Самая счастливая пора - это детство,
Когда бегаешь по двору резво.
Беззаботные деньки в летнюю жару.
Гуляешь в сосновом бору,
Не зная печалей и невзгод.
Раним утром мы встречаем лишь восход,
Что ярким пламенем горит, как детские сердца.
Детство - счастливая пора.
Сочная, зелёная трава шуршала под босыми ногами. Кора старого бука упиралась в спину, а огромные ветви скрывали от ярких солнечных лучей. Подол летнего сарафанчика, светло-голубого цвета, развевался от небольшого ветерка. В разгар жаркого дня августа, девочка, семи лет, сидела на заднем дворике дома. Пока младший брат отдыхал в гостиной, играя с деревянными фигурками, а тётя занималась в своём любимом цветочном саду, маленькая Николь рисовала в маленьком альбоме пурпурного цвета. Под руку девочки пошло всё, что она замечала. И необычайно красивые далии в самом расцвете из сада, и дерево, под которым она сидела, и даже поместье, где они жили. Получались каракули, но девочка не пыталась получить шедевр. Она наслаждалась беззаботным часиком, пока тётя не начала вновь её обучать математике и иностранным языкам. Совсем ещё юная девчушка всё же старалась над своим рисунком. Высунув кончик языка и морща носик от надоедливого тополиного пуха, она выводила каждую линию очень аккуратно. Иногда пух всё же попадал в рот или в нос и тогда девочка чихала и вытиралась рукавом сарафана. Но, когда Николь чихнула вновь, ветер подул с такой силой, что все пушинки отправились как можно дальше от девочки. Задорная улыбка расцвела на личике. Тётя рассказывала им с братом ночью перед сном сказки и в каждой из них было много волшебства. Вот и сейчас, девочка представила, что это лесные феи помогали ей. Фантазия вновь разбушевалась так, что теперь на рисунок добавились выдуманные лесные жители.***
— Дети! Вы где? — Ирма ходила вокруг дома, ища брата и сестру. — Тётушка мы уже идём! — Стоило Ирме сказать, что она собирается в город, который находился не далеко от поместья, ребята в миг убежали собираться. Энтони и Николь очень любили ездить куда-то с тётей, а уж тем более в город. Сегодня, хозяйке дома нужно было купить продуктов, а для детей это было целое путешествие. — Ника ты помогла собраться брату? — Да, мы уже идём. А мы заедем к мистеру Гипсону? Очень хочется посмотреть на его крольчат! Он ведь обещал нам их показать в прошлый раз. — Заедем, заедем. Только сначала на ярмарку. Но сладости мы покупать не будем, сразу говорю. — Почему? — Энтони пролепетал с щенячьими глазками, зная, что тётушка никогда не могла устоять перед ними. — Если вы будете себя хорошо вести, то, может быть, мы с вами испечём пирог с вишней. — На детских личиках появились озорные улыбки, а в глазах заиграли огоньки. Ирма очень любила своих племянников, хоть зачастую это приносило горечь, что оседала на кончике языка. Николь была очень похожа на отца, что внешне, что характером. Ей передались его острые черты лица, русые и густые волосы, лёгкая бледность и совершенно невинная внешность, но характер был тяжёлый. Всегда стоит на своём, идёт к цели не смотря ни на что, упрямая, гордая и заслужить её уважение, та ещё задачка. Но даже с такими качествами, она очень заботлива к близким, стоит только посмотреть на её отношение к брату, сразу поймёшь. Её яркие голубые глаза были наследием из рода Пирсонов. Они были схожи с глубиной океана, а в более тёмное время суток, на тёмно-синие грозовые тучи. У Ирмы тоже были светло-голубые глаза, как и у бабушки Николь. А вот Энтони был совершенно другим, полная копия матери. От матушки ему достались зелёные омуты глаз, светлые, с рыжим отливом волосы и румянец на щеках. Он тоже защищал сестру, был очень вежлив, но уж больно хитёр. Всегда, если он чего-то хочет, то использовал жалостливые взгляды, от которых не могла устоять тётя Ирма. В этом отличие Николь от Энтони, она всегда говорила прямо, а он аккуратно намекал и выпрашивал будь то очередная игрушка или сладость. Каждый раз Ирма ругала себя за предоставленную вседозволенность детям, но знала, она не сможет противостоять брату и сестре. Сама мисс Пирсон — яркий пример женщины из аристократического рода. Всегда опрятна, строга, следует правилам этикета и редко могла позволить себе выражать эмоции при чужих людях. Но племянники стали исключением. Только рядом с ними она могла беззаботно улыбаться или громко смеяться, нарушая все возможные правила этикета. Она до сих пор помнила последний разговор с сестрой. Помнила, как поздней ночью к ней в дом явился мужчина в чёрной мантии с двумя напуганными до смерти детьми на руках, прося позаботится о них, а затем исчез в ночной мгле. Помнила утренние заголовки, кричащие о смерти четы О'Коннелл. Помнила все судебные разбирательства и назначение её опекуном Николь и Энтони. Ирма видела на сколько были похожи дети на своих родителей, слишком похожи. Мисс Пирсон старалась подарить им беззаботное детство, но о родителях рассказала, не желая давать им ложные надежды. Она не говорила им о существовании магии, пока могла. Учила их всем возможным, в их возрасте, наукам и правилам. Делала всё что было в её силах, только чтобы они были счастливы. — Раз все готовы, бегите в машину.***
Держась за руки, брат и сестра ходили с тётей по огромной ярмарке, что проводилась каждую субботу. Здесь были лавочки с овощами, сладкими леденцами, выпечкой, деревянными изделиями и множеством других заведений. Каждый такой прилавок был украшен воздушными шарами и декорациями. Иногда встречались и различные атракционны для маленьких покупателей. Но больше всего очередь была возле вольеров с самой разной живностью. За ограждением были и лошади, и козлята, и даже маленькие телята. По всюду огромное количество людей с детьми. Все продавцы зазывают к себе за разнообразными вкусностями. В каждом уголке сопровождали радость и смех. На ярмарке всегда появлялось что-нибудь новенькое, от чего это набирало большую популярность. Для более взрослых посетителей придумывали ещё и конкурсы. К примеру, многие играли в "Тир" или "Силомер". Кто был посмелее, играли в "Перетяни канат". Для каждого найдётся своё занятие, а в сердцах навек останется незабываемое ощущение праздника и невероятной ауры уюта и веселья. Наконец добравшись до нужного прилавка с фруктами прямиком из фермы, дети помогали тётушке выбирать самые спелые и крупные ягодки. Вишня была ярко-красного, почти алого, цвета. Соблазн полакомиться вишенкой, был велик. И только возможность съесть пирог из этих ягод вечером на веранде с горячим чаем, под пение сверчков и шуршание травы под силой ветра, не давала податься искушению. Посему, набравшись терпения, дети продолжили выбирать. — Ну что, справились? — Да! А теперь, к мистеру Гипсону! — Сказал Энтони, слегка не выговаривал слова, коверкая их. Мальчик всё же не удержался и съел пару вишенок, от чего над губой появились "усики". Тётю это посмешило, как и Николь. Расплатившись с милой старушкой, они направились к стоянке, где стоял их транспорт. Уезжать не хотелось, особенно из такого замечательного места. Дети смотрели в окна с заднего сиденья за яркими огнями ярмарки и прекрасной, неповторимой атмосферой. После, когда обзор скрылся за поворотом, брат и сестра обсуждали самые необычные атракционны, давая обещание друг другу, что обязательно покатаются на них в следующий раз.***
Алея из клёнов вела к небольшому домишке на окраине города. Когда семья вышла из машины, дети вприпрыжку выбежали на улицу к мужчине средних лет. Мистер Гипсон жил здесь уже десять лет и давно был знаком с мисс Пирсон. Всегда, когда они приезжали, он был рад их видеть. Своих детей у него не было, остался вдовцом, а другую, так и не смог полюбить. Но на его ферме был полный порядок. У каждого животного свой чистый загон, всегда есть еда и питьё. В доме тоже всё было разложено по полочкам, всякий раз угостит чаем и пирогом. Отличительной чертой характера мужчины всегда оставалась его гостеприимность. Живёт один и к людям редко ездит, только если надо продать что-то или купить. Но общество, он смог заменить разной скотинкой. Много кого у него было. Куры, индюки, свиньи, несколько лошадок, корова одна, кроликов полдюжины. Души не чаял в них, заботился и оберегал. А дети только рады были покормить их или погладить. И в этот раз, встретил он семью радушно, отвёл ребятишек к домишке с крольчатами, дал бутылочки со смесью и пошёл к мисс Пирсон. Давненько хотел он с ней поговорить. Тайна была у него, знала о ней только Ирма. Мистер Гипсон — сквиб. Только не знал, как выразится правильно, чтоб не спугнуть и не обидеть. — Славные у тебя ребятишки, добрые и заботливые. — Это верно. Говори уже. — Что говорить? — Вижу я, что спросить что-то хочешь, но боишься. — А ты всё так же проницательна. — Фермер не смог сдержать смешок — Долго ты ещё будешь от них скрывать? Может пацана и обведёшь ещё, но вот Николь, она взрослеет. Поймёт всё скоро и тебе же хуже будет. Тем более, что ей скоро в школу надо будет. — Знаю. Скоро расскажу. Ты мне лучше скажи, остался у тебя тот оберег, что сестра моя тебе дала? — Остался конечно. Берегу его как зеницу ока. А что, забрать что-ль хочешь? Зачем он тебе понадобился? — Ты и сам всё прекрасно понимаешь. Николь хочу отдать его. Грядёт тёмное время, чувствую я это. А она будет драгоценной мишенью, в первую очередь. Так хоть защитить он поможет, я не всегда смогу быть рядом. А этот их дядька... Ох сил моих нет. Будут жить с моей фамилией, до того, как... Хотя ты и сам прекрасно знаешь. — Знаю, знаю. Наиграются сейчас, да отдам тебе твой малахит зачарованный. — Тётушка! Тётушка! Идём скорее! Там такие милые крольчата! — Энтони выкрикивал из окна, держа на руках крохотное создание. — Уже иду! Спасибо тебе, снова выручил. — Последнее предложение, Ирма произнесла чуть тише. — Ты же знаешь, я только с радостью.