Корона падет

В Эверморе, кроме Рико и Кевина, не было детей, или хотя бы кого-то близкого к ним по возрасту, только студенты, решившие поиграть за команду, встречались в ‘гнезде’. Морияме и Дею с юных лет приходилось довольствоваться обществом друг друга. Рико никогда не лез в семейные дела, наоборот, даже специально отстранялся от этого, как воду через пальцы пропуская информацию, касающуюся семейного бизнеса и разборок. Всех это устраивало, но в один из дней его заставили вникнуть. На пороге Гнезда появился ещё один, тот самый юный француз, который в последствии проклянет это место со всеми жителями. В честь такого события приехал главный клан — Морияма в составе Кенго и Ичиро. Кенго впервые за долгое время увидел сына и заговорил с ним. Сухо и кратко объяснив кто такой Жан Моро и что он тут делает, отец тотчас же его покинул. Ичиро же ненадолго задержался в кабинете Тетсуи, где и проходила беседа, обсуждая некоторые организационные вопросы. Впрочем, Рико его не слушал. Слишком долго проболтавшись в своих мыслях он и не заметил, как остался с Ичиро наедине. Поскрипывая кожаными ботинками и хрустя выглаженной рубашкой, брат подошёл к нему и сел на корточки рядом с диваном. Взяв руку Рико своей в перчатке, он несколько раз провёл большим пальцем по тыльной стороне кисти парня, а после негромко спросил: —Как успехи на поле? Рико нервно сглотнул и сдержанно ответил, что неплохо и у него все получается. Ичиро провёл вдоль коленки до внешней стороны бедра, кожаные перчатки неприятно тёрли голую кожу — Рико только с тренировки и на нем были спортивные чёрно-красные шорты. Ичиро продолжил гладить его по колену, выводя незамысловатые узоры. —Сколько тебе там?.. —спрашивает хрипло мужчина. Рико не понял, но, сообразив, что скорее всего тот спрашивает про возраст, ответил: —Мне пятнадцать. —Год. Ещё год. —старший вздохнул и, хлопнув брата по колену, встал, уходя из помещения. Рико остался в комнате один. Тёмно-красные стены давили на него и, казалась, вот-вот раздавят. Ему резко стало очень душно, захотелось выйти на улицу, где его встретил бы холодный февральский воздух, либо просто хотя бы умыться ледяной водой. В горле встал ком. Он попытался ещё несколько раз вдохнуть, но тщетно — как будто кто-то ухватил его и крепко сжал горло, перекрывая кислород. Он все ещё чувствовал руки брата, обтянутые нежной оленьей кожей. Оцепенение, охватившее его в этот момент, вернуло его на девять лет назад, когда ему было лишь шесть. Подобное оцепенение уже приходило в его жизнь. В один из дней рождений его отца — Кенго Мориямы, на празднование были приглашены практически все члены клана, в том числе и младшее его ответвления. Рико до сих пор помнил этот стоящий колом, идеально отпаренный чёрный костюм и такую же рубашку под ним, шёлковый галстук-удавка не давал ему полноценно вздохнуть. После того как все наговорились стоя, гости были приглашены к столу, единственному же ребёнку выделили одну из работниц и отправили трапезничать отдельно. Рико это не смутило, ему нравилось есть в одиночестве, да и слушать о каких-то Абиссинский налогах и авиаторах* После того как он опустошил тарелку с рамёном, младший Морияма решил немного развлечься и посмотреть запись одного из первых матчей по экси — единственным, что было закачано на дешёвый кнопочный смартфон. Рико насколько погрузился в процесс, что не заметил как в комнате появился брат. Ичиро, молодой и поджарый, только закончивший университет, выглядел как настоящий глава Якудзы, куда он и метил в будущем. Шёлковые лацканы пиджака поблескивали в тусклом свете комнаты, а убранные назад волосы, казалось, едва не отражают потолок. Ичиро медленно подошёл и сел рядом, попутно расстёгивая золотые пуговицы пиджака. Чёрный кожаный диван с витиеватыми золотыми узорами уместил бы их с лёгкостью, но брат предпочёл сесть максимально близко к Рико. Тот слегка отодвинулся, не придав этому значения. Тишину в комнате нарушали лишь доносящееся голоса из главного зала. Ичиро положил руку Рико на плечо и спросил: —Мальчик мой, скажи, пожалуйста — ты же любишь своего брата? —его голос был спокойным и слегка приглушенным. Рико не нашёл аргумента сказать «нет» и кивнул в знак согласия. —Покажешь мне, что у тебя там в телефоне? только мне не будет видно сбоку. —последняя фраза была сказана немного огорчённо, но глаза оставались пусты. Ичиро легко похлопал по своему колену, призывая сесть. Рико замялся — он был слегка смущён и садиться брату на колени не желал, считая себя взрослым для этого, но Ичиро выглядел расстроенно, и мальчику стало жаль старшего брата. Ноты жалости и напора слились воедино, не давая возможности отступить. Ичиро же хороший. Рико снова смог только кивнуть. Он подсел ближе к старшему и тот, подхватив его за талию, помог усесться. У Рико в животе скручивается тугой узел волнения, он оцепенел насколько, что абсолютно забыл про телефон и матч, а Ичиро им и не интересовался. Старший Морияма чуть сполз вниз по дивану, так, чтобы Рико оказался чуть выше колен. Младшего начало подташнивать, узел в животе закрутился окончательно и перекрыл кислород. Он не мог сделать и вдоха, конечности стали ватными. Бледная рука брата начала гладить его голову, нежно перебирая волосы. Ичиро слегка приподнял таз, устраиваясь поудобней, Рико был вынужден слегка поерзать бёдрами по брату, чтобы не свалиться с дивана. Сдвинувшись чуть выше, Рико уперся ягодицами во что-то достаточно твёрдое. Ичиро же, в этот момент втянул воздух через сжатые зубы издав практически свист. Он положил руку на талию Рико, вжимая его в себя, настолько сильно, что под костюм тонкая кожа ребёнка уже начала покрываться синяками. Рико хотел было хоть что-то сказать, как вдруг в соседней комнате раздался звук бьющейся посуды и крики. Ичиро быстро выпрямился и, сняв брата с колен, встал с дивана. —Ещё увидимся. —сказал он слегка улыбаясь и маша рукой, но улыбка этого человека уже тогда походила на оскал. Ичиро вышел и сразу же начал достаточно громко обсуждать что-то на японском с гостями. Рико же так и сидел: казалось, последнее прикосновение старшего к талии, пока он пересаживал его со своих колен, прожигало кожу. Хотелось смыть с себя это, хотелось помыть голову, хватаясь за волосы и желая вырвать их с корнем. Избавиться от пятен прикосновений. Но ноги его не держали, а руки не могли подняться. Они, казалось, даже не подвластными ему. Рико глубоко вдохнул — получилось достаточно надрывисто и неполноценно. Ярко-белые стены сжимали со всех сторон. Неуверенно, он сполз на холодный мраморный пол. Даже через плотную ткань брюк чувствовалась прохлада камня. Рико тревожно обхватил колени и положил на них голову. Он хотел защититься, вырваться из этого болота, окружившего его со всех сторон, в которое его так беспрерывно затягивало. Ему хотелось плакать. Слёзы были второй непозволительной роскошью у воронов после счастья. Вот и сейчас он лишь смял в руках ткань брюк и сжал зубы до тихого скрипа. Казалось, что если он сдавит их сильнее — они треснут и сломаются. Так Рико просидел какое-то время, пока белая, такая же как стены дверь не открылась и из соседнего зала не полился яркий свет, отражающийся на все таком же белом с серо-золотыми прожилками мраморном полу. В дверях показался Тетсуи, опиравшийся на свою трость. —Вечер окончен. Прощаемся и уезжаем. —сухо оповестил он. Рико беспрекословно встал и, забрав телефон, лежавший на диване, подошёл к дяде. Тот осмотрел его с ног до головы и раздражённо сказал: —Посмотри на себя — похож на беспризорника, весь костюм измят, волосы всклокоченные!.. —трость мгновенно взлетела в воздух, красное дерево со свистом рассекло воздух и глухим ударом пало на рёбра ребёнка. Рико даже не успел отреагировать, ответить, как уже согнулся пополам от боли. На глазах проступили слёзы. Тетсуи развернулся к нему спиной и пошёл в сторону гостей. Рико несколько раз глубоко вдохнул и последовал за ним, зная, что если сейчас этого не сделает, то уже дома получит в разы больше. В большом зале остались лишь Кенго и Ичиро, остальные уже постепенно покидали дом. Кенго сухо пожал руку Рико и, попрощавшись с Тетсуи, направился провожать гостей. Ичиро же присел на корточки, сравнивая с Рико рост, и обнял его. Когда голова Ичиро оказалась у уха второго, он прошептал: —Хорошо посидели сегодня, я приеду ещё. Не скучай. Рука старшего быстро сползла к копчику и чуть ниже, захватывая область округлых ягодиц. Он практически незаметно похлопал по ним. Наконец, расцепив объятия, Ичиро попрощался с Тетсуи и направился вглубь дома. Всю дорогу домой Рико не мог нормально сидеть, было ощущение, что тело уже не принадлежит ему, что он — лишь узник, запертый в этой темноте камеры. Темноте страха. Дома он, лёжа в одиночестве, много думал об этом. Прокручивал всё снова и снова, до отвращения во взгляде в потолок, и сильнее сжимал в кулаках простыню. За эту ночь он несколько раз ходил в душ и мылся едва ли не в кипятке, желая содрать, сжечь и смыть с себя кожу. Но он так и не разрешил себе заплакать.