nothing is eternal

Природа Японии всегда завораживала с первых минут. Можно говорить без устали о том, насколько она изыскана, разнообразна и прекрасна. Цветущая сакура, обилие цветов, ярки клёны и чистейшие покровы — всё это лишь мельчайшая частица обаятельной Японии. Богатые птичьим пением леса, богатые туманные горы, водоёмы с чудесно плескающимися в них карпами и западные долины , спрятанные в густых лесах. Каждая из этих мелочей привлекала внимание женщины. Она прожила в этой стране не одну сотню лет, клялась защищать каждый миллиметр этой земли и, на удивление, никогда не могла себе позволить свободно прогуляться по территориям и насладиться этими чудеснейшими пейзажами, греющими душу. Всё, что ей временами хотелось — это остановить время, уместиться на густой траве где-то под деревом и прикрывая глаза, насладиться мелодией из щебетания талантливых птиц. Но позволить себе такую роскошь она не могла. С грустной улыбкой, ведь приходилось покинуть привлекательные места, она возвращалась обратно — в своё царство Эвтюнии. Там не было так приятно и тепло, скорее наоборот, немного веяло холодом. Но возвращаться туда раз из раза было необходимостью, чтобы защитить свою память от эрозии. Она не хотела забывать всё увиденное и прожитое когда-то в далеком прошлом, да и забывать картины красивых мест она тоже совсем не желала. Звуки в лесу, в котором она одиноко гуляла, чтобы не показываться вне куклы простому народу, всегда были неизменны, но Эи всё равно умудрялась услышать в них что-то новое, такое привлекательное и манящее к себе. Всё ближе, ближе и ближе. Она ловко и почти бесшумно подбиралась к небольшой поляне, от которой, кажется, слышались человеческие звуки. В воздухе витали аромат усердия и труда, а обладатель всего этого привлёк девушку к себе с первого взгляда. Её глаза загорелись, когда взгляд приковался к таким чётким движениям удара катаны по воздуху. Концентрация и прекрасный контроль дыхания заставляли наблюдать, то за руками, то за вздымающейся грудной клеткой. Эи никогда не видела этого человека в местах, где могли бы обучить всему тому, что умел этот парень, от того она удивленно хлопала глазами, словно маленький ребенок. Интересно было, сможет ли этот юноша тренироваться вечно, тренироваться всю свою жизнь, чтобы каждый день радовать её новыми приёмами? Её привлекало такое упорство, а самое главное — постоянство, которое заставляла светловолосого приходить каждый день в одно и то же место. Она всегда была рада видеть его в местах, где сама бы с радостью прогуливалась, даже если тут никто не занимался. Отдаленная поляна, к которой идти со стороны города несколько часов, если не больше. Человек, который сюда заявился явно, либо не любил общество, либо что-то задумывал, пытаясь скрыться от чужих глаз. Она это понимала, ловя себя на мысли, что обязательно избавиться от юноши, если он станет чересчур подозрительным или, того хуже — опасным для её вечной страны. С каждым днём она делала один дополнительный шаг навстречу, чтобы в конечном итоге, хотя-не хотя, но смогла подойти к объекту своего наблюдения. И чем ближе становилось те, как ей казалось, парень всё дальше удалялся. Она чувствовала накатившуюся обиду, которую могла бы выплеснуть, если бы её опасения об отдалении взяли и подтвердились. Девушка хотела бы однажды спросить его имя, но понимала, что своё, скорее всего, сказать ему не сможет. Чувство несправедливости оседало на сердце и ни с чем она возвращалась обратно, где размышляла о дальнейших действиях. Каждый день она всё больше и больше убеждалась, что из объекта заинтересованности, Томо превратился в объект её невзаимной любви. Понимание, что ничему хорошему не быть, оставляло рубцы на её сердце и несравнимую душевную боль. Эи было нельзя влюбляться в простого смертного, ведь они не вечны, а её цель всегда было что-то, что стремилось к нескончаемому совершенству. Ужасное, душащее, мучительное, обжигающее холодом, раздирающее в клочья чувство боли где-то внутри. Боль, не дающая ей свободно дышать. Боль, не позволяющая ровно стоять на ногах. Словно падаешь, задыхаешься и чувствуешь, будто внутри что-то рвётся. Она ненавидела это чувство, хотела разорвать сначала свою кожу и вытащить этот комок нервов, а после и вовсе разорвать себя, лишь бы не ощущать подобное больше никогда. Но ничего не выходило, сил не было, чтобы просто начать двигаться и она казалась себе жалким куском мясо, которое даже голодным, диким волкам было бы стыдно бросить под ноги, чтобы те полакомились. Рано или поздно, это должно было случится. Невыносимое желание заставило её задуматься о том, как избавиться от юноши. Она знала, что будет страдать от этого поступка, но выбора не было. Боль по утрате обычного человека «не вечна» и пройдет через время, а потом, может быть, встретиться человек куда более привлекающий взгляд и душу. Вот только сколько времени придётся ждать, чтобы чувства стихли она не знала. С её последних рассуждений прошло уже не мало времени и, может по счастливой случайности, а может и нет, после объявления сбора глаз бога у жителей Инадзумы, она снова встречает этого светловолосого юношу. Но на этот раз он не выглядит тем мягким, ветреным и легкомысленным парнем, которого она впервые встретила в лесу, ведь теперь он смотрит на неё глазами полными огня и злости, отражая всю несправедливость к народу. Крепко сжимает свою катану, выкрикивая имя этого треклятого, по его мнению Архонта. И она отзовётся, обязательно отзовётся. Ну, или не совсем она, а кукла, что будет иметь совсем другое представление об этом наглом светловолосом юноше, нагло кричащим её имя на всю площадь. С высокомерием, но неподдельным интересом, она смотрит сверху вниз на зовущего и вопросительно приподнимает бровь. Не хотя отдавать подаренный ему глаз бога, как и не желая наблюдать за тем, как его забирают у других, парень был готов сражаться до победного. Он вызвал самого архонта на дуэль, чтобы показать собственную силу, но отмахнувшись, кукла лишь рассмеялась, выдавая то, что он не сможет победить даже представителя клана Кудзё, которая уже была готова выступить вместо Вельзевул в этой схватке. «Трусливая женщина» — успевает подумать он перед тем, как начнётся бой. Схлестнётся драгоценный лук и гордая катана. Схлестнется драгоценный лук и гордая катана, Их битва будет словно скол, на сердце будет рана. Один выигрывает битву, другой с проигранной судьбой, Все было честно, без обмана, но кто-то проиграет бой. Сраженный стрелою рядом с сердцем, Томо падёт на землю перед троном, чувствуя на себя десятки взглядов тех, кому обещал наведаться обратно с победой. Его жизнь оборвётся сейчас, он знал на что шёл, но от чего-то так больно на душе. Сейчас та, что смотрит на него свысока не та девушка, присутствие которой он ощущал в лесу и мягко улыбался. Это совсем другой человек, если человек вовсе. Спустившись вниз, Райден окинет его специфичным высокомерным взглядом. И в секунды, когда посмертные крики прекратятся, где-то в Эвтюнии послышится плач.