Про актера

Усталость прожитого дня обрушилась на плечи ярко-рыжего парня. С шумным вздохом он упал на диванчик в своей гримерке. — Я устал, - выдохнул он в пустоту. – Это так утомляет. Ронни! – прикрикнул Грелль в сторону двери. В гримерке тут же показалась блондинистая голова его ассистента. — В чем дело, Сатклифф? — Принеси мне кофе. Или чай. Нет, все же, лучше кофе, - актер махнул рукой своему ассистенту, Рональду Ноксу, чтобы тот поторапливался. — Хорошо-о, - протянул блондин и выскочил обратно в коридорчик. Сатклифф подошел к одному из многочисленных зеркал в гримерке и посмотрел на свое отражение. Он грустно улыбнулся, проводя рукой по своим длинным рыжим, почти красным, волосам. — Да, это жизнь, - шепчет Грелль, все еще глядя в зеркало. - Пора снимать сценическую маску… — Что вы там бормочите, Сатклифф? – Рональд прошел внутрь, придерживая дверь ногой, - руки были заняты – чтоб она не гремела. Он поставил на столик в середине комнатки поднос, на котором была чашка быстрорастворимого кофе и пара пончиков. Сатклифф любил кофе с чем-нибудь сладким, пончики же были для него всем. — Ронни, ты просто душка, - Сатклифф, весело улыбаясь, похлопал своего ассистента по щеке и взял чашку в руки. — Сегодня вы, как всегда, были на высоте, - Рональд искренне улыбнулся. – Я завидую вам иногда. Вы потрясающий актер, Сатклифф. — Ну естественно! – воскликнул Грелль, запивая пончик горячим кофе. – Я же великая актриса! — Актер, Сатклифф. Вы – актер, - ассистент усмехнулся. — Ну, без разницы, - Грелль фыркнул и не удержался от очередного глубокого вздоха. — Вы устали, - заметил Нокс, аккуратно присаживаясь рядом с актером. – Смывайте грим и отправляйтесь домой. Я вас отвезу. — Я тебе не немощный, - Грелль одарил своего ассистента не самым доброжелательным взглядом. - Хотя, от «отвезу» я уж точно не откажусь. — Хорошо, - Рональд кивнул. – Вам еще нужно чем-то помочь? – Сатклифф на минуту задумался. — Да. Подготовь мой костюм на следующее выступление. Проследи, чтобы он был идеально выглажен и чист. И подай мне мои джинсы с футболкой. — Уж последнее вы и сами в состоянии сделать, - тихо прорычал Нокс, поднимаясь с дивана. Рональд обошел всю гримерку для того, чтобы найти разбросанные вещи Сатклиффа. К своим сценическим костюмам он относился очень трепетно. Гораздо трепетней, чем к обычной одежде. Впрочем, он и к жизни относился куда проще, чем к своей актерской игре. Сатклифф – лучший актер города, если не всей страны. Да, он не снимается в кино, он не известен на весь мир, по нему не сгорает Нью-Йорк. Но здесь, в своем родном английском городе, те, кто хоть раз видел его выступления, любят его больше, чем любого голливудского актера. Грелль Сатклифф – он на слуху почти у каждого, кто ценит искусство. Ему не важно, играет он мужскую роль или женскую. Свою работу он ценит больше всего на свете, и он сделает все возможное, чтобы его игра была лучшей. Потому что он искренне наслаждается ей. Ни деньги, ни слава не нужны ему. Он будет играть, даже если зал будет почти пустой, даже если никто не оценит его игру. Он будет играть, пока не опустится занавес после финальной сцены – для себя, а не для кого-то. Искренность… Это то, что привлекает людей в этом молодом, но безмерно талантливом и эксцентричном актере. Вот только мало кто знает, какой ценой все это дается Сатклиффу. Ради игры на сцене он забросил практически все. И никто даже не догадывается, что Грелль, казалось бы, самый жизнерадостный человек города, не может получить от жизни все, что хочет. Никто не знает, что ему нужна обычная ласка, обычное тепло. В личной жизни у Сатклиффа все складывалось не очень хорошо. — Моя судьба, - снова шепчет Грелль, - простая – играть комедию на сцене. Вот только жизнь, - он горько усмехнулся, прикрывая глаза, - сплошная трагедия. — Что вы там опять бормочите? – возмутился Нокс, понимая, что его сейчас вообще не слушали. — Нет, ничего. Дай мне переодеться и смыть грим. — Ла-адно, - протянул Рональд. – Я пока поднос с чашкой отнесу. Сатклифф вновь подошел к зеркалу. Сегодня они ставили «Призрак оперы», где Грелль сыграл главную женскую роль. Поразительно, но роль Кристины Доэ была сыграна превосходно. Настолько натурально, что… — Я почувствовал себя настоящей леди, - Сатклифф чуть приподнял уголки губ, снимая накладные ресницы. – Жаль, что он снова не пришел. Вздохнув, Грелль принялся аккуратно смывать тонну макияжа со своего лица. Перевоплощение в девушку было очень сложной процедурой, что вполне естественно – Грелль ведь, в конце концов, парень. Закончив, он вновь посмотрел на себя в зеркало, на этот раз без макияжа; еле заметные морщинки сейчас были видны сильнее, чем обычно. Если только вчерашним вечером их мог разглядеть всего один человек, чье лицо находилось непозволительно близко, то сейчас они были заметны для любого находящегося в нескольких метрах от Сатклиффа. Ему всего двадцать шесть, а выглядит на все тридцать. — Не грим тому причина, - грустно произнес Сатклифф, кивая самому себе. — Вы просто устали, - Рональд стоял в дверях и держал куртку Грелля. – Завтра все будет как обычно. Обычные отношения между актером и его ассистентом давно перестали быть таковыми. Грелль мог назвать Рональда, пожалуй, другом, да. Он всегда мог на него положиться, а Рональд всегда искренне переживал или радовался за Сатклиффа. Он восхищается им, и это неприкрытое восхищение в глазах Нокса, казалось бы, не угаснет никогда. Работают вместе они чуть больше пяти лет, - с того момента, как Грелль вступил в актерскую труппу - и этих лет Рональду было достаточно, чтобы научиться будто бы читать Грелля. По глазам, по движениям, по поступкам, по словам. И сейчас он, как никто другой понимал, что Сатклифф устал. Устал не выступать. Устал играть. Ведь что ни день, то новый образ. Грелль уже и сам, наверное, забыл, каким он является на самом деле. Но Рональд помнил, отлично помнил. То, какими жизнерадостными были глаза, когда он только появился здесь. Молодой, еще с короткими волосами, с искренней задорной улыбкой и немного наглым характером. Он быстро влился в коллектив, буквально за три месяца стал любимчиком публики, одним из лучших. Сатклифф отдает сцене всего себя. Только на сцене он улыбается искренне, и только там он забывает обо всей рутине в своей жизни. Всю печаль, всю боль он оставляет за кулисами; полностью вживаясь в образ, он дарит свою жизнерадостность каждому зрителю. Вот только самому ничего не остается. Сатклифф вздохнул, понимая – Рональд прав. Сейчас уже ничего не имеет значения. Ни заметные морщины, ни усталость в глазах – ничего, ведь спектакль уже закончился. Завтра будет новая роль. Завтра будет новая жизнь. А кто он сейчас? Грелль задумался, пытаясь придумать ответ для самого себя. — Сатклифф, - над ухом, совсем близко, раздается голос ассистента. Грелль вздрогнул. – Если вы закончили, может, поедем домой? Сатклифф кинул последний взгляд в зеркало. — Да. Поехали. А в дороге Грелль задремал. — Ну-с, Сатклифф, завтра я вам позвоню с утра, поэтому не проспите, не волнуйтесь. И заеду за вами в… в десять. Так что будьте готовы, хорошо? Я поехал. Удачи вам, - Рональд помахал актеру рукой и скрылся за ближайшим поворотом. — Хорошо, - буркнул Грелль в пустоту и толкнул свою дверь. Она оказалась не заперта, значит, он дома… Сатклифф разулся и прошел внутрь дома. Сверху раздавался какой-то шум, и он стал подниматься. — Уильям, - чуть улыбнулся Грелль, входя в свою… их спальню. — А, ты уже вернулся? – Уильям обернулся, посмотрел на Грелля и поймал его вопрошающий взгляд. – Полка упала, решил на место прибить. — Ясно, - Грелль подошел ближе и обнял Уильяма со спины. — Как выступление? Извини, сегодня у меня снова не получилось прийти, совещание длилось слишком долго. Но в следующий раз я обязательно… — Не обещай ничего, Уилли, - Сатклифф прикрыл глаза. – Ты ни разу не пришел на мои спектакли, неужели я должен поверить, что ты придешь на следующий? Уильям развернулся, заставив Грелля убрать от него руки, и немного зло сверкнул своими очками. — Надеюсь, это был не упрек. Ты же понимаешь, что у меня много работы, верно? Пока что у меня не было времени ходить на твои выступления. Но если появится возможность, то я постараюсь прийти. Грелль устало сел на край разложенного дивана – времени уже было много, и, похоже, Уильям в скором времени уже собирался спать. Он никогда не пытался дождаться Сатклиффа, если тот немного опаздывал. И иногда Грелль задумывался – а стоят ли их отношения хоть чего-нибудь? Чувства есть, но они не важны, когда Грелль стоит на сцене. Он сам не понимает, что неосознанно на каждом спектакле он глазами ищет среди зрителей Спирса, и считает, что эти молчаливые, не всегда мирные, вечера и ночи вряд ли что-то дадут. Тогда какой смысл во всем этом, если в то время, когда он – настоящий, он лишь страдает? Какой в этом смысл, если даже дома Грелль носит маску любящего любовника, но чувствует лишь сердечную боль, глядя в холодные глаза Уильяма? Стоит ему только одну печаль запить кофе, другая тут же стучится в его тоскливый дом. Грелль закусывает губу, и даже не замечает, как по его щеке одиноко скатывается слеза. — Грелль? – Уильям удивленно вздергивает бровь. – Что случилось? Сатклифф распахивает глаза, понимая, что вот, его маска за столько времени все же сломалась. Он вскакивает, как будто его охватывает ужас, пятится и бежит вниз, потом вылетает на улицу, забыв даже куртку накинуть, и останавливается в нескольких сотнях метров от дома. Он был плохим актером. Он не смог сыграть до конца. Он не выдержал. Он снял свою личину и показал настоящего себя. Непозволительно для актера выйти из роли до конца спектакля. Но Грелль запорол всю сцену прямо на середине. Сцену, которая повторялась уже три года… Заученную фразу, заученное действие… Он не смог. Он нарушил. — Грелль! – Уильям зовет его, подбегая. Сатклифф оборачивается, и его лицо в слезах. В глазах так и застыл ужас провала, но в свете лишь нескольких ночных фонарей это совершенно не заметно. — Что с тобой, Грелль? Почему ты убежал? Сатклифф пытается что-то ответить, но ком застрял в горле, поэтому он просто падает на землю, на колени, и обхватывает свои плечи, покрытые мурашками от холода. Три года играть одну и ту же сцену, наполненную болью, оказалось невыносимо. Спирс поспешно стягивает с себя кофту - не слишком теплую для такой погоды - и накидывает ее на замерзшего Сатклиффа, падая на колени напротив него. — Господи, что же ты за чудак, а, - Уильям прижимает Сатклиффа к себе, пытаясь согреть. Только бы не заболел. — Я… - только и выдавливает из себя Грелль, утыкаясь носом в шею Уильяма, приятно щекоча его своим дыханием. — Ты устал, Грелль. Ты просто устал. Грелль только молча кивает, все еще не в силах справиться с собой и что-то сказать. Но такая забота Уильяма приятно греет где-то внутри. Еще несколько минут они так просидели. Грелль, согреваясь теплом Уильяма, а Уильям просто думал о чем-то своем. А если точнее, то он думал, что был не прав. Вон, как Грелль на своих спектаклях выкладывается… Что же он за любовник такой, если ни разу не пришел посмотреть на него? Уильям думал, что завтра он просто обязан освободиться пораньше и прийти на спектакль. А Грелль… Пусть для него это будет сюрпризом. — Пошли домой, - Уильям поцеловал Сатклиффа в макушку и помог ему подняться. Хлюпая носом, Сатклифф пошел следом. Как только они вошли внутрь, у Грелля от резкой смены температур застучали зубы. Уильям усмехнулся, глядя на него. Такой забавный сейчас. — Я приготовлю тебе ванну. Иди переоденься пока. Грелль кивнул вслед Уильяму, все еще шмыгая носом. Тело неприятно кололо, когда Грелль оказался в почти горячей воде. Но через несколько минут он уже полностью согрелся и просто наслаждался теплой водой, что приятно расслабляла. Грелль вернулся в комнату, а Уильям уже расположился на диване, читая какую-то книгу. Сатклифф плюхнулся рядом и вырвал ее из рук Уильяма, игриво улыбаясь. — Уилли, - в привычной для него манере пропел Сатклифф. Это мурлыканье для Уильяма было настолько родным, что он неосознанно улыбнулся. - Ночь на дворе, а я полон сил. Это твоя вина, тебе и отвечать. Уильям усмехнулся, притягивая Грелля ближе к себе. — Ты хотя бы волосы высушил, - вздохнул он. — Тебе ли не без разницы? – фыркнул Сатклифф и сам коснулся губ Уильяма, вовлекая в сперва нежный, а затем более глубокий поцелуй. Спирс почти наваливается сверху, сплетая их языки. Он думает о том, что уже давно не чувствовал губ Сатклиффа на своих губах, и за это упущение он чувствует себя виноватым. И нежно, аккуратно, продолжил дорожку из поцелуев к выступающим ключицам Грелля. Пожалуй, Уильям не был фетишистом, но ключицы Сатклиффа всегда будоражили его воображение, разжигали странную, непонятно, откуда берущуюся, страсть. Грелль тем делом снял с Уильяма очки, откладывая их в сторону, а затем просунул руки под футболку Спирса; длинные пальцы аккуратно, почти невесомо, пробежались по торсу, чувствуя напрягшиеся кубики пресса – Уильям хоть и офисный планктон, но о теле тоже заботиться не забывает. Сатклифф пытается стянуть с Уильяма футболку, и Спирс ему помогает, откидывая ее куда-то в сторону. Он бегло осматривает Грелля и замечает, что на нем кроме халата ничего нет. Эта мысль его радует, и он, хищно улыбаясь, оставил смачный засос на шее актера. Прохладные руки Уильяма развязывают пояс на махровом халате и стягивают его, едва касаясь кожи, но Грелль все равно вздрагивает, немного мутным взглядом смотря на своего любовника. Ярко-рыжие волосы разметались по подушке, и Уильям не может отвести взгляда от этого зрелища – Сатклифф сейчас выглядит просто потрясающим. Неосознанно он думает о том, что ни на сцене, ни на улице – нигде его не видели таким, какой он сейчас, и никто не увидит, потому что Уильям осознает, что Грелль на самом деле потрясающий человек, и никуда он его не отпустит. А уж в его верности сомневаться не приходится. Спирс полностью стянул с Грелля махровую ткань, освобождая еще полувозбужденный орган, но движениями руки быстро доводя его до нужного состояния. Сатклифф выгибается, ощущая приятные ласки, которых ему не хватало уже черт знает сколько дней, томно дышит, за шею притягивает Уильяма к себе и вновь целует, но уже более разгоряченно. Спирс протягивает руку и наощупь берет какой-то небольшой тюбик, откручивает крышку и выдавливает немного на свои пальцы. Аккуратно он подносит пальцы к тугому отверстию, и один палец уже оказывается внутри Сатклиффа, осторожно растягивая его. Уильям понимает, насколько там узко, и лишний раз замечает, что его любовник верен ему, и это не может не радовать. Сатклифф мычит, чувствуя дискомфорт, когда внутри оказываются еще два пальца, но буквально через полминуты сам насаживается на них. Уильям усмехнулся, коротко целуя Сатклиффа в губы и между тем приспуская с себя домашние штаны вместе с бельем. Он взглянул на Грелля, лежащего под ним: тот уверенно кивнул, глядя на Уильяма снизу вверх. Тогда Спирс выдавил еще немного крема на ладонь и спешно размазал его по своему члену. Приставив его к растянутому колечку, Спирс медленно, аккуратно начал входить. Сатклифф лишь шумно выдохнул, прикусив губу, когда Уильям размеренно начал двигаться в нем. Закрыв глаза, Грелль полностью отдался желанию и похоти, овладевшей им. Медленные толчки постепенно становились быстрее; про нежность Уильям забыл давно, уже почти остервенело вбиваясь в тело любовника. Поначалу Грелль лишь сдавленно мычал, боясь сорвать голос, но совершенно забыл об этом, когда Уильям задел простату. Спирс откинулся назад, падая на мягкий матрас, и Грелль оказался сверху. Он уже откровенно стонал, самостоятельно насаживаясь на член Уильяма. Оргазм не заставил себя долго ждать. Вскрикнув последний раз, Сатклифф повалился на грудь Уильяма, тяжело дыша. Спирс собрал длинные ярко-рыжие волосы и откинул их в сторону, глядя на спокойное лицо Сатклиффа, на его чуть подрагивающие веки. Они не думали о том, что завтра им рано вставать, и поэтому совершенно не выспятся. Грелль думал лишь о том, что, возможно, спустя три года их отношения наладятся. А Уильям… Уильям улыбался, представляя, как будет смотреть на него Сатклифф, когда тот явится на его спектакль. И засыпая, где-то уже на задворках сознания, Грелль подумал о том, что за эти три года он впервые снял с себя свою маску. А ведь он уже забыл, какой он человек на самом деле… — Сатклифф. Са-атклифф! – кричал Рональд, выпихивая хмурого от недосыпа Грелля на сцену. – Торопитесь, ваш выход! — Ага, - выдохнул Грелль, поправляя свой сценический костюм. – Ну, удачи мне. — Удачи, - улыбаясь, кивнул ему Нокс. Нокс вместе с другими актерами, из-за кулис наблюдая за спектаклем, удивлялись, какого хрена Сатклифф сегодня чересчур гиперактивный. А Уильям улыбался, прикрывая рот рукой и думая о том, что сюрприз удался. Его сейчас переполняла гордость от понимания того, что Сатклифф – прекрасный актер, и мысленно он поставил галочку над пунктом «Никогда не пропускать спектакли Грелля». Ну и, конечно же, в тайне мечтал о том, что и сегодня ночью Грелль отблагодарит его за столь неожиданный визит на свой спектакль. А что касается Сатклиффа… Ну, он еще покажет Уильяму свою гиперактивность. Обязательно покажет.