Жестокие сказки

      В большом зале оставшиеся горе-защитники Хогвартса обсуждали, что делать, когда Волдеморт и Пожиратели придут к школе и пробьют щиты. Обсуждать получалось плохо. По сути это был спор без малейшей капли конструктивных идей и с переходом на личности. К тому же, куда сильнее все желали обсудить то, что леди Слизерин пошла на смерть, потому что она — крестраж Волдеморта. Слизеринцы, оставшиеся как заложники без палочек, быстро объяснили всем, что такое крестражи. Не могли люди понять, кем надо быть, чтобы сделать крестраж из человеческого ребёнка… и кем надо быть, чтобы добровольно подставиться под аваду, имея лишь мизерный шанс на воскрешение.       Но все оторвались от своих обсуждений, когда раздался хлопок аппарации. Аппарировать в школе могла только леди Слизерин…       Но это была не она.       Высокий и худой мужчина в средневековой одежде, со спутанными чёрными волосами до пояса и абсолютно безумным взглядом оглядел собравшихся и слегка шипяще спросил:       — Где. Моя. Жена?       Все молча смотрели на него. В ужасе.       Один лишь бледный-бледный Снейп тихо ответил:       — Она… пошла к Волдеморту… сэр. Мы не успели её остановить.       Мужчина исчез, как его и не было.       В полной тишине раздался голос кого-то со Слизерина:       — Легенда гласила, что он снимет проклятие, когда умрёт та, кого он полюбит всем сердцем.       — Значит, она…       — Умерла, — коротко отрезал Снейп. — Вернее, убита.       — И, то есть, это означает…       — Что мы все спасены. И что Лонгботтому не надо изображать из себя героя. Потому что все Пожиратели Смерти против него — ничто… если вообще будут пытаться сражаться.       ***       На земле лежала девушка. Длинные чёрные волосы и белое платье разметались по траве, и выглядело это как-то по-шекспировки трагично.       И иллюзия, и трансфигурация исчезли без поддерживающей её магии.       — Не Поттер? — как-то растерянно спросил Волдеморт.       — Не Поттер, — подтвердил из-за его спины сухой голос с шипящими нотками. — Слизерин.       И Волдеморт упал на землю и страшно заорал. И Пожиратели, не смея поднять палочки, смотрели, как их хозяина корёжит под круциатусом незнакомца. Незнакомца, у которого не было палочки и который не произнёс заклинания вслух. Незнакомца, чей молчащий и неживой, будто бы маггловский портрет висел в гостиной факультета Слизерин.       Незнакомец же ни на кого не смотрел. Даже на мучимого им Волдеморта.       Он не отрывал взгляда от тела девушки на земле.       Недолго. Но достаточно — наверное, Волдеморт уже успел сойти с ума. Но проверять никто не собирался. Мужчине надоело, и он взмахнул рукой. И голова темнейшего мага столетия покатилась по земле, отделённая от тела.       Ещё один взмах рукой — и палочки Пожирателей вылетели из их рук и воткнулись в срез шеи, как в игольницу. Сами же они мгновенно будто бы вросли в землю и стволы деревьев — так, что не могли пошевелиться.       Мужчина же подошёл к девушке на земле и встал перед ней на колени.       — Знаешь, — сказал он печально, — если ты воскреснешь, я даже не буду сердиться.       ***       Маленькая девочка нерешительно стоит у лодки. Ей надо сесть в неё, переплыть озеро и пройти церемонию распределения — она знает, она уже делала это. Только тогда она была одета мальчиком, у неё ныли синяки и порезы, а вокруг были другие дети, и их сопровождал полувеликан-лесничий.       Теперь же она одна. Она одета в белое платьице, чёрные волосы завиты, как у маленькой принцессы, она чувствует себя хорошо и легко, и с ожиданием смотрит на огромный замок.       Зато здесь аж трое взрослых. И не как Хагрид — настоящих взрослых.       Но они не спешат сопровождать её в Хогвартс.       — Ты уверенна, что тебе туда надо? — говорит ей женщина. Она высокая, худая, чёрные прямые волосы не собраны в причёску и лежат свободно. Она смотрит спокойно, слегка насмешливо.       Женщина какая-то слишком высокая. Слишком большая. Но Жасмин смотрит на свои руки и понимает, что на самом деле это не так. Это не она большая. Это сама Жасмин слишком маленькая. Наверное, ей лет пять.       Не одиннадцать.       — Наверное, мне туда рано, — рассудительно говорит она. Голос взрослый.       — Рановато, — соглашается с ней вторая женщина, рослая и ширококостная блондинка. Она тепло улыбается и тоже очень спокойна.       — Тогда я пойду обратно? — уточняет Жасмин.       — Иди обратно, — соглашается мужчина. Он рыжий, высокий и коренастый. — Твоё место пока что там.       — А вы?       — А мы — преподаватели Хогвартса. Мы не можем его оставить.       Жасмин кивает. Надо идти обратно.       — Береги его, — говорит ей рыжий мужчина.       — Береги себя, — говорит ей добрая блондинка.       — Береги школу, — говорит ей темноволосая женщина.       Видение меркнет.       ***       — Прости, — говорит Жасмин. — Но ты же сам говорил — я воскресну.