Ночь, когда я потерялся

Вы когда-нибудь засыпали с чувством вины, грызущим вас изнутри, разъедающим ваши внутренности, причиняя боль на грани между духовной и физической? Думаю, что каждый человек хоть раз, но сталкивался с этим неприятным чувством. Вечер обещал быть обычным и спокойным, если бы не Ран со своими заскоками, успевший меньше чем за тридцать минут, которые они идут домой, выесть младшему Хайтани весь мозг до пустой черепушки тупорылыми подколами и тупыми вбросами абсолютно без причины. Такое происходило нечасто, но если и происходило, то Риндо предпочитал не обращать на эту странность брата внимание. -Да когда же ты заткнёшься? - в сердцах зашипел на брата Риндо. -Вечно несёшь всякую фигню, и так, что и слово не вставишь! Обычно младший Хайтани так никогда не говорил, они всегда уважительно относились друг к другу. Ран снисходительно относился к брату, заботился о нем, прощал мелкие выходки по типу зубной пасты, намазанной на его лицо. Сам же Риндо уважал брата, спокойно относился к его переменчивости, считал его единственным, чьё мнение должно учитываться, но сегодня кое-что изменилось. Виной всему этому можно назвать драку «Поднебесья» со «Свастонами». Так позорно они ещё никогда не проигрывали. И если Ран пытался сделать вид, что всё как обычно, Рин же так не делал. В отличие от брата, он сильно переживал. Особенно его волновал Соя Кавата. Да, он не мог отойти от того парня, что встал с переломанной рукой и ногой. Риндо считал, что это ненормальная реакция, был шокирован, растерян, невольно перекидывал ситуацию на себя, пытался понять: может он что-то сделал не так, недостаточно сильно надавил? Неправильно поставил руку? Аномально крепкие кости жертвы? В голове Хайтани решительно не укладывалось это сражение. В ушах всё ещё звенел голос брата: «Риндо, отойди». Не смотря на внешнее спокойствие Рана в этот момент, в его голосе отчётливо слышалась тревога, граничащая со страхом. -Когда Кисаки станет панком! - не вытерпел Ран. – Я пытаюсь его приободрить, чтобы не видеть кислого хлебала, кислого хлебала, разукрашенного просто в мясо, а он меня чуть ли не на три буквы шлёт! Ты думаешь мне не плохо от этого? Меня, гопника со стажем, уделали какие-то малолетки подзаборные! Но мы же видим только свои проблемы, да Рин-рин? Ну что, удовлетворил своё эго, оторвался на старшем брате? Доволен? Но мы же видим только свои проблемы, да Рин-рин? А теперь я скажу тебе вот что, «любимый братец»: засунь в жопу к себе свой максимализм и шуруй от меня далеко и надолго, семимильными шагами, а я домой спать, подальше от твоего тухлого лица. Я пытаюсь его приободрить, чтобы не видеть кислого хлебала, разукрашенного в мясо, а он меня чуть ли не на три буквы шлёт! Ран поморщился от жжения в переносице. Всё же не стоило устраивать истерику младшему брату, но было уже поздно, он высказал всё, вывалил как есть, но лучше от этого не стало. Скорее даже хуже. Старший Хайтани представил себя со стороны: растрёпанные волосы, дикий взгляд в сочетании с особой посадкой покрасневших глаз, из-за чего казалось, что он вот-вот расплачется, раздувающиеся ноздри, стиснутые зубы, путанные слова, повторяющиеся по нескольку раз фразы и слова. Он всегда когда злился выглядел как обиженная младшеклассница, которую одноклассник дёрнул за косичку. У старшего Хайтани даже было несколько случаев, когда его обидчики покатывались со смеху от одного его вида и теряли свой боевой пыл. Конечно же, долго никто не смеялся, ведь про своего рассерженного противника забывать не стоит, но с тех пор Ран стал тщательнейшим образом контролировать свои эмоции. Стало ещё хуёвее, чем было. Казалось, что всё говно, которое он так несдержанно вылил на Риндо, вернулось в душу если не в тройном размере, то в двойном точно. Ран точно знал, что это отвратное чувство вины со временем не только никуда не денется, но и возрастёт в размерах, заглушая всё остальное. -Сейчас он меня всё равно не послушает и пошлёт куда подальше, -Размышлял Ран, сидя на какой-то замызганной скамейке. У неё были обшарпанные, поломанные подлокотники, из спинки выбита одна доска, а сама она полностью исчиркана новыми граффитерами, называющими себя тегерами. -Домой его можно не ждать, придёт, как всегда, под вечер следующего дня. Тогда и извинюсь. Все эти мысли вслух были лишь для того, чтобы заглушить не успокаивающуюся совесть в союзе с тишиной. Тяжело встав, гопник направился домой по тёмным, пустынным и небезопасным для обычных людей, кварталам. Как и ожидалось, домой Риндо не явился, что старшего Хайтани и не удивило. Они и до этого не раз ругались, было дело что даже сильнее, чем сегодня. Даже до драки доходило. Один раз они месяц не разговаривали после ссоры, но это уже из разряда исключений. Нет, вы не подумайте, они редко ругались, даже слишком редко как для братьев. Просто бывало иногда. Ран скинул тяжёлые берцы, раскидывая их по всей прихожей. Он прошёл дальше, взглянул на дверь, перевёл взгляд на разбросанную обувь, потом обратно на дверь и, вздохнув, собрал раскиданные предметы, поставив на этажерку. «Обязательно же споткнётся,»- подумал Хайтани. Тяжесть внутри и не думала проходить, мало того, появилось ещё и некое беспокойство, впрочем, всего на пару мгновений. «Он ведь не ребёнок, -думал Ран. - Постоять за себя в случае чего сможет, а значит волноваться бессмысленно». Ноги сами собой повели старшего Хайтани на кухню, в руках волшебным образом появился свежезаваренный крепкий кофе, а сам он в миг оказался перед монитором ноутбука, на котором уже загружалась лента новостей. Он не стал противится этой «магии», позволяя интернет пространству позвать за собой. Через час кофе был выпит и в кружке осталось только небольшое озерцо холодного напитка, создающее ободок светло-коричневой тонкой полоски в кружке. Ран и дальше бы сидел в своей комнате, развлекая себя просмотром ленты новостей в полной темноте, если бы не услышал тихий щелчок ручки двери. «Неужели перебесился и пришёл?»- молодой человек заинтересованно поднял голову и посмотрел в проём незакрытой двери, выходящий в коридор, будто он мог увидеть что-то. Они никогда не закрывали двери в свои комнаты полностью, хотя бы щель, но оставалась. Не желая выдавать своего неравнодушного отношения, Ран выждал пару минут, взял свою кружку и пошёл на кухню, решив по дороге, как бы невзначай, заглянуть в комнату Риндо. Как только старший Хайтани вышел из комнаты, то почувствовал что-то неладное. Что-то неприятное опять поселилось в глубине его тела. Это что-то вызывало необоснованный страх, разгоняя адреналин по венам, заставляя воображение вырисовывать невероятные картины чудовищ. «Что за фигня со мной происходит? Монстры- бред сивой кобылы, придуманный чтобы пугать сопляков,»- начал внутренний диалог с самим собой он, но тревога вернулась, когда обуви Риндо рядом с его собственной не оказалось, зато обнаружились загадочные следы пыли, ведущие на кухню. Ран моментально напрягся. Всё-таки годы драк не проходили даром. Воровато оглянувшись, как будто чужак в этой квартире он, а не кто-то другой, молодой человек стал крадучись идти по следам, параллельно пытаясь понять, кто мог залезть к ним с Риндо домой. В коридоре было темно, но свет включать было опасно. Ран шёл тихо, невесомо касаясь стены спиной. Добравшись, до входа в кухню, он тяжело вздохнул, готовясь к финальному рывку. Кажется, что даже время остановилось. В этот момент вдруг воздух стал неимоверно тяжёлым, давя на лёгкие, на виске проступила испарина, как будто до этого он пробежал целый марафон, а не прошёл крадучись коридор. Кружка всё ещё была в его руках, но остатки напитка давно вылились на пол, оставляя за ним след, параллельный тому пыльному. И ран рванулся с места. Всё происходило будто в замедленной съёмке. Быстрый рывок на кухню, кидание многострадальной кружки в громоздкий чёрный силуэт, который после этого взвыл низким мужским басом и начал метаться по помещению, сшибая стулья. Хайтани старший бросился на перехват, но наткнулся на опрокинутый стул, запнулся и растянулся на полу. Незнакомец же, видимо в край ополоумев, разбил единственное в кухне окно, занавешенное жалюзи, и выскочил наружу. -Стоять! -Крикнул Ран, поднялся и прыгнул следом. Эта ночь была пасмурной и явно не подходящей для погони. Ран много раз терял силуэт горе-домушника из виду, спотыкался о бордюры, царапал ноги в неухоженных клумбах. Он не помнит, сколько бежит за этим человеком, не знает где он находится. Его волнует только одно- он догоняет силуэт. Ран даже не заметил, что тьма вокруг всё сгущалась, а сам он бежал по траве около пятнадцати минут, хотя уже давно должен был вылезти из очередного импровизированного палисадника. И тут наконец из-за туч выглянула луна, осветив место, в котором находился старший Хайтани. На холме, где сейчас стоял в полном шоке Ран, открывался вид на небольшое поселение. Со всех сторон оно было окружено холмами. Внутри него явно было беспокойно: странные существа внутри ограды с нечеловеческой скоростью передвигались внутри. Аномально высокого роста, человекоподобные, неимоверно тощие, что было видно с этого расстояния, эти существа бегали за другими, более похожими на людей. Ничего слышно не было, но выглядела эта картина весьма устрашающе. -Где я, чёрт возьми? -смог выговорить потихоньку оправляющийся от шока Хайтани старший. Хорошенько выругавшись матом, он начал думать, что делать дальше. Ту непонятную тень он потерял из вида, когда встал в ступор, так что спросить, что здесь происходит-не вариант, к поселению идти опасно, никто не знает, что там происходит, но находится одному чёрт знает где ещё опаснее. В горе появился неприятный ком. Отчаяние медленно, но верно овладевало Раном и вот он уже готов был упасть на землю, свернуться в комок и разрыдаться от беспомощности, но волевым усилием, стоившим ему огромнейшего количества внутренней энергии, Ран подавил глупое, бессмысленное и наверняка опасное желание. Он сделал глубокий вдох, досчитал до десяти, выдохнул. Помогало это, мягко говоря, не очень, но истерику ненадолго проглотить удалось. Мысли, всё ещё, путанные, не совсем адекватные, но уже вполне себе осуществимые начали приходить в голову Рана. Только-только он начал понимать, что же ему стоит делать, как услышал плач детей и мужские голоса, которые приближались к нему. По ощущениям Хайтани старшего, шло трое мужчин и несколько детей, которых взрослые пытались успокоить. Рана ещё не было видно, так как он, чтобы хоть как-то успокоится, ушёл в низ холма. Догадки Хайтани оправдались: сначала показались головы троих высоких мужчин, двигающихся быстрым шагом, а позже и макушки детей. Но и сам он не оставался долго незамеченным. -Кто ты?- напряжённо и как-то вымученно спросил мужчина, готовясь к возможному бою. Другие же двое встали чуть поодаль от него, по разным сторонам, готовясь при необходимости напасть. Ран молча рассматривал их несколько секунд, прежде чем с радостным криком бросится в их сторону: -Люди, слава богу, люди! - кричал он и, подбежав к ним, упал на колени перед группой. -Тише ты, - грозно шикнул на него мужчина посередине. -Если они услышат, нам всем несдобровать. Ран энергично закивал головой в знак согласия. -Ты не местный? - продолжил задавать вопросы незнакомый мужчина, поднимая старшего Хайтани с колен. -Да, я не понимаю, что это было, но я как-то оказался здесь, - шёпотом начал было он свой сбивчивый рассказ, но был остановлен другим мужчиной по левую сторону от центрального. -Потом расскажешь, как ты здесь оказался, сейчас главное уйти отсюда как можно скорее. -Да-да, вы правы. -Как тебя зовут хоть, парень? -Ран, моё имя ран. В ответ мужчина не сказал ни слова, только качнул головой, и группа продолжила идти дальше, а вместе с ними и ничего не понимающий Хайтани. Он ещё не знает, что его ждёт в этом невероятном и очень опасном мире, не знает, что будет говорить, когда его спросят, как он оказался там, не знает о поджидающих опасностях, не знает, сколько будет здесь жить и уж точно не догадывается, кем он станет, но уже понимает одно: эта ночь перевернула его жизнь с ног на голову.