Случайное желание

То, что происходило дальше Лютик запомнил на всю оставшуюся жизнь. Но так и не смог никогда написать об этом ни поэмы ни баллады. Когда Цири закричала, дверь в комнату распахнулась и в нее влетел Геральт. Ава испуганно отшатнулась - лицо ведьмака было белым как мел, с черными и синими прожилками. Глаза - состоящие только из огромных черных зрачков. Геральт подхватил девочку на руки и побежал к выходу. - Оставайтесь в замке, - рыкнул он и захлопнул дверь. Лютик схватил Аву за руку и потянул ее в общий зал. Там уже собрались все ведьмаки, выглядящие также как и Геральт, с ними Трисс. Она побледнела так, что с ее лица пропали веснушки. Группа из ведьмаков и чародейки направилась к выходу - за дверью ревела буря, небо так и оставалось насыщенно-багровым, бард и травница проводили всех до ворот и остались в общей зале. Слышно было как капли молотят о ставни, грохочет гром и сверкают молнии, как естественного происхождения, так и синие - фирменный знак Йеннифэр. “Хотя, - думал Лютик, - уже не понятно, что и где здесь естественного происхождения”. Они с Авой сидели за столом и нервно поглядывали в окна в томительном ожидании. Травница то и дело подскакивала и расхаживала по комнате, нервно кусая костяшки пальцев. Лютик встревоженно молотил пальцами по столу. Говорить оба не могли. Поляна, которую они нашли и, на которой расположили ловушку, была не в зоне видимости, но в зоне слышимости. Раздавался треск, взрывы, крики, отчаянный плач Цири, а также звон металла. Синие молнии пропали. - Я так не могу, Лютик, - воскликнула в какой-то момент Ава, - ничего не видно! А бродить тут туда-сюда и ждать - смерти подобно. - Птичка, нас попросили оставаться внутри, - Лютик подошел к девушке и взял ее за руку. Со стороны поляны раздался неистовый истеричный смех. По лопаткам барда и травницы пробежали мурашки. - А вдруг им нужна помощь? - Ава посмотрела Лютику в глаза, когда немного успокоилась. - А чем мы можем им помочь? - Милый, я не знаю, - девушка хваталась за руку барда, как за последний оплот разумности,- вдруг там кто-то ранен и не может дойти до крепости? А Трисс стоит в кругу силы. Вдруг, я могу что-то сделать с помощью лука и стрел? - Душа моя, - Лютик попытался обнять девушку, но та вырвалась из его рук и продолжила ходить нервно кусая кулак. - Лютик, я, мать его, медик, - она наконец остановилась напротив барда, - я не могу просто сидеть на жопе ровно, если кому-то там плохо! - Птичка, ты напугана, - тихо проговорил бард, - ты начинаешь сквернословить. - Милый, я пиздец как напугана! - воскликнула девушка, - И то, что мы тут сидим и протаптываем в камне этой развалины круговые тропинки не придает мне храбрости. Зараза! Лютик внимательно вглядывался в лицо Авы. Глаза той горели каким-то лихорадочным безумным блеском, в уголке губ блуждала нервная улыбка. Он понимал, что в чем-то девушка права. Но он еще не отошел до конца от ее травмы, поэтому боялся повторения случившегося. С другой стороны, они стояли на краю рушащегося мира. И они сами добровольно пошли на это. Какой смысл отсиживаться в каменной крепости, если сам факт существования Мироздания трещит по швам? Если им на роду написано погибнуть, то лучше погибнуть хотя бы благородно. - Птичка, возьми лук, - наконец сказал он. Девушка сорвалась с места и побежала в их комнату. Сам Лютик подхватил плащ, расправил манжеты, одернул жилетку. Ава прибежала, на ходу закидывая колчан за спину, на боку ее висела сумка с травами и снадобьями. Глаза девушки горели и она широко улыбалась. - Душа моя, ты же понимаешь, что это безумие? - сказал Лютик, он сам почему-то улыбался. - Конечно, милый , - она взяла барда за руку, - Но главное, что мы вместе, да? - Именно так, - Лютик кивнул, - Птичка, когда страшно тебе - ты сквернословишь, а когда страшно мне, я начинаю петь. Лютню я сейчас взять не могу, так что ты мне помогай. Ава рассмеялась и кивнула. Бард набрал в грудь побольше воздуха, покрепче ухватил девушку за руку и толкнул деревянную створку. - Бродил я слишком долго, - напевал он себе под нос, Ава подпевала, - по бесконечным тропам, - они вышли во внутренний двор, завывал ветер, холодные капли хлестали по лицу, в небе сверкали молнии, - Играл и пел…черт знает для кого, - продолжал напевать Лютик, пытаясь перекричать шум стихии, - Порой в темнице лишь поймешь… - Где жизнь не ставится ни в грош, - Ава подпевала с широкой улыбкой. Капюшон ее плаща сорвал ветер, и по волосам девушки стекали холодные капли. - Что нет ценней свободы…ничего, - Лютик остановился и привлек Аву к себе и поцеловал. Они были уже насквозь мокрые и дрожали от порывов ветра. Где-то чуть дальше раздавались крики, взрывы и звон стали. Бард крепко прижимал девушку к себе и целовал ее горячо и чувственно, та отвечала ему тем же, - я люблю тебя, Ава, - наконец сказал он, когда оборвал поцелуй, убрал с лица девушки мокрые пряди, - и я давал клятву, что буду твоей опорой и в хорошее и плохое время, что буду любить и хранить тебя. Что ж, я ее исполню. - Я клялась в том же, Юлиан, - Ава уткнулась лбом в его подбородок, - я люблю тебя. Пойдем же и сделаем это, - она снова схватила его за руку и уверенно направилась к поляне. - Что ж, - Лютик шагал на ней, с его волос тоже бежали капли, - Запри меня замкни меня, хоть навсегда запри! - Меня нагнуть не сможешь ты, себя иди нагни! - уже не пела, а смеясь кричала Ава. *** Лютик и Ава бежали к поляне. Завывал ветер, дождевые капли больно хлестали их по лицу. Сверкали молнии, грохотало так, что казалось, барабанные перепонки просто не выдержат. Бард и травница крепко держались за руки и бежали против ветра, оскальзываясь на мокрой траве. Наконец, их взору предстало поле битвы: в середине поляны, в круге света и желтых молний, как в ловушке расположилась конница в киноварно-красных плащах. Всадников было около десяти, они отчаянно пытались прорваться сквозь стену света, лошади их нервно рыли копытами землю. Эредин, в своем шлеме в виде черепа, и еще пара всадников каким-то образом смогли прорваться через круг и схлестнулись с ведьмаками. Трисс, Йеннифэр и Цири стояли немного в стороне, держась за руки. Глаза их были закрыты, и они что-то шептали, по щекам девочки стекали слезы, но она вторила за чародейками. Лютик присмотрелся и увидел, что среди всадников есть и Волет Мейр, она тоже сидела верхом и за спиной ее развевался такой же киноварный плащ. Только шлема на голове у нее не было. Эльфка, истерично смеялась и кидала в стену света различные заклинания. В местах их попаданий разлетались красные искры. - Что будем делать? - спросил Лютик у Авы, стараясь перекричать ветер, гром и дождь. - Я не зна… - начала было отвечать травница, но увидела, как Трисс падает без сознания. Круг света начал ослабевать. Девушка сбросила лук и побежала к чародейкам, Лютик за ней. - Меригольд! Трисс! - раздался откуда-то сбоку крик Ламберта, бард на бегу обернулся через плечо и увидел, что рыжий ведьмак бьется с одним из прорвавшихся участников Дикого гона. Лютик подоспел в последний момент, споткнулся, прокатился на коленях, но успел подхватить Трисс прямо у земли. Ава, упала на колени рядом с ними, проверила пульс чародейки. - Жива, просто выжала из себя все до капли, - травница обернулась на Йеннифэр, та все также стояла с закрытыми глазами и что-то шептала, крепко держа Цири за руку. Посмотрела на световую завесу, та меркла на глазах, а от бросков заклинаний Волет Мейр, по световой стене, казалось расходились трещины, - Лютик… - Птичка, нет, - бард держал на коленях голову рыжей чародейки, смотрел на Аву и мотал головой, по лицу и волосам его стекали капли дождя, - пожалуйста. Ты слишком слаба, это же может убить тебя! Раз уж Трисс не выдержала… - Лютик посмотрел на бледное лицо чародейки, перевел взгляд на ловушку: свет мерк, один из всадников прорвался, навстречу ему кинулся Весемир. - Я должна, милый. - Знаю, - Лютик опустил голову, потом поднял глаза на девушку, - я тебя люблю. Лети, Птичка. Ава посмотрела Лютику в глаза, поднялась на ноги и схватила одной рукой Йеннифэр, а второй Цири. Как только девушка их коснулась, сознание ее отключилась. Последнее, что девушка почувствовала, это как из ее тела капля за каплей выходит сила, бежит, струится по жилам и перетекает к девочке. И резкую нарастающую боль в боку, там, куда она была ранена. Ловушка засветилась ярче, раздался разочарованный звериный крик Волет Мейр. Лютик бросил последний взгляд на Аву, сжал губы, в бескровную полоску, подхватил на руки Трисс и понес чародейку в крепость. Дождь не утихал, казалось, наоборот становился все сильнее и неистовей. Бард быстро шагал против ветра, борясь с желанием еще раз оглянуться и посмотреть на травницу. “Лютик, не смотри, - говорил он сам себе, - нет смысла, там стоит только ее тело, сознание ее где-то далеко. Она не сможет даже обернуться на тебя.” На душе у барда скребли кошки, он не мог простить себя, что отпустил Аву. Умом Лютик понимал, что выхода у них не было, но вновь и вновь проклинал себя. Бард крепко прижимал к себе обессиленную чародейку, та казалась очень маленькой и почти невесомой, и упрямо шагал через дождь. В голове его все смешалось, он не понимал, что теперь ему делать. “Лютик, - крутилось у барда в голове, - будь последовательным. Сначала ты отнесешь Трисс в тепло, а потом…потом будешь думать дальше. Отнести Трисс, потом думать дальше”. Спустя несколько минут он миновал внутренний двор замка, быстро взбежал по каменным ступеням, пересек общую залу, поднялся вверх по винтовой лестнице, нашел нужную дверь. Аккуратно уложил чародейку на кровать, предварительно стянув с нее отсыревший плащ, и поплотнее укутал ее одеялом. Склонился над лицом девушки, прислушался, проверяя ее дыхание. Удовлетворенно кивнул и покинул комнату, прикрыв за собой дверь. Сбежал вниз, в коридоре он облокотился о стену и сполз по ней, схватившись за голову. “Черт, Ава, ну зачем… - Лютик облокотился головой о стену, - что мне теперь делать, Птичка? Я же ничего не умею! А ты, ты…пожалуйста, только будь живой!” - Зараза, - бард поднялся и стукнул кулаком в стену, поморщился. Потом выпрямился и направился к выходу из замка. На улице творилось безумие - к ветру и дождю добавился снег. Небо оставалось таким же низким и багровым. Лютик поежился, но упорно шагал к поляне. Чем ближе он приближался, тем громче раздавался звон стали, истеричный смех Волет Мейр и выкрики ведьмаков. Бард сощурился, пытаясь разглядеть хоть что-то через круговерть дождя и снега. Кипела яростная битва между ведьмаками и эльфами, умудрившемся прорваться сквозь завесу. Йеннифэр, Ава и Цири так и стояли взявшись за руки. Девочка уже не плакала, стояла ровно, крепко вцепившись в руки травницы и чародейки, из-под под её ресниц пробивалось серебристое свечение. Бард, вздохнул, огляделся и увидел как кто-то из ведьмаков бросил придуманный ими взрывающийся шар, упал и утянул за собой эльфа. - Эскель…- прошептал Лютик, изо рта его вырвалось облачко пара. Температура воздуха стремительно падала. Бард чувствовал как замерзает вода на его волосах, - Эскель, - повторил он, - надо его оттуда вытащить, - еще раз обернулся на Аву, присел и гуськом направился к ведьмаку. Короткими перебежками, не обращая внимания на дождь и снег, он достиг поля битвы, миновал эльфа, лежащего ничком в луже крови, снег, падающий на тело остроухого уже не таял, и увидел Эскеля. - Живой? - Лютик пытался перекричать стихию. - Бард? - Эскель лежал на траве, на бедре и груди его расцветали кровавые пятна, - ты какого хрена здесь делаешь? - Помочь пытаюсь, - Лютик склонился над ранами ведьмака, те выглядела жутко, но, казалось, были не смертельными, - идти сможешь? - Могу попытаться, - Эскель попробовал подняться, но упал на лопатки и тяжело застонал. Бард за руку взвалил ведьмака себе на плечо, стиснул зубы, но не смог его поднять. - Прости дружище, - бард пытался отдышаться, - придется мне тебя волоком. Подхватив Эскеля под мышки он медленно потащил его в сторону замка. На заснеженной траве оставались кровавые полосы. Становилось все холоднее, дождь прекратился, завывала вьюга. Лютик не чувствовал холода, он медленно, метр за метром волочил ведьмака, который, казалось, с каждым шагом становился все тяжелее. - Эскель, - Лютик прохрипел это сквозь плотно сжатые зубы, - ты как? Ведьмак не отозвался. Бард остановился, приложил пальцы к шее мужчины. Пульс бился, медленно, медленнее даже, чем обычно у ведьмаков, но бился. Лютик выпрямился, отдышался и снова поволок его к замку. Барду казалось, что путь был бесконечным, но он не сдавался. “Птичка, ты нужна мне здесь, - думал он, - я же умею только перевязывать!” Наконец, кое-как он втащил по ступенькам Эскеля в общую залу, метнулся в лабораторию и принес ткань для перевязки, наложил тугие повязки, немного отдышался и снова побежал на поляну. Лютику казалось, что сердце его сейчас пробьет грудную клетку, а в горле появился мерзкий привкус крови, но он бежал изо всех сил. Снега насыпало уже по щиколотку, он скользил, падал, но продолжал бежать. Где-то далеко в горах завыли волки, ветер поднялся такой, что барда кренило из-за порывов. Лютик выбежал на поляну, где-то в стороне кипела битва, часть всадников так и стояла в ловушке, пытаясь пробиться наружу. Бард метнулся к чародейкам, и, как оказалось, вовремя: Цири закричала, сначала тихо, но звук все нарастал и нарастал. Девочка открыла глаза, из под ресниц ее пробивались лучи яркого серебристого света, она разжала руки, Аву и Йеннифэр отбросило потоком воздуха. Лютик в последний момент успел подхватить травницу, девушка была без сознания, но дышала ровно, где-то рядом упала Йеннифэр. Бард аккуратно уложил девушку и метнулся к чародейке, прощупал пульс, проверил кости на наличие травм, облегченно вздохнул и оттащил Йеннифэр к Аве. Цири все кричала. В воздух с земли поднялись какие-то веточки и травинки. Земля вздыбилась. Битва утихла, казалось, замерли даже снежинки в воздухе. Звук крика девочки был настолько пронзительным, что казалось, что сама ткань мироздания сейчас лопнет. Как и барабанные перепонки всех присутствующих. Лютик зажал уши и накрыл Аву с Йеннифэр своим телом. Цири все кричала, бард поднял глаза, эльфы хватались за уши, лошади беспокойно ржали, в панике метались в ловушке и рыли землю копытами, скидывая и топча наездников. Слышались отчаянные крики и женский плач. “Волет Мейр, - подумал бард, - старая ты сука, поделом тебе”. Полыхнуло ярким светом, земля затряслась. Где-то далеко в горах снова завыли волки, посыпались камни. По земле поползли трещины. Барду казалось, что мир разрывается на куски, он крепко вцепился в Аву и приник к траве, усыпанной снегом. Лютик не знал, сколько времени прошло, ему думалось, что все это длилось вечность. А потом слепящий свет померк и повисла звенящая тишина. Небо приняло обычный цвет. Температура стремительно повышалась и снег на траве начал таять. Бард сел, посмотрел на девушку. Слух возвращался как-то медленно, и всё вокруг тоже двигалось как-то медленно. Лютик потряс Аву за плечо, та медленно приходила в сознание. Бард облегченно выдохнул. Он обхватил девушку за плечи и прижал к себе. Слух восстановился. Лютик огляделся: всадники и ловушка исчезли, на месте, где они были осталась примятая трава и небольшая земляная воронка, где-то в стороне алел плащ погибшего эльфа. Бард оглядел верхушки деревьев - занимался рассвет, беззаботно щебетали утренние птицы. Будто бы ничего и не было. Лютик снова посмотрел по сторонам, в их сторону бежал Геральт, держащий Цири на руках. Девочка то ли спала, то ли была без сознания. Ведьмак упал на колени около Йеннифэр. Чародейка пришла в себя и приподнялась на локтях. - Цири, она….- встревоженно начала было Йеннифэр. - В порядке, - Геральт кивнул в подтверждение своих слов, - уснула. Дышит ровно, сердце бьется тоже нормально. - Хорошо, - чародейка приложила руку ко лбу. - Вы как? - ведьмак посмотрел на Лютика. - Не знаю, - бард посмотрел на Аву, та окончательнопришла в себя и села, растерянно оглядываясь, - Птичка, ты как? - он ласково погладил девушку по щеке. - Вроде бы все хорошо, - Ава взяла Лютика за руку, - все целы? Геральт помог Йеннифэр подняться, одной рукой придерживая ее за талию. - Я, Ламберт и Весемир целы. Эскель… - Эскеля я уволок в крепость, он без сознания. Раны я ему перетянул, но выглядел он хреново, - Лютик опустил глаза, потом встал и помог подняться Аве, прижал девушку к себе. - Ребята, - тихо сказала травница, утреннее солнце золотыми пятнами блестело на ее лице, - у нас получилось? - Кажется, да, - Йеннифэр посмотрела на Геральта. Подоспели Ламберт и Весемир. С руки старого ведьмака на мокрую траву капала кровь. У Ламберта была рассечена бровь. - Трисс… - начал было рыжий ведьмак. - Она цела, спит в своей комнате, - перебил его бард. - Ава, - Йеннифэр потрепала по плечу травницу, - как ты оказалась в круге? Как, химера вас задери, вы оба вообще тут оказались? - Спасибо, что оказались, вообще-то, - буркнул Ламберт. - Я не спорю, что спасибо, - чародейка взмахнула руками, - но это же опасно! Ава как ты себя чувствуешь? - Обессиленной, но я в порядке,- пожала плечами девушка, - только хаос, кажется, я его не чувствую… - Это временно, ты придешь в себя. Как и Трисс, - Йеннифэр погладила Аву по плечу. - Пойдемте в замок, - сказал Лютик. - Да, - шепнула тихо Ава, - нужно обработать всем вам раны и посмотреть, что там с Эскелем. - Птичка, - бард недоуменно посмотрел на девушку, - ты сама еле на ногах держишься, тебя шатает! - Лютик, это моя работа. - Душа моя, ты неисправима. Ты безумна и опрометчива, хотя обещала мне, что не будешь так больше поступать. - Больше не буду, - девушка уткнулась барду в плечо, - но, у нас же получилось, да? Мы все живы. Лютик обнял девушку за талию и резко одернул руку. - Птичка, у тебя кровь! - Ерунда, - Ава махнула рукой, - видимо из-за перенапряжения рана снова открылась, я в порядке, нужно помочь Эскелю, пойдем, - она потянула барда за руку, шагнула, пошатнулась и начала падать. Лютик успел ее подхватить на руки. Девушка слабо обхватила барда за шею и вяло улыбнулась. Бард вздохнул, крепко прижал Аву себе. - Ерунда, значит? Больше не будешь? - он поцеловал девушку в макушку, - Горе ты мое… *** Когда вся компания вошла в общую залу, их взору предстала Трисс, которая сидела на коленях перед распростертым на полу Эскелем. Около чародейка стояла холщовая сумка, наполненная баночками, веточками и свертками. Девушка сосредоточенно обрабатывала ведьмаку, который был сознания, раны. - Трисс… - Ламберт подбежал к девушке и опустился рядом с ней. - Ламберт, - чародейка улыбнулась, - твоя бровь! - Пустяки, как ты? Что с Эскелем? - Я в порядке, в относительном, не могу пользоваться магией. Эскель жив и будет жить. Не знаю кому говорить спасибо, но то, что ему наложили плотные повязки, его спасло. - Лютику, - Геральт признательно посмотрел на барда. - Не надо мне ничего говорить, - Лютик усадил Аву на скамью, - Трисс, осмотри, пожалуйста рану Авы. - Все в порядке, - девушка нервно улыбнулась, - не нужно спешки. - Я уже закончила, - Трисс поднялась и метнулась к травнице, - что за рана, откуда? - Все та же самая, зараза, - Ава поморщилась, - Сначала Весемир и Ламберт. - Девочка, - старый ведьмак мягко посмотрел на Аву, - нам не привыкать, пусть Трисс сначала осмотрит тебя. Чародейка задрала рубаху Авы, сняла пропитанный кровью бинт. - Ну, как же так, - Трисс побледнела и отпрянула. Подбежала Йеннифэр. Осмотрела повреждение и покачала головой. Рана разошлась так, будто бы ее до этого и не лечили. Бурно сочилась кровь и капала на каменный пол. Лютик тоже побледнел и упал на колени перед Авой. - Птичка, да как же ты так, - он схватил девушку за руку. - Все в порядке, - Ава снова поморщилась, с щек ее сошел румянец, - пара дней и я опять приду в форму. - Сомневаюсь, - Трисс опустила глаза, - тем более нам всем нужно время на восстановлении магии, - чародейка покачала головой. Йеннифэр встревоженно всматривалась в лицо Авы. - Милая, - сказала она, - тебе нужно лечь, мы зашьем и обработаем… - Геральт, отпусти меня! - раздался крик Цири. Ведьмак послушно поставил девочку на пол. Та подбежала к травнице растолкала чародеек. Подняла руку. Ладонь Цири засветилась, она поднесла ее к увечью, зажмурилась. На глазах у всех присутствующих рана затянулась, не осталось даже рубца. - Спасибо, Цири, - Ава недоуменно осматривала свой бок. Лютик стоял рядом с ней на коленях и растерянно улыбался. Чародейки переглянулись. - Это тебе спасибо, Ава, - девочка обняла травницу. Потом отпустила ее, - дядя Весемир, покажи свою руку. Не прошло и пяти минут, как Цири подлатала всех ведьмаков, включая Эскеля. Последний пришел в сознание и сидел на полу и недоуменно оглядывался. - Бард, - наконец сказал он, - я помню как ты меня тащил, не ожидал от тебя такой самоотверженности, спасибо, - Лютик молча кивнул, сжимая руку Авы. В голове его было пусто, но на сердце легко и радостно. - У нас все получилось? - спросила Трисс, за плечи ее мягко обнимал Ламберт, - Когда я пришла в себя, было тихо. Я спустилась вниз и увидела Эскеля, поняла, что нужнее сейчас здесь… - Все правильно, - кивнула Йеннифэр, - у нас все получилось, Цири? - Получилось, мамочка, - девочка прижалась к бедру черноволосой чародейке, - злая тетенька ушла, и тот страшненький рыцарь. Я их больше не чувствую. Все одновременно и шумно выдохнули. *** - Что теперь? - спросил Лютик. Он, Ава, Геральт и Йеннифэр сидели в общей зале. Трисс и Ламберт уединились, Весемир и Эскель и Цири отсыпались в своих комнатах. В комнате царил полумрак, в камине тихо потрескивал огонь. Бард одной рукой обнимал девушку за талию, а во второй держал глиняный стакан. Лютик отхлебнул из кружки. - Нам нужно в Цинтру, - Геральт тоже приложился к стакану, - все-таки придется разбираться с престолонаследием Цириллы. И ее многочисленной родней со Скеллиге. Тем более у них освободилась должность придворного чародея, - ведьмак посмотрел на Йеннифэр, та криво усмехнулась. - Как понимаю, наша помощь пока не требуется? - бард снова приложился к кружке, а потом поцеловал Аву в щеку, та положила голову ему на плечо. - Пока - нет, - ответила за Геральта чародейка, - но кто знает, что будет потом. - Понимаю, - Лютик кивнул, - тогда, будем на связи. - А вы куда же? - Йеннифэр вскинула брови. - У меня есть пара незавершенных дел, - Ава опустила взгляд. - И у меня одно, - бард покрепче прижал девушку к себе. - Так и куда же вы теперь? - Геральт переводил взгляд с барда на травницу. - Сначала в Посад, - Ава посмотрела на Лютика, - все-таки хочу забрать вещи, отправить письма… - Потом в Керак, - Лютик пристально посмотрел на Аву, там изумленно вскинула брови. - В Керак? - Геральт поперхнулся пивом, - Там-то ты чего забыл? - Я же сказал, незавершенное дело. И не совсем в Керак, в предместья, - бард опустил глаза, улыбнулся и посмотрел на Аву,- после, наверное, осядем в Оксенфурте. Или махнем к вам, посмотрим. - Но мы отправимся через несколько дней, - Ава тоже отпила из своей кружки, - когда силы вернутся. - Резонно, - Йеннифэр кивнула, - и все же как здорово у нас все получилось! Отчасти и благодаря тебе, Ава. Если бы ты не заняла место Трисс, результат мог бы быть иным. Опрометчивость, оказывается, не всегда так плоха! - Ох, не поощряй её, Йен, - простонал Лютик и возвел очи небу. Вся компания рассмеялась. *** Портал открылся прямо напротив входа в избушку. День был солнечным, но прохладным. Нынешнее лето не спешило радовать теплом. Лютик и Ава в этот раз чинно вышли из портала, а не вывалились, как раньше. - Ого, милый, а мы, кажется, учимся! - Да, Птичка, - бард крепче сжал руку травницы, - готова? - он огляделся, рассмеялся, - Привет, яблоня! Я тебя помню! Ава рассмеялась вслед за ним, потянула Лютика за руку, толкнула деревянную дверь. В избушке все также было сухо, чисто и пахло травами. Поверхности покрыл небольшой слой пыли, но в ней все осталось точно таким же, как в тот день, когда они ее покинули. Даже пустая винная бутылка так и стояла на полу. Девушка прошла, поставила сумку на пол, уселась на кровать и осмотрелась. Бард положил лютню на стул, сумки тоже бросил на пол, и расположился рядом с травницей. Посмотрел на тумбу и увидел свою подвеску. - Душа моя, - тихо сказал он поднимая цепочку, - а можно камертон я все-таки заберу. Ава хихикнула, поцеловала Лютика в щеку. - Ох, милый, конечно забирай. Я еще тогда удивилась, что ты оставил ее целиком. -Я пытался произвести на тебя впечатление, - пробормотал он смущенно, надевая через голову цепочку. - У тебя получилось, - девушка положила голову ему на плечо. Несколько минут они сидели в молчании, - что же, - Ава хлопнула себя по коленям, - соберу вещи, белье. Не батист, конечно, но… - Птичка, - Лютик рассмеялся, - я помню! Куплю я тебе белье из батиста, дай только до крупного города добраться. Нам еще и кольца нужны, если ты не забыла. Девушка посмотрела на большой палец, покрутила перстень. - Мне и это нравится, - сказала она. - Это тоже можешь оставить себе, но при условии. - Каком? - Если твое останется у меня, - он поднял мизинец левой руки вверх. - Лютик…- Ава повисла у барда на шее, Лютик завалился на спину, прижал девушку к себе и поцеловал. - Птичка, а ты помнишь, что на этой кровати мы… - Помню, - Ава посмотрела барду в глаза, - но сначала вещи и письма. - Вот умеешь ты испортить момент, душа моя! - Не испортить, а отложить. Ава поднялась, зашла в соседнюю комнату, огляделась. В помещении все еще пахло сиренью и крыжовником, девушка улыбнулась, открыла шкаф. Достала из него пару платьев, запасные штаны, ворох нижнего белья. Задумчиво посмотрела на одеяла, но решила, что не стоит утяжелять ношу. Девушка обернулась, в проеме стоял Лютик и внимательно смотрел на нее. - Что такое, милый? - спросила она глядя на него через плечо. - Все хорошо, Птичка. Я просто…просто только сейчас осознал, что все закончилось. - Все только начинается, - Ава улыбнулась. Бард подошел к ней и крепко обнял. - Конечно, все только начинается, душа моя. Как же я тебя люблю….- прошептал он. *** Заночевать решили в избушке. Ава пошарилась на кухне, нашла остатки вяленого мяса, которые не испортились, горстку сухарей, несколько картофелин и морковку. На печке сварила похлебку, продуктов хватило как раз на две порции. За окном стемнело, поэтому Лютик зажег свечи. Бард с травницей уже расположились за импровизированным столиком и собрались приступить к трапезе, как в дверь постучали. Лютик и Ава переглянулись и встревоженно посмотрели на дверь. - Авушка, - раздался из-за двери мужской голос. - Гнешек? - девушка вскинула брови, бард тоже. Ава метнулась на кухню и открыла входную дверь. В дом шагнул высокий темноволосый мужчина с широкой белозубой улыбкой. Схватил девушку в охапку и сжал ее в медвежьих объятьях. Лютик стоял в дверном проеме между кухней и комнатой и недоуменно наблюдал за этой картиной. Сердце его кольнула ревность, но он почувствовал, что лучше не вмешиваться. - Гнешек, - Ава похлопала мужчину по плечу, - отпусти меня, мне нужно тебе кое-что сказать. Гигант поставил девушку на пол, посмотрел на Лютика, улыбка его немного померкла. - Ты вышла за него замуж, - Гнешек грустно улыбался. Лицо Авы вытянулось, она удивленно посмотрела на барда, тот не менее удивленно посмотрел на нее в ответ. - Откуда ты… - начала было девушка. - Просто догадался. Я ж вас видел тогда, до твоего исчезновения. Уже тогда искры от вас обоих летели. А потом ты исчезла и я совсем убедился. Заезжал пару раз, ждал тебя, переживал потому что. Мало ли. А сегодня опять мимо проезжал, свет увидел…В общем, я рад, что ты жива-здорова Авушка. - Гнешек, ты на меня не злишься? - Ава опустила глаза, - Я хотела тебе написать, но не до того было. Вот сегодня приехала, думала тебе ночью письмо написать да завтра отправить, а вот оно как все получилось. - Да на что мне злиться, Авушка? Я ж знаю, сердцу не прикажешь. Думаешь я раньше ничего не понимал? Понимал, конечно, просто мне приятно было тешить себя мыслью, что ты рядом. А тут уж, - он посмотрел на Лютика, тот опустил глаза, - ничего не попишешь. Будь счастлива, Авушка. И ты, - он снова посмотрела на Лютика. - Лютик, - подсказала Ава. - Да, Лютик. Береги ее, - он протянул руку, бард крепко пожал ее. - Конечно, - сказал он, - обещаю. - Вот и славно,- Гнешек повернулся к двери, не глядя махнул, - бывайте, будьте здоровы, - сказал он и вышел в темноту. Ава и Лютик молча смотрели ему в след. Потом также молча вернулись в комнату, сели. - Вот мои дела и завершены, осталось только доктору Фабри написать, - девушка посмотрела на барда. - Напишешь потом, - тихо сказал он, - из…когда покончим с моим незавершенным делом. *** Ава и Лютик шли коридором, обшитым деревянными панелями. На стенах были развешаны гобелены и портреты в нарядных рамах. Девушка чувствовала себя немного неуютно в этом достаточно богато обставленном доме. Бард крепко держал Аву за руку и уверенно шагал по паркету, устланному пушистыми коврами, к какой-то конкретной комнате. Они остановились у широкой двустворчатой двери. - Библиотека, - тихо сказал он. - Они тут всегда вечерами. Ну, по крайней мере раньше было так. Лютик толкнул дверь и пара, все также держась за руки, вошла внутрь. Слева, за широким столом, освещенным масляной лампой, сидел уже не молодой мужчина с каштановыми волосами. Виски его тронула седина. Мужчина сидел с пером в руках и тщательно, мелким убористым почерком, вносил цифры в амбарную книгу. Справа, в высоком кресле, расположилась маленькая тоненькая светловолосая женщина со следами былой красоты на лице и читала, судя по всему, какой-то роман. Взгляд ее пронзительных голубых глаз бегло скользил по строчкам. Когда дверь распахнулась, мужчина и женщина синхронно обернулись на звук. Мужчина выронил перо и приподнялся на стуле. Женщина встала и выронила книгу, трясущейся рукой она прикрыла рот и неотрывно смотрела на Лютика, в глазах ее блестели слезы. Подорвалась, ринулась к барду, повисла у него на шее и расцеловала в обе щеки. Лютик неловко приобнял женщину, поцеловал ее в макушку, а потом высвободился из ее объятий, за руку подтянул Аву к себе поближе и сказал: - Мама, папа, это Ава. Моя жена. - Слава богам, - проговорил мужчина и облегченно откинулся на стуле, - остепенился наконец-то. Проходите…дети.