Расцветающий бутон магнолии

Роберт изучал сэндвич с джемом. Вроде ничего особенного- поджаренная булка с малиновым джемом, но… Красивая фарфоровая тарелка с китайской росписью начала 20-го века, на которой лежал пресловутый бутерброд, указывала на то, что Роберт сейчас не дома. У него дома простые белые тарелки, всего пару штук, из обычного универмага. Не чета этим вычурным, фарфоровым красавицам… Раритет, в общем. Впрочем, как и сам хозяин… Златокудрый парень вздохнул, подхватил сэндвич, и поднял голову. Широкое сплошное окно, не скрытое занавесками, открывало прекрасный вид на Темзу. Яркое утреннее солнце блестело на воде, а противоположный берег украшала плотная зелёная листва. Пэнгбурн — живописное место. Тихая деревушка со старыми традиционными английскими домами, много деревьев и милые лодочки, курсирующие по реке туда-сюда. Место подстать владельцу дома. Судьба подкинула Роберту прекрасную возможность реализовать свою мечту — стать популярным певцом в группе. Только неделю назад он пел по вечерам в захудалых пабах на рабочей окраине, клал асфальт и пытался своими силами пробиться в эстраду, а сейчас Плант спокойно завтракал в… Прекрасном замке, по другому этот дом невозможно назвать. Когда к молодому певцу подошёл Джимми Пейдж и предложил поучаствовать в его новом проекте, Роберт решил не тянуть и пойти в ва-банк. "Повезет или не повезет, не важно - попытка не пытка", - размышлял блондин, пока ехал в Пэнгбурн. Обаятельный гитарист пригласил его в гости, чтобы поработать над материалом для группы. Роберт был безусловно рад, прежде всего, он сможет показать себя и возможно прославиться. Во-вторых, он сэкономит на коммуналке за квартиру. В-третьих, Джимми Пейдж — не кореш с окраины, а известный виртуоз гитары, который, не смотря на молодой возраст, уже прославился как в Англии, так и за океаном. Если такой человек собирается организовывать группу, то с большей вероятностью она добьется успеха. Но сам Плант тоже не сопля зелёная и кое-что умеет. Поэтому Роберт решил, что будет вести себя сдержанно, но не пресмыкаться перед Пейджем. Роберт уверенно шел к Лодочному Дому. Плант сначала было подумал, что Лодочный дом — это действительно лодка, но, оказалось, что это приличный коттедж. Роберт подошел к массивной входной двери, выдохнул, собрался с мыслями и постучал в дверь. Раздались приглушённые шаги, будто кто-то спускался по лестнице. Плант нервно почесал затылок и взбил волосы. Что-то он уже не так уверен в себе. Дверь скрипнула. Роберт сделал шаг назад… — Роберт! Добрый день, как добрался? - Джимми приветливо улыбался и жестом пригласил в дом. — Пре… Прекрасно, - слегка запнулся Плант. Тогда он еще не понял, что пропал окончательно. Роберт молча проследовал за Пейджем в гостиную. Комната его поразила. Сплошная эклектика, под стать рок-звезде. Необычная мебель, явно из антикварной лавки, низкий диван с модным психоделическим принтом и гордо стоящий на треноге телескоп. У стены разместилась скамейка-качели, которую обычно ставят в саду. Здесь же она выполняла функцию еще одного дивана. На ней лежал вязаный плед и квадратные думки с цветочной вышивкой. С другой стороны стоял массивный черный камин — большое черное пятно в интерьере. Рядом примостилась высокая китайская ваза. Вообще, в разных местах гостиной стояли всевозможные вазы, разных форм и размеров. Перед диваном стоял низкий стеклянный журнальный столик с кружевной салфеткой посередине. На ней стояла жестяная коробка с леденцами и вазочка с печеньем. Но больше всего Роберта поразил прекрасный вид на реку, открывающийся из окна. По бокам окно проем был в пол, что позволяло выйти на широкий узкий балкон. Видимо хозяин любит там отдыхать, потому что там стояло высокое плетёное кресло с накинутой на него шалью. Безусловно, необычная деревянная скамейка, стоящая прямо посередине балкона, притягивала взгляд. Напоминала она то ли корни, то ли ветви дерева, а может и цветы. — Прости меня за небольшой беспорядок, я только недавно переехал, - Джимми слегка наклонился, извиняясь. Действительно, по углам были расставлены коробки. Если бы гитарист не обратил на это внимание, Плант никогда бы не подумал, что он въехал в дом только недавно. — Проходи, устраивайся на диване, сейчас принесу чай. Или ты хочешь пойти на балкон? - мило улыбнулся Пейдж. — Да нет, мне и здесь хорошо, - певец ответил. Пейдж молча кивнул и ушел куда-то, видимо на кухню. Роберт присел на краешек дивана и сложил руки на коленях. Вскоре вернулся гитарист с блестящим подносом в руках. Изящный сервиз был украшен затейливыми мирскими сценами, а края маленьких тарелочек были расписаны замысловатыми композициями из цветов. Блондин пытался в наглую не пялится, но это ему удавалось с трудом - уж больно необычная и непривычная была окружающая среда. Завязалась непринужденная беседа. Пейдж показался ему слегка чопорным и скованным молодым человеком. Он отличался от привычной компании самого Роберта. Была в гитаристе и нотка превосходства. Но это было до тех пор, пока разговор не зашел про музыку. Сначала Пейдж аккуратно поинтересовался о предпочтениях будущего вокалиста и с удивлением обнаружил, что у них одинаковые любимые жанры и исполнители. Вот тут то пропала вся скованность и неловкость первого знакомства, ведь молодые люди оказались на одной волне. Роберт заметил, что Джимми будто проснулся и снял с себя маску приличия, когда речь зашла о музыке. Он отпускал шутки, широко улыбался, увлеченно слушал и предлагал идеи насчет будущих песен. Даже его поза изменилась- если в начале разговора он сидел прямо, сложив руки на груди, то потом он расслабился, закинул одну руку на спинку дивана и подвинулся ближе к блондину. В глазах гитариста загорелась искра, он внимательно оглядывал будущего вокалиста своей группы так, будто он что-то такое знал, о чем не ведал сам певец. Роберт даже слегка смутился от такого пристального внимания. Он тоже был удивлен тому, насколько они похожи. Однако, в какой-то момент Плант поймал себя на том, что бессовестно пялится на увлеченно рассказывающего Джимми. Все прежние установки были давно забыты, а сердце в груди билось все сильнее и сильнее. Молодой певец не мог понять, что же с ним происходит. Его глаза не могли оторваться от изящных рук гитариста, его пухлых розовых губ и черных воздушных кудрей. Вишенкой на торте был загадочный взгляд Джимми, оценивающий, от которого Роберт краснел и смущался. Он планировал подружиться с будущим коллегой, но то, что он чувствовал… Это не похоже на теплые дружеские чувства. Мысли плавно утекали только в сторону романтических отношений, но… Нет, не то чтобы Роберт был против нетрадиционных отношений, Плант - хиппи, он ратовал за свободу любви. Просто у певца не было партнёров мужчин ранее, но блондин допускал мысль о том, что когда-нибудь ему доведётся встретить мужчину, к которому он будет испытывать не платонические чувства. Но Роберт не ожидал, что именно загадочный гитарист пробудит в нем это. Плант встречается с ним только второй раз! Он не понимал, что же ему так понравилось в Пейдже. Словно какие-то невидимые нити судьбы опутали его и тянули к Джимми. В последние дни Роберт часто вспоминал их первую встречу. Он упорно разыскивал источник его непонятных чувств и предполагал, что ответ кроется в их первой встрече. Он уже неделю в Пэнгбурне, за это время они написали достаточно материала для первого альбома, а также порепетировали выступления. Джимми обещал, что скоро группа окончательно соберется, возможно даже в студии. Роберт приметил странное нежелание Пейджи (Джимми нехотя разрешил Планту использовать новое прозвище) приглашать к ним новых людей. Словно гитарист хотел остаться дуэтом и наслаждаться магией, которую они вместе создавали каждый раз, когда занимались музыкой. Это открытие озадачило певца, но он не подал виду. Со стороны лестницы послышались шаги. Роберт отвлекся от созерцания пейзажа за окном и повернул голову. В гостиную зашёл Джимми, зевая и потягиваясь. Гитарист вежливо поздоровался, прикрыл рот рукой, подавляя зевок, и двинулся к кухне. Вскоре оттуда раздались звуки кипящей воды и постукивание посудой. Тем временем, Плант наконец-то съел несчастный бутерброд, невольно оказавшийся жертвой размышлений юного блондина, и теперь лениво потягивал чай, ожидая Пейджа. Приготовив завтрак, брюнет вернулся в комнату. На подносе стояла миска с овсянкой, чашка чая и тост с джемом. Роберт мельком взглянул на Джимми и обомлел. Певец давно заметил, что Джимми умеет стильно одеваться, но сейчас он превзошел самого себя. Пейдж выглядел будто неземное волшебное существо, сошедшее с картины в стиле art nouveau. Джимми был одет в изысканный шелковый халат, расписанный фиолетовыми цветами магнолии. Молочно-белый переливающийся шелк удачно подчеркивал светлую, практически белую кожу гитариста. Широкие рукава доходили до костяшек, видны были только аккуратные длинные пальцы гитариста. Крой халата напоминал японское кимоно, широкие рукава и длина до щиколоток намекали на это. Кайма халата была выполнена из узорчатого кружева молочного цвета, такого же как и материал самого халата. Тоненькие ниточки складывались в причудливые узоры, которые напоминали пушистые облака на небе. Гитарист завязал пояс свободным узлом, поэтому кимоно легко спадало с него, не скрывая груди брюнета. На плечах Пейджа лежали одинокие локоны волос, остальные были собраны под тюрбаном. Он был бирюзового цвета, напоминающего воду в лесном ручье. Концы шарфа были заколоты необычной брошью, также напоминающую цветок магнолии. Образ из начала 20-го века дополняли черные бархатные домашние туфли. У них были квадратные носы, небольшой каблук и отсутствовал задний ремешок. Роберт почувствовал как его скулы начинают гореть. Предательское смущение его подвело, и теперь гитарист мог с лёгкостью прочитать эмоции блондина, буквально написанные на лице. До этого Пейдж всегда выходил утром в более простых нарядах, конечно не лишенных изысканности, но не настолько вычурных. Брюнет, как ни в чем не бывало, присел на диван и начал трапезничать. Началась вежливая беседа. Он старательно делал вид, что ничего особенного не произошло, хотя Роберт углядел в глазах собеседника чудное удовольствие и… Триумф? Странно и непонятно, но Плант рассудил, что не будет ломать над очередной загадкой голову. На протяжении недели с Джимми, он неоднократно ловил на себе загадочные многозначительные взгляды брюнета. Певец еще успеет подумать о необычном поведении Пейджи. В конце концов Судьба разрешит всё. — Чем ты хочешь сегодня заняться? Всего за неделю мы сделали больше, чем я планировал. Думаю, мы заслужили день отдыха, - предложил гитарист, отставив пустую тарелку. Он потянулся к коробке с монпансье, подхватил леденец и задумчиво покрутил его, рассматривая конфетку на солнце. — Я не против прогулки по деревне. Сегодня такая хорошая погода, - протянул Роберт, краем глаза наблюдая за собеседником. Пейдж закинул ногу на ногу, сложил руки на коленях и, с закрытыми глазами, подставил лицо под лучи нежного утреннего солнца. В комнате повисло молчание. Блондин непроизвольно засмотрелся на профиль Джимми, пребывающего сейчас в состоянии полного спокойствия. Длинные черные ресницы блестели на солнце как и черные облака волос. Выражение лица было умиротворённым, прямые брови были расслаблены. Под аккуратным, слегка вздёрнутым носом лежали ставшие на свету розоватыми губы. Роберт резко ощутил непреодолимое желание прикоснуться к ним. Но он сдержался, свои порывы сердца блондин пока подавлял. Вскоре Джимми приоткрыл глаза и лениво окинул взглядом певца, внимательно смотрящего в окно. Недолго думая, они договорились, что через полчаса они выйдут на улицу. Музыканты помыли посуду и разошлись по комнатам, собираться. Роберт быстро забежал в гостевую спальню, надел первые попавшиеся джинсы и футболку и попытался привести свои кудри в относительный порядок. Но упрямые волосы не поддавались, поэтому он бросил это занятие. Певец вернулся в гостиную и посмотрел на часы. Блондин был слегка удивлен тому, что Пейдж дал так много времени на сборы, ведь он управился всего лишь за десять минут. Чтобы скрасить время ожидания, Роберт решил немного почитать. Прошло уже больше получаса, а Джимми все не было. Плант насторожился, вдруг что могло случиться. Он решил проверить гитариста. А также поторопить, ведь певцу поскорее хотелось выйти на свежий воздух. Роберт поднялся на второй этаж и подошел к двери в хозяйскую спальню. Полоска света пробивалась сквозь проем в темный коридор, дверь была приоткрыта. Обычно она всегда плотно закрыта, но видимо не сегодня. Роберт заглянул в проем. Ему открылся вид на широкую кровать с тяжёлым бархатным балдахином от пола до потолка. Слева от кровати находился небольшой будуар. Это был винтажный столик с резными ножками, небольшими ящичками под столешницей и овальным зеркалом в необычной раме. Перед ним разместился низкий бархатный пуф, под стать балдахину. На столике стояла деревянная шкатулка с перламутровой мозаикой, рядом расположились баночки и коробочки с всевозможными средствами для ухода за волосами, а также расческа и плойка. С другой стороны находились металлические держатели для украшений. Они были все унизаны различными браслетами и колье всевозможных форм и размеров. По другую сторону от постели стоял высокий шкаф с открытыми дверцами. Плант обратил внимание на то, что в шкафу висело достаточно много одежды разных цветов и фасонов. Хозяин комнаты стоял спиной к певцу и перебирал свои наряды. Роберт мог предположить, что Джимми скрестил руки на груди и думает, что ему надеть, так как на кровати было выложено несколько блузок и футболок. Пейдж же был одет только в широкие молочные брюки 40-х годов. Блондин притаился за дверью и старался не дышать, дабы не дать себя обнаружить. Ему резко захотелось понаблюдать за гитаристом. Словно его стопы приклеили к полу, он не мог сдвинуться с места, а сердце в груди снова застучало так, будто он пробежал марафон. Глаза Планта невольно заскользили по обнаженному торсу брюнета. Роскошная грива доходила до плеч Пейджа, а необычно узкая для мужчины талия и стройное телосложение добавляли к милым чертам лица оттенок сказочности и эфемерности. Роберт не смог найти достойных объяснений неожиданному порыву души, поэтому он молча наблюдал за размышляющим Джимми. Наконец гитарист наклонился к простой розовой футболке и надел на себя. Футболка была приталенная и не скрывала хрупкой фигуры брюнета. Он сел на пуфик перед туалетным столиком и принялся укладывать волосы. Теперь певец видел отражение Джимми в зеркале и немного сбоку. Роберт завороженно наблюдал за тем, как Пейдж неспеша наносить крем для укладки волос и закручивает кудри. Закончив с укладкой, Джимми вытер руки расшитым полотенцем и открыл шкатулку. В ней хранились различные кольца, броши и прочие аксессуары. Гитарист достал несколько колец и поочередно мерил их, выставляя руку вперёд. Плант не отрывал взгляда от красующегося брюнета. Вскоре, перемерив каждое кольцо по несколько раз, Джимми остановился на изящном перстне в стиле art deco и скромном серебряном ободке на мизинец. Перстень заинтересовал блондина, ему понравилась необычная форма и стиль кольца. Оно было размером с фалангу пальца и состояло из нескольких частей: двух белоснежных лилий, расходящихся вверх и вниз, зеленых эмалированных листьев, которые и представляли из себя ободок. Посередине же был вставлен белый лунный камень, который загадочно переливался белым туманом, стоило лучику света попасть на него. Пейдж еще немного разглядывал кольца, и, не проронив ни слова, слегка кивнул головой. Джимми потянулся к украшениям на шею. Гитарист снял с подставки жемчужные бусы и приложил к шее. Притаившийся златокудрый певец глубоко, но тихо вдохнул и выдохнул, стараясь не выдать себя. На фоне черных, как сама ночь, волос Джимми жемчуг выделялся своей чистой, непорочной белизной. Роберт сравнил бы бледность гитариста с этим самым жемчугом — ее никак нельзя было назвать «болезненной». Скорее жемчужина — ровная, гладкая, редкая, в черной, с виду неприглядной, раковине. На ум неожиданно пришли слова песни:

«I'll give you all I've got to give, rings… pearls… and all…»

Но Пейдж отложил бусы. Брюнет закрыл глаза, опустил голову и, будто сдувшись как воздушный шарик, вздохнул. От него повеяло неуверенностью и страхом. Джимми закрыл лицо руками и яростно начал тереть глаза. Гитарист показался Планту уверенным в себе молодым человеком, целеустремленным, смелым и готовым пойти на риск. Роберт недоуменно уставился на Пейджа, ему была непонятна резкая смена настроения. Спустя пару минут, Пейдж наконец-то отмер и приподнял голову. Он сложил руки на груди, сделал глубокий вдох и начал бормотать под нос какие-то слова. Брюнет потихоньку расслабился, появилось умиротворённое выражение лица, а спина перестала быть напряженной струной. Роберт попытался прислушаться к бормотанию гитариста, но не понял ни слова. После странных манипуляций, Пейдж выудил из ящика неприметный серебряный браслет-кольцо и надел на левую руку. Плант не успел детально рассмотреть украшение, но обратил внимание на странные пиктограммы, выцарапанные на обратной стороне. Певец решил, что пришло время обозначить свое присутствие. Роберт мягко постучал в дверь и заглянул в комнату. — Пейджи, ты здесь? - Джимми подскочил на месте от испуга. — Д-да, Роберт, сейчас, - выдохнул он и, в последний раз посмотревшись в зеркало, вышел к Планту.