Оглушающая больничная тишина уже не давала спать. Руки медсестры в перчатках вновь ставили новую капельницу с очередной дозой лекарства, правда, непонятно, зачем, оно ведь давно перестало действовать.
Минхо держит глаза полузакрытыми, ибо сил совсем мало. Рядом с его больничной койкой сидит Хван, крепко держа своего возлюбленного за руку, очень нежно и, словно, невесомо поглаживая его тыльную сторону ладони.
— Вот когда я поправлюсь, мы обязательно съездим в Париж, слышишь? - охриплым голосом, с трудом натягивая улыбку на лицо, говорит Ли, практически не размыкая губ. - Джини, посмотри на меня.
Хёнджин поднимает пустой взгляд, в котором читается отчаяние и страх. Видеть улыбку на лице своего нездорового парня до чертиков больно, потому что осознание того, что это может быть последняя улыбка, которую он увидит, не дает спокойно реагировать.
— Минхо, а если.. - младший уже начал было что-то говорить, но ком в горле перекрыл воздух, а на глазах вновь скопилась жидкость. - А если ты не поправишься? Что тогда?
— Глупыш. - тихо и по-доброму смеясь отвечает Хо. - Я обязательно поправлюсь, и мы будем жить как раньше, даже лучше. Обещаю, я каждые выходные буду водить тебя в твой любимый парк и покупать мороженое.
Минхо улыбается, даже смеется, а Хёнджин не может на это смотреть.
Ему больно. И до ужаса страшно.
Последние несколько месяцев Хван не чувствовал ничего, кроме боли, страха и тревоги. Казалось, болезнь не помешает дальнейшей жизни Ли, но она начала прогрессировать. Младший уже не может вспомнить, когда в последний раз был дома. Врачи не давали никаких положительных прогнозов на дальнейшее состояние Минхо, а Джин старался как можно больше времени провести со своим любимым, он даже ночевал в больнице, на кресле, рядом с койкой больного.
— Малыш, улыбнись, всё хорошо. Я совсем скоро поправлюсь, вот увидишь. - рука старшего слегка сжимает ладонь светловолосого. - Может все-таки съездишь домой, поспишь нормально, поешь? Смотри, как ты исхудал, побледнел совсем...
— Минхо, я не оставлю тебя, пожалуйста не поднимай больше эту тему. - Хёнджин пытался скрыть свой страх, но голос предательски поддрагивал.
— Ну чего же ты так боишься, я не маленький ребёнок, тем более здесь столько врачей, которые помогут мне, если нужно будет.
Нет, сам Минхо не верил, что он поправится, ибо осознавал всю ситуацию и ее масшабы. Просто, ему было очень тяжело видеть своего 'принца' таким: с опухшими от слез глазами, с дрожащими руками и голосом. Ли очень хотел, чтобы Хван чувствовал себя счастливым. Ему очень хотелось хотя бы раз снова увидеть эту детскую и полную тепла и радости улыбку, перед тем, как покинуть этот мир, поэтому он всеми силами старался подбодрить его.
***
— Хён, как ты себя чувствуешь? - шепотом спрашивает Хёнджин, заметив, что тот проснулся после двухчасового сна.
На улице уже стемнело. Из приоткрытого окна дул тёплый летний ветер, играясь в длинных волосах Хвана.
Старший зевает и снова приоткрывает глаза, видя перед собой возлюбленного.
— Джини, я чувствую себя самым счастливым человеком, потому что я познакомился с тобой. Спасибо тебе за то, что сделал меня таким. Прости меня, что я не сдержал свои обещания. Надеюсь, что кто-то другой заставит тебя улыбаться так же ярко, заставит тебя вновь смеяться и чувствовать себя счастливым. Я люблю тебя, малыш. Если бы я только мог, то подарил бы тебе всю вселенную. Ты замечательный человек, Хёнджин. Прошу, после моего ухода, не зацикливайся на мне, живи дальше, полюби кого-нибудь снова. Ты - тот человек, который показал мне все прелести жизни. Я буду любить тебя даже через сотни, тысячи лет, обещаю, в следующей жизни мы встретимся снова.
Поначалу, Джина насторожили эти слова и такая серьёзность Минхо, но из своих раздумий его вытащил громкий хриплый кашель, раздающийся на всю комнату.
— Минхо?! Я сейчас позову врача!
Хван подорвался с места и уже хотел рвануть в коридор на поиски доктора, но его остановила холодная ладонь на запястье.
— Не нужно, котёнок. - кашель. - Я люблю тебя. Прощай. - Ли говорил это задыхаясь.
Через несколько секунд, аппарат, что «оповещал» о том, что Хо еще жив, вдруг запищал. Пульса не было.
Хёнджин сделал шаг назад и уперся спиной в холодную стену. Из глаз непроизвольно хлынули слёзы.
— Минхо... Нет, пожалуйста! Минхо! - парень подбежал к его койке и схватился за его руку. - Умоляю тебя, только не сейчас, Минхо!
Слезы размывали картину происходящего, дрожащий голос эхом разносился по палате.
Вот и настал тот день, когда сердца влюбленных перестали биться в унисон.
Сладких снов, моя любовь.
Надеюсь, ты спишь спокойно.
