Тайны дневника Гермионы. Новая жизнь

      15 июня. 2002 год.       Не могла заснуть. Когда Драко нет дома, я сама не своя. Кажется, всё хорошо — Грейнджи счастлива, Эридан вот уже два дня как стал отпускать меня из комнаты, спокойно лёжа в своей кроватке — это словно какое-то чудо.       Очень беспокоилась, что дочка будет и в поместье страдать и переживать, ведь дедушка только в выходные дома и может уделять ей максимум внимания. В будние же дни он, как добросовестный управляющий нашей компанией «Фианит», отправляется на службу. Всех нас по-прежнему поражает его вдохновенное отношение к этому делу. Производство Кристалла связи для него нечто особенное — оно даёт ему энергию, а это очень важно для мужчины его возраста — ощущать свою значимость. Сейчас обо мне в «Пророке» почти не пишут, и это очень радует, а вот Люциус Малфой теперь на слуху — то он провёл переговоры с представителями магического мира Германии, то Болгарии — в общем ведёт активный образ жизни. Надо видеть, как им гордится миссис Малфой!       И в первый день его отсутствия Грейнджи действительно заскучала. Она всё утро спрашивала у всех, с кем встречалась: «Где деда?» И каждый, включая домовых эльфов, ей объяснял, что дедушка Люциус на работе, занимается важными делами, но вечером он обязательно вернётся.       Общение с дядюшками Лео и Орионом, конечно, скрасило её нетерпеливое ожидание, потому что в течение дня Грейнджи непрестанно терзала бабушку Нарциссу и меня вопросом: «Где деда Юцис?» То, что папы нет дома, её вообще не беспокоит, ведь она привыкла видеть его только по вечерам и выходным, но чтобы дедушки не было в поместье — для неё оказалось новым явлением.       Драко первым вернулся в тот день домой — ровно в шесть, как положено, очевидно решив не оставлять нас в новом положении одних надолго. Миссис Малфой всегда встречает мужа в гостиной, даже если он приходит другим камином, а потому для Грейнджи встреча с папой была особенно радостной.       Как только Драко оказался в большой комнате, Грейнджи тут же бросила все свои дела — чтение книжки с бабушкой — и побежала к нему.       — Папа! — она с разбегу налетела на него, не успел Драко из камина выйти. Он по традиции подхватил её и подбросил высоко-высоко, так, что Грейнджи завизжала от восторга, а миссис Малфой, как всегда, схватилась за сердце.       — Салазар великий! — выдохнула она. — Никогда не привыкну к этим кульбитам. Драко! — и она с укоризной покачала головой.       Папа расцеловал дочку и поставил на пол. Она тут же вернулась к бабушке, а я подошла к мужу, получив сдержанный поцелуй в губы — при родителях он никогда не проявляет особой страсти, да и мне при них неловко. Потом он поцеловал в лобик Эридана, лежавшего у меня на руках.       Тем временем камин снова загудел, из зелёного пламени появился мистер Малфой. Лео и Орион повскакивали со своих кресел и замерли на месте, готовясь встречать отца. Но только не Грейнджи! Она тут же ловко соскочили с диванчика, на котором только что устроилась с бабушкой, и, тараторя: «Деда. Деда. Деда», — помчалась к нему.       Люциус, только что имевший совершенно серьёзное выражение лица, тут же расцвёл в нежнейшей улыбке.       — Сердце моё! Дедушка весь… в порохе… — но она уже обхватила его за ноги, уткнувшись личиком в колени. Она тут же подняла ручки, глядя ему в глаза и требуя взять её на руки, и дедушка сдался без боя. Грейнджи обняла его за шею крепко-крепко, положив головку на плечо и сжав его собранные в хвост волосы в кулачке.       — Дедушка попался, — широко улыбнулся Драко.       — Зависть — дурное чувство, — с блаженством выдохнул дедушка. — Однако, мы должны очиститься, юная леди, посмотрите, вы испачкали своё прелестное платье.       Он достал палочку и стал очищать её лицо и светло-розовое платье, потом свой костюм, так и не спуская Грейнджи с рук.       — Деда касивый! — ласково протянула она, поглаживая лацканы его парадной мантии, украшенной серебряными змеями. — Деда касивый-касивый!       — О, мой ангел! — растрогался дедушка. — Никто не похвалит лучше, чем моё сердечко.       В самом деле, проводя разнообразные встречи с будущими партнёрами по бизнесу, мистер Малфой всегда остаётся безупречен. Его костюмы неизменно изысканы и подобраны с большим вкусом. Очевидно, что Грейнджи уже с младенчества учится аристократическим приёмам.       Миссис Малфой с трудом держала скромную улыбку, которая норовила расползтись шире. Лишь потом она спокойно сказала:       — Мальчики.       Лео и Орион степенно подошли к отцу, вразнобой выпалили:       — Добрый вечер, — и отец приветливо, но всё же сдержанно улыбнулся:       — Приветствую вас, джентльмены.       — Отец, — почтительно чуть склонился Драко.       — Здравствуй, сын. Как прошёл твой день?       Вот такие теперь наши вечера. Всё степенно, размеренно, лишь Грейнджи вносит в привычный быт Малфоев свою игривую сумятицу.       Всё хорошо, даже приятно. Но я изнываю от бездействия. Здесь — в поместье — всё идеально. Совершенно. Каждая вещь на своём месте. Не нужно убирать, не нужно готовить, стирать, остаётся лишь присматривать за малышами.       Миссис Малфой ненавязчиво занимает меня беседами, прогулками по саду, экскурсиями по дому. Кажется, всё как по нотам. И это удручает. Я чувствую себя рыбкой в аквариуме — ужас.       Буквально вчера она снова завела разговор о раздельных спальнях, предложив мне выбрать одну из комнат для себя лично.       — Мы обустроим её полностью по твоему вкусу, Гермиона, — учтиво предлагала она. — Выберешь цвета, мебель, отделку, декор, разнообразные аксессуары, чтобы тебе было приятно и уютно там находиться.       — Но для чего? — неуверенно спросила я. — Мы привыкли жить вместе. Если нам надо уединиться, можем уйти в библиотеку или Выручай-комнату…       Тут я немного растерялась, ведь в поместье, выходит, у нас нет места, где можно уединиться. Но тут последовали объяснения:       — Ты ведь понимаешь, Гермиона, случаются моменты, когда женщине просто необходимо побыть одной. Например ей нездоровится. В такие дни мы бываем не в форме, страдает наша внешность, настроение сказывается на общении с мужем. Но если ты уединяешься в своих покоях, он понимает, что в это время предпочтительнее тебя не беспокоить. Полностью исключаются неловкие вопросы…       — Разве вы не хотели бы в такие дни, чтобы муж о вас заботился? — с удивлением спросила я, и леди Малфой, кажется, потеряла почву под ногами. Она смотрела на меня немного удивлённо, хоть и старалась выглядеть безупречно спокойной. — Например, когда я болела, Драко сам лично ухаживал за мной — переодевал, поил горячим чаем, обнимал, чтобы поддержать меня.       — Но, согласись, во время болезни, мы же просто ужасно выглядим, — настаивала она. — Неприлично показываться мужу в таком неприглядном виде — без макияжа, причёски, с кругами под глазами, — она была так возмущена, что моё удивление было не меньшим, чем её.       — Но ведь… разве не взаимная забота сближает нас больше всего? — улыбнулась я. — Разве это неправильно, что муж знает вас любой, даже страшной и без макияжа, когда вы больны, но любит вас всё равно, несмотря ни на что? Разве ваш усталый замученный вид не вызовет в нём сочувствия, желания помочь, позаботиться, облегчить ваше состояние? Разве не в этом любовь? Её проявления. Даже взять такую мелочь как критические дни…       — О, это просто ужасно! — немного нахмурилась она. — Я бы ни за что не хотела, чтобы муж знал…       — Но Драко знает обо мне всё! — тихо засмеялась я. — Он знает, когда у меня всё это начинается, знает, как я себя чувствую и проявляет максимум внимания и понимания. Это так мило с его стороны, когда он предлагает приготовить мой любимый кофе или помассировать мне ноги…       Нарцисса, казалось, была уже совсем растеряна.       — Драко это делает? Мой сын?       — Да, мадам! Может быть, это излишне интимная подробность, но я считаю нормальным проявление заботы. И когда я выгляжу… не очень хорошо, он сочувствует, обнимет и пожалеет, от этого сразу становится легче на душе и даже чувствуешь себя лучше. А если спрятаться в отдельной комнате и делать вид, что не нуждаешься в заботе, то никогда её и не увидишь!       Меня поразила задумчивость миссис Малфой. Было странно видеть, что женщина, прожившая в браке около двадцати пяти лет, может даже не подозревать о таких проявлениях мужской заботы. Мне было очень неловко, но я всё же спросила:       — Разве мистер Малфой не заботится о вас, если что-то случается?       Она с достоинством приподняла подбородок, расправила плечи.       — Я считаю, что женщина не должна проявлять слабость. Конечно, случаются непредвиденные случаи, но лучше постараться не создавать мужчине повода для беспокойства. Нужно ценить его время, уважать предпочтения. Не думаю, что мигрень или периодические боли — повод привлечь к себе внимание.       — Но я немного не об этом говорю, — улыбнулась я. — Вы правы, излишнее ни к чему, но это не значит, что муж не должен об этом заботиться.       — В любом случае, — улыбнулась она, очевидно собираясь закрыть тему, — если у тебя вдруг появится желание обрести свой личный уголок, я всегда рада помочь.       Сегодня наша годовщина. Три года, как мы поженились. Мне было ужасно стыдно, ведь за всё это время я так и не решилась покинуть поместье. Я не знала, что придумать, как устроить праздник для нас двоих, зная, что в доме полно народа. Да и Эридан меня не отпустил бы надолго. Неловко было обращаться к Нарциссе, вообще задавать ей вопросы или просить разрешения покинуть дом, несмотря на её заверения в готовности во всём помочь. Я просто не представляю, как это сделать.       Я тихонько накинула поверх ночной сорочки лёгкий шёлковый халатик и в полной растерянности бродила по дому. Хотелось есть, и это уже не первый раз, когда я просто не знаю, как раздобыть себе еду. У Малфоев принято принимать пищу по часам. Если они хотят чай или перекусить — зовут эльфов. Я была немного раздражена, когда решилась наконец сделать хоть что-нибудь и позвала Пэтти.       Домовая явилась тут же, с полной услужливостью на лице.       — Что угодно молодой хозяйке?       — Пэтти, где у вас здесь кухня? — спросила я, и удивление на её мордашке стало раздражать ещё больше.       — Пэтти принесёт молодой хозяйке всё, что она пожелает.       — Нет, благодарю, — набравшись терпения, улыбнулась я. — Мне нужно попасть в кухню, проводи меня, пожалуйста.       — Хорошо. Пэтти послушный эльф, — пропищала она и пошла впереди.       Я следовала за ней длинными коридорами, какими-то витиеватыми проходами, пока не очутилась в огромном помещении. Кухня оказалась на удивление тёмная, снабжённая добротной старинной дубовой мебелью и довольно тускло светящимися фонарями. Очаг, разумеется, не горел. Несколько плит вызывали кучу вопросов, потому что мне показалось, что их топят дровами. Это было ужасно странно. На стенах висела доисторическая посуда — какие-то чёрные котлы, кастрюли, сковороды, шумовки и половники. Я с ностальгией вспомнила свои красивые эмалированные кастрюльки и сковородки с тефлоновым покрытием.       Неожиданно в кухне один за другим стали появляться эльфы. Я сразу заметила пятерых и стало ужасно не по себе.       — Доброй ночи, — тихо сказала я, ставя на стол две радионяни — одну для Грейнджи, вторую для Эридана. — Простите, пожалуйста, если я вас разбудила.       Эльфы все разом поклонились чуть ли не до пола. Тихий шорох: «Молодая хозяйка», — разнёсся по просторной комнате.       — Не беспокойтесь, — тут же начала я. — Я лишь хочу что-нибудь приготовить. У нас с мужем… годовщина, а он любит яблочный пирог. Могу я попросить продукты для него, остальное всё сделаю сама.       — Мы готовы, госпожа, — проскрежетал один из эльфов, ужасно напоминающий Кикимера по возрасту и ворчливости.       — Нет-нет, — замотала я головой, — вы не поняли. Я буду печь сама — замешу тесто, растоплю печь…       — Но это наша работа, — пискнула другая домовая. — Хозяева прогонят нас, если…       — Не прогонят, — закатила я глаза. — Вы должны знать, что я всё буду делать сама. Итак. Мне нужны яйца, сливочное масло, сметана, мука, мёд, сода, порошок ванили, корица и яблоки. Я могу здесь это раздобыть?       Я достала свою волшебную палочку на тот случай, если придётся всё искать.       Но не пришлось. Щелчком пальцев пожилой эльф вызвал всё, что нужно — продукты оказались на столе.       — Благодарю. Акцио большая миска.       Дверь одного из стенных шкафов распахнулась, и большая миска для замеса теста примчалась прямо в руки.       — Акцио венчик. Акцио столовая ложка.       Я быстро нашла необходимую посуду и запомнила заодно, где что лежит.       Эльфы наблюдали за мной очень подозрительно, как будто впервые видели человека, который умеет готовить.       — Я вас не задерживаю, — заметила я. — Можете идти спать, я справлюсь, только… подскажите, пожалуйста, как растопить печь. Но не щелчком пальцев! — тут же с улыбкой воскликнула я, заметив намерение домовика. — Я должна знать, как это сделать вручную или с помощью палочковой магии.       Домовики переглядывались и, наверное, думали, что в их доме поселилась сумасшедшая.       Пожилой эльф, которого зовут Эрни, положил несколько поленьев в печь и кивнул на мою палочку. Простое Инсендио — и огонь полыхает. Не сложнее, чем с печью, которой мы пользовались во время поисков крестражей.       Замесила тесто с помощью магии, позволила Пэтти помочь мне почистить яблоки, всё-таки дети могли проснуться и нельзя было слишком увлекаться. Решила приготовить пирог побольше, всё-таки у нас праздник. Убрав заполненную прямоугольную форму, присыпанную ароматной корицей, в печь, уселась ждать.       Эльфы продолжали стоять и смотреть на меня, как на экспонат в музее.       — Спокойной всем ночи, — улыбнулась я. — Всё сама уберу, вы можете идти.       Эльфы нерешительно, но всё-таки ушли. Я стала мыть посуду и чувствовала себя намного лучше от осознания того, что наконец-то могу что-то делать. Радионяни молчали, и я немного волновалась, почему Драко нет так долго. Подумала, что, возможно, он уже вернулся, обнаружил, что меня нет и мог отправиться меня искать. Интересно, куда бы он пошёл? Скорее всего, в библиотеку.       Тем временем пирог уже порядком поднялся, его приятный аромат наполнил кухню. Мне даже показалось, что стало светлее и уютнее. Протёрла поверхность кухонного стола и тут услышала шаги в коридоре — быстрые, уверенные, но незнакомые, ведь я ещё не привыкла к звучанию шагов в новом доме.       — С ума сойти, какой аппетитный запах! — раздался изумлённый и радостный голос Драко, и у меня сердце забилось в два раза быстрее от счастья. Он вошёл в кухню уже в домашнем — в простой белой футболке и льняных светло-коричневых брюках.       — Потерял меня? — сияя улыбкой, спросила я, направляясь к мужу. Драко обнял меня за плечи, а я его за талию. Наши губы соприкоснулись легко и невесомо. — С годовщиной, мой мракоборец! — шепнула я.       — С годовщиной, нежность моя. Я сражён наповал.       — Прости, не могла уснуть, как всегда.       — Честно говоря, ты заставила меня понервничать. Но в этом доме никогда так не пахло яблочным пирогом.       — Пришёл на запах? Это плохо? — удивилась я. — Буду закрывать двери.       — Плохо, что им здесь прежде не пахло, — улыбался Драко. — Так уютно, тепло. Долго ждать?       — Ой! — всполошилась я и побежала скорее к печи.       — Венгардиум левиоса! — скомандовала я, и противень, наполненный румяной воздушной выпечкой, плавно переместился из печи на деревянную подставку на столе.       — Какой красивый! Аромат… ммм! — с удовольствием прикрыв глаза, протянул Драко.       В самом деле пирог удался на славу — пышный, румяный, украшенный цветами из тонких яблочных долек и посыпанный так любимой мною корицей — кажется, он ещё ни разу не получался таким удачным. Вынув его из формы, уложила на большую разделочную доску, надрезала и положила на найденное фарфоровое блюдце кусочек.       — Ты ведь, наверное, хотел бы поужинать, — неуверенно спросила я. — Хочешь, позови Пэтти, я не представляю, где и как раздобыть ужин.       Стало ужасно неловко.       Неожиданно Драко подхватил меня подмышки и усадил на стол, разместившись между моих коленей.       — Вот мой ужин, — игриво улыбнулся он и, глядя мне в глаза, потянулся за блюдцем с пирогом и чайной ложкой.       Он отломил кусочек пирога и соблазнительно отправил его в рот, закатывая глаза от удовольствия. У меня даже слюнки потекли.       — А мне? — обиженно захныкала я, и он тут же отломил ещё кусочек, угощая меня.       Такой сладкий, рыхлый и воздушный, с приятной кислинкой — всё как я люблю.       — Моё сладкое яблочко, — улыбаясь, шепнул он, нежно касаясь моих губ. Как же это было вкусно!       Поставив блюдце рядом, Драко нежно поглаживал моё обнажённое бедро, и мы ели пирог, наслаждаясь этим странным уединением в кухне поместья.       — А у меня для тебя кое-что есть, — загадочно произнёс он. — Позвольте вашу чудную ножку, леди Малфой.       — Ножку? — усмехнулась я, подтягивая к себе колено. — И куда её позволить?       Драко немного отстранился, осторожно снял с меня туфельку-лодочку и положил мою щиколотку на бедро моей второй ноги, а потом запустил руку в карман своих брюк.       — Закрой глаза, — улыбался он.       И я в предвкушении зажмурилась. Почувствовала, как он ласково провёл пальцами по моей щиколотке, потом его дыхание чуть выше, его поцелуй.       — Драко, что ты делаешь? — замирая от волнения прошептала я.       — Ласкаю мою женщину, — чуть охрипшим голосом произнёс он.       Услышала тихий звон, ощущение тёплого тонкого металла, касающегося ноги.       — Прикуёшь меня цепями к столу? — улыбнулась я.       — Максимум к своему сердцу, — прошептал он у моих губ, ласково поглаживая щиколотку. — Можешь открыть глаза.       Это было так неожиданно, удивительно и странно, обнаружить тонкий золотой браслет, нежно обвивший мою щиколотку изящной нитью, на нём по всей длине равномерно устроились крохотные золотые павлиньи пёрышки. Их серединки, украшенные маленькими изумрудами, ярко поблёскивали в свете тусклых ламп.       — Какая красота! — вздохнула я. — Но почему…       — Дети не дадут тебе носить такое украшение на руке, — усмехнулся Драко. — Я, конечно, могу его заколдовать, чтобы не порвали, но, боюсь, он будет путаться в волосах Эридана.       — Как мило, Драко! Он такой необыкновенный. Спасибо! — улыбнулась я. — Но я не уверена, что твоя мама это одобрит. У неё свои чёткие понятия о красоте и эстетике.       — Это мой подарок, Грейнджер, — нежно касаясь моих губ шептал Драко, — и я хочу, чтобы ты его носила. Это оберег — от моего Патронуса.       Его губы нежно рисовали извилистую линию от моих губ к подбородку, шее, плечу. Осторожные пальцы медленно потянули шёлк с моего плеча, а потом и тонкую лямку сорочки. Дыхание перехватило, когда его пальцы, будто случайно, еле ощутимо коснулись обнажившейся груди. Мурашки прошли по коже, а его губы доводили до головокружения. Лёгкие, робкие поцелуи, будто самые первые в жизни.       — Драко… — еле слышно прошептала я, запрокидывая голову, проскальзывая ладонями по его плечам к шее, ныряя пальцами под ворот футболки, чуть царапая его лопатки ноготками. Его дыхание становилось всё тяжелее. — Драко, ты понимаешь, что мы здесь не одни, м? Тут полно эльфов.       — Здесь никого нет, я слышу. Они не осмелятся явиться без приглашения, — шептал Драко. Его губы захватили мою грудь, и я не смогла сдержать стон.       — А родители… — вздохнула я, зажимая рот ладонью, — мы попадёмся.       — Вряд ли они знают, где здесь находится кухня, — усмехнулся он, продолжая ласкать меня, поглаживая кончиками пальцев золотую цепочку на моей щиколотке — это было так приятно.       Драко целовал мою грудь, обнажая тело всё больше. Вот он уже добрался до живота, бёдер, и мой халатик был развязан и лежал на столе за моей спиной. Его губы касались моей щиколотки, лаская невесомые тонкие пёрышки, щекочущие кожу. Это было настолько интимно и возбуждающе, что сознание мутилось.       Я осторожно стянула с него футболку — так хотелось прикоснуться к его коже, вдохнуть аромат. Он словно чувствовал мои желания, чуть отстраняясь и возвращаясь к моим губам, прижимаясь ко мне всем телом и подтягивая к себе за бёдра. Я порывисто расстегнула его брюки. Мы слились воедино, с трудом сдерживая рвущиеся на волю стоны. Понимание того, что мы не одни в доме словно подстёгивало к действиям. Драко был быстрым, настойчивым, буквально втирая меня в этот крепкий дубовый стол, и моё напряжение казалось неправдоподобно сильным от волнения и страха, что нас застукают. И когда его внимательные пальца проскользнули между нами, принимаясь ласкать мою самую чувствительную точку, я больше не смогла сдерживаться, как это было всегда.       — Драко, о невыносимый, — застонала я откидываясь назад, открываясь перед ним, наслаждаясь тем, как он другой рукой оглаживает мою грудь. Сладкая истома разрядом тока прошла внутри, захватывая живот, распространяясь по всему телу, я зажала рот обеими руками, прогибаясь, сдерживая стоны блаженства, которые с каждым его движением норовили заполнить старинную кухню поместья Малфоев.       — Ммм, моя Грейнджер… — с удовольствием прошептал он. — Воплощение женственности. Ох, ну всё…       Ощутила, как он быстро выскользнул, горячую влагу на своём животе и бёдрах. Слух наслаждался его прерывистым дыханием. Силы покидали, сознание растворялось, а его руки продолжали поглаживать мои бёдра, щиколотку, закованную в цепь.       — Ты прекрасна, моя гриффиндорка, — прошептал он, приподнимая меня за плечи, прижимая к своей груди, и я обвила руками его торс. Мы с трудом дышали, и это было так сладко, так удивительно безобразно и чудесно.       Драко вдруг торопливо стал дрожащими руками натягивать лямки сорочки на мои плечи, потянулся за халатом, помогая мне одеться.       — Что? — встревожилась я.       — Беда близко, — усмехнулся он.       И только теперь я услышала отдалённые шаги и стала встревоженно застёгивать его брюки, благо на них была лишь молния и пуговица. Подала ему футболку, Драко схватил со стола блюдце с недоеденным пирогом. Шаги были уже совсем близко.       — Хорошо, что не раньше, — усмехнулся Драко, и в кухне появилась миссис Малфой в белоснежном кружевном пеньюаре и с распущенными светлыми волосами, убранными назад заколкой.       Она была немного сонная, но приветливо улыбнулась, а Драко, ненавязчиво так, стащил меня со стола на пол.       — Это же просто удивительно, — мягко заговорила она. — Чем это так восхитительно пахнет?       — Очевидно сексом, — сквозь улыбку еле слышно прошептал Драко мне на ухо.       — Я испекла пирог, мадам, — почему-то виновато промямлила я, чувствуя, как ноги подкашиваются от всё ещё не отошедшего напряжения.       — У нас годовщина, мама, — напомнил Драко. — Мы обменялись подарками. Вы не против? — подозрительно приподнял он бровь.       — Ну что ты, дорогой! — уже расслабленнее улыбнулась она. — Я вас от души поздравляю. Надо же, вот уже и три года пролетело. Как один день. Какой красивый!       Она словно главный эстет вселенной осмотрела мой кулинарный «шедевр».       — Потрясающий аромат, боюсь, он разбудил не только меня.       Шаги в коридоре заставили нас с Драко сдавленно рассмеяться. Драко даже занял рот пирогом, чтобы скрыть свою чрезмерную весёлость. Теперь и мистер Малфой, в своей домашней просторной мантии вошёл в кухню.       — И что это за собрание в подсобном помещении посреди ночи, позвольте спросить, — недовольно начал он, явно разыскивая взглядом предмет, который его разбудил.       — Дети отмечают годовщину, — улыбнулась миссис Малфой.       — Ах да, я и забыл. Что ж, поздравляю. Но почему здесь и сейчас? Вы в курсе, который час?       — Правда чудный аромат, дорогой? Помнишь, когда мы бывали в Париже… — мечтательно начала она.       — Да, что-то припоминаю, — немного недовольно скривился он. Я уже давно поняла, что Люциус не любит делиться своим прошлым при посторонних, а я, как известно, всё-таки не совсем своя.       — Хотите попробовать? — выкрутилась из ситуации я, чтобы сменить тему.       — Посреди ночи? — подозрительно прищурился Люциус.       — О, я с удовольствием попробую! — улыбнулась Нарцисса. — Акцио розовое блюдце. Акцио чайная ложка.       Посуда моментально явилась на стол. Я вымыла руки и отрезала кусочек пирога для свекрови. Мужчины с разнообразными эмоциями наблюдали за процессом: Люциус был немного раздражён, а Драко просто сиял. Леди Малфой попробовала и с наслаждением прикрыла глаза, не знаю, возможна ли ещё более эффектная похвала.       — Гермиона, это чудесно! В лучших традициях французской кухни.       — Благодарю, — выдохнула я, и Драко просто расцвёл в сияющей улыбке.       — Милый, ты просто обязан это попробовать, — миссис Малфой совершенно внезапно направилась к мужу и, отломив от своего пирога кусочек, сунула ему под нос.       Честно говоря, я боялась, что прямо сейчас начнётся лекция о вреде ночного питания, возмущение тем, что его разбудили или что-нибудь в этом роде, но он вдруг послушно принял от супруги угощение и, тщательно прожевав, заключил:       — Очень недурно.       И я снова ощутила этот странный и непривычный поцелуй в затылок. Но всё же мне очень нравится это сдержанное проявление его нежности.       — Моя умница, — прошептал Драко, и я улыбнулась в ответ.       Люциус тем временем взмахом своей волшебной палочки раздобыл четыре массивных дубовых стула, и мы сели к столу, отрезав ещё по кусочку пирога. Миссис Малфой приказала Пэтти подать чай, и как-то незаметно наше ночное чаепитие приобрело массовый характер.       — Помнишь, дорогой, как ты искал меня здесь ночью? — усмехнулась Нарцисса.       — О! — закатил глаза Люциус. — Это было невыносимо. Тебя вечно тянуло нарушать правила этого дома. И сын весь в тебя.       — Я? — возмутился Драко. — Когда это я что-нибудь нарушал? Ходил по струнке!       — Не всегда, милый, — улыбнулась Нарцисса. — Даже уже поступив в Хогвартс, ты приходил сюда и таскал печенья, чтобы эльфы тебя не выдали.       — Предатели, — наигранно обиженно проворчал Драко. — Я им это припомню, — прищурился он.       Леди Малфой тихо засмеялась.       — Все дети нарушают правила, пока не осознают их важность, — размышлял Люциус. — Чем раньше осознают, тем лучше.       — Похоже, на внучку это не распространяется, — еле слышно заметила Нарцисса, с трудом пряча усмешку.       — Она ещё слишком мала, — будто немного отрешённо заявил Люциус.       — А, ну конечно! — многозначительно кивнула Нарцисса. — Мальчики не слишком малы…       — Никаких возражений! — деловито постучал по столу чайной ложкой свёкор. — Не трогать юную леди.       — Нет-нет, ни в коем случае! — воскликнула Нарцисса и пригубила чая. — Но, признайся, ты ведь тоже не всегда был взрослым и нарушал правила. Признайся! — протянула она.       — Ну хорошо, — закатил глаза Люциус. — Меня тоже гоняли с кухни. Но мне было всего пять лет!       — И что таскал ты? — усмехнулся Драко.       — Эльфов за уши! — скривился Люциус.       Мы не смогли сдержать смеха.       — На самом деле, от меня прятали леденцы, — наигранно вздохнул Люциус, — такие крошечные, размером с ноготь ребёнка. Я их обожал и мог запросто объесться. Потому отец, заботясь о моих зубах, велел домовым прятать их от меня, за что те по ушам и получали.       — Так это не шутка? — возмутилась я, тут же прикусывая язык — как будто я не знала, что Малфой прежде был жесток с эльфами.       — А вы как думали, юная леди? Воспитание — неотъемлемая часть семейных традиций, — но он тут же смягчился: — Однако, я надеюсь, некоторые методы со временем изменятся.       И мы около получаса сидели в кухне, пили чай и мило беседовали. И эта обстановка семейного уюта как-то незаметно заняла мою душу.       Всё не так. Совсем не так, как я изначально представляла. И я думаю, может быть, она будет по-настоящему хороша — наша новая жизнь.