл?! Ты ведь должен быть на тренировке. И вообще, не трогай меня – я заразный, – бурчал я в сторону Мина. Было неприятно, что меня, как сопливого школьника, насильно укрывают жарким одеялом. - Не волнуйся, зараза к заразе не липнет. И да, хён-менеджер меня отослал на несколько часов пораньше к тебе, посмотреть как ты тут – не умираешь ли еще? Заодно, таблетки тебе принес. Сейчас чая заварю, будешь горло свое полоскать, - он улыбнулся своими маленькими глазами. - Ну ладно… Давай уже свой дурацкий чай, так уж и быть. Только три ложки сахара положи, а то я не люблю крепкий, - жестокого парня построю из себя немного попозже. Закрыв окно, Минсок вышел из комнаты. Как бы я не противился, нужно отдать ему должное, Мин – хороший хён. Никогда меня не подставлял, всегда поддерживал и помогал, в любую минуту можно к нему обратиться. Ну не могу злиться на него! С другой стороны, я понимаю хёна Лухана, почему именно Минсок ему так приглянулся. Внимательный, заботливый, понимающий, поддерживающий – это кажись все, что не могу я дать Лухану. Если же Мин нравится хёну так же, как сам Лу – мне, то просто сойду с дистанции да и все. Вроде бы все нормально, но грустно как-то от всего этого… - Сехуни, не спи! Тебе еще таблетки принимал, - над моей головой послышался звон чашек. Надув губы, я откинул свое одеяло. - Не буду я ничего принимать! Это все равно мне ни хрена не поможет. А пичкать свой организм химией как-то не очень хочу, - отчитавшись, я обратно задрал одеяло, укрываясь с головой. - Сехуни, кончай это представление, - Минсок уселся на пол возле моей кровати. – Не надо тут ломаться. В этом деле тебя не спрашивают «хочешь-не хочешь». Просто – надо! Не забывай об осложнениях, которые могут возникнуть после простуды. - Со мной все в порядке, я полон сил и энерг… - хотел было доказать, но не успел. Предательский, хрипящий кашель вырвался из груди. Фу, какая гадость! В груди, ежиха неприятно пошевелилась, задевая каждую клеточку легких. - Вот видишь, - Мин осторожно заглянул мне под одеяло. – На вот, держи. Фруктовый, сладенький, как ты любишь. Чтобы все выпил! – он держал в руках чашку, из которой клубился густой пар. Пришлось вылезать обратно из своей «пещеры». Усевшись поудобнее на кровати, я забрал чай. Блин! Из-за этой простуды у меня же пропали все чувства обоняния. Помню, что было горячо от чая, а какой он на вкус и как пахнет – мне так и не посчастливилось узнать. - Слушай, Минсок, - я крутил в руках полупустую чашку на блюдце. – У меня тут такой вопрос к тебе. Что ты вообще думаешь о Лухане? Минсок не так, как мне хотелось, отреагировал на вопрос. Слишком спокойно, что ли? - Что я о нем думаю… - протянул он, дожёвывая свой пончик. – Ну, он вроде нормальный парень, скучноватый и навязчивый немного, но ничего. Общаться можно. Не то, совсем не то, что я хотел услышать. - Хорошо, - я глубоко вздохнул. – Зайдем с другой стороны. Что ты к нему чувствуешь? И опять ноль реакции. Мин, ты хотя бы брови сдвинь от удивления, ну что ты такой каменный сидишь?! Так не интересно. - Чувствую… - он почесал голову. – Даже не знаю. Я никогда не задумывался над этим вопросом. Хм… Так сразу и не скажешь. Это даже не похоже на дружеские чувства… - от этих слов мое тело неожиданно напряглось. Я застыл на месте. Не дай Бог, он скажет эти слова. – Скорее всего, он мне как хороший товарищ, знакомый (*фух, у меня отлегло на сердце*). Если честно, мне что Лухан, что Тао, что Исин – я к ним одинаково отношусь. Судя по его равнодушному выражению лица, он говорит правду. Но я в этом не сильно уверен. Пойдем напролом! - Минсок, скажи честно – тебе нравится Лухан? Опапа, что это ты так подозрительно закашлялся? Булкой своей подавился? Ну, ну, конечно, так я и поверил. - Сехун, блин! – он глубоко вздохнул. – Ты предупреждай, когда такие вопросы будешь задавать. Ох… Чуть не задохнулся от твоих слов. - Ты не ответил на мой вопрос, – я не сводил с него своего пристального взгляда. – Очень хочу услышать ответ. - Откуда у тебя вообще это взялось в голове? – начал он поначалу причитать, но увидев мое выражения лица, быстро успокоился. – Никто мне не нравится. В особенности, твой обожаемый Лухан. Насочинял себе что-то там, лучше бы о тренировках и репетиции думал, чем… - Ты уверен? – я от него не отставал. - На все сто процентов, - Минсок устало оперся на свою руку. - Точно? - Точно. - Точно-точно? - Точно-точно! - Точно-точно-преточно? - Точно-точно-преточно! - Точно-преточно-прет… - Так, Сехун, кончай этот детский сад! – нервы Мина все же не выдержали моей проверки. – Я же сказал, что мне до твоего Лухана фиолетово, так чего начинаешь попусту долбать мне мозги? Если Мин повысил голос, значит действительно все так и есть. Внезапно, в груди стало легче. Даже в глазах немного прояснилось и дышится свободнее. Как-то смешно, да. - Ну ладно, верю, - я подтянул одеяло к своей шее. – И вообще, Лухан не мой! Он всеобщий теперь. Ты только не подумай там лишнего! Это я так просто, чисто из любопытства интересуюсь, и ничего такого не имею в виду. - Как скажешь, - Минсок скептически посмотрел на меня. Блин, он что-то начал подозревать? Ай, ладно! Все равно я с Луханом завязал. Пускай думают что хотят. - Извините, можно к вам? – в дверях показалась голова улыбающегося Чондэ. – Сехуни, как твое здоровье? Уже лучше? Ох, как у вас тут жарко… Еще одна незваная «звезда» явилась. Полежал, называется, я в «спокойствии и тишине». - Нормально. Жить можно, - я шмыгнул носом. - Это хорошо. А мы тут тоже пораньше уехали, тебя проведать и Минсоку помочь, - внимательно оглядев нас, он добавил. – Но я смотрю, Мин и сам отлично справляется. Так что… Да заходи ты, чего там застрял? – после этих слов, Чондэ кого-то потащил с собой за руку и в дверях возник, стеснительно прячущий глаза, хён Лухан. Ну вот вообще замечательно! Как раз его я больше всего «хочу» видеть. - Лухан, ты тоже приехал? – Минсок удивленно уставился на него. Лу стоял, переминаясь с ноги на ногу. - Мне йесть интересно, как себьйа чувствовать Сьйехуни. Он вчера неважно выглядеть, я переживал, - хён не смотрел на меня. Пфф, «переживал» он, конечно! От тренировки отлынивает, а мной прикрывается! - Минсок, пойдем ты мне там кое с чем поможешь, - Чондэ позвал моего заботливого хёна. – Нам еще ужин готовить на вечер. А с Сехуном посидит Лухан. И не надо сейчас тут кричать, - сразу прокомментировал он, как только увидел машущего руками Лухана. – Ты говорил, что тебе сложно смотреть на больного Сехуна? Вот и помоги ему вылечиться. Я уверен, он с тобой быстрее придет в себя. А мое мнение теперь никого уже и не интересует, да? Ну конечно, я ведь младший, должен старших слушать и все такое. Вслед за довольным Чондэ, вышел и мой родной, рыжий хён Минсок. Правда, сейчас уже никого не хочется видеть. Да и глаза пекут огнем. Эта температура вдобавок… - Тебе лучше пойти тоже маску одеть, - тяжело дыша, я глянул на, тихонько стоящего возле стенки, китайца. – Можешь заразиться. От услышанного, он еле заметно дернулся, но остался стоять на своем месте. - У мьйеня крепкий организм. Я не болеть такими болезньйами. Это что же, он хвастаться сюда пришел? Ащ, раздражает! Выпровожу его, пускай едет к своим здоровым китайским друзьям. Мне сейчас хочется просто посидеть в одиночестве. Поставив пустую чашку на ближайший стул возле кровати, я принялся взбивать свою подушку. Увидев мои действия, Лухан подошел и принялся помогать мне. - Уйди, я сам, - попытался отодвинуть его за руку. – Я еще не такой слабый, так что один могу со всем справиться. - Как скажешь, - сделав пару неловких шагов назад, он уселся на пол. Кстати, я заметил, что исчез его обиженно-испуганный взгляд, который преследовал меня последние несколько дней. Теперь он смотрит с какой-то грустью и сожалением. Но мне все равно! Пускай идет гулять лесом. Как я уже говорил, мне не нужны эти чувства. Жил себе нормально семнадцать лет без него, и дальше проживу. Все, пацан сказал – пацан сделал. Ничто не заставит меня поменять свое решение и точка! - Сьйехуни, ты пил жаропонижающие таблетки? Твое тепло аж сюда до меня доходит. - Не пил, и пить не собираюсь! Не нужно меня вашей химией травить! И с каких это пор тебя стало беспокоить мое здоровье? – вот так тебе. Буду доставать его, чтобы поскорее ушел и не нервировал меня. Лухан удивленно посмотрел своими лупоглазыми глазами. - Сьйехуни, почему ты так разговаривать со мной? Я ведь действительно беспокоюсь о тебе. Ты мне не безразличен… - Ой, хён, давай не будем устраивать этот задушевный концерт. Я прекрасно знаю, как ты ко мне относишься. И не только ко мне… - усевшись возле стенки, я возмущенно скрестил руки на груди. - Я не понимать о чем ты… - хён принялся глазеть на пол. - Только не надо строить из себя невинную овечку, Лухан! – я недовольно покосился на него. – Все, ты свободен. Больше не будет никаких упрашиваний и преследований. Я не буду вам больше мешать. Верная собачка покидает своего хозяина. И да – хлеб да соль тебе и Минсоку. Кстати, тебе нужно будет хорошо потрудиться, так как я сегодня разузнавал, что у Мина нет симпатии к тебе. Нужно будет его растормошить, если ты хочешь быть с ним вместе… Что такое? Что ты ржешь? Разве я шучу? Блин, с тобой даже поговорить серьёзно нельзя! – я разозлился, так как дикий хохот Лухана меня немного удивил. Неоднозначная реакция на мои слова. Я думал, он благодарить меня начнет, но что бы по полу качаться от смеха – это странно, очень странно. - Сьйехуни, ты такой фантазер. Сочинить мне такую интересную историю. Я не думать, что слова о Минсоке до сих пор тебя беспокоят. - Конечно, беспокоят… - начал было я, но вспомнив свое недавнее обещание самому себе, прикусил языка. Его поезд уехал, теперь уже мне все равно. – Впрочем, до лампочки. И вообще, иди уже из моей комнаты. Я хочу отдохнуть, - после этих слов, я нырнул под свое родное одеяло, укрываясь с головой, чтобы не видеть и не слышать этого надоедливого хёна. И пускай, как бы тяжело и душно мне сейчас не было – не сдамся. Все пройдет, устаканится, успокоится, я же себя знаю. И еще тупо продолжало ломить все тело. Фу, сам себе противен сейчас. Как вдруг, почувствовал теплую руку на своей голове, которая осторожно принялась гладить мои волосы. Сначала я возмутился. Как он вообще посмел прикасаться к этому священному месту?! Но, но… Но блин, это же так приятно! От его легких прикосновений меня каждый раз ударяло током. И знаете что? Это было одно из самых волнительных ощущений за всю мою жизнь. Все остальные разы, когда кто-то хотел или собирался прикоснуться к моей голове, заканчивались скандалами или моим ударом им всем в глаз. А тут все по-другому. У хёна Лухана это получается как-то нежно и щекотно, что меня всего пробирает до кончиков пальцев. Даже моя агрессия исчезла. Я расслабился, полностью отдаваясь этому приятному чувству. - Сьйехуни, - я почувствовал, как хён наклонился над моей головой. – Ты действительно еще совсем маленький. Я же говорил тебе, что мне нужно время все переварить. Я не отвечал. Его теплые руки на моих волосах полностью парализовали меня. Пускай говорит там себе, мне и тут, под одеялом, хорошо. - Извиньйи за тот случай с Минсоком. Я не думал, что эти слова так впечатлят тебьйа. Тогда мне казалось, что все именно так, но сьейчас я думаю совершенно иначе. Сьейчас меньйа интересует не Минсок, а ты, Сьйехуни. Поздно ты пришел в себя хён. Меня уже ничего не может заставить поменять свою позицию. Как я уже говорил, «пацан сказал – пацан сделал» и точка! - Когда я увидел тебьйа вчера с температурой, мне стало очень жаль, Сьйехуни. Я понял, что еще никогда в жизни ни о ком так не беспокоился, как о тебе. Ты действительно стал мне за все это время очень дорог. Да, мне нравится Минсок, но совершенно не так как ты, Сьйехуни. Ах, я не знать, как все это объяснить, - рука китайца нервно дёрнулась, но не перестала гладить меня. - Я знать одно – мои чувства к тебе сильно отличаются от тех, что я испытываю к Минсоку и всем остальным ребятам. Ну вот мы и проснулись. Доброе утро вам, Лухан! Наконец-то мы разобрались в себе и упали на уши бедному макнэ. Можешь рассказывать тут, распинаться, но я непоколебим. Не хочу тебя, нет! Гладить себя – разрешаю, но на что-то большее рассчитывать не надо. Я упрямый, как бык! - Мой бедный Сьйехуни, весь горит… Держись, Сехун, он сейчас уйдет, точно уйдет. - Сьйехуни, мой маленький Сьйехуни… - с каждым новым словом, его рука все глубже и глубже проникала в мои волосы, вызывая новые желания и чувства внутри меня. От этих ощущений все сжималось, тело неприятно бросило в дрожь. И тут, мои сдерживающие силы покинули меня. Быстро откинув одеяло, я увидел склонившегося над моей головой, мило улыбающееся лицо хёна Лухана. Не раздумывая ни секунды, левой рукой обхватил его за шею и притянул к себе. Его испуганная реакция не заставила себя долго ждать. - Сьйехуни, ты что делать?!! Пусти!! - он попытался вырваться, но, слава Богам, мои больные руки все еще не потеряли былой силы. Попался, строптивый олень! Так просто теперь не уйдешь! Ащ, долго я не продержусь. Если он и дальше будет брыкаться, силы покинут меня. Не долго думая, обхватив Лухана рукой за плечи, я опрокинул его на свою кровать, наваливаясь всем телом сверху и не убирая руку из под его спины. Получилось очень близко и забавно, так как верхняя половина тела Лухана оказалась подо мной, а нижняя все еще на полу. Черт, неудобно, а что делать?! Что делать, если его по-другому не возьмешь?! - Сьйехуни, мне это не нравится! Отпусти меня! – Лухан не покидал своих неудачных попыток вырваться. Еще мешались его ладони, упирающиеся мне в грудь, и которыми он упорно пытался меня оттолкнуть. Ну-ну, посмотрим, как долго ты протянешь. Я ведь не намерен просто так сдаваться. - Сьйехуни, пусти! – он еще раз дернулся. - Неа, - я довольно покрутил головой. Черт возьми, мое положение, как ни странно, мне нравилось! Я откровенно кайфовал. Если бы он свои руки убрал, было бы вообще замечательно. Я почувствовал участившееся дыхание напряженного Лухана. - Сьйехуни, я буду кричать! - Кричи сколько угодно, я тебе разрешаю. - Сьйехуни, мне трудно дышать! И душно! - Сам виноват. Если б не сопротивлялся, было бы гораздо легче. - Сьйехуни, в доме находятся люди. Они могут зайти в любую минуту. - Ой, пускай заходят. Мне нечего скрывать. И я думаю, они сейчас заняты другими немаловажными делами. Им не до нас. Жмурясь, он нервно сглотнул. Так забавно наблюдать за ним. Он похож на мышь, которую загнал в угол умный, благородный кот. Кхм, немного больной кот, но все же. - Сьйехуни, мне кажется сьйечас не время… - Блин, Лухан! Ты можешь помолчать секундочку? – мне надоела его пустая болтовня. Собравшись с мыслями, я решился на свой отчаянный поступок. Крепко сжимая его рукой, наклонил свою голову ближе к нему. Хоть он и сопротивлялся, впрочем, не так сильно как мог бы, мне все же удалось совершить задуманное. Этого момента я ждал долго, поэтому упустить возможности никак не мог. А его милые "возмущения" только разжигали мой азарт. Секунда – и вот наши губы соприкоснулись в поцелуе. В него я вложил всю свою нежность, все то, что чувствовал к хёну последние пару месяцев. Лухан вздрогнул и, возмущенно замычав, попытался снова меня оттолкнуть. Я, не отрываясь от его губ, убрал одну его руку от своей груди, ослабляя сопротивление, и прижал ее к кровати, переплетая наши пальцы. Лухан перестал брыкаться и неуверенно ответил на поцелуй. Оторвавшись на минутку от родных губ, я посмотрел на него. Сейчас его светлое лицо казалось мне еще прекрасней, чем всегда. Он такой воздушный, такой легкий, милый и невинный. Черт, человек ведь не может быть таким идеальным! Но как у него все это получается – не знаю. - Ну вот Сьйехуни, теперь я тоже заболею, - он обижено закусил свои влажные губы. - Ничего, я тебя быстро вылечу. - Сьйехуни, ты весь горишь. У тебя температура, - я чувствовал под собой, в районе груди, как его ладонь вспотела. - Это потому что ты рядом. - Сехун, - внезапно его лицо посерьезнело. - Я ведь старше и сильнее! Могу запросто тебя оттолкнуть. - Тогда удивительно, почему ты до сих пор этого не сделал? - Сехун, ты уверен, что тебе это действительно нужно? Подумай сначала… - начал он свой нуднейший, предсказуемый монолог, но я его перебил. - Хён, если бы мне это было не нужно, ты бы не находился здесь, в горизонтальном положении, зажатый в моих руках, согласись?! - Хорошо… Но только я не такой идеальный, как ты себе напредставлял. Я не обещаю, что все будет легко и привычно. И вообще, это неправильно. Ты должен быть с девушкой, а не со мной. - Хён, первое: я в курсе, что ты далеко не идеал, но знаешь – мне и этого хватает. И второе: я признался себе, что влюбился в парня. Скажи, что еще тяжелее или безрассуднее этого всего может быть? Усердно подумав полминуты, он наконец-то выдал: - Ну смотри, - хён тяжело вздохнул. – Ты сам напросился. После этих слов, он резко притянул меня к себе и поцеловал так, будто хотел проглотить меня. Такому страстному поцелую я был порядком удивлен и даже забыл, что нужно дышать хоть иногда. Странно видеть, как он перехватил инициативу в свои руки. Но вы знаете – это так здорово. Наконец-то я добился отдачи, которой ждал так долго. Даже не верится, что все это происходит на самом деле. Мне постепенно становится легче. Знаете, когда ты чего-то очень сильно хочешь и вдруг это получаешь, то всякий интерес, чувства исчезают... Спешу вас обрадовать - это не тот случай. Мои чувства загорелись с новой силой. Будто бы в существовавший костер плеснули бензина. Кстати, Лухан хен классно целуется, не думал, что он может быть таким страстным. Ащ, его поцелуи обжигают каждый раз мою невинную душу. За эти несколько минут я успел умереть и заново родиться. Если так продолжится дальше, я полностью сгорю от его, теперь уже, родных прикосновений. Блин, как же это кайфово! Целовать любимого человека – это самое большое удовольствие, что может быть у каждого из нас. Становясь наглее, я снял с него большую толстовку. Хён мне помог, приподнявшись, но я сомневаюсь, что он сам понял это. Его словно подменили - от милого, занудного оленя не осталось и следа. Наши губы будто бы срослись в поцелуе, движения становились все более импульсивнее, а дыхание все чаще. Постепенно он начал резче и крепче хватать меня за волосы. От этого, мои животные инстинкты взяли верх. Мне нужно больше, больше от него. Я должен обладать им полностью. На автомате, моя рука нырнула под его мокрую футболку, изучая влажное и такое желанное тело - худая спина, с проступающими ребрами; грудь, под которой быстро бьется сердце; плоский живот... Я придвинул его ближе к себе. Ближе... Еще! Я старался изучить прикосновениями каждый сантиметр, каждый миллиметр его идеального тела. Мне не хотелось убирать руки от его тяжело поднимающейся груди. Эти плечи, ключицы, тонкая шея... Мне казалось, что температура вовсе не у меня, что это Лухан излучает жаркое тепло, от которого просто терялось сознание. Кровь хлынула к голове и в глазах помутнело. Я уже не понимал того, что творится сейчас. Его поцелуи жаркие, а руки, такие быстрые и ловкие, скользят по моей спине! Кожа хёна казалась мне самой нежной и гладкой на свете. Под своими ладонями я чувствовал, как в груди со скоростью света стучит его сердце. Так сильно, в унисон с моим. От адреналина у меня немного кружилась голова. Я чувствовал каждый удар его сердца, каждый вдох и выдох, каждую доступную клеточку его тела. Фух, как жарко… Не удивлюсь, если от нашей энергии даже окна запотели. - Сехун, ты спешишь, - услышал я тихий голос возле своего уха. Пускай привыкает! Если я чем-то интересуюсь, буду идти до конца, пока не узнаю все полностью. Сейчас мне нужен он, а все остальное не важно. Я не успокоюсь, пока не изучу его всего. Черт, эти губы такие привлекательные и сладкие! Не знаю, сколько продолжался все это сумасшествие. Я уже готов был начать срывать с него всю остальную одежду, как вдруг… - Минсок, да я на минутку к нему загляну. Ну чего ты так кричишь? А вдруг он отключился, и Лухан сейчас там плачет над ним, - замок в дверях моей комнаты предательски звякнул. Эти голоса вернули меня обратно с небес на землю. Точно, мы же сейчас в общаге не одни. Я среагировал немедленно. Немного жестче, чем планировалось: вспотевший Лухан, с громким стуком, полетел на пол. Он только и успел рявкнуть «твою налево!», как двери открылись. Я быстро отвернувшись к стенке, тут же нырнул под свое любимое одеяло. - Может Сехуни спит… Ой, как тут душно! Лухан! – под одеялом я отчетливо слышал удивленный голос Чондэ. – Что ты тут разлегся на полу? И почему ты весь мокрый? Даже толстовку скинул… Неужели тебе так жарко? Давай признавайся, чем это вы тут занимались без нас! Представляю шокированного, всего в непонятках китайца. Ну извините, прибытие этих двоих меня немного напугало и я предпринял первое, что мне взбрело в голову. Пускай такое неприятное и ужасно детское. Даже тут, под одеялом, я слышал тяжело-сопящего Лухана. Не тормози, быстрее приходи в себя! - Ах, я не понимать что сьйечас случилось. Эм… Мне нужен свежий воздух, мне кажется плохо. Я хочу воды… - А не заразился ли ты случайно? Там в холодильнике есть пара бутылок минералки. И хватит тут с Сехуном нянчиться. Смотри – он уже, кажись, уснул. Пойдемте, ведь скоро и наши приедут с тренировок, - хён Минсок как всегда торопился. - Нет, погодите. Лухан так и не ответил, чем они тут занимались без нас. Хён, ты сейчас так выглядишь, словно на тебя ведро воды вылили. Сехуни тебя всего облизывал что ли? - Чондэ, конечно, мог поставить всех в неловкое положение своими домыслами. - Чондэ, мне кажется это не твое дело, не считаешь? - Минсок умело заткнул ему рота. - Не считаю! Я должен знать, что здесь произошло! И почему у хёна такой помятый вид... Эй, Минсок, вот не надо сейчас меня выпихивать. Я и сам нормально могу идти! - Конечно, конечно, как скажешь... Лухан, пойдем. Нам нужна твоя помощь на кухне... Пускай Сехуни отдыхает. Он ведь уснул? Блин, Чондэ, я сказал тебе успокоиться! Хватить рваться в комнату, все равно тебя не впущу! - я услышал небольшой шум в районе двери. - Сьйечас. Я тут… Минуточку. Только проверю как температура у Сьйехуна и пойдем, - тяжело дыша, Лухан поднялся с пола. Я почувствовал, как он наклонился над моей головой. Его горячая рука прикоснулась к моему влажному лбу. Честно, хотя мое обоняние притупилось, клянусь, я почувствовал такой знакомый запах ванили возле себя. Его влажные поцелуи еще ощущались на моих губах. Хотелось сейчас все продолжить, но присутствие двух хенов, что толпились возле двери, сдерживало меня. Скрутившись калачиком под одеялом, я что есть силы старался громко не ржать. Хён, хватит трогать мою шею, щекотно! А если кто-нибудь (конкретно, Чондэ) заметит? - Я тебе это еще припомню, - прошептав мне на ухо, он больно сжал пучок волос на моей голове. Конечно припомнит, обязательно. Я напомню, если что. Тихонько посмеиваясь себе в кулак, я услышал, как все трое вышли из моей комнаты. Вот это день! Нужно перевести дыхание и прийти в себя. Сейчас я на таком взводе! Адреналин все еще пульсировал в моей крови. Так, надо успокоиться, а то ведь соседи скоро приедут. Больше всего радует одно – мои чувства точно взаимны. Блин, это самое лучшее ощущение за все это время. Я готов закричать об этом на всю общагу. Вот ведь хитропопый хён! Ходил он, что-то выжидал, вынюхивал. Нет, чтобы сразу так! Нужно во всем прикладывать усилие. Как он говорил, это будет не так просто как всегда? Ну и пускай… Главное, он мой и отвечает взаимностью! Ха, да и еще как! Все остальные проблемы меркнут по сравнению с тем счастьем, что он заставляет испытывать. Ах да, чуть не забыл. Я там какое-то слово пацана давал. Так вот – воспользуюсь правом забрать его обратно. Когда я это говорил, был немного невменяемым. Температура, сами понимаете. Сейчас, несмотря на свое слабенькое физическое состояние, я абсолютно здоров и верю, что у нас все будет хорошо. Аааапчхи, ой! Видите – правду говорю.