Никогда не пренебрегайте тайным предчувствием, предостерегающим вас об опасности, даже в тех случаях, когда вам кажется, что нет никакого основания придавать ему веру.
•——===•⊰s⊱•===——•
— Вики, я все сказал! Я не хочу рисковать тобой! — Сатана натягивал на грудь мощную броню из чистого серебра, в то время как на меня накатывала новая волна истерики.Ангелы перешли границы объявив войну Аду. Конечно, демоны не решили тактично промолчать на это заявление, вот уж две недели войска Ада готовились к бою. Сатана был на полном серьезе уверен или нет, что все пройдёт хорошо, однако ни под каким предлогом не соглашался выпускать меня на поле боя.
Только со мной он мог позволять себе подобное. Снимать свою железную маску холода и ненависти.
Только меня он по ночам обнимал во сне, прижимая к себе, словно я была тем самым, что он боялся потерять. Мы словно были двумя частями одного сосуда, двумя половинками целого. Мы были лекарством друг для друга.
Он компенсировал мне отсутсвие семьи, понимания и поддержки, заставляя чувствовать себя особенной, а я компенсировала ему любовь и верность, которой ему так не хватало, из-за чего его сердце леденело с каждым годом.
Могли ли мы представить два года назад, что сейчас будем вот так стоять перед войной в его наших покоях и спорить? Точно нет.
Но на это все я обратила внимание в последнюю очередь, так как мне стало до жути неприятно такое высокомерие. Как так можно было себя вести? Я, по его мнению, пыль, что ли? Можно пнуть, можно обозвать? — я проигнорировала этого напыщенного индюка, гордо расправив плечи, после чего развернулась в направлении соседнего стеллажа. Однако мужчина схватил меня за руку, притягивая к себе.
— Ничего не скажешь, девочка? — его глаза теперь выражали не только неприязнь, но и некий интерес. Я ухмыльнулась, освобождаясь из цепкой хватки мужских рук. — Я выше этого, а что до Вас — я демон, и какой бы у Вас пост не был, это не даёт Вам право принижать других, тем более, если вы видите их впервые! — наконец он застыл, казалось, не веря в такую наглость, что дало мне фору отойти на приличное расстояние. Я направлялась к выходу, желание что-либо познавать внезапно улетучилось. Однако у самого выхода бархатистый голос с нотками злости заставил ее вдуматься. — Такая правильная? — я развернулась, не желая пересекаться с мужчиной, в какой-то степени я была правильной. Возможно, это сказалось воспитание в детдоме — я просто не могла терпеть, когда кого-то принижают без причины.•——===•⊰s⊱•===——•
— Дурочка моя любимая, ну что мне будет? Я живу уже не одну тысячу лет и видел десятки таких войн. А ты мое сокровище. Я не готов потерять тебя. — такое откровение от Самаэля ещё больше заставляло меня переживать. — Любимая, все будет хорошо, веришь? — я колебалась, не в силах ответить. На что он повторил вновь: — Вики, ты мне веришь? — я кивнула, он оставил на моих губах терпкий и такой чувственный поцелуй, словно вложил всю душу. — Не делай глупостей, девочка моя, — он помедлил, думая, говорить или нет, но все же сказал: — Ты — воздух, которым я дышу, — после надел свой шлем, подходя к двери. Не знаю, что меня подтолкнуло, но я резко подошла к нему, обнимая со спины и вдыхая его запах. Он развернулся и прижал меня к себе, а после, нехотя отпуская, он вышел из покоев. Прошло несколько часов, я совсем не находила себе места, сердце гложил неистовый страх. В шестой раз я перечитывала страницу книги, вовсе не понимая, что прочла: голова была забита совсем не тем. Осторожно встав с кровати, я поправила кардиган, направляясь к двери. Она была на глухо заперта и совсем не поддавалась, я решила проверить, находится ли кто-то из его людей у дверей— Эй, есть тут кто? — но в ответ последовала кромешная, я бы даже сказала, угнетающая тишина. Он и вправду надеялся на мое благоразумие, в то время, как его могут убить? — я отпрянула от двери, начиная наворачивать круги вокруг его письменного стола. Я понятия не имела, что делать. В голову взбрела дурацкая идея проверить стол Самаэля: у него точно должны были быть какие-то полезные артефакты, что поспособствовали бы открытию двери. В первых ящиках лежали какие-то бумаги с отчётами, которые никак не могли мне упростить жизнь. Последний же ящик был закрыт на ключ и никак не поддавался. Я уже совсем отчаялась, как в голову пришла не совсем логичная на первый взгляд идея. Я забежала в ванную, начиная открывать свои ящики с косметическими средствами. А их было не мало — моего мужчину всегда искренне удивляло, зачем все эти многочисленные баночки.
На одной из полок лежала пачка шпилек для волос, которые я частенько использовала для пучка. Достав одну, я вернулась обратно в комнату, усаживаясь на колени возле стола. Аккуратно запустив внутрь механизма шпильку, я попыталась ее прокрутить. Она поддалась не сразу — спустя несколько провальных попыток.
На мою удачу, содержимое ящика оказалось таким, каким я и надеялась его увидеть. Куча различных артефактов, непонятных печатей и ключей. Взяв один из ключей, попыталась открыть им дверь. Мне удалось его покрутить, однако дверь не поддалась. Он наложил заклинание — конечно, этого стоило ожидать. Пошарив немного по ящику, я нашла несколько подходящих артефактов. Про большинство из них я не знала, но о некоторых я читала в учебнике Геральда.
Он подарил мне его на принятие стороны. Конечно, я такого подгона не оценила, однако Геральд словно знал, что он мне понадобится. Хотя, чему было удивляться: у него был дар видеть будущее, пусть этот сноб никогда и не делился увиденным.
Достав светло-голубой камень, я приложила его к двери. Мгновенно, словно магнит, он приклеился к ней и стал таким холодным, что я не могла его держать в руках; дверь сама отвалилась, на что я победно улыбнулась.
Зайдя в нашу гардеробную, я метнулась к разделу Сатаны. На вешалках одиноко висели его костюмы. Я осторожно провела бледной от волнения ладонью по темно-зеленому пиджаку. Сняв с вешалки чёрную мантию сокрытия, я накинула ее на плечи, взяв кинжал своего мужчины. В коридоре было подозрительно тихо, и лишь где-то в отдалении слышался лязг мечей, встречающихся друг с другом. На стенах была кровь. Повсюду стоял запах сажи. Я захотела свернуть за угол, как вдруг тень в броне выскочила из-за угла, и я моментально встала в нужной позе, поднося кинжал к горлу мужчины. Он сделал мне подсечку, после чего цепкая рука дернула меня за локоть, вынуждая выгибаться, открывая вид на шею, заставляя холодное оружие выпасть из моих рук. Прямо возле уха послышался такой знакомый насмешливый голос. — Неплохо. Но этого слишком мало для войны, Вики, — передо мной стоял Люцифер. На его щеке виднелась гематома, броня была слегка смята и вся в крови. Костяшки рук были безудержно сбиты, а из плеча сочилась темно-красная кровь. На секунду Люцифер расслабился, однако, поняв всю серьезность, он стал буравить меня злым взглядом, подходя в плотную. — Уокер, какого черта ты здесь? Отец мне башку открутит, если узнает! — Люцифер чуть ли не прижал меня к стенке, зло рыча в ухо. — Люцифер, где Сатана? — он устало закатил глаза. — Все в порядке, Уокер дерётся с пернатым Эрагоном, марш в покои! — я закатила глаза, после чего жалобно уставилась на Люцифера. - Люцифер, ну пойми меня, пожалуйста! Я не могу сидеть в покоях сложа руки, в то время как мой любимый человек на поле боя! — он покачал головой, переводя взгляд на кинжал отца, который я подняла с пола. — Я понимаю отца, Вики! Я бы тоже не смог драться на одном поле с Мими! Ты его будешь отвлекать, он будет переживать за тебя, пойми наконец! А как раз в таких ситуациях очень легко, ты сама поняла, что... — я грустно кивнула, понимая, что слова Люцифера имеют огромный смысл. Глупо было думать, что мое появление в разгаре битвы чем-то поможет аду. — Да, ты прав. Действовать так безрассудно, я пойду в наши покои, но, пожалуйста, Люцифер, будьте осторожны! — он уверенно кивнул мне, подталкивая в обратную сторону коридора за поворот. Я положила кинжал в карман джинс. Не смотря ни на что, перспектива смерти того, кто вернул меня к жизни и излечил мою душу, безудержно пугала. Стоило мне пройти два поворота, как я столкнулась с …. — Ости? — она ухмыльнулась, смотря мне в глаза. Острие меча прошлось по моему горлу, слегка задевая гортань. Она победно улыбнулась, завидев мою реакцию, полную непонимания. — Малышка Уокер, вот мы и встретились вновь, — девушка, не церемонясь, ударила меня в живот. — Я почувствовала острую ноющую боль, отчего вскрикнула, откидывая голову назад, тем самым вжимая себя в стену. В глазах застыл немой вопрос — за что? — она лишь хмыкнула, делая страдальческое лицо. — Ты всегда была лучше! Почему тебе досталось всегда все? Сатану к рукам прибрала, Люцифера, вон, к подружке подстроила назло мне, забрав у меня всякие шансы на трон! Это тебе ответный подарок! Гори в небытие, мразь! — я хотела сказать ей пару ласковых, как она замахнулась вновь, но ее тело проткнуло чужим мечом. Женская рука вмиг оттолкнула Ости, чтобы та не упала прямиком на меня, а перед глазами я увидела свою… Маму? Но это было последним, что мне удалось увидеть до темноты в глазах и полной потери сознания.•——===•⊰s⊱•===——•
Я не знаю, сколько прошло часов с прошлых событий, очнулась я на больничной койке в лазарете. Живот ужасно ныл, тупая боль пронзала мое тело, словно в него вставили тысячи иголок и провернули их. Сердце до жути щемило, внезапно глаза наполнили слёзы. Я не понимала, что случилось. Мое ужасное предчувствие никогда ещё так сильно меня не беспокоило. Казалось, что сердце сжала костяная рука, не позволяя вздохнуть. Скинув с себя больничную одежду, я накинула джинсы и кардиган. Повсюду была тишина, где-то сидели медсестры и лечили побитых демонов. Чувство тревоги заставило меня бежать, словно ненормальную, к покоям Сатаны, мне было тяжело на душе, внутри все сдавило от страха, когда я видела в глазах своих демонов сочувствие… У самых покоев стоял Люцифер, он снял свою броню, грудь была вся перебинтована. Я хотела заскочить в комнату, но Люцифер схватил меня за руку, вынуждая притормозить. — Вики, он … — в его глазах была безумная грусть и сожаление. На несколько мгновений мне даже показалось, что у него в глазах застыли слезы. Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, этого точно не может быть! Просто не могло! Нет, это не то, что я думаю! Я вбежала в покои, хлопнув дверью, предательские слёзы стали литься из глаз. На кровати лежал смятый окровавленный шлем любимого, а рядом с ним лежал чёрный конверт. Я точно знала, что это от него. Когда мы только несколько недель встречались, он общался со мной в такой письменной манере. Дрожащими руками я распечатала конверт, оседая на холодный пол. Моей любимой девочке:Любимая, если ты читаешь эти строки, значит, меня больше нет рядом. Я искренне надеюсь, что после войны сожгу это письмо в нашем любимом камине на летней террасе. Не плачь, пожалуйста, девочка моя, не расстраивай папочку. Оказалось, жизнь слишком короткая — я даже не успел насладиться временем, проведённым с тобой. Сразу после войны я мечтал сделать тебе предложение, официально сделать своей, однако не все всегда идёт так, как нам хочется. Возьми, пожалуйста, это кольцо и надень на свой прекрасный пальчик. В этой жизни я жалею лишь об одном: я слишком мало говорил тебе, как сильно я люблю тебя! Помнишь, я сказал тебе, что ты — воздух, которым я дышу. Эту фразу я пообещал Шепфе сказать той, которую действительно полюблю всем своим гнилым сердцем. Оказалось, что бессмертие слишком короткое, чтобы им насладиться. Все, что я имею — в том числе и сердце — твое, Вики, как и было всегда. Девочка моя, я хочу перед тобой извиниться: не сдержал я свое слово, любимая. Прощай, La Mia Victoria
Твой упертый.Самое ужасное из смерти любимого человека —
это воспоминания о счастливой жизни и осознание того,
что этого больше никогда не будет.
Из конверта выпало бриллиантовое кольцо из черного золота. Дрожащей рукой я надела на безымянный палец правой руки кольцо, проведя по качественной огранке. Не выдержав, понимания, что его больше нет, я закричала. Казалось, мой крик услышал весь ад в виде звуковой волны. Не знаю, сколько я так пролежала на полу, но неожиданно раздался голос мамы. — Вики, что ты здесь делаешь? Ты не должна быть тут! Твое место в больнице, — она говорила это с ноткой то ли ревности, то ли злости. Слез уже не было, лишь опухшие веки, свидетельствующие о моих слезах и боли. Живу - кратко, просто и понятно. Ребекка брезгливо хмыкнула, осматривая наши покои. Ее взгляд задержался на масляной картине, что висела на стене недалеко от кровати, укрытой балдахином. Он заказал его на мой день рождения и подписал: "Ti amero' per sempre" — Ты больше не можешь находиться здесь, — кротко подметила она, на что я с непониманием поднялась. Что? — Вики, ты теперь ангел. Твоё место в цитадели, рядом со мной. — Что? Только сейчас рядом с собой я увидела несколько белых перьев, выпавших во время истерики. — Как такое могло произойти? — тут Ребекка холодно улыбнулась. — Ты бы умерла, не введи я тебе свою инъекцию. Внутри все похолодело: и без того душа разрывалась, так мама решила окончательно разорвать душу. Ты все можешь, девочка моя. — Мама, ты не имеешь права распоряжаться так моей жизнью! Да кто ты такая вообще! Это подсудное дело — без моего согласия делать меня ангелом! — меня накрывала истерика, перемешанная с болью, но Ребекка решила добить окончательно. — Это я вонзила меч в его сердце! Знаешь, что он произнёс, захлебываясь собственной кровью? Ахахахаха, он хрепя сказал: «Моя девчонка ко мне больше не вернётся» Меня накрыло окончательно. Я не успела понять, как запрыгнула на неё, избивая кулаками по лицу. Она рассмеялась, откидывая меня своей силой в стену, после чего отряхнулась и мило улыбнулась. — Не думаю, что тебе стоит со мной судиться! Везде мои мои ангелы, да и он больше не сможет защитить тебя, моя дорогая. У тебя час собрать вещи, и мы отправляемся в цитадель. Чтобы вернуться в Ад, ты должна отслужить пятнадцать лет. - You're dead to me! Она вышла, ничего не сказав, прекрасно зная перевод, а я продолжила безпощадно бить пол. Кое-как придя в себя, я направилась в гардеробную. Мне хотелось забрать ото всюду все, чего он касался, всю одежду что он он подарил, все рубашки, что я гладила ему, напевая какую-то песню с земли, в то время как он обнимал меня за талию. Я открыла два чемодана. В один сложила любимый костюм Сатаны и его любимую черную рубашку, его Личный дневник, ручку, парфюм, его кольцо, несколько платьев, подаренных им. Все забрать было невозможно: он настолько часто баловал меня, что наша огромная гардеробная с трудом закрывалась. И, конечно же, украшения, подаренные на наши маленькие даты. Он никогда ни о чем не забывал, да и ссорились мы крайне редко, лишь в порывах ревности, но даже тогда мирились так, что слышал весь ад. — О, Шепфа, за что мне это все? Ты подарил мне его. Он склеил мое разбитое сердце, и ты отнял его, выдирая его с корнем. Взяла еще один кинжал с его стола. Закусив губу, я отрезала белое крыло, несмотря на невыносимую боль. Та же участь постигла и второе — горячая кровь смешалась с облегчением. Стало легче, осознавая, что сзади их нет. Ангелы забрали вещи, а я прижала к груди кулон с знаком vs Вики — Сатана. Он подарил мне его на день всех влюблённых в знак того, что мы — нечто большее, чем другие пары. Я бы не простила себя, не попрощавшись с Люци. Да, Люцифер натянуто общался с отцом, но кто знает, насколько ему сейчас было больно, и воспримет ли он мой уход в цитадель как предательство? А что бы сказал Самаэль? Нет, даже в случае такой ситуации он бы нашел выход, даже если бы это означало убить всю цитадель. Натянув холодную маску, Вики вышла из покоев, напоследок вдыхая его запах — физически спасало, морально — уничтожало. В глаза ей бросился Люцифер, и, несмотря на Ребекку, Вики сразу же крепко его обняла. — Что она с тобой сделала? — Люцифер провёл по окровавленной кофте, на что я закусила губу. — Я их отрезала. Люц, мне придется служить в цитадели пятнадцать, мать его, лет. Могу я рассчитывать на маленькую просьбу? — Все, что угодно, — Люцифер практически вжал меня в себя, но это не было чем то интимным — он не хотел и меня терять. Чего греха таить, Люцифер мне был даже больше, чем брат, а я была для него как сестра, несмотря на различные слухи, которые про нас ходили. — Можно я поставлю печать на покои? - я жалобно на него взглянула. — Конечно, Вики, в чем проблема? — я сделала жест, и на дверях появилась огромная печать, которая скрыла их от всех, кроме Люцифера и меня, что еще больше злило Ребекку. — Вики, нам пора! — она показала мне на часы. Моя ненависть стала гораздо больше. Даже в такой момент она все портит. — Я никуда не спешу, Ребекка, — я специально сделала акцент на ее имени и повернулась к Люциферу. — Мне так больно, Люцифер! Я так хочу его обнять, — слезы непроизвольно брызнули из моих глаз, и лицо Люцифера скривилось в гримасе боли и он вновь меня обнял. — Это большая потеря для меня. Я даже не смог сказать ему, что люблю его - впервые я увидела в его глазах слезы и столько боли. — Мне безумно стыдно, что я не могу остаться рядом и поддержать тебя, — на сей раз я стерла его слезы, он лишь улыбнулся, проводя рукой по волосам. — Я понимаю, это не твой выбор, Вики. Это мне стыдно, что я не смог сдержать словно, данное ему и защитить тебя. — Каких-то пятнадцать лет, и я вновь здесь окажусь, — я отошла к Ребекке, даже не разворачиваясь к ней лицом. — Держись! — Люцифер выдавил из себя улыбку, услышав это из моих уст. — Я-то как нибудь удержусь: у меня есть Мими, а ты? — я вытерла слезу. — Как бы сказал твой отец... — Давай, Вики, назло всем! Он кивнул на прощание, вновь подойдя и целуя меня в лоб. Стоило ему развернуться, как я решила сказать: — Он гордился тобой, Люцифер!•——===•⊰s⊱•===——•
Людей неинтересных в мире нет. Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое, и нет планет, похожих на нее.
А если кто-то незаметно жил и с этой незаметностью дружил, он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.
У каждого — свой тайный личный мир. Есть в мире этом самый лучший миг. Есть в мире этом самый страшный час, но это все неведомо для нас.
И если умирает человек, с ним умирает первый его снег, и первый поцелуй, и первый бой… Все это забирает он с собой.
Да, остаются книги и мосты, машины и художников холсты, да, многому остаться суждено, но что-то ведь уходит все равно!
Таков закон безжалостной игры. Не люди умирают, а миры. Людей мы помним, грешных и земных. А что мы знали, в сущности, о них?
Что знаем мы про братьев, про друзей, что знаем о единственной своей? И про отца родного своего мы, зная все, не знаем ничего.
Уходят люди… Их не возвратить. Их тайные миры не возродить. И каждый раз мне хочется опять от этой невозвратности кричать.
Пятнадцать лет прошло слишком быстро, как один никчемный день. Каждую ночь я надевала его любимую рубашку, прижимаясь к стеклу до рассвета и вспоминая его шутки про то, что я отожму ее у него. Находиться во всей этой клоунаде рядом с коршунами-ангелами было сложно, но я дала ему словно — несмотря ни на что не сдаться. Нося его кольцо на своей руке.
Когда кто-нибудь спрашивал о нем, мой ответ был краток — замужем — а еще я всегда носила темную одежду, наплевав на ангелов, которым это явно не нравилось. Раньше были цвета. Были голоса, были песни. Весь мир наполнялся светом. Теперь все цвета исчезли ( небольшой отрывок ВВ) Накинув черный костюм и туфли, я проверила содержимое чемоданов. За это время многое изменилось. Ребекка стала главным советником, Люцифер взошел на престол отца, женился на Мими, и совсем недавно у них родился сын. Мысленно я понимала, что Ребекка не захочет отпускать меня, но и я за это время обзавелась связями. Недавно мне удалось нагрянуть с проверкой в школу. Маска равнодушия и холода треснула, когда я оказалась у Геральда в кабинете. Он был рад за нас с Сатаной, когда мы сошлись, и был нашим общим хорошим другом. Поэтому, предвидев подобный ответ Ребекки, он, как лучший в зельеварении, изготовил для меня сыворотку, которая сможет сделать из меня демона. Выпив содержимое склянки, я почувствовала острую боль, мои глаза вновь стали кровавого цвета, а крылья, выросшие мгновенно — темно-бордового. Спустя несколько минут, мне удалось войти в ее кабинет. Она даже не подняла на меня свой взгляд, листая свои отчеты, на что я хмыкнула и начала: — Что-то задержалась я на вашей гнилой земле, пора бы мне и в ад: время вышло. — Нет, Виктория, я не могу тебя отпустить сейчас: край — три года. Скоро ты получишь титул Серафима. — Ты, видимо, не поняла, что я не требую твоего дозволения? Я лишь констатировала факт: я ухожу, Ребекка. Надеюсь, больше мы не увидимся, — на сей раз она подняла на меня гневные глаза, но взгляд резко изменился на удивленный, завидев крылья и глаза. — Как ты посмела это сделать без моего разрешения? - я мерзко, так же, как она любила, улыбнулась. — Это не имеет значения. Адьес, Ребекка, — я вышла, громко хлопнув дверью, после чего направилась в ад. Наконец-то приятный теплый ветер ударил в лицо. Ад слишком быстро стал родным, и было очень сложно привыкнуть к холодному мерзкому раю без возможности хоть на минуту перенестись Ад. Ко мне сразу подлетел Ксафан — преданный слуга Сатаны, беря мои чемоданы в руки. — Госпожа Денница, как же мы Вас ждали! — я искренне ему улыбнулась, ведь скучала по хорошему отношению. Этим ангелы отличались от демонов. — Почему же Денница? — он устало улыбнулся мне. — Вы — королева самого сердца Ада и всех демонов, а это кольцо на вашем пальце лишь подтвержадет это. Пятнадать лет назад мы с повелителем вместе спускались в загробное, по его заказу сам Аид его ковал для вас. При упоминании Сатаны сердце предательски сдавило. Слуга, заметив изменившийся взгляд, лишь сказал: — Нам всем его не хватает, госпожа. Куда перенести вещи? — В мои покои, —я закрыла глаза, мысленно снимая печать, после чего перемещая слугу, а следом за ним и сама. Комната была такой же, какой я ее оставила — даже кровь на кафеле. Ксафан быстро поставил вещи на пол, после чего махнул рукой, и кровь исчезла. Поклонившись, мужчина исчез, понимая мое желание побыть одной. — Зайдя в гардеробную, я провела отманикюренным ноготком по костюмам, которые безумно сильно пропахли им, после чего перевела взгляд на длинный ящик с четырьмя отделениями для нижнего белья: именно там мой Самаэль любил зажимать меня по утрам, удобно усаживая попой на гладкую поверхность. Зайдя в ванную, я взяла его бритву в руки, вспоминая, как зло кричала на него, когда не могла уснуть из-за того, что он прижимался ко мне своей щетиной. Все это когда-то казалось таким серьезным. Выйдя из ванной, девушка как раз пересеклась С Люцифером, который сразу обнял ее, прижимая к себе. — Поговаривают во дворце, что миссис Виктория Денница вернулась, я даже сначала не поверил, — я улыбнулась. Конечно, мне было приятно, что демоны знали истину и правду, в отличие от ангелов, которые говорили невесть что. — Сколько времени прошло, Люцифер! Боже, ты уже отец! — я искренне была за него рада. Он действительно стал мужчиной, а не тем подростком, у которого был один ветер в голове. Люцифер рассмеялся, смотря на меня. — Ну а ты тогда у нас бабуля, что разбалует маленького Самаэля!? — на такое заявление я рассмеялась, но, когда он назвал сына Самаэлем, я резко замолчала, что он, конечно же, заметил. — Да, Вики, сына назвали в честь папы, — Люцифер сам резко замолчал. Для него самого слово "папа" было ново: раньше это всегда было "отец", "повелитель". — Знаешь, став отцом, я многое осознал: он был прекрасным отцом, а я этого не ценил, виня его во всех бедах и подрывая его авторитет. Я был дураком и слишком поздно понял, что неправильно добивался его внимания. — Я слабо улыбнулась, обнимая Люцифера. - Знаешь, на земле говорят: "мы ценим тех, кого теряем". Раньше я совсем не понимала смысл этой фразы, зато теперь его хорошо вижу, — он ответил мне на улыбку, положив свою голову мне на плечо. — Я слышал фразу: "боль проходит со слезами и временем", - на сей раз я хмыкнула. — Нет, точно нет, Люцифер. Боль с годами лишь притупляется, запомни истину: "никто не забыт, ничто не забыто" — вот, что действительно имеет смысл, — я помедлила слегка, после чего аккуратно отстранилась от парня. — Люцифер, где... - я вновь помедлила, он провел большим пальцем по щеке, после чего произнес: — Сразу за замком лес, а дальше просто доверься сердцу. — я улыбнулась, перемещаясь к лесу.•——===•⊰s⊱•===——•
Руками я расчистила мраморную плиту от сухих листьев. Я села на землю рядом с ним, наконец чувствуя слёзы, обжигающие лицо. — Говорят, что за несколько минут до смерти ты произнёс: «моя девчонка ко мне больше не вернётся». Ты оказался не прав: я к тебе вернулась. — Мне так не хватает тебя, любимый. Ты обещал всегда быть со мной... А тебя нет... Никогда не думала, что скажу это, но я скучаю по твоей ревности, скучаю по ворчанию, совместному душу. Представляешь, твой оболтус уже совсем мужчина. Ад под его началом процветает. У тебя родился внук, которого назвали в твою честь — Самаэлем. Чувствую, будет подражать дедушке ну и... бабушке, что ли. Я прямо представляю, как бы ты его разбаловал, — я улыбнулась. Весь следующий час рассказывала ему все, что произошло за все эти пятнадцать лет, не реагируя на холод, и то, что сижу на земле — ему бы это точно не понравилось. Плакала, смеялась, злилась, шутила. Мне даже показалось, что он все слышит и обнимает меня. Мне стало немного легче. Я достала пачку сигарет, рассматривая этикету. Не решаясь достать одну из пачки. Невольно я вспомнила, как мой дьявол отчитывал меня за них.•——===•⊰s⊱•===——•
Это произошло спустя несколько дней после стычки в библиотеке. Крыша школы была моим любимым местом уединения. В последнее время слишком много всего произошло, и это, порой, угнетало. Жить мне не хотелось, ибо смысла я не видела, и поэтому, не боясь, спокойно курила и пила. Открыв пачку Мальборо, я достала одну сигарету, после чего закурила, закрыв глаза. Я слегка расслабилась. Но сигарету докурить мне не дали, выхватив ее из рук. Предо мной возник тот самый мужчина, который назвал меня правильной. — А я думал, вы, мисс Уокер, хорошая девочка, - я хмыкнула. Он затянулся моей сигаретой, после чего кинул ее себе под ноги и потушил ботинком. — Уже и досье собрали, ждёте компенсацию за моральный ущерб? — он странно улыбнулся, качая головой. — Можно, конечно, но вряд ли твоя Стипендия меня устроит, —я слабо улыбнулась, доставая еще одну сигарету из пачки. Он с отвращением покачал головой. — Сигареты для слабых, Виктория — меня это рассмешило, — Да? Отчего же вы взяли ее в рот? — на сей раз хохотнул он, улыбаясь. — Ты пытаешься успокоиться и умереть перед сдачей диплома, а я так развлекаюсь. Хочется в небытие? Почему бы тебе не сложить крылья и не прыгнуть со скалы? Сигареты — лишь баловство, не более, — я закатила глаза, поднося одну из них ко рту, на что он выхватил мою сигарету, ухмыляясь. — Какие же вы сложные. Мужчина без зазрения совести взял меня на руки, после чего переместился на какую-то скалу и легким движением скинул с нее. Адреналин в крови зашкаливал, однако воздух был морозным, и я совсем не могла раскрыть свои и без того слабые крылья. Поэтому, готовясь к встрече с небытием, я наблюдала за приближающейся землей. У самого момента столкновения я почувствовала горячие мужские руки, что удержали меня в метре. Руки приятно лежали на талии, после чего спокойно отпустили. — Зачем вы меня спасли? — мужчина задумался на несколько секунд, после чего с его уст слетел смешок: — Сам не знаю, — он растворился в воронке пламени, не забывая озадаченную меня перенести в школу.Диана Арбенина, песня: "Секунду назад".
я считаю, всем стоит послушать. Идеально
подходит к работе.
Секунду назад было нежно и тихо,
Летали, шептали,любили, затихли –
И так без конца.
Секунду назад было нежно и cладко
Ты спал, я тобой любовалась украдкой,
Касалась лица.
Припев:
Я падаю с неба сгоревшей кометой,
Я лбом прижимаюсь к стеклу до рассвета,
Твой смех на повторе в моем диктофоне
И важное что-то ты просто не понял.
Зачем мне теперь красота?
Я без тебя сирота…
И запах сандала, и запах скандала,
Пустое шоссе, пять минут до вокзала,
Мы страны делили все поровну вместе,
Но в них без тебя мне не интересно.
Зачем мне теперь красота?
Я без тебя сирота…
Секунду назад было столько впервые,
Захлопнули двери в нелепом порыве…
Апрель не помог.
Секунду назад оборвали все нити
Я больше не верю в любовь, извините,
Жестокий урок.
Припев:
Я падаю с неба сгоревшей кометой,
Я лбом прижимаюсь к стеклу до рассвета,
Твой смех на повторе в моем диктофоне
И важное что-то ты просто не понял.
Зачем мне теперь красота?
Я без тебя сирота…
И запах сандала, и запах скандала,
Пустое шоссе, пять минут до вокзала,
Мы страны делили все поровну вместе,
Но в них без тебя мне не интересно.
Зачем мне теперь красота?
Я без тебя сирота
В глазах резко потемнело, и я очнулась в темноте, напоследок слыша величественный мужской голос, даже догадываясь, кому он принадлежит: "Каким бы ни было будущее, оно легко изменчиво, используй свой шанс, Вики: перепиши губительное для моих детей будущее." Я начала приходить в себя, чувствуя, как мужские руки бьют меня по щекам. Невольно я открыла глаза, видя пред собой мужчину. Своего Самаэля. - Эй! Ну неужели, я думал, что ты уже в руках создателя, непризнанная. — Я лежала на коленях любимого. Конечно, я поняла что это за эпизод: это была наша первая встреча, где я подумала про него "напыщенный идиот". Лишь только когда мы начали встречаться, он рассказал о том, что слышал это, и еле сдержался, чтобы не свернуть мне шею. Не сдержав порыва и осторожности, я обняла его, а он прижал меня крепче к груди. По его взгляду было понятно что он в недоумении с себя, однако его тело словно помнило меня, не смотря на то, что фактически мы незнакомы. Спустя несколько минут я все же выбралась из тёплых объятий, хоть этого так не хотелось, после чего поднялась на ноги, а он вскочил за мной. Мне хотелось сказать "извините", что была бы правильным, однако на момент нашей встречи я совсем не знала, что передо мной владыка Ада, а не одна из шестёрок Люцифера, с которым удалось подружиться лишь только тогда, когда мы съехались с Сатаной. — Извини, —он закатил глаза, скорчившись. Даже не смотря на меня. — Непризнанные совсем уже ненормальные пошли - с этим ворчанием он расправил свои кожаные крылья и улетел восвояси. А я рассмеялась, соскучившись по его ворчанию и поняла, что именно с этим мужчиной я проведу всю свою жизнь.