Перемены приходят неожиданно

      Утро начиналось с газеты. Ну, у тех, кто не выпил лишнего. Настя проснулась утром с раскалывающейся головой. Открыла глаза и тут же закрыла зарываясь лицом в подушку, мыча от испепеляющих лучей солнца. Ещё все раны, как свежие, так и старые, горели так, словно какой-то идиот перепутал её тело с солонкой.       — Проснулась? — голос Чоппера был недовольный и взгляд осуждающий. Настолько осуждающий, что даже видеть не надо. Его чувствовали даже те, на кого он не был направлен.       — Угу, — виновато промычала девушка.       — Насколько всё болит? По шкале от одного до десяти? — Тони Тони Чоппер нервно постукивал копытцем по полу, буравя взглядом макушку идиотки.       — ...три.       — А теперь честно.       — ... семь, — почти неслышно пробурчала в подушку художница, но доктор услышал.       — Я кому сказал пить в меру?! — Чоппер бы дал ей по физиономии рогами, но он же врач, а пациент без того ебанутый и весь в ранах, — Обезболивающее на тумбочке, ведро под кроватью. Тебе повезло, что ничего не разошлось и кровь не пошла.       —… спасибо, прости… — повторила художница, лицо горело от стыда. Она чувствовала насмешку Паши и хотела дать коту по жопе.       — А ты не смейся! Сам не лучше! Тебе в принципе пить нельзя! У кого опять вылакал пол кружки пива?!       — Мя-я-я… — виновато протянул кот, утыкаясь мордочкой в материнские колени.       — Что мать, что сын… — пробурчал под нос Чоппер и пошёл есть, массируя виски от подступающей головной боли. Мало ему Зоро, ещё эти двое теперь.       А Мугивары со смешками наблюдали за отчитыванием парочки. Санджи было жаль девушку, но на злого Чоппера даже он не пойдёт. Парень ещё винил себя, что вчера перевозбудившись даже не подумал всучить даме воды. Хотя, следи он за тем, что она пьёт, то скорее всего его бы обматерили и всё равно бы нашла, что выпить.       Настя выпила таблетки и попыталась сесть на кровати, но тут же плюхнулась обратно. Паша спрыгнул, стал большим и Настя буквально скатилась на кота. Тот как ни в чём не бывало прошёл в уборную под сочувствующие взгляды пиратов. Похмелье дело не из приятных. Вышла Настя уже сама, хоть и было видно, как ей всё ещё, мягко говоря, хреново. Но зато умылась. Пашка спокойно вышел за ней и весело проскакал к столу.       Умывалась долго, ибо завтрак закончился, но Санджи спас порции двоих от рук резинового капитана. Девушка покосилась на пластырь на бледной шее.       — Тебя комар укусил? — пихая в рот ложку каши, спросила всё ещё сонная пьянь.       — Где? — девушка указала на его шею, блондин недоумённо коснулся места с пластырем и отвёл взгляд, пока никто не заметил лёгкую обиду в глазах, — А, это, да, что-то вроде.       Настя слегка напряглась, она что-то не то сказала? Что вообще вчера было? Вроде были посиделки с Айсбергом и Кокоро, что-то спела, ещё была кружка пива, а дальше нихрена не помнит. Или между. А пиво разве было? Но да ладно, потом спросит, ей бы как-то съесть вкусный завтрак, пока на фоне ребята обсуждали статью про них самих же в газетёнке. Пошёл разговор о возможных листовках.       — Хм, интересно, за меня назначат?.. — отрешённо протянула девушка, облизывая ложку. На данный момент она нашла очень интересную небольшую трещину в краске на стене, что помогала забыть слегка боль в теле.       — И ты туда же?! — художница только пожала плечами, — Почему я окружена одними идиотами?! — протянула рыжая, хватаясь за волосы. Усопп понимающе похлопал её по плечу, смахивая собственную слезу.       — Мр? — Паша уже успел доесть свою рыбу и умывался на Зоро, при упоминании листовки вопросительно муркнул.       — Значит сильный и опасный, если есть своя бумажка с циферками, — тупо объяснила Настя, но кот отлично понял речь и задумчиво мяукнул. А за него будет, интересно? — Будет, булка, а не будет я жалобу накатаю.       — Но это же хорошо, если его не будет в розыске! Меньше переживаний! — попытался воззвать к уму разуму Усопп.       — Пф, как будто я за этот меховой мешок без того не переживаю, — скучающе проговорила, — Менты с пистолетами последнее, что я боюсь его прибьёт, скорее он их загрызёт или заставит себя гладить. А вот резинки без присмотра и порох другой разговор.       Настя опустила взгляд на кашу. Она и половины не съела. Чувство, что сейчас блеванёт прямо в тарелку. Время экстренных мер.       — Санджи, у нас есть рассол? — художница заметно побледнела и не спускала глаз со своей рисовой каши, ибо боялась, что отведёт взгляд и пизда.       — Всё так плохо? — как бы ни было неприятно, что она не помнит вечер, а перестать переживать за даму не может.       — Нет, — строго сказал Чоппер, — У кого был гастрит, а?       — Чоппер, — девушка сглотнула подступающую рвоту, — Мой гастрит не такой обострённый, сам сказал. И я либо сейчас блюю в тарелку, либо встаю и тут же блюю на пол. Что так, что так пропадает вкусная каша. Так что, пожалуйста, можно рассол? — ещё на слове «блюю» повар метнулся к холодильнику и выудил банку огурцов.       На ходу налил рассола в стакан и поставил перед девушкой к концу предложения. Иногда скорость кока поражала. Настя тут же схватила стакан и жадно начала пить жидкость. Только Луффи и Зоро не смотрели на картину со слегка сморщенными лицами. Луффи, потому что вкусно выглядит, теперь тоже хочет попробовать. Зоро, потому что просто знает про чудодейственный рассол и лишь понимающе хмыкнул. С громким стуком Настя опустила стакан и облегчённо выдохнула, — Фух, так гораздо лучше! Спасибо! Вкусненький, кстати.       — Чоппер, это нормально? — уточнил Усопп, косясь с ужасом на пустую посуду.       — Да, рассол помогает при похмелье. Огуречный купирует головную боль, способствует очищению крови и тканей от токсинов и вредных веществ. В идеале капустный, там есть янтарная кислота, которая ускоряет обмен веществ. Но людям с гастритом и язвой не рекомендуется.       — Чоппер, сам сказал он у меня не обострённый! И потом, это не дошик... — задумчиво протянула девушка. Дошика или Ролтона что-то захотелось. Боль в ранах никуда не ушла, но хотя бы не крутило живот и головная боль медленно, но верно отступала.       Оленёнок только устало вздохнул. Эти пираты его в могилу сведут. Робин сочувствующе похлопала оленя по шапке.       — А, Луффи, — вспомнил кое-что важное Санджи и поведал капитану прекрасную новость.       — Э-Э-Э~~? Фрэнки построит нам новый корабль?! — крик резинового человека мог разбудить глухого. Настя поморщилась от шума.       — Да, ты все проспал, — вздохнул кок.       — УРА! — каким-то образом капитан прозвучал ещё громче, — Я знал, что Фрэнки хороший!       Троица в лице Усоппа, Луффи и Чоппера начала водить хоровод, радуясь новости. Настя не могла не умилиться ребяткам.       — Интересно, какой будет корабль? — Зоро задумчиво наклонил голову, на лице растянулась улыбка предвкушения.       — А пока у нас есть время, я пошла по магазинам… — Нами замерла, не найдя своих денег в сейфе.       Все, кроме Насти, Паши и Робин дрогнули и попятились от рыжей. Девушки же усмехнулись идиотам, а кот скучающе прошёл к подоконнику.       — Да не ссыте вы, — устало махнула им Настя, — Нами, часть денег я и Робин спрятали.       — Угу, мы не успели их пересчитать, но там всё равно довольно много, — археолог направилась к заначке, — Просто мальчики собирались всё потратить на мясо.       — Спрятали в мешке с женским бельём, — хладнокровно выдала художница, а парни обрели цвет жилетки Луффи.       — Вы мои любимые! — радостно обняла подруг Нами, обернулась на тупую часть команды и чуть ли не убила взглядом, — А вы! Имейте совесть! Хоть немного экономьте!       — Прости, Нами/Нами-сан, — хором извинились мужчины, кланяясь рыжей.       — Девочки, — вновь воодушевлённо начала навигатор, принимая от археолога мешок с добром, — Сейчас пересчитаю всё и мы с вами идём по магазинам!       — Можно сегодня без меня? — попросила художница, слабо улыбаясь, — Завтра вся ваша. Слишком вялая для шоппинга.       — Конечно, мы пока присмотрим хорошие магазины, — согласилась Робин, понимающе улыбаясь.       В течении часа все разошлись, кто куда. Нами всё же раздала всем карманных. Теперь зная, где лежали деньги, мальчики не переставали краснеть, а Санджи пришлось останавливать поток крови из носа. А денег сохранили достаточно, чтобы нормально закупиться провизией, обновками и полезными мелочами. Даже хватит присмотреть хорошую мебель. Паша бегал во дворе, охотясь на мух и различных жуков, но ему вернуться в комнату составит пару секунд. Настя пригрозила не пихать в рот, что попало, мух можно, но если сожрёт осу, она сама его прибьёт.       Санджи сам нехотя удалился, опять же, Настя убедила, что всё с ней будет нормально, она просто поспит. Из неё компания сейчас скучная будет. Только, когда все разошлись, она позволила голове упасть на стол и тяжело выдохнула. Несмотря на обезболивающее и рассол, головная боль быстро вернулась с новой силой. Словно ей вышивали замысловатый узор на затылке, в висках и лбу. Что уж говорить о других свежих ранах.       Настя попыталась поспать, правды ради. Вот только не вышло, сдалась и попробовала порисовать, но снова ни в какую, настроение отстой, жизнь отстой, все линии кривые, а карандаш сломался. Ощущение будто завтра сдача, а она снова месяц нормально не спала и сидела на грече с макаронами. Встала и протопала к окну, ей нужен свежий воздух. Опиралась о подоконник, усмехнулась коту, что подскочил на три метра от страха перед божьей коровкой, перевела взгляд и всмотрелась в улочки города. Вот только ей начала мерещиться всякая ересь, иначе как объяснить мужика с головой панды. Она моргнула, потёрла глаза и всмотрелась в место, где только что стоял мужчина с сосками в виде сердечек и головой панды. Никого. Настя перекрестилась и села на мягкую кровать.       Паша почуял неладное, оставил бабочку в покое оказался рядом с Настей через пару секунд. Устроился у бёдер, начал мурчать, прилёг рядом в надежде, что может хоть как-то поможет.       Художница благодарно кивнула и притянула колени к груди, прикрыла глаза, утыкаясь лицом в колени. Делала глубокие вздохи, пытаясь хоть как-то притупить боль. В голову начали лезть самоуничижительные мысли, а то что-то расслабилась Настя. Думала, а какой вообще с неё прок? Вроде оружие хорошее появилось, а она опять умудрилась сильно пораниться. На Пашу тоже вечно полагаться — это верх эгоизма и сколько ей тренировать кота, чтоб мог спокойно двоих защищать? Из раза в раз повторять фокус со зрением и передвижением не пойдёт. Что она, что кот чувствовали себя ужасно потом. Тут надо как-то тренироваться, но где? Если только сейчас идти на свалку, ибо в будущем был шанс поджечь корабль. В идеале холодное место, чтобы быстро не перегреваться и спокойно разбираться. И что делать, если опять разделятся? С Ванзом просто повезло, что оказался полным идиотом. Дыхание сбивалось.       Павел жалостливо мяукнул, сложил лапки на стопах. Ощутил, что связь притуплялась, очевидно мать хотела побыть одна, но как будто он её такую оставит. Вот только она словно специально закрывалась от него, как тогда успокоить не знал, в такие моменты жалел, что у него лапки.       Сознание просто не желало хозяйке отдохнуть нормально. Ни с того ни с сего вспомнилась именно бывшая из всех людей в двух мирах. Если так вообще можно было назвать человека, который поматросил и бросил, чтобы заставить парня ревновать. Художница резко вдохнула, в горле встал ком, в груди появилась тупая боль. Вот надо было всё вспомнить сейчас. Нельзя ей и минутки не думать о плохом. Мало ей похмелья с фантомной болью. Только Робин вернули, а она опять со своими проблемами начинает. Ещё всем всё рассказать следует, как вообще начать? Что именно говорить может, а что нет?       Лезли различные воспоминания связанные с друзьями, как она усадила Борю посмотреть запись Призрака Оперы и тому понравилось, как Ленка после очередной ссоры с родителями пришла к ней с банкой мороженного, как она с Катей рыдали от милоты по видео с котами. Тоска, которую она так старательно притупляла, возвращалась. С Мугиварами очень просто можно позабыть о прошлом на самом деле. Столько приключений, новых знакомств, что стоит вспомнить, становится стыдно, что она их оставила. Даже весточку не отправишь, что она жива и не надо за неё переживать.       Даже по родителям начала скучать, по папиным вопросам, когда жениха себе найдёт и потом сам себе противоречит в ту же секунду, что сначала учёба! Чёрт, даже по тому, как он её толком не слушал, когда сам спрашивал, как у неё день прошёл. И по маме, пусть она стала холоднее к ней, стоило узнать, что она не только по парням, но всё ещё мама. Всё ещё проявляла заботу, она всё ещё старалась поддерживать отношения с дочкой. А эта дочь не видела, видела только собственные загоны и постепенно закрывалась ото всех.       Настю бесило, что только сейчас она осознала, что так-то у неё не всё так плохо было. Да, с сестрой не общалась несколько лет, но теперь даже шанса не было позвонить и попробовать наладить отношения. Чувство сожаления удушало.       В голове каша, мысли перемешались, она словно сходит с ума, крепче взялась за колени, пальцы побелели от хватки. Мигрень значительно усилилась, стало холодно, кровь будто ушла из тела, сердцебиение участилось, становилось сложнее дышать с каждой секундой и слёзы всё сложнее сдерживать. Отчего вдруг в паничку ударилась, самой не понятно. То ли от количества информации, то ли от нахлынувших воспоминаний, то ли от страха перед предстоящим разговором, или похмелье настолько сильное, что решило поиздеваться над Настей вдовль. От неизвестности становилось только поганее. Чувствовала боль в каждом маленьком шраме от порезов резака на ладонях. Слёзы тихим ручьём стекали по дрожащим щекам. Тепло в ногах куда-то пропало.       Снова всплыли воспоминания. Не те, что произошли, а те, что должны были случиться. Как Усопп ушёл и стал Согекингом. Как всё должно было провернуться. Было так реально, что задумалась, а он точно остался? Он ведь остался и просто приукрасил собственное имя при встрече с великанами. Он ушёл из команды и создал альтер-эго для спасения Робин.       Нет!       Не уходил, она его утром видела! С широкой улыбкой!       — Думай об утре! — голос был сорван, полный страха. Когда успела сорвать? Точно мой голос?       Приятное тёплое утро, все в сборе и рады новому кораблю.       Приятноетёплоеутро.       Приятноетёплоеутроприятноетёплоёутроприятноетёп- он ушёл. Должен был уйти. Остался? Точно? НЕТ! Всё должно быть не так! Всё должно быть иначе!       Почему вообще ей тогда стало плохо после встречи с Эйсом? Что она сказать хотела? Что ещё поменять надо? А надо ли? Сколько она вообще тут?       Какой-то гул в ушах, чей-то плачь и это мычание, словно напевание песни. Такое знакомое мычание, прямо над ухом.       Откуда его узнаю? Почему так страх берёт?       Настя не могла разобрать слова в какофонии голосов. Но сама мелодия, напев, словно зов, на который она не хотела откликаться. И почему так знакома мелодия?!       Снова появилось тепло на стопах. Что-то мягкое обволокло её голени. Сверху донёсся приятный голос, чей-то низкий с лёгкой хрипотцой напевал знакомую песенку. Похоже на колыбельную. Медленно перекрывало гул. Невольно поддалась на звук и её окутало тепло. Приятно. Вот ещё не менее приятный звук. Тук-тук. Тук-тук. Такое размеренное, спокойное, как волны, что бились о песчаный берег. Мягкость в голени перетекла в бок, издавала такой приятный звук. Лицо только всё мокрое, но неважно, зато так тепло, а запах какой приятный, похоже на табак и морепродукты. Стало легче дышать. Тепло согревало кровь и помогало ей снова циркулировать. А постукивания успокоили собственное сердцебиение, сливаясь в один единый ритм.       Боль отступала. Суставы не ныли, спина перестала гореть, пятки чувствовали ткань одеяла, а не жжение тысячи углей. Острая игла перестала вышивать цветы в висках, на затылке и лбу. Глаза не жгло от слёз. Могла разобрать мурчания и строки знакомой колыбельной.       Девушка сжала знакомую рубашку. Она была жутко смущена, когда поняла, что Паша похоже убежал искать кого-то из ребят и привёл именно Санджи. Было стыдно, что видел в таком состоянии. Посидела ещё с минуту и подала голос. Отдаляться и смотреть в глаза парню не собиралась, спасибо большое, обойдётся. Только зарылась одной рукой в мягкую шерсть Пашки сбоку.       — Санджи? — еле слышно прошептала.       — Да, Настя-тян? — послышался приятный баритон, на грани шёпота.       — Как… как давно мы тут сидим?       — Не уверен, может около часа.       — Паша? — тихое мяуканье, — Ты привёл Санджи? — снова мяуканье.       Парень ласково проводил пальцами по мягким волосам, наблюдая за тем, как они проскальзывали сквозь пальцы, прислушивался к теперь спокойному женскому дыханию.       Прошло минут десять и Настя решилась отдалиться. Смущённо поглядывала на парня из-под ресниц, как бы не пытался скрыть волнение за спокойной улыбкой, а глаза выдавали с потрохами. Чувство стыда разрасталось в груди. Взяла Пашу на руки и прижала к груди.       — Простите, что видели такой, — еле слышно прошептала художница и прежде чем ей скажут, что ей на за что извиняться, и не начнут кусать за глупые извинения, продолжила, — Но спасибо большое… не знаю, сколько бы без вас приходила в себя…       — Хотите об этом поговорить? — прошептал блондин, рисуя пальцем узоры на дамском колене.       — Нет, — голос дрогнул, — Да? Не знаю, вдруг снова накатит.       — Тогда не надо.       — А не скажу, — устало усмехнулась девушка, — Боюсь сойду с ума.       — Тогда по чуть-чуть.       — ...мне страшно, — голос задрожал, — ...боюсь не понимаю чего...как так вообще можно?       — Бояться неизвестности нормально, не знание, что ждёт дальше-       — Нет, не это... скорее, — девушка громко сглотнула, — скорее боюсь чего-то... что рядом. В голове. Эти воспоминания вдруг нахлынули...       — ...расскажете? — прошептал Санджи после затянувшейся паузы.       Настя рассказала. Не всё. Далеко не всё. Начала с простого, что не связано с мистикой, ибо это совсем другая степь, которая бросала в дрожь от одной мысли. Рассказала про друзей, как скучает. О сестре, как сожалеет, что так и не решилась ей написать. Про родителей умолчала. Не смогла. Ком в горле застрял. Санджи коснулся лбами с Настей, взял её лицо в свои ладони, нежно водил пальцами по скулам, щекам, губам.       — Сожаление гадкое чувство, остаётся только вынести уроки и стать сильнее, мудрее. А что до друзей, то звучат, как отличные друзья.       — Жаль не ценила.       — Ценили. Судя по тому, что рассказали. Не ценили бы, они бы надолго не остались. Не могу говорить за них, не знаю их, как им сейчас. Знаю только, что скучать нормально. Это чувство никогда не уйдёт, может притупиться со временем, ослабнуть даже. Остаётся только научиться с ним жить.       — Знакомое чувство? — скромно спросила Настя, в тоне не было и толики настаиваний. Только интерес. Паша обхватил хвостом кисть повара, когда тот изменился в лице.       — Да, — голос кока дрогнул на секунду, — По маме.       — ... прости, не надо бы-       — Всё в порядке, вы со мной поделились личным.       — Но я спросила не из-за этого.       — Знаю, мне захотелось, — Санджи рассказал о ней, какой красивой она была, доброй. Как её улыбка озаряла комнату, стоило ей войти куда-либо. Как с радостью ела его стряпню, хоть и на вкус было ужасно. Это вызвало маленькую улыбку на лицах пары.       — Вот в кого такой добрый, — скорее вынесла вердикт девушка.       — Видимо, — не стал спорить блондин, что-то подсказывало, что проиграет этот спор, — Впервые за все эти годы заговорил о ней.       — Правда? Даже на Барати никому не говорил?       — ... однажды... Зеффу. Старый олух поймал меня, когда приснился кошмар. Больше никогда, — Настя устало хмыкнула, прекрасно понимая причину. Вот правда, эти мужики иногда со своей закрытостью заёбывали.       — Эмоции не слабость, ты же знаешь? Скажешь что-то вроде, что для мужчины слабость, то обещаю, я тебя так сильно ударю, что удар молнией клима-такта Нами покажется манной небесной.       Ответом было молчание. Настя больно ткнула Санджи в рёбра. Тот шикнул и схватился за место, потирая. Ногти у девушки может короткие, а острые.       — Не слабость. Спасибо, что поделился, — строго сказала Настя.       — И вам спасибо, — прокряхтел блондин.       — И кто бы тебе ни сказал, что они слабость, он долбаёб каких поискать, — с этого кок весело рассмеялся. Художница чуяла там целая история, которая требует её полного внимания. Но ладно, сразу тоже всё вываливать не стоит, успеют ещё.       Санджи почти невесомо поцеловал Настю в губы. Начал чесать кота за ухом и усмехнулся, когда тот закатил глаза от наслаждения.       — Я тебе вчера засос оставила, да? — побагровела девушка, опуская взгляд. Плюсы панички есть, вчерашняя ночь-таки вспомнилась. Паша делал вид, что оглох. Не надо ему знать таких подробностей.       — Всё-таки помните? — Санджи также покрылся румянцем, но ему хватило наглости самодовольно ухмыльнуться.       — Угу, прости, что не сразу вспомнила.       — Прощаю, что ещё помните? — кок обнял девушку, давая ей голове упасть себе на грудь. Кот удобно разлёгся между ними.       — Всё, — пробурчала в розовую рубашку художница, — Ещё, я кажется, пыталась свести Паули с Айсбергом.       Санджи не удержал смеха, что вырвался из груди. Настя подхватила. Паша даже не удивился мамаше-свахе, только неопределённо фыркнул. Вновь повисла приятная тишина в перемешку с тихим мурчанием. Не до конца пришла в себя, но не всё сразу. Сколько прошло времени не знала, да и знать не хотела. Её обнимал Санджи, Паша между ними. За остальное побеспокоиться завтра, хватит на сегодня.