меня спасает

      Мистраль стояла перед огромной многоэтажкой, близкой к небоскрёбу. Она безумно устала и единственное, что ей хотелось — это упасть в объятия одной-единственной, с кем она могла чувствовать комфорт.       Проходящие мимо люди либо фыркали и отходили куда подальше, либо пялились, но также старались отойти. Если бы Мистраль не была перед порог их дома, то она бы, минимум, нелестно выразилась, максимум, своей тяжёлой рукой отправила в нокаут. Но девушка обещала кое-кому больше не устраивать драк, хотя бы в их районе.       Всё-таки зайдя в здание, она прошла мима консьержа, который лишь смиренно остановился и опустил взгляд вниз, зная её характер и её род деятельности, не хотел лишний раз действовать на нервы.       Мистраль непозволительно долго ждала лифт. Казалось, будто он специально медлит, чтобы девушка вернулась домой ещё позднее. И будь у неё силы, то она бы высказала всё, что думает, но…       Наконец-то транспорт подоспел, и, Мистраль несмотря на усталость, попыталась зайти в него по возможности элегантно. Зайдя, она упёрлась об стенку и пыталась спокойно дышать. Усталость валила её с ног, последние несколько дней были от начала и до конца невыносимыми и душными, благодаря клиенту, которого надо было охранять. То ли деньги ему так вскружили голову, то ли он сам по себе такой, Мистраль не знала, да и знать не хотела, единственное, что её волновало, так это его отвратное поведение. Она поморщилась. Ей нравилась работа в частной охранной фирме, которая далека была от чего-то легального, лишь только когда на счёт поступала приятная кругленькая сумма, а не когда надо охранять всякий сброд, вроде сутенёров, наркодилеров и им подобным. Наконец-то лифт издал характерный звук, оповещающий о том, что она прибыла на нужный этаж.       Дойдя до нужной квартиры, она без проблем открыла дверь.             «Она ждала меня».       В нос ударил запах красного вина и специй. Оставив плащ на вешалке в коридоре, а обувь убрав в специальную тумбочку, Мистраль направилась на кухню.       — Я дома, mon amour.       Заслышав до боли знакомый голос, Кортни тут же отошла от плиты и развернулась к Мистраль лицом, чтобы убедиться, что это именно она, и никто другая.       — Ох, милая, прости, я тебя совсем не заметила, я…       — Всё хорошо, — француженка подошла к девушке и, чуть согнувшись, обняла её. — Я скучала.       — Я тоже, sweetheart, я тоже. — Кортни провела по волосам Мистраль, но заметила что-то липкое. — Мистраль, что у тебя в волосах?       — А что у меня, может быть, в волосах, кроме твоих пальцев? — Устало пробубнила девушка.       — Ты что не помылась прежде, чем прийти на кухню?       — Я хотела скорее увидеть тебя.       — Я всё понимаю, солнце, но, — Кортни повернулась к Мистраль лицом, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты вся в крови.       — Так вот почему на меня так пялились. — Девушка чуть отстранилась.       Ей совершенно не нравилось чувствовать себя каким-то чудовищем, особенно рядом с такой спокойной и милой девушкой, как Кортни. Но американка поймала её за руку и крепко сжала её ладонь.       — Ужину надо чуть времени, чтобы приготовиться до конца, это ещё где-то час, так что… — Она смущённо поправила очки.       Мистраль нежно улыбнулась. Она не переставала удивляться нежностью своей возлюбленной, которая могла краснеть даже от чего-то, казалось бы, простого и повседневного.       — Тогда чего мы ждём? — Мистраль осторожно повела Кортни за собой в ванную, попутно снимая с себя остатки одежды.       Было сразу решено, что ванна будет достаточной просторной, чтобы обеим девушкам было в ней комфортно. Вот и сейчас налив воду, в начале залезла Мистраль и, подав руку, помогла Кортни. Та со свойственной ей искренностью поблагодарила. Француженка облокотилась о бортики так, чтобы другой девушке было удобно лечь на неё. Коллинз взяла её за руку и переплела пальцы, на что Мистраль прикрыла глаза и наконец-то спокойно выдохнула. Наверное, хотя, скорее определённо точно, она продолжала бороться сама с собой и окружающим мир ради этих моментов безмятежности. Ради их комфорта. Ради её спокойствия.       Почувствовав шевеления, Мистраль приоткрыла глаз и встретилась с разомлевшим взглядом Кортни.       — Ты немного задремала.       — Oh, vraiment? — Мистраль даже зевнула как-то по-французски.       — Я переживала, что ты можешь опять простудиться.       — Ты никогда мне этого не забудешь?       — Ещё чего?! — Кортни наигранно надулась. — Ты знаешь, как я тогда перепугалась, не понимая, что вообще могло свалить с ног такую сильную женщину?       — Например, — Мистраль приблизилась к её уху, — ты.       Американка смущённо потёрла ухо, но продолжила:       — Во-первых, скорее ты меня, а, во-вторых, позволю напомнить, что это была всего лишь чёртова простуда из-за того, что кое-кто умудрилась уснуть в ванне.       — Так вот почему ты принимаешь ванну со мной.       Кортни, поправив волосы, чуть отодвинулась и вылезая из ванной, произнесла:       — О нет! Ты меня раскрыла! Похоже, мне придётся покинуть тебя. — Накинув полотенце, Кортни вышла, на прощание отправив воздушный поцелуй.       — Кажется, я на неё совершенно дурно влияю. — Усмехнувшись, Мистраль также вылезла из ванной и направилась в сторону кухни, накинув бардовый халат.        Увидев, что девушка что-то нажимает на духовке и с чем-то сверяется, кинула короткое: «Жду тебя», и ушла в гостиную.       Сев на полутораместный диван, Мистраль стала ожидать её, чтобы зацеловать. И Коллинз об этом знала. За проведённый в отношениях год Кортни неплохо её изучила, как и Мистраль её.       К этому моменту подошла сама блондинка. Она была в одной из рубашек Мистраль, которые ей очень нравились, и такая безумно домашняя, что Мистраль не удержалась от улыбки.       — Соблазняешь меня, bien-aimée?       — Кто бы говорила. — Кортни уже без стеснения села к ней на коленки и поцеловала в уголок губ, расположив руки плечах француженки. — Сама ходишь в этом бардовом шёлковом халате, который так и хочется снять.       — Тогда, — Мистраль сняла с девушки очки и устроила руки на её бёдрах, — что тебя останавливает?       — Твоё согласие, милая? — Кортни медленно забралась под её одежду.       — Конечно, oui, Кортни, только… позови меня по имени. —  Мистраль расположила руки на бёдрах девушки, сдерживая порыв, сказать, насколько они прекрасны, как и сама Кортни.       — Тогда чего бы тебе хотелось, — девушка убрала прядь любовницы ей за ухо немного задержавшись в районе щеки, чуть огладив, — Валери.       Мистраль переполненная согревающими чувствами, готовыми разрастись до размеров огромного пожара, смогла лишь прошептать:       — Тебя.       Коллинз улыбнулась и неспеша поцеловала Мистраль, на что та издала звук похожее на довольное мурлыкание. Им было хорошо, целуя подруга подругу они могли оставить все волнения и переживания за стенами, если не квартиры, то комнаты — точно. Тревожные мысли не исчезали, но замолкали, были хотя бы приглушены, голова наполнялась приятной пустотой, а тело — истомой.       Мистраль отстранилась от Кортни и, сняв с неё свою рубашку и оставив абсолютно нагой, уложила спиной на диван. Коллинз была уже до невозможности растрёпанной и расслабленной, что француженка не удержалась и поцеловала её в родинку на груди, на что девушка вцепилась в её плечи, смущённо отведя взгляд.       — Ну же, ma préférée, не отводи взгляд. — Мистраль чуть приподнялась, чтобы прошептать в самое ухо. — Смотри только на меня.       И Кортни смотрит. Отчаянно и цепляюще, словно не может противостоять этому сладострастному и властному голосу.       — Хорошая девочка, — довольная Мистраль провела руками вдоль талии Кортни и опустилась к её шее. — Ты заслужила награду.       И начала смазано целовать возлюбленную, сначала мягко, а затем сильнее, прикусывая кожу, не сдерживая себя, что через несколько минут вся шея Кортни была покрыта остатками губной помады и небольшими фиолетовыми отметинами.       — Ты так прекрасна… Прекраснее любой картины в Лувре…       — Тогда, — Кортни протянула руки к девушке, — поцелуй меня ещё.       И Мистраль падает к ней в объятия и целует, словно во всё мире кроме них и их чувств ничего нет. Нет обязательств, нет долга, нет разрушающегося мира, нет беспокойств, нет ничего кроме их самих.       Вдруг Мистраль замерла, и, Кортни прошибло чувство опасности. Открыв глаза, увидела, как по щекам девушки текут слёзы, а сама она без остановки, что-то бормочет.       — Чёрт-чёрт-чёрт, неужели снова. — Подскочив и сев удобнее, Коллинз прижала любовницу к груди и, поглаживая по волосам сама шептала. — Je suis là, tout va bien. Je suis là, chérie.       Уже через минуту всё закончилось также внезапно, как и началось. Мистраль посмотрела на Кортни полным вины и слёз глазами, на что американка лишь крепче её обняла. Она ничего не говорила, лишь умиротворённо гладила и чуть покачивалась, чтобы Мистраль лучше почувствовала её ритм. К горлу француженки поступил ком, всё опять повторилась, она опять всё испортила, она…       — Валери, милая, пожалуйста, не ругай себя, лучше скажи как ты.       Противная мысль в голове Мистраль скреблась где-то в височной части и без устали повторяла, что она должна немедленно уйти, она не заслуживает такого хорошего отношения, она слабая, ничтожная и мерзкая, она…       — Валери… — Кортни подняла лицо девушки, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты слышишь меня?       Мистраль неуверенно качнула головой.       — Всё в порядке, ты не сделала ничего ужасного.       — Я испортила…       — Ничего подобного! — Коллинз огладила скулы девушки. — Что я говорила?       — Ты много, что говорила.       — Касаемо подобного случая.       — М-м, секс — это удовольствие для двоих?       — Именно! — Одной рукой девушка забралась к ней волосы, а другой провела по позвонкам. — Ты не виновата в своём прошлом, но зато ты можешь изменить будущее. И ты сама прекрасно знаешь это.       Мистраль прижалась ближе к любовнице, вслушиваясь в стук её сердца, такой размеренный и успокаивающий.       Не известно сколько они провели в таком положении и сколько бы могли, если бы с кухни не раздался звук, означающий, что ужин, наконец-таки, готов.       Кортни вновь подняла к себе лицо Мистраль:       — Хочешь поесть?       — Думаю я перекусила тобой.       — А полноценный ужин?       Мистраль сделала вид, будто бы действительно задумалась.       — D'accord, d'accord. — И француженка разомкнула объятия, выпуская Кортни.       Коллинз в свою очередь поцеловала девушку в нос и, подняв рубашку и надев её, пошла в сторону кухни. Мистраль проводила её взглядом полным любви и стыда за эту самую любовь. Подобрав под себя ноги и накрыв лицо ладонями, она прикрыла глаза и задумалась о том, что, что было бы, если Кортни тогда не встретила её. Не помогла ей. Не было всего этого… Возможно…       — Валери, милая, я всё, ты идёшь?       Мистраль подняла голову и посмотрела в сторону дверного проёма. Накинув халат, она, даже в такой момент, шла грациозно и уверенно.       — Прелестно пахнет. — Француженка подошла к Коллинз и приобняла её со спины.       — Надеюсь и на вкус пойдёт.       — Я не сомневаюсь в твоих способностях, ma chérie. — Девушка села за стол, смотря на блюдо из духовки. — Погоди, это что, coq au vin?       — А тебя не проведёшь. — Кортни улыбнулась и отрезала небольшую часть плоти птицы и положила сначала в тарелку Мистраль, а затем в свою. Удивлённая француженка попробовала и сразу поняла, что это действительно мясо ни кого иного, как петуха.       — Где ты смогла достать? Не во всех элитных ресторанах подают именно петуха, а ты… Не перестаёшь поражать. Неужели, ты смогла приготовить Сэма?       Кортни хихикнула и разлила по бокалам вино. Мистраль чуть принюхалась.       — Красное сухое?       — Оно самое. — Кортни показала бутылку, и, в приглушённом свете было плохо различимо, но девушка смогла различить на белой этикетке красными буквами красовалось «Chateau Fayat».       — Сегодня праздник, о котором я не знаю?       — Чтобы захотеть устроить романтический вечер так необходим повод? — Кортни подняла бокал. — Тем более ты говорила, что твоё лечение очень хорошо продвигается, ну, я и…       — Как же я люблю тебя, Кортни. — Мистраль повторила, и, чокнувшись, сделали по глотку. — М-м, как… изыскано. Значит ты и петуха в этом мариновала?       — Эй, почему ты уже всё знаешь?! Я думала устроить сюрприз и заодно блеснуть знаниями! А ты! — Кортни показательно надулась.       — Прости-прости, эти знания как-то сами сказались.       — Даже если так, я всё равно требую штрафной поцелуй.       — Mon amour, я тебя и так зацелую за такой чудесный вечер, — она улыбнулась своей полу-хищной улыбкой. — И, возможно, поцелую чуть ниже верхних губ.       Кортни опёрлась локтями о стол, чтобы расстояние между лицом её и Мистраль было минимальным, и она могла почувствовать опьяняющее дыхание.       — Ох, неужели?       — А ещё твой французский стал намного лучше.       — Возможно, это связано с тем, что я касалась языка его носительницы. — Кортни уже сама сняла очки и ещё более ближе приблизилась к Мистраль, что между ними было расстояние буквально в сантиметр.       И Мистраль сокращает, что и этот сантиметр исчезает, всякое расстояние исчезает, целует нежно и осторожно, положив руки на плечи Кортни и дотронувшись до её затылка, с любовью оглаживая её волосы.       — Мне безумно нравится, когда у тебя распущенные волосы. — Говорит Мистраль, дав им небольшую передышку.       — Я тоже люблю тебя, Валери. — И вновь целует.       Они вновь позабыли обо всём, наслаждаясь минутами блаженства от столь интимной сокровенности, этим невозможно было насытиться, хотелось ещё и ещё, хотелось утонуть в этом, достигнуть дна, задохнуться, захлебнуться. Находясь наедине, они чувствовали надежду в завтрашнем дне. Кортни дала Мистраль столь желанное ощущение дома и уюта, а Мистраль Кортни… Она подумает об этом позже, может завтра, может даже поговорит с ней об этом, и своими тёплыми словами успокоит. Они видели эту надежду в подруга подруге и благодаря этому двигались дальше, держась вместе за руки и встречая новый рассвет в чаяние прекрасного.