Темная тихая ночь, все таверны закрылись и пьяницы разбрелись по домам и подворотням, даже собаки спали в своих будках, мирно сопя носами. Под лёгкими порывами летнего ветерка пошатывались широкие листы девичьего винограда на вензелеобразном балконе.
Лунный свет через открытый балкон и ставни мягко освещал просторную гостиную, слегка задевая приоткрытую дверь ванной, из которой были слышны тихие постанывания. В небольшой душевой, прижавшись к кафельной стене щекой и выпячив свой смуглый зад надрачивал капитан кавалерии Ордо Фавониус. Скоро должны были прийти важные гости для обсуждения выведанных планов Фатуи, так что вставший на них член явно помешает атмосфере серьезности диалога.
Резких движений ладонью явно не хватало, мужчина завел руку за спину и немного помассировав вход ввел сразу два пальца. Гортанный стон и пара секунд на привыкание, после чего Кэйа начинает на подобии ножниц раздвигать и сдвигать пальцы, немного вытаскивая и вставляя снова. Вода довольно плохо справляется с ролью смазки, но больше варианта никакого нет. В голове стоят образы его возлюбленных — серьезного винного магната и солнечного, на вид юного путешественника, глаза закрыты в приступе наслаждения, а рука поверх вставшего члена ритмично двигается по всей длине, немного задерживаясь на головке и снова переходя на размашистые движения.
Крио мечник добавляет ещё один палец к двум другим и старается нащупать ту самую заветную точку. Пара нащупывающих движений и Кэйа чуть сильнее прогибается в спине — цель найдена. Дальнейшие несколько нажатий пройдутся именно там и вот темп другой руки ускоряется, а гетерохромные глаза закатываются в приятном чувстве удовлетворения. Белая, слегка вязкая жидкость попадает на стену и стекает с водяным каплями.
Пара минут отдышки и вот уже капитан кавалерии в белом халате и полотенцем на голове выходит из ванной, повязывая глазной патч на свой «отсутствующий» глаз. А когда раскрывает целый, то обнаруживает сидящего в кресле в гостиной Дилюка, который смотрит в пол, сложив руки в замок у рта, и Итера на балконе, смотрящего в чистое небо, будто пересчитывающего звезды. Даже так было видно его зардевшие уши.
Резкое осознание ситуации приходит в все ещё мокрую голову Кэйи когда владелец Винокурни резко встаёт и быстрым шагом направляется в сторону капитана. Он пятится назад, но Дилюк перехватывает его за талию и грубо притягивает за подбородок, целуя и проталкивая язык глубже в рот партнёра, отстраняясь только когда плечи начали сжимать с не хилой силой, а ноги стали подкашиваться. Между их языками тянется прозрачная нить слюны. Полотенце упало на пол от такого резкого действия, но не похоже, что кто-либо собирается его поднимать.
Тяжёлое дыхание и затуманенные взгляды, винодел пользуется этой небольшой заминкой и толкает Кэйу на просторный диван, нависая над ним, попутно снимая с рук перчатки, а с лица маску.
— Итэр, — бархатный хриплый голос выводит вздрогнувшего юношу из раздумий и он подходит в паре на диване. Садится рядом, также снимает ненужные мелкие предметы гардероба и развязывает пояс халата крио мечника, оголяя бархатистую смуглую кожу. Припадает губами к розовому соску, посасывает и полизывает его, покручивая языком вокруг, а второй теребит меж указательным и средним пальцем. Со стороны капитана слышатся тихие стоны и поскуливания, ласкающие слух обоих его партнёров.
Дилюк покрывает накаченный пресс с очертаниями всех шести кубиков под собой дорожкой мокрых поцелуев, плавно спускаясь ниже. Он подхватывает Кэйю под его большие бедра и целует их, местами слабо покусывая нежную кожу внутри, зализывая после. Поцелуи проходят опасно близко к эрогенной зоне, уже вставшей колом и дико жаждущей хоть какого-нибудь внимания.
Итэр остановил ласки, чтобы самому избавиться от лишних тряпок, а заодно нашел у себя в инвентаре стеклянный пузырек с ароматным маслом и положил на смуглый животик. Холодное стекло вызвало небольшую судорогу, брови Кэйи слегка сошлись к переносице. Путешественник наспех расплетает свою длинную косу, заколку с перьями кладет на кофейный столик перед диваном и перекидывает ногу через тяжело дышащее тело, нависая над ним на четвереньках. Берет бутылек и выливает немного содержимого себе на пальцы, и немного на вновь возбуждённый член Кэйи.
От такого резкого перепада температуры капитан выдыхает ничем неприкрытый тихий стон, который перерастает в полноценный, когда Сора пару раз проводит рукой по всей длине. Вторую же руку он заводит за спину и, тщательно смазав набухающий от возбуждения вход, медленно ввел два пальца. Послышалось тихое поскуливание, прежде чем Итэр взял половину члена в рот, помогая рукой, попутно проводя растяжку и себе. Он начинает с одного пальца, чуть жмурится и через минуту подключает второй, разводя их на манер ножниц в такт движениям головы. Кэйа тоже время даром не терял, взял в руку аккуратный пенис нависающего над ним Соры и слегка полизал головку, краем языка чуть проталкиваясь в уретру. Кольцом из большого и указательного пальцев проходится по всей длине. От такого неожиданного действия путешественника будто пробила молния, он поперхнулся, выпустил изо рта орган и издал сладкий стон очень близко к уху винодела, что так удобно пристроился между смуглыми длинными ногами.
Дилюк, глядя на этих двоих свёл брови на переносице ещё больше, приподнял зад капитана кавалерии, раздвинул изящные бугорки и на пробу проехался языком от ложбинки до самых яиц. По члену во рту Кэйи проходят вибрации от слабого мычания, путешественник прикрывает закатившиеся янтарные глаза и прикусывает нижнюю губу. Дилюк пару раз языком очерчивает по периметру колечко мышц, после чего медленно вводит его внутрь. Очередное слабое мычание сверху и верткий, горячий, словно пламя, язык мягко оглаживает внутренние стенки, совсем немного не дотягиваясь до заветной точки.
Столь мучительный процесс превращал мозги в кашу, а звуки, тихим эхом разлетающиеся по гостиной лишь ещё больше будоражили разгоряченные тела.
— Хах, господин Дилюк, прошу прекратить столь бесполезный процесс, вы же и сами всё прекрасно слышали, — Кэйа выпускает член изо рта, тянется к пышной огненной шевелюре снизу и стягивает длинную черную бархатную ленту, — Путешественник, надеюсь, ты не будешь против.
Нежным медленным движением он проводит рукой по стволу в сторону лобка и фиксирует неаккуратно завязанным бантом. Итэр чувствует небольшой дискомфорт и щекотку, но в целом это даже возбуждает.
А винодел все также тянет кота за яйца, выводя язык и снова вводя его со скоростью улитки. Кэйе это не нравится, он пытается хоть как-то насадиться глубже, но не выходит — Дилюк тоже поддается назад.
Эфир, уже достаточно разработанный и раскрепощенный поворачивается лицом к капитану, рукой направляет его смуглый длинный член и насаживается сначала на половину. Опирается о широкую бархатистую грудь своими ладонями и садится полностью, запрокидывая голову назад в высоком стоне.
Кэйа жмурится от удовольствия, заглушая рукой рвущиеся наружу стоны. Не дожидаясь привыкания, Итэр приподнимается и вновь с прошлым шлепком опускается, набирая медленный темп.
Дилюк, слушая их постанывания не мог больше сдерживаться, боль в штанах была невыносима. Он отпустил бедра Кэйи на которых уже проявлялись красные, а местами и уже синеющие следы рук и зубов, слез с кровати и сбросил с себя сюртук, снял жилет и штаны, расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Освобожденный из крепкой хватки капитан резко кладет Итэра на лопатки и засаживает член под немного другим углом, ловит губы путешественника своими, заглушая сладкий стон блаженства глубоким поцелуем. Губы искривляются в слабой лисьей улыбке.
Смуглая рука прижимает маленькую и слегка загорелую руку Эфира к сине-серому пледу, переплетая пальцы. Отпрянув от столь манящих губ, Кэйа рассматривает человека под ним: сбивчиво поднимающаяся грудь со старыми следами их похотливых ночей, раскраснывшееся лицо с каплями воды, которые падали с синих волос и затуманенные похотливой негой янтарно-карамельные глаза, смотрящие на него снизу вверх. Очень возбуждающе.
Капитан спускается ниже, оставляя новые укусы поверх старых, почти заживших засосов. Итэр кусает губы, краем глаза замечает Дилюка за спиной Кэйи и, немного пошарив в складках пледа нащупывает склянку с ароматным маслом. Трясущейся рукой протягивает ему бутылек, ловя ей лёгкий поцелуй. Дилюк выливает остатки меж прекрасных форм Кэйи, немного смазывает свой агрегат и резко, нетерпеливо входит во всю длину, выдыхая через зубы.
Кэйа откидывает назад голову и в унисон с Итэром громко и протяжно стонет. На закатывающихся от удовольствия глазах выступают маленькие капли слёз — слишком резко, неожиданно и приятно.
— Не забывайте про меня, сэр Кэйа, — шепчет винодел на ухо, слегка прикусывая мочку без серьги. Не дожидаясь, выводит член, оставив только головку и снова резко входит, набирая медленный, но глубокий темп. Кэйа, силясь не упасть на путешественника, возобновил быстрые толчки в узкое нутро путешественника, выцеловывая худую, почти прозрачную грудную клетку с их любовными следами. Сбивчивые темпы разнились и создавали странные ощущения у Итэра внутри. Дилюк прижался к спине в старых шрамах и начал покрывать плечи укусами, прокусывая кожу и слизывая маленькие выступающие капельки крови. Кэйа немного по-мазохистски трётся о застёжки рубашки на сильном теле сзади, слабо царапая кожу.
По комнате разносились глухие пошлые шлепки и стоны разного тембра, все трое пребывали в приятном чувстве близости. Кэйа откинул влажные волосы со лба путешественника, провел тонкими пальцами по разгоряченной пунцовой щеке и втянул распухшие губы в нежный смазанный поцелуй, проводил языком по небу, кусал и без того покусанные губы. Все трое были близки к разрядке, движения теряли какой-то четкий темп, бедра Кэйи подкосились оба человека тряслись под Дилюком и его резкими рваными толчками.
Пара движений и Кэйа изливается с гортанным стоном в приятное узкое нутро, обмякает и наваливается на нижнего. Дилюк продолжает двигаться, но уже более медленно и глубоко, добивая путешественника и доставляя послеоргазменной неге Кэйи новые ощущения. Последний толчок и Дилюк оканчивает на спину капитану, украшая бархатную смуглую кожу белыми густоватыми каплями. Итэр закатывает глаза, выпуская из опухших прикусанных губ высокий заглушенный стон, вздрагивает и… Не кончает? Кэйа, не почувствовав типичной разрядки партнёра на живот, резко открыл глаза.
— О Архоны, Итэр, я и забыл об этом, прости, — на полуслове запинается Кэйа, переводя взгляд на полное блаженства лицо солнечного мальчика под собой, немного подрагивающего от полученного наслаждения, — хах, ну и как тебе твой первый сухой оргазм? Ха-ха, не думал, что это приведет к такому.
— Не насмехайся, — Дилюк, немного отошедший от неги смотрел на путешественника через плечо Кэйи, — выйди из него уже.
***
— Ну вот, передача информацией так и не состоялась, — с наигранной грустью говорил Кэйа, поглаживая пшеничные растрёпанные волосы уже спящего и вымытого путешественника. На этот раз они уже на кровати, мягкой и просторной.
— Завтра, — небрежно бросает Дилюк и вяло ложится под одеяло рядом.
— Всё завтра, все завтра, — повторяет за ним Кэйа и тоже падает на кровать, приобнимая за талию их маленького путешественника.
Ночь темная и тихая, все таверны уже закрылись, а собаки мирно спят в будках.
Рассвет не за горами.
