Может, чаю?

Он хочет больше солнца. Ветра гонят облака и тучи, открывая небо на всеобщее обозрение. Оно девственно голубое, чистое и бесконечное. Непостижимо обычному уму, ровно, как и просвещённому, но одинаково завораживающе для каждого. И ровно в центре этого океана возвышается над всем яркое светило. Лучи вкупе с прохладным ветром с моря приятно ласкают кожу. Бликов от металла, луж и окон не счесть. Они слепят глаза и забавно, будто самостоятельно, бегают по телу. Итэр стоит на улице возле одного из домов. Путник сжимает вскрытое письмо, с чем-то сверяясь. Кивнув самому себе, он обратился к компаньону. — Ты слишком много бодрствуешь, — Паймон полна энергии поесть что-нибудь! И куда мы пришли? — Удачи, — безучастно протянул голос парня. — Эмбер позвала меня к себе, — взгляд быстро прошёлся по бумаге. — ну я и пришёл. — А как же работа? — Паймон, последние дни только и летающая с Итэром по поручениям, громко ахнула. — Сегодня выходной. И, Паймон, пожалуйста, не встревай в наш разговор. Поспи там, я не знаю. — Что-о-о? Ты не хочешь быть с Паймон? — летающая девочка с отчаянным выражением лица сверлила взглядом своего компаньона. — Я чувствую себя преданной! — Просто отдохни до вечера. А потом я куплю много-много еды. Честная сделка? — Ммм, да! Паймон согласна! — с этими словами фея исчезла. В бумаге чёрным по белому было написано приглашение к полудню. Итэр не удосужился посмотреть на часы, поэтому время определял на глаз по солнцу. "Полдень - это ведь двенадцать часов дня?" — ещё одно важное уточнение, точно также забытое. Костяшки трижды несильно стучат по дереву. Ожидание длится меньше минуты, слышен щелчок и дверь резко распахивается, едва не ударившись в стену. Девушка тяжело дышит, убирая за уши падающие на лицо пряди. Её яркие глаза с замиранием смотрят на него, а на лице появляется улыбка. — Привет, Итэр. — Привет, Эмбер. Ты чего такая? — А? Да так. Бежала к двери,— неловко усмехнувшись, она отошла, пропуская гостя. — Я думала ты не придёшь, но рада, что ошиблась. — Почему? — он наигранно возмутился. — Уже полвторого. "Внутренние часы дали сбой". — заключил блондин. — Прости, так получилось, — ему не удалось найти достойного оправдания, но скауту оно и не особо было нужно. Сменив свою обувь на милые тапочки в виде кроликов, путешественник прошёл за Эмбер. Дом был достаточно убран, чтобы Итэр укоризненно вспомнил о своей лени. Он горазд сражаться, но более домашняя жизнь, за исключением готовки, его Ахиллесова пята. Всегда поражала женская любовь и старания прикладываемые к ней. Оно было в мелочах, в плюшевых игрушках стоящих на подоконнике, будто встречая хозяйку и гостей. Аккуратно застеленная мебель, замысловато покрашенные стены и какой-то внешний уют. Ощущение места, куда с облегчением можно вернуться после любого приключения. Эмбер, напряжённая мыслью о чём-то другом, не замечала каким очарованным взглядом Итэр изучал поставленные на полку награды. Широкий ассортимент от праздников города до военных заслуг. Верно говорят, умелый человек умел во всем. — Что-то случилось? — твёрдый голос парня обращается к девушке. — Нет, с чего ты взял? — она тараторит, слишком активно жестикулируя. — Эмбер, — одно слово, но произнесённое крайне требовательным тоном. Путешественник решает не ждать, когда они сядут за стол, спрашивая её прямо сейчас. И как она должна сопротивляться такому тембру? — Я-я не часто принимаю гостей, — с учётом общительности скаута предложение выглядит сомнительно. Итэр, мягко улыбнувшись, принимает объяснение. — Не волнуйся, я не сделаю ничего такого. Облегчённо вздохнув, девушка взяла себя в руки. Спокойно войдя в гостиную, они сели за стол. Блондин с интересом разглядывал вид из окна, представляющий собой одну из оживлённых улиц. Сам он выбрал бы нечто более чарующее, но рыцарю-скауту явно было одно удовольствие наблюдать за жизнью своего города. — Может, чаю? — на время юноша был заворажён милой улыбкой, совершено не замечая дрожь в её руках. — Если позволишь. Эмбер, можно сказать, упорхнула в другую комнату в то время как парень, размяв шею, стал поочерёдно постукивать пальцами по столу. Хорошо, что Итэр может проводить время с друзьями, не обременяя их собой. В другом мире спокойной жизни ему не суждено познать, что бы он не делал. Только лишь осев на неизвестном материке, вечный странник мог забыть о скитаниях. Становилось радостно от искренности своих товарищей и осознания, что те "люди" из других миров, никогда не смогут ступить на святую землю Тейвата. Если бы кто-то из богов оберегал мир свободы от подобных ему чужеземцам, то Итэр с радостью мог молиться ему и отдавать свою, ни к кому не привязанную, веру. — Но вряд ли кто-то кроме меня, может хотя бы представить нечто подобное. Другие миры и правда звучат как бред, — наигранное "ха" было похоже на смех от плохой шутки. Постаравшись отбросить свои мысли о прошлом как можно дальше, он вернулся к настоящему, к более важным делам. Скаут сегодня слишком взвинченная. Чрезмерная активность, как ни крути присуща ей, но здесь ведь совсем другое дело. Будто в ней бьются неуверенность и сомнения. Он испытывал нечто подобное, когда согласился помочь Венти украсть лиру. По итогу все конечно обошлось, но как от этого тряслись колени он не забудет — Прекрасно. Половина пазла есть, осталось понять из-за чего такое поведение, — рука сделала одно движение и над ней появилась синяя дымка с неясными точками. — Замышляет что-то против Ордо Фавониус? — неясная картинка пелены, будто сфокусировавшись, явила чёткое созвездие. Раздался тяжёлый вздох. Его мысли по-прежнему цепляются за старый опыт, никак не выходя из рамок.— Или же кто-то обидел её. Может, ссора? — вид проецируемого на ладони космоса плавно переходил от одной звезде к другой. — Нет. Мимо. А может... ей не нравится наше общение? — рука дрогнула и вся магия вместе с мирами пошла пылью. — Не устал ждать? — нараспев поинтересовался приближающейся голос. Дёрнувшись от неожиданности, Итэр молчал. Мысли перебивали одна другую, собираясь в что-то связанное. Только появившаяся с подносом скаут дала понять, что стоит ответить: — Нет, что ты. Это было быстро. Нос улавливал аромат свежей выпечки и заваренных трав. Кажется, гвоздики. Желудок приятно засосал, показывая свой интерес. Утром не выдалось времени банально позавтракать и желание даже от простого перекуса приходило в дикое ожидание. "Хорошо, что Паймон нет". — в мыслях Итэр с гордостью вспоминал своё решение. — Спасибо, — получив благодарность, Эмбер села за стол. Позабыв про манеры, руки сразу потянули угощение в рот. Тонкое тесто таяло на языке, выпуская свою начинку. Сладкий запах, который от удовольствия едва удавалось различать, словно дразнил изголодавшегося парня. Но такая сладость, разумеется, не могла насытить, в нём только росла жадность. — Ты сильно голоден, — с заботой и небольшой долей жалости говорила девушка. — Прости-прости. Просто всё работа. — Ничего страшного, — Да... — неловко протянул он. — так зачем ты позвала меня? — А? — янтарные глаза смущённо спрятались в ладонях. — Просто хотела встретиться. — Это не отвлекает от дел? То есть ты даже не сама подошла, отправила письмо. Как-то несвойственно для тебя, — добродушная улыбка мигом проникла своим теплом в самое сердце. Откусив ещё один кусок кремовой булочки, почётный рыцарь просмаковал удовольствие. Во рту стало вязко. — Н-нет, конечно нет, — то, с каким желанием парень уплетал угощение со стола, приятно удивляло. Бессонные ночи были не напрасны, получилось хоть что-то сделать съестным. — Я была занята, ну, готовила, — с небольшим стыдом девушка призналась. — Правда? — удивление промелькнуло на его лице. — Это очень недурно. По сравнению с прошлым разом, как небо и земля. Мысленно Итэр уже принял очередное пари. Ни за что нельзя уступить в готовке, ведь полёты до сих пор полностью стихия Эмбер. Если ещё хоть немного сдать позиции, то уже не выйдет взять победу в незримой борьбе. Довольство отразилось на лице путешественника. Вечное противостояние со скаутом было своеобразным знаком их дружбы. Подобие обряда, вроде особого рукопожатия, только более энергичное, более яркое. Запал девушки был несносным, заставляя действительно становится лучше. "Всё же она замечательный человек", — думал блондин, наконец взяв горячую чашку и отпив чай. Вместе с необычным привкусом, разлившимся на рецепторах, появилась донельзя довольная улыбка. Эмбер, с маниакальным жаром в глазах, трепетно наблюдала, как парень делает глотки. Её колени било мелкой дрожью, а все нутро сжималось до боли в животе. С блаженным лицом рыцарь-скаут прикусывала губу, испытывая тягучее удовольствие. — Эмбер? — Итэр обратился к ней, ощущая как его одолевает смущение. С чего бы? — Да-да, прости. Засмотрелась, как тебе нравятся мои потуги, — она мило положила голову на руки. Он улыбнулся такому ответу: — Очень вкусно! Итэр даже не подозревал, что за зелье подмешано в его напиток. Наверняка, сердце парня уже целиком и полностью принадлежит девушке, что сидит напротив. Ему осталось только понять это. Признаться ей. *** Эмбер всегда была довольна своей жизнью. У неё была энергия, желания и возможности, множество разных шансов, мигающих новогодней гирляндой. Чудесный дом, доброе окружение, те кто помогали скауту понять себя и те, кто опирались на неё. Редкие чёрные полосы, безусловно, расстраивали детскую и ранимую натуру, но свобода, дарованная ей первыми ветрами Мондштадта, была сильней всего. Невзгодам не выйдет сломать рукотворно возведённую рыцарскую волю. Первые по-настоящему горькие слёзы она пролила будучи совсем ребёнком. Из всей её семьи только дедушка был рядом, ни отца, ни матери. Он был человеком с добрейшей душой и очень любил внучку, прощая её детские выходки. Совсем дитя, что с неё взять. Но в один день старик исчез без следа. Несколько долгих, мучительных и ужасных дней в уме укоренялась мысль "насовсем". Истерика совсем юной Эмбер тогда была ужасающе отчаянной. Но время шло, а качества, полученные от единственного родственника, прорастали сквозь залитую бетоном печаль. "Не сдавайся!" - фраза часто звучала из уст бывшего капитана скаутов. В ней был смысл, в голосе была осмысленность, значение и отеческое наставление. Человек знал, о чем говорил. Теперь уже повзрослевшая, но с таким же бунтарским характером Эмбер несла свой огонь, гордо подняв голову. Тысяча ветров благоволили девушке, тернистый путь солдата, где не каждому дано пройти, она стремительно преодолевала, движимая одной целью - найти своего дедушку. Даже не зная зачем, почему, ради чего. Просто спросить или хотя бы взглянуть в глаза, попытаться понять свою семью. Или же найти захоронение некогда бьющего жизнью человека. И не ясно, какой исход пугал больше. Труд во благо ордена, во благо города, во благо людей. Память заполнена фрагментами сотен битв с хиличурлами, тренировок с новобранцами и даже бумажной работой. Всё во благо, но не себя. Работа была её пристрастием, её частью, но совсем не тем, чего не хватало. О чем болела душа и думал ночами разум. Среди своих более опытных товарищей и обычных рыцарей не удавалось найти чего-то нового, привлекающего. Даже имея свой глаз бога, взор скаута по-прежнему был слеп. И вот одним ясным днём, спеша в город, она повстречала двух незнакомцев. Разум тут же выдал ошибку, сбив с толку, от чего рыцарь едва не упала. Совершенно новые лица, удивлённые не меньше неё. Гости - привычное дело в Мондштадте, пусть угроза Ужаса Бури на тот момент заметно поубавила их количество, но тут было нечто другое. Странное, необъяснимое чувство, аурой немного напоминающие магистра. Эмбер не видела у путешественника глаза бога, но ощущала, как анемо стихия окутывала его и буквально источалась. "Удивительно", — думала она. Дальше они вместе вошли в город, и началась новая глава её жизни. В первые минуты путешественника в Мондштадте разревелась внезапная буря, так не вовремя настигшая компаньонов. Исчезло солнце, было лишь небо, затянутое тучами без единого просвета, ввысь которого уходили ураганы. Вой, ведомый по крышам, сносил куски зданий и вселял страх. Тревога слышалась тут и там. Эмбер хотела увести странников в безопасное место, но у случая на всё своя воля. Перед ними буквально на глазах появилась спиральная воздушная воронка, обрубая возможность побега. С огромным трудом, цепляясь ногтями за каменную кладку площади у фонтана, удавалось не угодить в эпицентр адской круговерти. Скаут вцепилась в Итэра, всеми силами пытаясь вытащить их. Однако её взгляд поздно уловил, как ярко загорелись странные пластины на одежде путешественника. Один пас рукой, и мощный поток унес девушку за угол здание, где было относительно безопасно. Янтарные глаза бессильно наблюдали, как силуэт юноши с необычным именем скрывается в глубинах циклона. Ужас, неописуемый и неконтролируемый, заставил все конечности онеметь. Крик не мог вырваться на волю, зажатый потрясением. Кто-то оттаскивал её, пока обессилевшая скаут безнадёжно пыталась объяснить, что произошло. Смерть - само по себе ужасное зрелище, а если ты чувствуешь вину за чью-то гибель, то пиши пропало. Окружающие будут наблюдать как чувство изнутри сожрёт человека. Оставит обглоданный скелет и ничего больше. Апатия настигла быстро и бесспорно. Она уже падала на самое дно ямы, как лучи пробили небо и высоко парящая фигура победоносно смотрела вслед улетающему дракону. "Удивительно!" — твердил воссиявший рассудок. Никакая слабость не была преградой. С напором ветра Эмбер рвалась вперёд, успев точно к приземлению нового защитника Мондштадта. Разумеется, сдержать тот порыв эмоции было просто невозможно, выше истощённых сил рыцаря-скаута. Два тела, чуть не потеряв баланс, в обнимку стояли без лишних глаз. Девушка повисла на шее парня, рыдала и слёзно говорила, как она рада. Через её пальцы лилось золото светлых волос. — Тише, я в порядке. Прости, что заставил волноваться, — они незнакомые, чужие люди, но он сам хочет разреветься от искренних слов недавно встреченной подруги. *** Итэр был безумен. Огонь, вода, яд, меч, стрела - никакой разницы, только цель и один путь достижения. Он рвался прямо к своей смерти с упорством недобитого солдата. Любой вызов, препятствие, противник, не было того, что у него не выходило преодолеть. Никому не удавалось понять огромные усилия путешественника, ради одной маленькой просьбы - узнать что-то о сестре. Но Джинн лишь с печалью разводила руки. Все отряды разведки оказались некомпетентны, девушки с именем Люмин никогда не существовало, ни одного упоминания. Справедливости ради нужно сказать, Итэр тоже был той ещё загадкой. Все его следы были исключительно в городе анемо архонта. За пределами Мондштадта не существовало путешественника, что так много рассказывал об увиденных в пути местах. *** — Так... Что ты думаешь? — ожидание было хуже пытки, Эмбер вся извелась. — Мне попадались отчёты о работе отряда скаутов. Они показывали неплохие результаты, хоть перед своим роспуском и потерпели несколько провалов, — он задумчиво подпёр подбородок рукой. — Предложить вернуть их неплохая идея. Только нужно серьёзно отнестись к этому. — Спасибо, я сделаю всё, чтобы вернуть его. Дедушкин труд нельзя просто обесценить. Итэр старался избегать разговоров о родителях Эмбер. Знал он мало, но был уверен, что это не самая приятная тема. Да и неловко как-то лезть в чужое дело. Они сидели уже несколько часов, всё разговаривая, будто не виделись больше года. Буквально обо всём: работе, рыцарях, архонтах, даже погоде, которая кстати, была довольно приятной. В окне лишь оранжевые мазки от уходящего солнца, день уходил как через пальцы. А разговор всё не заканчивался. Хотелось тянуть время, пока усталость не свалит в сон прямо за столом. Пока язык не начнёт сбиваться и путаться в словах. Пока голос не охрипнет от постоянного напряжения. Главное продолжать наслаждаться разговором. Мягкий розовый оттенок щёк девушки казался безумно милым. Как она смеялась от шуток и с каким вниманием слушала рассказы было просто выше его сил. Всякие глупости и до абсурда нелепые комплименты, до этого попросту не используемые в обиходе, без конца осыпали девушку. "Лелеять и беречь", - твердил некий голос, засевший глубоко в голове. — Итэр, а чтобы ты хотел сделать больше всего? — Эмбер сладко улыбнулась, стараясь казаться естественной. — Просто сделать? — Да, может с чем-то. "Или с кем-то," — думал он, — "влюбиться, жениться". — Не знаю. У меня одна цель, а что делать после - решу после, — ответил путешественник легкомысленно пожимая плечами. Какой сжатый ответ, неискренний. Сколько бы времени не прошло, из уст почётного рыцаря не произносилась конкретика, лишь общие и односложные ответы. Это расстраивало. — А какое у тебя самое приятное воспоминание... — и не подумав Эмбер добавила. — В Мондштадте? Хороший вопрос, но ответ практически сразу был на языке. Все его недолгие раздумья и даже когда он говорил, всплывали дни проведённые в Тейвате. Вместе с этим места, лица, имена и события, что не хочется отпускать и тем более терять. — Наше знакомство. Я был неопытный странник, но ты дала мне шанс, — для всех он покажется первым, кроме самого Итэра. Сколько таких же возможностей им было растоптано. Он не вспомнит. — Правда? — вопрос скорее риторический, да и красная под цвет своей одежды Эмбер не ждала ответа. — Конечно. Любое время с тобой - самое приятное. Так все и идёт, вместе с растущим влечением. У путника уже даже ладони вспотели, оно кажется таким нелепым, таким детским, будто когда-то было по-другому. Совершенно неформальная обстановка – как минута отдыха в постоянном беге. Приятное ощущение раскрепощённости, возможность быть хоть каплю, но честным. Оно почти в новинку, свежий и нераспробованный вкус. Обычно неизвестность пугает, вызывает страх и панику, но сейчас хотелось лишь больше влезть в неё. Он чувствует этот ветер и расправляет крылья планера, готовясь обуздать доселе чуждое. — Мы могли бы чаще видится. Мне нравится твоя компания, — она смотрит в окно, иногда бросая быстрые взгляды на собеседника. — Это будет чудесно, — на некоторое время появляется молчание. — Я думаю подать заявку в скауты. — Что? — Эмбер вскакивает громко хлопнув по столу. — То есть, да, но... Зачем? — Просто, — и снова "просто", снова никакой причины. — Мы же неплохо ладим и работаем, — он умолчал, что хочет общаться с ней ещё лучше. — Тем более я всё ещё не зачислен ни в одно подразделение. А так Джинн увидит наличие желающих быть скаутом, вот и тебе польза. Насколько удачная возможность, специально не придумаешь. Он словно и не хотел быть рядом, а только помогал товарищу. Его же не сочтут навязчивым? Только вот в случае одобрения руководства в отряд постоянно будут поступать рекруты. Такое развитие событий огорчало, но везде есть свои плюсы - они могут заниматься ими вместе. И путешествия не должны стать препятствием, одно должно занимать не больше года, что на деле, тоже немалый срок. Триста шестьдесят пять дней; пятьдесят две недели; двенадцать месяцев вдали, в чужой стране, в совсем чужой стране. Без возможности встретиться, лишь редкие весточки в виде писем. Придётся справляться со всеми эмоциями, иначе не стоит даже пытаться. Хотя его сердце обливалось кровью при мысли о выборе между Эмбер и Люмин, а разум грозился пойти трещинами. *** Небольшая встреча закончилась затемно, небо полностью освещала луна, а бесконечное множество звёзд выступало её прислугой. Идеальное умиротворение, пара неспешной походкой прогуливается вдоль одиноких улиц, словно все вокруг исчезли. Ключом бьёт подростковый романтизм, а бьёт - значит любит. Так и хочется оказаться в эпохе ренессанса и бросить фразу про красивую луну. Настолько, что и жизнь можно отдать. А вместе с ней руку и сердце. Уже так привычно проводить время на площади, здесь они впервые столкнулись с безумным Двалином, здесь же ему удалось оторваться от земли и взлететь на планере. Если повспоминать, то совместных приключений было действительно много. На самом деле неудивительно, рваться вперёд сломя голову - их общая черта. — Так не хочется прощаться. — Мне тоже, — Эмбер встала ближе, прижимаясь к Итэру. — Тогда увидимся завтра? — В том же месте в тот же час. Скаут хихикнула, развернулась и, всё также не спеша, отправилась обратно. Итэру, как и скауту, путь лежал один - домой. К жилому зданию, не так далеко отсюда, где ему выдали комнату. Периодически он прерывал свою ленивую походку, оборачиваясь. "Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она". Каким же пустым казалось нутро после таких эмоциональных всплесков. Вокруг была лишь темнота и холодная постель - удручающее зрелище. А его тянуло самым сильным магнитом, лишало сна. Меньше чем за сутки любовь забрала ночной покой, прекрасно. Сколько таких ему встречалось, что особенного в этот раз. Слов объяснить нет, вина тут даже не в словарном запасе, а в ничтожности языка. Таких слов буквально нет, зато есть желание, ощутимое, и, чёрт возьми, особенное. Времени было мало. Для чего? Для всего. Улыбка всегда появлялась на лице, если рядом была скаут. Короткие разговоры, а иногда простой обмен приветствиями, вот чем приходилось порой жить. Питаться этим лучиком добра и позитива в незнакомом мире. Пусть буквально каждый был вежлив и любезен, но они были совершенно другими. Он из другого мира, из другого теста, с другим ходом мыслей. А в Тейвате даже дышать было легче, но так неприятно. Видимо, боль все таки вызывает определённое привыкание. Но больше всего не хватало минут на момент, что был сегодня вечером. Итэр стал слишком многословен, голос путешественника слышали и слушали, также он поступал в ответ. Впервые хотелось быть рядом со всеми, идти нога в ногу. Но три тех самых слова никак не выходило произнести. Кислород пропадал, но он разве против. Будь ближе, будь рядом, хоть раз, хоть с кем-то. Что ты сделал? Ты что-то сделал? Ты прожил? Ты рас-те-рял. "Пан или пропал!" — с решимостью и долей отчаяния он поднялся с кровати и рванул назад в город. Тело пылало жаром, по ощущениям его лихорадило, и это было совершенно точно. Он болен и не знает, откуда эта боль взялась. Картинка смазывалась от скорости бега, голова кружилась, а сердце било с таким ритмом и шумом, что, наверное, весь город мог услышать звук. Вокруг высота всё набирает обороты, повышаясь вместе с напряжением. Завтра кто-то будет жаловаться на шум с крыши, но сейчас бег по листам шифера значительно сокращает путь. Нечто более горячее, чем кровь наполняет вены, и Итэр чувствует, как они пульсируют под кожей. Пальцы дрожат и вместе с этим немеют, на секунду разум охватывает эйфория. От наплыва эмоций зубы до крови прокусывают нижнюю губу и она набухает с приятной болью. Всё так туманно, так неоднозначно. Даже про планер удаётся забыть, от чего на пороге Эмбер он оказывается в результате падения с пяти метров. Ступни первые несколько секунд неприятно ноют, позже сливаясь с общим спектром чувств. Весь мир сузился до размеров двери скаута, но Итэр по-прежнему потерян в нём. Костяшки пальцев не очень смело стучат, прощупывают почву, исследуют. Дурацкая улыбка вылезает на лице при звуке шагов. Рано радоваться, ещё нужно как-то объяснить, что он делает здесь. Она выходит медленно и неуверенно, без намека на предыдущий пыл. Немного сонная, выставляя напоказ сдержанную улыбку. А он теряет все слова, что хотелось сказать в порыве. — Итэр, — она говорит тихо. — что-то случилось? Даже начать как-то проблемно. Рука сжимает ворот одежды вместе с кожей, стараясь вырвать всё от себя. Отдать это безумие в знак своей покорнейшей любви и с трепетом ждать ответ. Днём она закрывает солнце, ночью своим видом принижает красоту луны, и делает это не на мгновение, в отличие от затмения, которое помимо скоротечности не имеет ничего. Это не магия, а чистый воды реальность, ранее незаметная глазу. Даже земля сама поднялась и коснулась колен, ведь он стоит перед ней. — Что ты? — с испуганным вскриком девушка кинулась к парню. Казалось, на месте ярко-жёлтых зрачков Итэра можно увидеть сердца, заменившие их. Раздалось несколько всхлипов и он почувствовал тёплые влажные дорожки на щеках. — Мне никогда не давали быть рядом с кем-то, — девичьи руки тепло смыкаются за спиной, а дрожащее тело путешественника пытается обнять в ответ. — я и не просил. Но... — Ты так устал? Устал от одиночества? — размеренные и нежные поглаживания Эмбер начисто лишают напряжения. — Я не знаю, что мне делать. — Не бойся, все будет хорошо, — сознание слишком настойчиво клонило в сон и немного поддавшись влечению, Итэр съехал макушкой аккурат на женские колени. — Мы сможем. Ты всегда идёшь до конца, я знаю. Хоть мы и знакомы меньше года, мне хватило часа понять эту черту в тебе. А если ты будешь верить в нас, то и я в себя. — Будем друг другу опорой? — Ближе. Я хочу быть ближе. Разделишь со мной... эти чувства? По их красным щекам можно понять насколько накалился воздух вокруг. Эмбер нежно смотрела в прикрытые глаза Итэра, любуясь им, когда он был готов слушать и слушать её голос. — Да. Только с тобой, — их пальцы несмело сплелись вместе. Ночная прохлада бодрит, пока пара лежит в своем обществе прямо посреди порога. На душе спокойно, телу тепло, а оттого и эмоциональные качели лишь слабо покачиваются. Вряд ли теперь получится жить "работа - дом", вся эта симпатия уже давно перерастала во что-то большее, нежели дружба. — Пойдём в дом, — путешественник теряется при мысли о времени, поэтому не спрашивает. Эмбер сладко посапывает и легко подаётся в объятия. Спящая девочка, такая любимая и такая прекрасная, мило улыбается во сне и что-то шепчет. Итэр ясно ощущает, как кровь вновь приливает к лицу, а зачарованный взгляд не может оторваться. Через минуту парень падает на кровать рядом со скаутом, слишком сильно измотавшись. В своей стране снов Эмбер вновь видит, как утром причёсывала непослушные волосы и перед зеркалом репетировала некоторые слова, чтобы просто не молчать весь вечер. В момент появления блондинистой макушки в окне, девушка бегом оказалась на кухне и схватив небольшой пузырёк, отливающий фиолетовым, выпила снадобье, не оставив капли. Через десять минут, наливая чай Итэру, она прислонила ладонь ко лбу, почти наяву обжигая кожу. Но это было не так важно, как тяжёлое дыхание от возбуждения и чувств. О, Барбатос, каким же безумно одержимым взглядом скаут одарила почётного рыцаря, встретившись у двери. Вот бы он смотрел также. *** — Лиза, — возмущённо и громко обращается Джинн. — что ты им дала? — Милая, нервные клетки не восстанавливаются. Действующий магистр ходила вперёд-назад по библиотеке, бросая нервные взгляды. Её руки держали почти пустой бутыль с фиолетовыми каплями на дне. — Что это? — Не переживай, — библиотекарь протерла обложку лежащей на её столе книге и лениво потянулась за следующей. — у наших детишек любовь. Эмбер попросила помочь, они ведь так неопытны, — на лице женщины появилась чувственная улыбка. — Что?! — Ой-ой, — она тянула слоги. — У них просто гормоны пошалят. А дальше уже всё само будет. Ну знаешь, не маленькая уже. — Лиза... В ответ был только элегантный смех и хитрый прищур. Ведьме нравилось наблюдать за искренним, пусть и беспочвенным беспокойством своей подруги. Для неё каждый житель, а тем более рыцарь, был как ребёнок, а страшная тётя библиотекарь попыталась угостить их конфетой или чего хуже, увести куда-то. — Может чаю? — Из ящика в столе электро маг достала ещё одну ампулу странного напитка. — Или предпочтешь с Дилюком? — Лиза!