***
Снег начал потихоньку сходить, солнце радовало чуть ли не каждый день, а людей на улице становилась больше. Хогвартс будто проснулся после зимней спячки. Прошло две недели, а никаких зацепок так и не было. Она ни разу не видела, чтобы кто-то имел при себе бумагу и карандаши, или чтобы кто-то рисовал. Но позавчера, в субботу, на подоконнике своей комнаты Гермиона нашла ещё один рисунок и белую лилию. На бумаге была изображена снова она, но теперь сидящая под деревом и читающая книгу, что делала в тот день, когда к ней прилетел филин. И опять никаких подписей. Новая лилия отправилась в вазу вместо старой, что уже начала увядать. Удивительно как этот таинственный человек угадал с выбором цветка. Лилии были её любимыми. Поиски не продвигались, поэтому свободное время девушка проводила в библиотеке, готовясь к предстоящим ЖАБА. И сейчас она именно этим и занималась, заняв столик в укромном месте библиотеки, надеясь, что ее никто не найдёт. Но, как всегда, её желаниям сбыться не суждено, и на стуле напротив уже сидела Джинни, ожидая, пока на неё обратят внимание. Игнорирование ведь лучший способ в таких ситуациях, так? Нет. — Гермиона! — рука над пергаментом дёрнулась от неожиданности, и вместо последних букв слова появилась чернильная полоса. Под грозным взглядом подруги рыжеволосая немного сжалась, но оставалась такой же уверенной, как и раньше. — Что ж, теперь, когда ты обратила на меня внимание, хочу отметить, что ты постоянно торчишь в библиотеке, позабыв о своих друзьях. Ты вообще на улице бываешь? — Да, Джинни, бываю, можешь не беспокоиться обо мне, — шатенка вернулась к своему эссе по ЗоТи, убрав заклинанием лишнюю линию и надеясь, что её оставят. — А я буду. Поэтому в субботу мы с тобой идём в Хогсмид, и отвертеться ты не сможешь. Если что, силой тебя вытащу из замка. Девушки прожигали друг друга взглядом, негласно споря. Грейнджер знала, что переубедить Уизли почти невозможно, но ходить весь день по магазинам и выслушивать причитания рыжей о том, что Гермиона не следит за собой, она не хотела. Если она не носит каждый день юбки выше колена или блузки с глубоким декольте, если под её одеждой каждодневно не присутствует красивое кружевное бельё, это не значит, что гриффиндорка за собой не следит, или что у нее нет данных вещей в гардеробе. Это лишь значит, что она не собирается как Браун ходить по Хогвартсу, привлекая к себе внимание мужского пола лишь своим внешним видом без капли мозгов в её красивой голове. — Хорошо, — сдалась шатенка под пристальным взглядом подруги. От неё нигде не спрячешься… — Прекрасно. В одиннадцать я за тобой зайду. Уизли убежала, а Грейнджер вернулась к домашнему заданию.***
Удивительно, как ещё одна учебная неделя пролетела. Гермиона даже глазом не успела моргнуть, как Джинни стояла в ее комнате и ждала, пока она соберётся. Они отправились в деревушку и провели там почти весь день. Рыжая заставила её пройтись чуть ли не по всем магазинам, стараясь избегать книжные, ведь знала, что иначе они там застрянут. В «Трёх мётлах» было выпито по меньшей мере две пинты сливочного пива, а на пути в Хогвартс в руках у каждой было по несколько пакетов с покупками. Полный кошмар. Гермиона была ужасно вымотана, поэтому даже не сразу заметила Малфоя на подоконнике в гостиной Башни старост. Остановившись у самой лестницы к спальням, девушка повернулась в его сторону. Ей показалось, что Драко был нервным, он заламывал пальцы, а между спиной и откосом что-то находилось. — Что ты тут делаешь? — магией отправив сумки в комнату, Гермиона подошла ближе к парню и, кажись, даже заметил лёгкий румянец на его щеках. — Прячусь от людей, Блейз разрешил здесь посидеть, — мда, вся былая уверенность и надменнность, присущие Малфою раньше, похоже, больше в нем не существовали. В этом году он стал больше похожим на обычного мальчишку-подростка, чем на наследника чистокровного рода, имевшего многомиллионное состояние и недвижимость по всему миру. Война значительно его поменяла, как и многих. — Ладно, — Гермиона продолжила за ним внимательно наблюдать. Кажется, ему было неудобно под её взглядом, поэтому он немного поёрзал на подоконнике, стараясь сесть поудобнее. Из-за его движений что-то свалилось на пол и покатилось, пока не упёрлось в ноги девушки. Глаза юноши распахнулись до размера галлеона, и теперь Малфой был похож на маленького, загнанного в угол зверька, что со страхом ожидал свою участь. Нагнувшись, Гермиона подняла упавший предмет. Она стояла и смотрела на свою ладонь. Карандаш. Обычный простой магловский карандаш. В голове крутились тысячи мыслей, стараясь собраться в единую картину. Взгляд зацепился за предмет за малфоевской спиной. Не спрашивая разрешения, девушка схватила его, не обращая внимание на попытки Драко её остановить. Это был альбом с отрывными листами. Открыв его на первой странице, шатенка увидела рисунок Хогвартса, на следующей - портрет Пэнси, а потом увидела себя между многочисленных стелажей библиотеки. Она перелистнула и снова увидела себя, но уже в длинном платье, кружащейся на Хэллоуинском балу. На следующей странице вновь была она. И опять, и опять, и опять. Таких рисунков было не меньше восьми. И тогда пазл сложился. Малфой, сидящий за последней партой и что-то пишущий, даже когда ничего не диктовали; черный филин, что был только у него; белые лилии, которые росли у него в поместье, о чём она не понаслышке знала, ведь сама их видела, когда была на Новогоднем приёме Нарциссы Малфой. Это был Драко Малфой. Он рисовал эти шедевры и отправлял их вместе с её любимыми цветами. И это он сейчас отводит взгляд, краснея как второкурсник. Это был он, но… почему? — Ты красиво рисуешь, Драко, — сказала гриффиндорка, отдавая ему альбом и тоже краснея. Он забрал его и кивнул, но так и не посмотрел на нее. Это было неловко. Возможно, она только что узнала его секрет и ей было неуютно, но Гермионе нужны ответы. — Может, объяснишься? Драко закрыл глаза и сглотнул, из-за чего двинулся кадык. Потом он посмотрел прямо ей в глаза, тихо выругался и уверенно произнёс, чем сильно удивил: — Ты мне нравишься, Грейнджер, но я не знал, как тебе сказать. Всё. Отвертеться уже никак. Либо вперёд, либо… Другого пути нет. За спиной тупик, сплошная каменная стена, что появилась тогда, когда упал карандаш. Он сам виноват, он должен был думать о последствиях раньше, когда забыл, что Грейнджер может вернуться в любой момент. Даже если сейчас он уйдет от ответа, Грейнджер все равно его допросит позже. Из-под земли достанет, но своего добьётся. — Что? — девушка непонимающе уставилась на него, сжимая в кулаке карандаш. Что он только что сказал? — Ты мне нравишься, Грейнджер, но я не знал, как тебе сказать, и вряд ли бы ты мне вообще поверила. Поэтому сейчас… — он говорил это с таким невозмутимым лицом, что сам удивлялся, как все бурлящие в нем эмоции не смогли выйти наружу и не обрушились на Гермиону огромным, разрушающим все на своем пути цунами, — хочу предложить тебе на следующих выходных пойти со мной в Хогсмид. Если ты не против. — Что? — Гермиона, — осторожно начал Драко, пытаясь не сорваться на неё из-за ее неожиданной несообразительности. — Да, прости… Я просто… — что она должна сказать? Как она должна реагировать? Гриффиндорка впервые в такой ситуации, что бывший враг признаётся в чувствах и зовёт… куда? на свидание? Да, похоже, это должно было быть именно свиданием. Что ж, если она согласится, ничего же страшного не произойдёт? Мир перевернуться не должен, а реакция друзей… Годрик! Да Гарри встречается с Паркинсон, а Джинни с Блейзом! Что странного в том, что она пойдёт в Хогсмид с Драко Малфоем? — Да, давай. Я согласна. В следующую субботу в… эм-м… двенадцать. Да, в двенадцать встретимся в Главном холле. Не обращая внимание на попытки юноши её остановить, Гермиона спиной двигалась к лестнице, пытаясь убежать, чтобы обдумать всё в одиночестве. Слегка потерянный Малфой остался в гостиной один. Схватив альбом и ластик и уже собираясь идти к себе в подземелья, он понял, что Грейнджер убежала вместе с его карандашом. Придется взять другой. А ещё она раскрыла самый главный его секрет, и Драко так и не понял её реакции.***
Драко стоял в Главном холле, сложив руки на груди и ожидая Грейнджер, которая опаздывала уже на десять минут, хотя сама назначила время. Может она его обманула и вообще не придёт, а он, как дурак, стоит тут и ждёт её? Но нет. Вот она, в пальто какого-то оттенка белого и сером клетчатом шарфе, шла к нему из-за угла. Каштановые волосы были убраны в низкий пучок, несколько прядок выбились из причёски, хотя может так и было задумано, а невысокие каблуки её обуви издавали характерный звук. — Ты опоздала, — выпалил Драко, когда гриффиндорка наконец подошла. — Я знаю, прости, — Гермиона закусила нижнюю губу и опустила взгляд в пол. Она не опоздала бы, если бы Гарри не поймал её в одном из коридоров, спрашивая не пойдёт ли она с ними в Хогсмид и если нет, то почему. — Ладно, пошли. К началу апреля снег полностью растаял, солнце навещало их почти каждый день, а на деревьях и кустах уже появились первые почки, что норовили распуститься в скором времени. Они шли молча, пока Драко не остановился за воротами замка. Гермиона удивлённо на него посмотрела. — Знаешь, и ты, и я были много раз в Хогсмиде, да и людей там сейчас немеренно… — начал Малфой издалека. — К чему ты клонишь? — нахмурившись, спросила Грейнджер, подозревая что-то неладное. — Как ты относишься к тому, чтобы немного нарушить правила? Девушка усмехнулась. — С учётом того, что я занимаюсь этим почти всю жизнь… — договорить она не успела, Малфой перебил её, схватив за руку: — Отлично! Держись крепче. Знакомое чувство завладело Гермионой. Живот скрутило, и за него как будто кто-то потянул, как если бы её поймали на крючок. Одно мгновение, и они уже стоят в каком-то пустом переулке в центре оживлённого Лондона. Почувствовав землю, гриффиндорка также почувствовала лёгкую тошноту, подступающую к горлу, а Драко уже тянул её за руку дальше. — О таком предупреждать надо, — укоризненно сказала девушка, не понимая куда он её потащил. — Я сказал: «Держись крепче», — Драко шёл уверенно, лавируя между пешеходами, будто знал город как свои пять пальцев и мог в любой момент сказать, где ближайшая кофейня, или куда надо повернуть, чтобы выйти к Темзе. — Куда мы вообще идём? — Неужели, ты не знаешь о весенней ярмарке, Грейнджер? — блондин улыбнулся, повернув к ней голову. Гермиона отметила, что ему шла улыбка, но о весенней ярмарке она и правда не знала. Она уже много лет не была в Лондоне весной, ведь в это время училась в Хогвартсе, как и сейчас, но Малфой трансгрессировал их в город, наплевав на правила, из-за чего, скорее всего, потом они получат от профессоров. До ярмарки они добрались достаточно быстро. Сент-Джеймсский парк был весь украшен: на столбах и деревьях висели гирлянды, что в дневное время не были зажжены; повсюду стояли различные лавки и палатки, продавцы призывали покупателей, расхваливая свой товар; играла энергичная музыка, и почти у озера, что находилось в центре парка, образовалась небольшая площадка, где танцевали люди парами или в одиночку. Глаза разбегались, и Гермиона не могла зацепиться взглядом за что-то конкретное. Драко до сих пор держал её за руку, но девушке не было некомфортно. Не зная с чего начать, Гермиона, не спрашивая Малфоя, потащила его к первой попавшейся палатке. Там продавались игрушки ручной работы: различные куклы, солдатики, машинки, карусели, домики — всё что только можно. Грейнджер остановила свой взгляд на небольшой текстильной кукле в белом платьице, таких же шапочке и шарфе, со светлыми волосами. Гриффиндорка сразу вспомнила о малышке Мари-Виктуар, что недавно явилась на свет, и полезла в карман за кошельком, чтобы купить ей её. Они обошли ещё пару лавок, в одной из которых Драко приобрёл себе новый альбом и пару карандашей, упрекнув Гермиону в том, что она забрала его последний, как потом он выяснил. После их мини-шопинга Малфой сам потянул ее на «танцпол». — Я не умею танцевать, Драко, — весело смеясь, возразила Гермиона, пытаясь вырваться из рук Малфоя, что держал её. — На Святочном балу и на приёме моей матери, мне показалось, что ты отлично двигаешься, Гермиона! — Тебе только показалось. — Какая разница? Здешние танцы не просят умения, просто наслаждайся музыкой! — И это мне говорит Драко Малфой, — девушка закатила глаза, но всё же сдалась и позволила музыке захватить её. Они отлично проводили время гуляя по ярмарке, танцуя и общаясь. На ужин зашли в какое-то ближайшее кафе, чтобы перекусить, а потом опять вернулись в парк. Уже стемнело, и зажглись гирлянды, создавая новую атмосферу. Устав от обилия народа, Гермиона и Драко ушли глубже в парк, остановившись на небольшом мостике через озеро. Людей здесь почти не было, все находились либо на ярмарке, либо уже грелись дома. Пальто не шибко спасало от вечерней прохлады, поэтому в ход пошли согревающие чары. — Спасибо, Драко, — тихо сказала Гермиона, опираясь локтями на парапет и вглядываясь в спокойную гладь озера в темноте. Два одиноких фонаря в начале и в конце моста освещали плохо. — За что? — недоумевал юноша, наблюдая за ней. — За сегодняшний день, — она подняла на него свой взгляд и улыбнулась. — Было чудно, мне понравилось. — Пожалуйста, — кивнул Малфой. — Знаешь, ты как будто снова ожил, — задумчиво проговорила Гермиона и, увидев непонимающего блондина, продолжила. — Ну, знаешь, ты весь этот год был какой-то тихий, отчужденный… одинокий. — С чего ты решила, Грейнджер? Если я стараюсь избегать людей, моё общество которым противно, не значит, что я отчаялся или что я одинок. У меня всё ещё есть друзья, которые, к счастью, меня не ненавидят, — Драко вяло усмехнулся. — А квиддич? Ты же забросил квиддич, почему? — гриффиндорка выжидающе на него уставилась, изогнув правую бровь. Ей было любопытно и она не могла с этим ничего поделать. Сегодня Драко был другим, она будто знает двух разных людей: один из которых холодный и надменный, надевающий маски каждый день, а другой — настоящий, живой, умеющий веселиться и не скрывающийся за маской высокомерия, общающийся с ней на равных. И предпочтение она отдавала сто процентов второму. — Хм, — Драко постучал пальцами по нижней губе, задумавшись, — на шестом курсе я был занят нечто другим, вместо учёбы, плохо усвоил материал того года. — Да не ври ты! Драко, я прекрасно знаю, что ты второй на нашем потоке после меня. И я уверена, что программу шестого курса ты прекрасно знал ещё и до его начала, — слегка рассмеялась Гермиона, толкнув блондина в плечо. — Ладно, раскусила. Мне просто больше не интересно, — просто пожал плечами Малфой. — Мне надоело, Поттер тоже ушёл, соперничать больше не с кем. Да и отец сидит в Азкабане, больше некому на меня давить. — Поэтому ты начал рисовать, — протянула шатенка. — Нет, рисую я давно, увлёкся ещё в детстве. О моём… хобби, знали только мама да Пэнси с Блейзом. Гермиона повернулась к нему всем корпусом, тот сделал также. — У тебя талант, мне понравились твои рисунки. Только, ты рисуешь только меня и это… странно. — О, это не я, — серьёзно ответил Драко, а потом усмехнулся. — Просто мой мозг решил, что ты то прекрасное, что надо запечатлевать, а сердце, что ты та, кто мне нужна. Ты забрала моё сердце, Гермиона, и вряд ли отдашь. Дыхание участилось, а мозг Гермионы отказывался воспринимать информацию, поэтому она даже не поняла, в какой момент их лица оказались так близко друг к другу. И никто из них не понял, кто был первым, наверное, они оба поддались порыву. Его губы оказались на её губах, дыхание смешалось, а мозг окончательно отключился. Были лишь ощущения, захватившее всё её существо. Мягкие тёплые губы и прохладная рука на её щеке. Небольшие заряды тока, проходившее по всему телу. Пульс зашкаливал. Она никогда такого не чувствовала. Это было чем-то захватывающем, волнующем душу, поглощающим в неизведанное. Гермиона долго тогда рассуждала над причиной поведения Драко. Но разве она должна быть? Разве она не может и вправду просто ему нравится? Может. И, может быть, он даже нравится ей самой. Глупо думать об этом, стоя на мостике и целуясь с Драко Малфоем, мысли о котором съедали её долгое время. Гермиона медленно отстранилась. Ещё мгновение и её язык бы оказался у него во рту. Не слишком прилично для первого свидания… — Нам пора возвращаться, — всё ещё дыша с ним один кислородом, прервала тишину гриффиндорка. — Да, — сделав шаг назад, блондин осмотрелся и, взяв Гермиону за руку, трансгрессировал к Хогвартсу.***
В замке их встретила Макгонагалл, наказавшая их двухнедельными отработками у Слизнорта. Прошла уже половина срока, и в воскресный вечер эти два нарушителя драили котлы в кабинете зельеварения. За время их совместных отработок, и не только, они многое узнали друг о друге. Оказывается Драко никогда не хотел становится ловцом Слизерина, на этом настаивал Люциус, и блондин в свои двенадцать никак не мог ему противостоять. А Гермиона увлекалась вязанием и когда-то, на четвертом курсе, шила шапочки и шарфы для Хогвартских эльфов и даже создала Г.А.В.Н.Э., чтобы бороться с несправедливостью. — Ты сейчас серьёзно?! — гриффиндорка оторвалась от своего котла и удивлённо посмотрела на Малфоя. — Вы напились и, ворвавшись в покои Снегга, начали петь ему гимн Хогвартса?! Девушка звонко рассмеялась. Драко особенно нравилось смотреть на нее в такие моменты и понимать, что это он заставил её улыбнуться. — Годрик! У нас была другая ситуация. Мы с Гарри и Роном возвращались от Хагрида после отбоя, понятное дело уже началось дежурство, и мы прикладывали все свои усилия, чтобы не попасться. Мы увидели кошку и решили, что это Миссис Норрис, было темно. Рон предложил её отвлечь покормив, у меня было с собой немного кошачьего корма для Живоглота, и Рон насыпал ей на полу. Такого негодующего лица Макгонагалл я ещё ни разу не видела. С нас тогда сняли баллов сто и назначили отработку на выходные. — Представляю тогда профессора… Это надо же, принять её за Норрис, — Драко заливисто засмеялся, убирая рукой упавшие пряди со лба. Потом осмотрел помещение и сказал: — Мы, кажись, закончили. — Да, — облегчённо выдохнула девушка. — Пошли, надо забрать наши палочки у Слизнорта.***
В середине мая уже было достаточно тепло, чтобы учащиеся случайно забывали мантии и не придерживались формы, нося лёгкие летние вещи. Учителя загружали студентов множеством домашних заданий для подготовки к контрольным и экзаменам, что начнутся в конце месяца. Гермиона и Драко, как часто бывало, сидели в гостиной Башни старост у незажжённого камина и проводили время вместе, пока Блейз летал с Джинни на квиддичном поле. Девушка лежала головой на коленях парня, рассматривая черты его лица. Малфой снова улыбнулся какой-то фразе гриффиндорки, и на его щеке появилась еле заметная ямочка. Слизеринец был красивым и, возможно, она могла смотреть на него целую вечность. Их отношения активно развивались, и о них знал уже весь Хогвартс. Но Гермионе чего-то не хватало. Они часто сидели вместе на совместных уроках Слизерина и Гриффиндора, старались проводить время вместе между уроками и на выходных, особенно с такой хорошей погодой грех был не прогуляться вдоль Черного озера. Друзья уже начали ревновать, говоря, что они слишком много времени проводят вместе и совсем о них забыли. Но Гермиона и Драко о них не забывали, просто с головой окунулись во все те чувства, что охватили их. Влюблённые идиоты, не обращающие внимание ни на что вокруг, как окрестила их Джинни. И всё было хорошо, но Грейнджер казалось, что они стоят на месте. Ничего не происходит. Резко приняв вертикальное положение, Гермиона начала всматриваться в лицо Драко, пытаясь что-то разыскать. Тот недоумевающе смотрел на неё в ответ, ища причину её поведения. Было же всё хорошо, почему она так на него смотрит? Резкое осознание пришло в голову девушки. — Я хочу тебя, — на одном дыхании произнесла она и через мгновении покраснела, став почти такого же цвета, что спелый помидор. — Что? — блондин нахмурился ещё сильнее, но её фраза будто прошла через всё его тело, как удар тока. Но девушка лишь положила свою ладонь на его щеку и притянула ближе, шепотом повторила то же самое «я хочу тебя» и сократила расстояние до минимума, сплетая их губы в страстном поцелуе. Руки Драко переместились к ней на талию, а сама Гермиона к нему на колени. Малфой улыбнулся сквозь поцелуй, а одна его рука запуталась в её кудрях. Он много раз представлял себе этот момент, но никогда не начинал об этом разговор, давая Гермионе сделать выбор самой, когда это должно произойти. — Ты уверена? — хрипло спросил юноша оторвавшись от её рта. Шатенка уверенно кивнула, взирая на него потемневшими глазами. — Тогда давай, чтобы не травмировать психику Блейза, когда он вернётся, сразу уединимся? Ещё один кивок, и Драко понёс её наверх.***
Оставалось всего несколько дней до конца учебного года. Это навевало грусть и тоску, Гермионе не хотелось прощаться с таким родным замком, в котором она знала чуть ли не каждый уголок. Но всё когда-нибудь заканчивается, и учёба в Хогвартсе не исключение. Их ждёт взрослая жизнь и новые открытия, новые проблемы и обязанности, новые радости и ещё много разного. Они лежали на пледе на поляне у Черного озера и смотрели на облака, пока июньское солнце нещадно палило, заставляя многих учащихся спасаться от них в воде, под тенями деревьев или за стенами замка. Экзамены закончились и можно было свободно выдохнуть. — Что думаешь о том, чтобы в июле отправиться в Италию? — рядом прозвучал голос Драко, и Гермиона повернула к нему голову. Они встретились взглядами, и юноша улыбнулся. — Или, может, во Францию? Или в любую другую страну, в которую ты хочешь отправиться? Гриффиндорка смотрела на него в непонимании. Он серьёзно? Гермиона села, а Малфой продолжал за ней наблюдать с лёгкой улыбкой на губах. — Ты сейчас серьёзно? — блондин тоже сел и кивнул. — Ты предлагаешь просто взять и куда-то поехать? — ещё один кивок. — На сколько? — Не знаю, думаю можно уехать на месяц, — немного подумав, ответил Драко. — Боже… — девушка провела руками по лицу и убрала волосы за уши. — Я даже не знаю… Как тебе идея пока что просто съехаться? — Гермиона уверенно посмотрела ему в глаза, ожидая реакции на её предложение. Слизеринец ухмыльнулся. — Прошлым летом я купил квартиру в Лондоне, мне больше не прельщает находится в Малфой-Мэноре… Можем перебраться туда, — он переплёл их пальцы. — Дай угадаю, ты думал об этом ещё до нашего разговора? — улыбнулась Гермиона и, увидев утвердительный кивок Драко, притянула его к себе. — Я люблю тебя, Драко Малфой… И она поцеловала его. Ответ от него не требовался, он говорил ей о своей любви к ней, чуть ли не каждый день уже на протяжении нескольких недель, но ответа никогда не требовал. Просто знал, что она отвечает взаимностью, но пока не может произнести те три слова. Драко знал: всё будет хорошо. Через несколько недель они отправятся отдыхать, он достанет маленькую бархатную коробочку и уже навсегда отдаст ей свое сердце. И почему-то Малфой был уверен, она ответит на его предложение согласием. И кто бы что не говорил, что они спешат, что слишком рано для таких действий, Драко знал, что все их действия больше чем правильные. И альбом, исписанный портретами девушки, которую он любит, и её неуклюжие попытки повторить хотя бы их, не то что нарисовать свои рисунки, и карандаш в её волосах, и белые лили, что стоят в вазе на её подоконнике — всё подтверждало то, что он не зря всё это начал, что это было самое правильное в его жизни. Она была самым правильным в его жизни.