Песнь Стали и Пороха

01.02.299 г. от з.Э. Когда его M113 въехал в городские ворота, майор Харви осторожно огляделся по сторонам. Три месяца прошло с того дня, как он вместе со своим подразделением покинул этот город. В прошлый раз он не потерял ни одного из своих подчиненных или охраняемых ими гражданских, и сейчас стремился повторить это достижение. Пока, вроде, все к этому шло. В этот раз никто не пытался в них стрелять. Десятки, если не сотни лиц смотрели на него со стен и из соседних улочек, и майор видел на них весь спектр чувств, от восторга до панического ужаса. Многие нервно сжимали мечи, копья и арбалеты, но никто не пытался пустить их в ход. Харви почему-то вспомнил, как ему еще в детстве говорили о том, что ядовитая змея боится человека куда сильнее, чем он ее. «Может, оно и так. Но она все равно укусит, если слишком близко подойдешь…» Они ползли колонной по узкой улице средневекового города. Привычный для этого места запах экскрементов, немытых тел и дыма от костров теперь был щедро разбавлен дизельным выхлопом, который, по мере того, как все больше машин въезжало в город, только усиливался. За его БТРом шли еще два, а дальше начинались пожарные машины, к которым была приписана его рота. И он краем глаза видел мистера Абботта, сидевшего за рулем первой машины. Удивительно, но ярко-красные пожарные машины привлекали куда больше внимания вестеросцев, чем военная техника. Несколько раз им даже приходилось отгонять зевак ревом сирен. Бронетранспортеры прокладывали им дорогу по извилистым улочкам. А ветер крепчал. Он не ослабевал ниже шестнадцати метров в секунду, а порывы разгоняли его до двадцати пяти. Если так и дальше будет, получится натуральный ураган. Может, это у них какое-то сезонное явление? Вроде внезапного весеннего шторма? Майор спрашивал у метеорологов, но те только затылки чесали. Вот ведь не вовремя эта погодная аномалия возникла… Из-за нее огонь стремительно расходился во все стороны. Они выехали на центральную площадь — выехали даже быстрее, чем думал Харви. Место размером с футбольное поле обычно использовалось для торговли, но сейчас здесь был военный лагерь, который в настоящее время торопливо сворачивался. Несколько сотен солдат Баратеонов спешно снимали палатки, уводили коней и повозки с пути конвоя пришельцев. Среди них Харви разглядел молодого брюнета в дорогих доспехах, окруженного знатными всадниками. Лицо отсюда нельзя было разглядеть, но, похоже, это был сам лорд Ренли. Стена дыма поднималась в небо в нескольких сотнях футов от края площади. Звено вертолетов, раскачивавшихся в воздухе под порывами ветра, пролетело над их головами и нырнуло за дымовую завесу. Через полминуты оно, или другое такое же, пролетело в обратном направлении. Они завернули к юго-западному углу торговой площади, остальные машины поехали дальше на север. Судя по снимкам с воздуха, которые они обновили сегодня утром, пламя шло именно с той стороны. Вестеросцы пытались остановить распространение огня, разрушая деревянные постройки на его пути и заливая руины водой. Пока что все их усилия были тщетными. Он слышал по рации переговоры пожарных и военных — они велись на одном диапазоне частот. Рядом с его M113 затормозила пожарная машина, оттуда высунулся водитель — это был Тони Абботт. — Мы собираемся как следует пролить эти здания из шлангов. Следите пока за падающими углями, если они начнут падать… — Хорошо, сэр, давайте, мы прикроем. Теперь пожарные машины ехали впереди, а бронетранспортеры двигались за ними. Они выехали на широкую улицу, которая, как уже знал Харви, вела к местному кафедральному собору на одном из трех ключевых холмов. Пожарные врубили свои брандспойты прямо на ходу, заливая ближайшие здания массой воды. Они приближались к границе зоны возгорания и пепел уже летел на их головы, словно легкий зимний снег. Бегавшие здесь же вестеросцы затаптывали падающие угольки сапогами и заливали их водой, но австралийские пожарные были оснащены на порядок лучше. Харви и его рота остановились на следующем перекрестке и сразу оцепили его, прикрывая пожарную технику. Несколько солдат заняли места на крыше пожарных машин, некоторые засели за БТРами, некоторые использовали местные укрытия. И не зря. В непосредственной близости от них был не только пожар, но и сражение. Отряды воинов с мечами и топорами неслись мимо них, на соседнюю улицу, где шел бой с людьми лорда Тайвина. Некоторые отвлекались на машины австралийцев, но никто не пытался напасть на них, за что Харви их мысленно поблагодарил. Ему и так хватало забот с регулярным обновлением информации о продолжавшихся боях и распространении огня, о том, на каких участках пожарные сумели поставить заградительные полосы, и как им удалось наладить насосы, качающие воду из реки… А ветер крепчал. Ближе к полудню Харви забеспокоился. Несколько часов напряженной работы не привели ни к чему, дым над головой становился все гуще. А командование сообщило, что фронт пожара достиг центральной площади. И ветер, как назло, дул как раз оттуда. Видимость снизилась настолько, что ему было трудно сделать несколько шагов по улице, не держась за что-то. Пара машин, израсходовав запасы, повернула на юг, к реке, где они могли пополнить баки с водой, и почти сразу на их место с воем сирен подъехали новые. Тлеющие угли сыпались буквально градом. Большинство из них падали и гасли сами, но некоторые вызывали новые возгорания, которые приходилось тушить отдельно. Потом он услышал по рации, что несколько пожарных расчетов борются с огнем, охватившим внушительную постройку из черного камня, которая возвышалась над соседними зданиями на три или четыре этажа. Здание было совсем рядом с ними. Там загорелась крыша и почти сразу наружу стали выбегать вестеросцы в накидках с капюшонами, несущие большие плетеные корзины. И Харви заметил, с какой нежностью они держали свою ношу, несмотря на сложившуюся ситуацию. Внезапно один из них подскользнулся на покрой земле и выронил корзину, которая, пролетев несколько футов, хлопнулась о мостовую. Оттуда выкатилось несколько маленьких глиняных горшков, из которых два или три разбилось и наружу потекла темная жидкость. И он видел, как тут же запаниковали остальные, попрыгав в разные стороны. Они словно боялись, что корзина или ее содержимое взорвется. Когда этого не случилось, они медленно вылезли из укрытий, а упавший человек торопливо собирал свою ношу с земли. К нему подбежал другой, постарше, и начал что-то сердито кричать. Харви пока не понимал, что здесь происходит, но шестое чувство говорило ему, что здесь что-то не так. Что, интересно, они выносили из огня с такой деликатностью? Поначалу он предположил, что это золото или какие-нибудь драгоценные вещи… но золото не взрывается, это всем известно. Харви вместе со своим заместителем-капитаном и двумя лейтенантами направился к ним, пройдя мимо мистера Абботта, сжимавшего в руках пожарный шланг, направленный на ту самую горящую крышу. Но все было бесполезно — ветер дул в другую сторону и струя банально не доставала до огня. Майор был искренне рад тому, что перед операцией командование выдало им полный комплект боевой брони: «Так меня, по крайней мере, ветром не унесет…» Подойдя к двум вестеросцам, Харви похлопал старшего из них по плечу. Тот резко обернулся. Это был худощавый небритый морщинистый человек лет пятидесяти. Очень бледный — видимо, проводит много времени в закрытом помещении. Он посмотрел на Харви, как на призрака, и пробормотал что-то невнятное. — Сэр, у вас все в порядке? — прокричал майор, стараясь пересилить вой ветра, гудение сирен и шипение вырывавшейся из шлангов воды. — Субстанция! — крикнул в ответ вестеросец, переминавшийся с ноги на ноги и явно желавший сбежать отсюда поскорее. — Чего? — Субстанция! Нужно унести ее отсюда! — закричал он еще громче. — Что за субстанция? — раздосадованно переспросил Харви. — Ну, субстанция! — повторил вестеросец как нечто очевидное. — Ее надо убрать от огня! Пока крыша не… — Вы кто? — Мастер Галлин, великий магистр Гильдии… — Какой гильдии? Галлин посмотрел на него как на сумасшедшего. — Гильдии Пиромантов, разумеется! Разве не видно… Харви осекся. Он перевел взгляд с магистра на его прислужников, таскавших нагруженные корзины, потом на огромное черное здание, потом на пожарных, пытавшизся спасти его крышу… И, наконец, на разбитые горшки. Только сейчас он, приглядевшись повнимательнее, понял, что оно не совсем черное, как нефть, в нем прослеживался зеленоватый оттенок. И тут у него в голове словно щелкнуло. — Дикий огонь? — крикнул он магистру. — Там хранится Дикий огонь? — Да! Субстанция! Она может загореться! За одно мгновение в голове Харви пронеслась сотня ужасных картин. Он повернулся к капитану, который возился с рацией, слушая очередной доклад. — Сколько? — спросил он Галлина. Тот замялся. — Вчера… Вчера было две тысячи горшков, не меньше… А сегодня… когда начался пожар… мы… Харви больше не слушал. Он оглядел улицу, забитую людьми и машинами. Только сейчас он осознал, что стоит рядом с бомбой с часовым механизмом, где таймер отсчитывает последние секунды. Он уже ни о чем не думал. Он развернулся и побежал к пожарным. — Дикий огонь! — заорал он изо всех сил. Пожарные вздрогнули. Мистер Абботт обернулся. — Что? — переспросил он. — Дикий огонь! — закричал майор прямо в ухо бывшему премьеру. — Та же адская смесь, что мы видели в Красном Замке, только здесь ее намного больше! Взгляд Абботта прошелся по тому же маршруту, что и Харви незадолго до этого. Пожарные — пироманты с корзинами — горящая крыша. — Все машины — на то здание, — скомандовал он. — Нужно потушить его как можно скорее! — Сэр, нам надо уходить… Эта вещь… нечто вроде напалма, если не хуже. Если сдетонирует… — Поэтому мы и сделаем все, чтобы этого не случилось! Харви очень захотелось скрутить бывшего премьера и затащить в бронетранспортер. Возможно, он так бы и сделал, но момент был упущен и пожарные кинулись следом за Абботтом. А Харви побежал к своим солдатам. Капитан-заместитель, краем уха слышавший их разговор, бежал следом, продолжая что-то говорить в рацию. БТР, на котором майор прибыл сюда, был припаркован в сотне ярдов, его охраняло отделение солдат. Харви начал отдавать команды — и близлежащие военные транспорты стали осторожно сдавать назад, удаляясь от горящего здания гильдии. Улица была затянута густым дымом от того пожара, что пылал на рыночной площади и уже начал распространяться дальше. «Проклятый ветер…» На секунду Харви даже подумал, что их кто-то сглазил. Нет, ну не могло все это быть простым несчастным совпадением! Тем более, что небо над этими клубами дыма было девственно-синим, а шторм, как известно, приносит с собой тяжелые грозовые тучи. Как же так-то… Капитан все еще продолжал говорить по рации, стоя рядом с ним возле бронетранспортера. Его рота отошла на несколько сотен футов, пока пожарные продолжали бороться с огнем, охватившим здание гильдии. Мимо них с воем пронесся еще один экипаж, где-то далеко впереди его расчет высыпался на дорогу, готовясь добавит свои шланги к общим усилиям, которые, к сожалению, особого успеха пока не давали. Именно в этот момент Харви услышал в этой какофонии из ветра, сирен, криков и всего остального новый звук. Что-то похожее на камнепад или лавину. Или как если что-то падает с насиженного места. В первую секунду он не понял, что это было, но затем столб дыма и пыли дал ему понять, что участок крыши здания гильдии только что провалился внутрь. Через секунду он увидел, что алхимики в капюшонах бегут прочь со всех ног — бегут налегке, забыв обо всем, даже о своем опасном грузе. Потом все, казалось, стихло, вернувшись к привычной уже мешанине звуков. А потом раздался рев и грохот, начисто заглушивший всю эту мешанину. Дальше Харви действовал, не раздумывая. Он схватил капитана за плечо и потянул его за собой, падая на землю. Лицом вниз, ногами к эпицентру — все как учили. Он успел увидеть, как остальные солдаты торопливо прятались кто внутрь машин, кто за ними. Им очень повезло, что между их хрупкими человеческими телами и обреченным зданием находился корпус M113, который принял на себя испепеляющую ударную волну зеленого цвета. Помедли Харви лишнюю секунду — и следующим, что он увидел, было бы лицо реаниматолога в ожоговом отделении Альфреда. Или Святого Петра перед золотыми воротами на облаке. Они вжимались в землю несколько бесконечных секунд, прежде чем решились, наконец, приподняться и оглядеться. Его солдаты тоже осторожно выглядывали из своих укрытий — кажется, среди них все целы. Но вот те, кого они сопровождали… Харви готов был выть от отчаяния при мысли о том, сколько людей они потеряли. «Парни, поверьте, шансы на то, что вы погибнете за порталом, примерно такие же, как шансы умереть от сломанной шеи при падении с дивана…» — от воспоминания об этой дурацкой шутке, рассказанной ему накануне, майор с трудом сдержал истерический смех. С замиранием сердца он оглядел улицу. Здания Гильдии Пиромантов больше не было. Как и самих пиромантов. И пожарных расчетов. И мистера Абботта. *** Лорд Йон Ройс в сотый, наверное, раз задумался о том, что происходит снаружи, когда под ним вздрогнула земля. Камера, в которой его держали последние месяцы, была довольно просторной по местным меркам — восемь на восемь футов. Простая деревянная кровать с теплым шерстяным одеялом и ведро для нечистот, которое регулярно выносилось — в общем, жить можно. Хотя он не был уверен в том, что другие «гости» этого места живут так же комфортно, как он. Единственной его компанией здесь большую часть времени была затертая и зачитанная «Семиконечная звезда», которую он мог читать, и еще септон, приносивший лорду еду трижды в день и часто во время его трапезы увещевавший покаяться в грехах и присягнуть на верность Его святейшеству. Нельзя сказать, что такие разговоры были интересными, но со временем Ройс стал чувствовать благодарность даже за такую компанию. И научился вылавливать из речей священника крупицы новостей из внешнего мира. Пусть они очень редко бывали хорошими. До тюремного подземелья слухи доходили с большим трудом — раньше доходили. В последние несколько дней их словно прорвало. Снаружи явно что-то происходило. Он узнал о том, что Тайвин Ланнистер штурмует город, но новых подробностей об этом пока не слышал. А со вчерашнего дня в камере стал все сильнее чувствоваться запах дыма. Неужели где-то рядом начался пожар? А еще он пытался узнать, что случилось с его сыновьями. Были ли они в городе во время осады? Септу явно осаждали, причем очень давно — он иногда слышал по ночам звуки рогов и барабанов. Да и еда за последние пару недель стала заметно скуднее, хотя септоны и отрицали, что им не хватает пищи. Где-то через минуту после того, как тряхнуло, он услышал торопливые шаги за дверью. Он подошел к решетке, увидел септона Рейнарда, члена круга Праведных, о чем свидетельствовала его некогда белая ряса. До сих пор этот высокий иерарх заглядывал к нему всего три или четыре раза, обычно для того, чтобы поговорить о чем-то важном. Но сегодня он утратил свою обычную невозмутимость. Его пухлое лицо блестело от пота, а ряса выглядела так, словно он валялся в ней в уличной грязи. Приглядевшись, лорд Ройс понял, что он плачет навзрыд. — Ваша светлость? — удивленно сказал он. — Конец! — в отчаянии выкрикнул священник, глядя безумными глазами в лицо пленника и вцепляясь в прутья побелевшими пальцами. — Всему конец! Конец света! — Вы о чем? — не понял Ройс. — Конец! Неведомый явился… За всеми нами! — Ну так выпустите меня отсюда! — потребовал Ройс, сам не зная, зачем он это сказал. — Раз уж конец света настает, какой теперь прок держать меня взаперти! Дайте мне хотя бы сыновей моих увидеть… Он не думал, что септон его послушает. Однако Рейнард растерянно посмотрел в глаза узника, словно за решеткой находился сам Неведомый. А потом, трясясь от рыданий, полез в карман рясы за ключом. Кое-как нашел, кое-как вставил в замок, кое-как повернул, кое-как отодвинул засов. А потом отступил на несколько шагов, когда лорд Долины, возвышавшийся над ним почти на целую голову, вышел в коридор. Случись это немного раньше, Ройс бы не удержался от того, чтобы хорошенько треснуть этого святошу. Но в этот раз не стал, сам не зная, почему. — Какой еще конец света? — спросил он его вместо этого. — Конец… — пролепетал Рейнард. — Город… В огне… Летающие люди… здесь… Неведомый ведет их… Его святейшество повелел… — Где он? — резко спросил Ройс. Он уже шагал по коридору, громко бухая сапогами по грубому камню. Священник торопливо ковылял следом. — Где верховный септон? Я требую встречи с ним. — Он наверху, — ответил Рейнард. — С королем. — С королем? — Ройс, успевший дойти до лестнице, застыл от удивления. — Да, с ним король Томмен, именуемый Первым. Джоффри убит… — А Роберт? — Я… Я не знаю, — совсем поник Рейнард. Под зданием Великой септы Бейлора было три уровня подземелий. Его камера находилась на самом нижнем. И теперь Ройс впервые за долгое время поднимался наверх. И не только он один — вместе с ним на поверхность шли другие только что выпущенные узники, стремящиеся к свободе. Больше всего его поразило то, что намного больше людей сейчас бежало вниз, словно они хотели от чего-то укрыться. И чем выше он поднимался, тем сильнее становился запах гари. Выбравшись наверх, он пошел к маленькому коридору, отходящему от главного зала. Внутри была полная неразбериха. Сыны Воина и простые прихожане, септоны и септы, Молчаливые Сестры — все метались кто-куда, забыв обо всем на свете. Никто не обращал на него внимания, никто не пытался его остановить, пока он шел мимо, в главный зал Семерых. Большой купол уже заполнялся дымом. Большие хрустальные окна почернели от копоти, сады, окружавшие септу, должно быть, уже горели. Мимо него пробежал отряд Сынов Воина с ведрами в руках, их руки тряслись и вода выплескивалась на мраморный пол. Кто-то из рыцарей и септонов еще пытался наладить подобие порядка, но их, похоже, уже никто не слушал. Лорд Ройс шел по коридору Кузнеца, одному из семи, исходящих от большого зала. Он видел толпу людей, стоящих на коленях перед позолоченной статуей Отца. И среди них — сам верховный, окруженный верующими. Рядом с ним преклонил колени маленький пухлый мальчик, голова которого была недавно выбрита и волосы едва начали отрастать. Но уже было видно, что они светлые. Ройс сразу понял, кто это. Он узнал бы королевского ребенка где угодно. — Ваше святейшество! Ваша… милость… Что здесь происходит? Мы должны выбраться отсюда! Верховный септон, не поворачиваясь к нему, с грустью покачал головой и вернулся к молитве. А перед Ройсом встали Сыны Воина в полном боевом облачении. — Надо уходить отсюда! — крикнул еще громче лорд Ройс. — Здесь пожар! — Неведомый явился за всеми нами, милорд, — сказал один из Сынов Воина с ужасающим спокойствием, держа острие копья в футе от его лица. — Лишь тот, кто чист душой и верен сердцем, спасется. Грядет вечное пекло, а не это жалкое пламя. Покайтесь, пока не поздно. — Прочь с дороги! — прогремел Ройс, но рванул не к верховному септону, а от него, в сторону святилища Девы, откуда валил густой черный дым. Он остановился у двери, которую обливали водой из ведер, и закашлялся. Несмотря на все старания людей, огонь никак не удавалось остановить. Столы, скамьи и двери, книжные шкафы, ковры и гобелены, даже свисавшие с потолка светильники — все пожиралось им со страшной скоростью. Видимо, септа действительно осаждалась — и верующие соорудили за всеми дверьми высокие баррикады из всего, что попадалось под руки. Теперь они занялись пламенем со всех сторон сразу, отрезав пути отхода. Яростно кашляя и пошатываясь, лорд Ройс заковылял обратно в главный зал. Другие люди ломились навстречу, видимо, надеялись, что хоть один выход свободен от огня. Возможно, если бы Ройс не был так ослаблен месяцами заключения, он бы попробовал прорваться. Но даже сейчас у него хватило сил на то, чтобы дойти до соседнего коридора. Здесь тоже стоял густой дым. Прямо посреди прохода лежало тело Молчаливой Сестры, которая, кажется, еще слабо дышала, но никто не обращал на нее внимания, хотя многие о нее спотыкались. Молитвы Семерым смешивались с руганью и криками. Почти никто уже ничего не соображал. У него темнело перед глазами от удушья, когда он внезапно услышал новый звук, который ни с чем нельзя было спутать — звук боя на мечах. Он пытался прорваться туда, кричал, чтобы его пропустили, но все было тщетно — толпа подхватила Ройса и потащила туда, куда текла сама. И он снова оказался в главном зале у статуи Старицы. Но если он не смог дойти до боя, то это не значит, что бой не может дойти до него. Сквозь пелену дыма он разглядел вбежавших в септу людей с мечами наголо. Один из Сынов Воина, кинувшийся наперерез им с копьем и криками о конце света, упал, истекая кровью из перерубленного горла. В этой катавасии было почти невозможно отличить своих от врагов, но он все же сумел различить герб дома Селтигаров на груди некоторых из нападавших. Видел он и морского конька Веларионов, и даже, кажется, сокола Арренов. А потом увидел доспех с бронзовой отделкой и знакомыми железными шипами. И услышал голос, который не мог помешать узнать даже Неведомый. — Отец! Ты где? — Андар? — Отец? Кашляя и спотыкаясь, Йон Ройс сумел прорваться к сыну. Андар, чье лицо было закрыто шлемом из посеребренной стали, смотрел на него. А рядом шел Робар, отпихиваясь от Нищенствующих братьев. А следом за ними шло еще человек десять с мечами. Лорд Ройс крепко обнял своего старшего сына. — Отец, мы должны покинуть это место! Уходим отсюда! — Нет! Мы должны… кха-кха… Верховного… кха-кха… И Томмена! кха-кха! — Отец? — Вытащите их… кха-кха… Мы должны… кха-кха… Спасти их! Ройс заковылял обратно. Он почти уже ничего не видел. Налетел на коленопреклоненную септу, потом споткнулся о невидимую в дыму скамью. Но нашел тех, кого искал. Верховный и его спутники были там же, где он их оставил. Андар и Робар шли рядом с ним, остальные прикрывали их сзади и с флангов. Сыны Воина, сопровождавшие верховного септона, наверное, единственные, кто еще сохранил дисциплин в этом кошмаре, тут же бросились на защиту своего лидера. Завязалась рукопашная, в которой никто никого не видел в густом дыму, и все с трудом могли даже дышать, не говоря уже о том, чтобы драться. У лорда Ройса было время подумать, правильно ли он поступил, вернувшись за королем и верховным. А что, если те слухи были правдой, и Томмен на самом деле вовсе не сын Роберта? Тогда он не стал спрашивать у Эддарда Старка подробностей и теперь очень об этом жалел. Но даже если это действительно так… Этот мальчик не заслужил такой смерти. И верховный септон тоже… Несмотря на все, что он совершил. Этот человек состарился, размяк и поверил чужой лжи — но он все еще оставался живым представителем Семерых здесь, в мире людей. И если ему потребуется вытащить этого человека из огня силой, он это сделает. Он все еще думал об этом, когда над его головой раздался новый грохот, громче всего, что он слышал до сих пор. Ройс успел поднять голову и увидеть, как рушатся огромные мраморные арки. Последнее, что он сделал, это схватил сына за плечо. Времени на разговоры больше не было. Они успели всего лишь обменяться прощальными взглядами перед тем, как огромная крыша Великой септы рухнула, погребая под сотнями тонн камня, хрусталя и стекла всех, кто находился внутри.