Another Love

[tom odell – another love]

Вечером пятницы в «Онигири Мия» всегда многолюдно. За столиками ведутся оживленные разговоры друзей, зашедших просто перекусить, здесь проходят первые свидания милых парочек, а с недавних пор стали проводить еще и вечера караоке. «С 21:00 и до закрытия» – как гласила табличка на одном из столиков. Дополнительный маркетинговый ход, благодаря которому пятница стала одним из самых прибыльных дней. Такую идею Осаму предложил Акааши, который был постоянным клиентом данного местечка. Он проводил здесь не только обеденные перерывы, но и частенько заходил после работы. Не только перекусить вкусными онигири с тунцом, но и пообщаться с владельцем. С Мией, как оказалось, интересы совпадали не только в выборе еды, но еще и во многих увлечениях. Легкость в общении и в чем-то схожесть характеров вылились в красивые свидания и ухаживания. И вот полгода как они в отношениях. Как обычно, Кейджи сидел на высоком барном стуле за стойкой, наблюдая как Осаму готовит его заказ. Вообще Саму лично готовил только двум людям – Атсуму и Кейджи. На всех остальных клиентов находились умелые повара, ведь сеть «Онигири Мия» разрослась по всей стране, что позволяло нанимать должный штат сотрудников. Колокольчик на входной двери оповестил о новых посетителях – Осаму кивнул в знак приветствия, а Акааши пришлось развернуться, чтобы увидеть, кто же все-таки зашел. Атсуму с Шое и Бокуто с… с его девушкой – эффектной брюнеткой. Под стать самому Котаро. – Брат обмолвился, что у них сегодня что-то вроде двойного свидания, – ставит блюдо с двумя рисовыми треугольниками перед Кейджи, – приятного аппетита. – Спасибо, – отвечает тот, откусывая кулинарное творение, – а девушку Бокуто-сана не смущают такие отношения Атсуму? – Вроде как нет. С милым и рай в шалаше, – повисла пауза, – кхм… думаю, пора начинать вечер караоке. Акааши взглянул на наручные часы – «21:05» – самое время. Вообще его коробил тот факт, что у Бокуто появилась девушка. Еще год назад. Девушка, которую он полюбил всем сердцем. А сердце у Котаро большое. В котором раньше было место и для Акааши. Но все это происки школьных годов, сейчас у каждого своя жизнь, в которой они лишь лучшие друзья. Осаму опять вернулся к рабочему месту, чтобы приготовить заказ для столика Тсуму. – Я думаю сегодня поучаствовать, – слишком пространственно сказал Кейджи. – Буду только рад услышать твое пение. За плитой дома ты отлично с этим справляешься, – уголки губ Саму поползли вверх, ведь у Акааши приятный бархатный голос и слух не хуже профессиональных артистов. Записавшись в очередь, Кейджи стал думать над выбором песни. Червяк в его сердце проел уже огромную дыру, а мозг заплыл от сигналов «стоп». Сожаление, что встречается с одним. Уныние, что любит другого. Совесть так ему и кричит, что Акааши Кейджи – ты эгоист, которому только и надо чтобы кто-то его любил и заботился. В раздумьях он не заметил, как подошла его очередь, на экране он выбрал песню [tom odell – another love]. Видеоряд сменялся один за другим, пока играло вступление. Взгляд Кейджи испепелял столик в центре зала, где находилась компания его знакомых. Бокуто сидел к нему спиной и что-то шептал на ухо девушки, нежно ее обнимая за плечи. И вот начались слова. Строчки одна за другой лились красивым пением – Осаму говорил чистую правду. And I wanna kiss you, make you feel alright I'm just so tired to share my nights Весь зал смотрел на Кейджи, на парня который хочет переложить всю свою боль в слова песни. Котаро тоже развернулся и чуть не обомлел. От такого Акааши. Акааши, который теперь стильно одевается, носит очки и использует дорогой парфюм. Эта черная водолазка подчеркивает все красивые изгибы тела, а классические брюки сидят как влитые. Аккуратные часы на запястье и несколько колец на тонких пальцах украшают образ. Весь состоящий из правильных линий, правильных мыслей. С четким взглядом синих глаз внутрь самого Бокуто. Бокуто, который словно взрыв, в котором тысяча и одна эмоция, бьющая через край. Бокуто, который теперь заботится о другом. О другой. Бокуто, который не носит брендовой одежды, отдавая преимущество комфорту и практичности. Бокуто, который стал более осознанным с возрастом и который не погружается в эмо-режим. Бокуто, которого любил Акааши в старшей школе и любит до сих пор. But all my tears have been used up On another love, another love All my tears have been used up Их чувства были словно наваждением. Вместо «Я люблю тебя» Бокуто говорил – «Твои пасы лучше всех», их первый поцелуй был на эмоциях после тренировочного матча в кладовке, их первый для каждого секс был тайком в комнате Кейджи, когда родителей дома не было. Акааши всегда умел поддерживать Котаро в трудную минуту, даже в его эмо-режиме, с которым не мог справиться ни один игрок команды Фукуродани. Но когда и Кейджи было невмоготу, до хруста пальцев, до закусанной до крови губы и ручьев неконтролируемых слез, Бокуто-сан первым приходил на помощь. По зову сердца. Просто приходил и сгребал в свои огромные теплые объятия. Которых сейчас не хватало. Их история была короткой и яркой как вспышка камеры. Как фейерверк на летнем фестивале. Они боялись расстояния между Токио и Осакой. Они боялись не справиться с ним. Поэтому перевели свои отношения, свое общение обратно в ранг лучших школьных друзей. Которые помогают друг другу. Всегда и везде. And if somebody hurts you, I wanna fight But my hands been broken, one too many times So I'll use my voice, I'll be so fucking rude Words they always win, but I know I'll lose Акааши продолжает петь. Продолжает сквозь нахлынувшую истерику. Сквозь капли слез, скопившихся в уголках глаз. Он смотрел прямо в янтарно-медовые глаза Котаро с мольбой все вернуть назад. Сейчас они взрослые люди, все будет иначе. Сейчас они взрослые люди, у которых свои отношения и новые тараканы в голове. Сейчас Кейджи закончит петь и сорвется на улицу, чтобы отдышаться. Чтобы успокоить мысли. Мысли, в которые въелся Бокуто-сан с непослушными волосами, с дурачествами на пару с Куроо-занозой-в-заднице-саном. Бокуто-сан, который самый обычный, а не просто обычный. До такой одури обычный, что никому и не представить. And I'd sing a song, that'd be just ours But I sang 'em all to another heart And I wanna cry I wanna learn to love But all my tears have been used up On another love, another love All my tears have been used up Это все лишь миг, 4 минуты песни. Которую он бы хотел петь для Осаму и только для него. Саму – прекрасный парень, партнер и просто человек. С которым комфортно общаться, целоваться и делить онигири – одно на двоих. Но он не тот для сердца, он не тот для постели, не тот для души. Он не тот, для кого хотелось бы родить детей. Бредовые мысли Акааши в старшей школе, когда Бокуто сказал, что хочет завести с ним семью. Обязательно большую и пушистую собаку и двух, нет, трех детей – двух мальчиков и девочку. Девочка, чтобы была с глазами как у Кейджи. С таким же океаном, что утонуть можно. А мальчики будут с характером Бокуто. «Я не справлюсь с тремя Бокуто», – смеясь, говорил Акааши, а Котаро лишь отвечал, что они вырастут защитниками для лапочки-дочки. Кейджи тогда лишь усмехнулся, как же быть. «Человечество еще не дошло до мужской беременности». Но Котаро заверял, что все придумает и все получится. Получится. Только с его девушкой, которой в будущем сделает предложение. В которой души не чаял. Жить долго и счастливо. Завести детей и собаку. И вычеркнуть те самые школьные годы напрочь из головы. On another love, another love All my tears have been used up Акааши растворился до последней клетки в словах песни. Он отдал всю боль. Все эмоции. Ему хотелось сморгнуть слезы, но нужно подождать. Пока все отвернуться, уткнуться в тарелку с едой или продолжать разговор за столиком. Акааши не хотел выглядеть слабым, нет. Он хотел донести до Бокуто, что любил его по-настоящему и так любит до сих пор. Бокуто моргает пару раз, все еще не отводя от него взгляда. Провожает до стойки, где его обнимает Осаму, нежно проводит по лицу и явно стирает пару слезинок. Котаро нужно повернуться обратно – к Атсуму, Шое и своей любимой. Закончить вечер на позитивной ноте, а уже поздно ночью закрыться в ванной и написать Кейджи что-то вроде «я люблю тебя» – стереть – написать заново – «я причиняю тебе боль?» – стереть – и оставить в итоге – «твои пасы лучше всех» – отправить с мокрой пеленой на глазах, такую забытую, но имеющую смысл фразу. Ему тоже хочется все вернуть…