Тайны дневника Гермионы. Новая жизнь

      30 июня.       Закончился этот странный день. Свёкор был как никогда нервный и взволнованный. И даже не потому, что мог куда-то опоздать — это скорее был азарт. Надо признать, что Люциус всё-таки очень эмоциональный человек, и хоть на публике он всегда «держит лицо», в семье у него это получается не очень хорошо, даже если он пытается — хотя бы в моём присутствии. Не знаю, плюс это или минус, что ко мне всё больше привыкают и не особо скрывают своих чувств. Наверное, это говорит о доверии ко мне, а это большая ценность в семье Малфой.       Доверие — это как семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение, и если свёкор позволяет себе в моём присутствии расчувствоваться или разозлиться, значит, я и правда настоящий член их семьи.       Надо было видеть, как Люциус и Нарцисса прощались с детьми. Леди Малфой, всегда сдержанная и спокойная, с трудом скрывала слёзы, целуя в щёчки Лео и Ориона, давая им последние наставления:       — Слушайтесь Гермиону, мальчики, — мягко, но с налётом строгости, говорила она. — Старшего брата слушайтесь и Норму. Ведите себя хорошо, чтобы нам с отцом не было за вас стыдно.       — Ты скоро приедешь, мамочка? — повис у неё на шее Орион, крепко стиснув её ручками, и она с трудом сдержала всхлип, глубоко вздохнув:       — Скоро, моё счастье, нас не будет всего два-три дня. Время быстро пролетит.       Было ощущение, что она больше успокаивает себя, чем сына.       Лео тоже крепко её обнял. Люциус с благоволением погладил их светлые макушки, также заметив:       — Вы — мужчины, джентльмены, а значит, должны беречь и почитать свой дом. Я вам доверяю и рассчитываю на ваше благоразумие, понимаете?       — Да, папа! — вместе ответили они.       Драко с трудом сдерживал усмешку, наверное, вспоминал наставления отца, когда Драко сам был маленьким.       Нарцисса поцеловала Эридана в щёчку, подержала Грейнджи на руках пару минут, обещая привезти ей самую красивую куклу из Нью-Йорка, на что малышка с радостью обняла бабушку.       Ну и, конечно, не обошлось без разрывающих сердце страданий, когда дедушка прощался с внучкой.       — Сердечко моё, — вздохнул он, обнимая Грейнджи, а она, как всегда, уложила головку на его плечо, ласково обняв за плечи. — Ничего, моя милая леди, мы скоро увидимся, дедушка сделает все важные дела и примчится к своей королеве на крылатом коне. Мы пойдём с вами к Малышу и будем кататься…       — Деда, я тебя юбю… — с нежностью протянула она, и он с блаженством закрыл глаза, обнимая её ещё трепетнее.       — Ох, спасите мою несчастную душу, — с грустью усмехнулся он, отдавая внучку в руки папы.       — Всё будет хорошо, — улыбнулась Нарцисса, беря его под руку и увлекая к выходу. — Наш портал активируется через пять минут, милый.       И тут Грейнджи выгнулась дугой и подняла такой крик, что мы все перепугались:       — Деда-а-а! — заплакала она.       Люциус побледнел, а Нарцисса от удивления и растерянности даже приоткрыла рот, не зная, что сказать.       — Так! — выдохнул Драко. — Слишком долгие проводы!       Он резко развернулся и понёсся с Грейнджи на второй этаж, братья помчались за ним.       Я немного растерянно уставилась на чету Малфой, а Эридан уже начал дремать у меня на руках.       — Удачной поездки, — улыбнулась я. И поскольку Грейнджи уже перестала плакать, Люциус с облегчением вздохнул и сдержанно улыбнулся:       — Уверен, всё пройдёт хорошо. Приложу все усилия, чтобы наша… — он осёкся, — ваша компания процветала.       — Наша, сэр, — уточнила я, что явно доставило ему удовольствие.       — До связи, Гермиона, — добавила Нарцисса, и супруги проследовали в холл, откуда и телепортировались.       Вечер проходил до безобразия весело, Люциус никогда бы не понял и не одобрил такого. Драко носился по дому как мальчишка, а братья с визгом и смехом его ловили. Грейнджи, разумеется, не отставала, думаю, она очень соскучилась по играм с папой, а в такой весёлой компании играть ещё интереснее. Смех и визг слышались то там, то тут, и я ни за что не смогла бы избавиться от улыбки, не сходившей с моего лица.       Мы с Эдди ждали ужина в гостиной. Ему скоро четыре месяца и он очень смышлёный и любопытный мальчик. Мы рассматривали разнообразные изящные украшения гостиной — картины, подсвечники, шкатулки и миниатюры. Дом Малфоев красив, и я рада, что дети могут жить в окружении изящества, лишь бы не привязывались к нему слишком сильно.       В какой-то момент в доме воцарилась тишина, и стало ясно, что компания балагуров устала и решила остановиться.       К ужину прибыли Норма, Тео и Дельфи.       Как же было приятно увидеться с друзьями. До сих пор никак не привыкну, что мы все теперь одна семья — это так здорово!       — Как замечательно, что мы так скоро увиделись! — воскликнула Норма, чуть ли не вприпрыжку подбегая к Эридану и целуя его в щёчку. — О, мой любимый крестник! Я и не думала, что буду так по нему скучать. Как он подрос за неделю!       Не успел Тео нас увидеть и поздороваться, тут же перешёл к делу, что меня удивило, но и порадовало в то же время.       — Гермиона! Ну наконец-то! — воскликнул он, и мне стало неловко.       — Прости, я собиралась с тобой связаться, но подумала…       — Всё хорошо! Я тоже безумно ждал нашей встречи! — по-настоящему радостно заявил он.       — Так. Кажется, я тут лишний, — с усмешкой выдал Драко. — Я чего-то не знаю?       Меня разбирал смех, а Тео моментально зарумянился.       — Малфой, опять твои шуточки! — всплеснул он руками.       Драко тихо рассмеялся и посадил Грейнджи в её кресло. Дельфи устроилась рядом с ней. Потом няня привела Лео и Ориона. Все уселись за стол, и Тео оказался напротив меня, Драко решил, что так нам будет удобнее беседовать.       — Итак, — взволнованно поёрзав на стуле, начал Тео. — Ты знаешь, магический мир от немагического всё-таки недалёк. В плане того, что волшебники всё больше замечают магловские средства связи. Им нравится мысль, что можно говорить с собеседником не пытаясь спрятаться, чтобы открыть портал.       — Да, Люциус меня уже посвятил в проблему, — вздохнула я.       — И что ты обо всём этом думаешь? — с интересом продолжал он, но и есть всё-таки не забывал.       — Я думаю, что нам придётся создать иллюзию невидимости.       — Правда? — широко распахнул глаза Теодор. — Я тоже об этом думал, но представить это в действии… Чары невидимости хорошо наводятся на уже имеющийся объект.       — Ты пробовал? — в восторге воскликнула я.       — Да-а, но это совсем не то! — с досадой протянул он. — Во-первых, портал изначально видно, во-вторых, голос собеседника слышен. Ну это же бред. Это не то, чего люди хотят.       — Маглы тоже не говорят неслышно, Тео, одного из собеседников всё равно слышат окружающие, иначе все легилиментами должны быть, — усмехнулась я. — Мы не можем с этим ничего сделать, потому что даже применяя легилименцию, невозможно услышать того, кто находится на другом конце портала. Это закрытая система.       — Да-да, — вздохнул он. — Потому задача и не решается. Майлз про легилиментов то же самое говорил.       — Вы пытались так поговорить? — удивилась я.       — Ну конечно, мы же исследуем возможности. Майлз так до меня и не докричался своими мыслями.       — Да, это провальный вариант, — подытожила я.       Мы молча ели. Норма и Драко участливо посматривали на нас, очевидно не желая помешать ходу мыслей.       Тео периодически замирал, будто прокручивал что-то в голове, потом с досадой отмахивался, видимо решая, что идея не очень хороша.       Мне не давала покоя мысль, что голос в голове был бы идеальным решением. Помню, как Майлз передавал мне свои мысли. Это было жутко, но эффективно. Но ведь портал не способен это сделать. Откуда бы взяться такому способу?       — Голос в голове, — как-то неосознанно прошептала я, размышляя на тему.       — Знаешь, если бы я был маглом, — усмехнулся Драко, — решил бы, что с ума схожу.       — Это уж точно, — задумчиво кивнула я. — Голоса в голове точно не признак здоровья психики. Маглам везёт, они слышат голос прямо из устройства. Но мы же не можем сделать это прямо через волшебную палочку. Палочка не мобильник.       — Любой волшебник воспринял бы это как розыгрыш, — снова усмехнулся Драко. — Ты ведь знаешь, что в магическом мире слышать голоса в голове тоже не очень-то хороший знак?       — Голоса в голове, — опять повторила я, и тут ощутила горячую волну, прокатившую по телу. Меня будто осенило. — Розыгрыш? — и я уставилась на Драко в полном восторге. — Голос в голове — это розыгрыш? С чего ты это взял?       Драко растерялся на мгновение.       — Ты о чём?       — Повтори, что ты про розыгрыш сказал.       Он перестал жевать, поднял глаза к потолку.       — На самом деле, это была шутка Майлза. Я был мелкий — на втором курсе, — а этот гад на шестом. Я думал, у меня едет крыша, а оказалось, что это его штучки. Слышал голос в голове и думал, что рехнулся.       — И что же он говорил? — с явным интересом спросил Тео.       — Неважно…       — Стойте! — хватаясь за голову, выдохнула я. — Так! Мысль в голове. Голос в голове…       Я думала, у меня действительно сознание вывернется наизнанку. Почему-то воспоминание о волшебной броши со свадьбы Нормы и Тео не давало покоя.       — Джордж! — вдруг выкрикнула я. Даже дети все вздрогнули за столом и взглянули на меня. — Простите, — усмехнулась я. — Розыгрыш! — начала я. — Тео, это может стать возможным. Я пока не уверена, но мы можем попробовать поговорить с Джорджем Уизли. Помнишь брошь, с помощью которой мы говорили голосами тех, кто был в одном зале с нами.       — Такое не забудешь, — усмехнулся Тео, взглянув на Норму.       — Это были самые яркие впечатления нашей свадьбы, — улыбнулась она.       — Да-а-а, впечатления, что надо, — ухмыльнулся Драко. — Особенно голос Паркинсон было приятно слышать.       — Это уже частности, — бросила я, — подождите! Не знаю почему, но мне кажется, что между этим эффектом и голосом в голове может быть какая-то связь. Будто это… Не знаю точно, я могу ошибаться, но мне помнится, что Фред ещё в школе упоминал о таком розыгрыше — в шутку, конечно. Это было ужасно цинично с его стороны, те, кто знали Фреда никогда не обижались, но он… подтрунивал над Гарри, что он слышит голоса в голове, и хотел создать такой розыгрыш, но, разумеется его никто не поддержал, помню, Рон заметил, что это отвратительно, так потешаться над людьми, так и до Мунго недалеко. Посмеялись и забыли. Но… Ох, если Джордж что-нибудь знает об этом…       — Ты можешь с ним связаться? — оживился Теодор.       — Да, конечно! Уверена, ему это будет, по крайней мере, интересно.       — Как это потрясающе! — вдруг выпалила Норма. — Так увлекательно наблюдать за вашими разработками. Можно я тоже послушаю?       Мольба в её взгляде обезоружила бы кого угодно.       — Конечно, — улыбнулась я.       — Почему я знал, что лишний в этой компании? — проворчал Драко.       — Как лишний?! — воскликнула я. — Да если бы ты не упомянул про розыгрыш, я бы никогда даже подумать не могла… Но радоваться рано. Не факт, что Джордж сможет нам помочь.       После ужина мы все были немного взволнованы, потому оставили с нами только Эридана, остальные дети, включая Дельфи и Грейнджи, отправились играть в детской под присмотром нянь.       Мы расположились в гостиной, и думали, как нам лучше поступить.       — Итак, — выдохнула я. — Нужно это сделать очень аккуратно и тактично.       Чувствовала, как внутри всё буквально трясётся от волнения и предвкушения. Наше предприятие могло вообще ничего не дать, и больше всего было страшно ненароком расстроить Джорджа.       Я вызвала его, воспользовавшись Кристаллом связи. Он некоторое время не отвечал. Решила попробовать чуть позже и отменила вызов. Мы все молча переглядывались, как будто моментально стало не о чем говорить, когда моя палочка издала еле заметный сигнал. Золотистая надпись в воздухе «Джордж Уизли» очень взволновала. Я тут же приняла вызов.       — Сестрёнка! — весело произнёс Джордж, и я, конечно, не могла сдержать улыбку.       — Привет, Джордж! Как твои дела?       — Ну теперь просто великолепно! Уж я-то знаю — Гермиона не станет беспокоить не по делу, — усмехнулся он.       — Ох, прости, мне даже неловко, — засмущалась я, прям ощутила, как загорелись щёки.       — Всё отлично, Гермиона, что ты! Когда, скажи, я последний раз тебя беспокоил? Все мы взрослые занятые люди.       — Да, ты совершенно прав. И всё же…       — О, в магазине дела идут отлично! Не пугайся бардака на фоне, это моя мастерская.       Позади него действительно был огромный стеллаж, заставленный всякой всячиной от старинных часов до скомканных тряпок. Там что-то вертелось, звенело, словно в мастерской сумасшедшего учёного.       — Я очень рада, — улыбалась я. — Замечательно, что ты творишь. И я действительно по делу. Ты ведь уже пользуешься нашим Кристаллом и наверняка тебе не хватает каких-то функций…       — Да ты что?! — совершенно искренне возмутился он. — Такая потрясающая вещь! Какие у неё могут быть недостатки?       — Однако, несмотря на её плюсы, есть и минусы, — пожала плечами я. — Волшебники хотят общаться так же не броско, как маглы, не привлекая к себе внимания.       — Оу, правда? — удивился он, моментально задумчиво сдвигая брови. — И что же?       — Мы с Теодором Ноттом сейчас заняты разработкой функции, позволяющей сделать портал невидимым, это раз…       — Вот это вы замахнулись! — выпалил он, тут же осекаясь: — Извини, продолжай.       — Да, и кроме этого, мы хотим добиться возможности говорить так, чтобы окружающим не было слышно твоего собеседника. Чтобы это было, как бы это сказать…       — Приватно? — приподнял он бровь.       — Ну, что-то в этом роде, — усмехнулась я. — Не могу отделаться от мысли, что было бы здорово, чтобы слушающий слышал голос собеседника прямо в своей голове, понимаешь? Чтобы никто не мог подслушать.       Тут Джордж стал медленно вращаться вокруг своей оси. Похоже, он сидел на крутящемся табурете, и при этом он опускался всё ниже, а потом стал крутиться обратно, возвращаясь в исходное положение. Мы ждали неизвестно чего, а он всё крутился, уйдя в себя.       В итоге он остановился и смотрел на меня очень внимательно.       — Голос в голове? — уточнил он.       — Да, — выдохнула я.       — Это похоже на безумие, — немного растерянно улыбнулся он.       — Я понимаю. Но твоя брошь, меняющая голос, навела на мысль, что всё же можно передать на расстоянии нужную информацию без применения изображения. Наверное, это похоже на бред, но…       — Ну почему же, — повёл он плечом. — Это очень любопытно. Знаешь, я рад, что ты вспомнила обо мне в связи со своими вопросами — это приятно.       Я улыбнулась в ответ.       — Знаешь, — усмехнулся он, опустив глаза, — Невилл однажды сказал, что шутка с голосами в голове очень плохая.       — Рон тоже так считал, — заметила я.       — Да, но у Нева были реальные причины, — вздохнул он. — Что ж. Я уверен, что ты тот самый человек, которому можно доверять. Ведь Министерство одобрило твои исследования, а значит… я отдам тебе записи Фреда, хорошо?       — Джордж, — в восторге выдохнула я, — ты уверен?       — Да, конечно! Прости, но сам я не готов этим заниматься.       Он моментально сник, и мне стало ужасно не по себе.       — Джордж, пожалуйста, прости… — начала я.       — Ты не представляешь, как я счастлив! — со слезами на глазах произнёс Джордж. — Если его фантазии увидят свет, даже теперь, когда его нет, значит, он не зря прожил жизнь. Всё не зря.       Он смахнул слезинку, и я не сдержалась — слёзы потекли по щекам.       — Извини! — засмеялся он, и его глаза сияли таким детским озорством. — Всё хорошо, правда! Пусть Фредди поддаст жару магическому миру. Я занесу тетради в твою мастерскую, да? Кто-нибудь передаст тебе их, или прислать совой? Нет, они тяжёлые, да и потеряться могут, лучше занесу, да?       — Ты не представляешь, как я благодарна, — вздохнула я. — Надеюсь, я смогу разобраться в его записях.       — Фред был педантом, — с теплотой улыбнулся Джордж. — Уверен, ты найдёшь это чтиво крайне занимательным.       — Спасибо тебе огромное! Передавай привет Анджелине.       — Тебе спасибо, Гермиона. Я и не представлял, что такое чудо может случиться. Я не могу, понимаешь…       — Да, — шепнула я. — Очень хорошо понимаю.       Он махнул рукой на прощание, я кивнула, и Джордж закрыл портал.       Губы задрожали. Я почувствовала руки Драко на своих плечах, повернулась и уткнулась лицом в его живот. Слёзы душили и хотелось разрыдаться. Слышала, как Тео и Норма тихо вышли из комнаты, а Драко нежно поглаживал мои волосы, не говоря ни слова. Мы так и провели в гостиной какое-то время, пока мне не стало легче. Потом я подняла голову, посмотрела ему в глаза. Драко улыбнулся и шепнул:       — Пойдём к детям?       Я кивнула. Он взял переносную люльку с Эдди, который всё это время болтал сам с собой, играя с подвесной погремушкой.       В детской царило умиротворение, дети играли в игрушечном замке. Как хорошо Дельфи руководит малышами! Словно маленькая хозяйка — у каждого своя роль, всё по правилам, даже Грейнджи её слушается с удовольствием. Норма села рядом со мной на ковре. Обняла за плечи и прошептала:       — Ты столько делаешь для всех нас. Спасибо!       Не знала, что ей ответить, только кивнула, и мы наблюдали за детьми, пока Орион не заявил, что пора читать сказку.       — Где папа? — нахмурился он. — Папа будет читать сказку?       — А папа ещё не приехал, — ответил Драко. — Если хотите, я почитаю вам сказку.       — Да! Да! — хором завопили малыши и помчались на излюбленное кресло, где Люциус обычно читает.       Драко чинно уселся и потребовал:       — Внести фолиант!       Дети ничего не поняли и озадаченно смотрели на него, пока он не усмехнулся:       — Кто книжку принесёт?       Старшие тут же помчались к книжной полке, только Грейнджи растерялась, но командным голосом закричала:       — Хочу змея! Змея!       — Нет, про горшок! — запротестовал Орион.       — Кто ещё за змея? — уточнил Драко.       — Я тоже хочу змея, — тихо ответила Дельфи.       — Так, всё, леди выбрали, джентльмены уступают, — улыбнулся Драко, и Орион скорчил обиженную рожицу, но смиренно понёс старшему брату книжку. До чего же они все милые!       Драко откашлялся, открыл книгу.       — А где твои очки? — спросил Лео.       — Мне не нужны очки, — ответил Драко, — я хорошо вижу.       — А папа что, плохо? — удивился Лео.       — Он хорошо видит, но буквы уже не очень хорошо, — заметил Драко. — Ну что, слушать будете?       Дети пристроились.       Драко повёл повествование спокойным размеренным голосом. Дети погрузились в атмосферу королевского сада, слушали внимательно, пока дело не дошло до диалога принцессы и змея.       «Они смотрели друг на друга долго, — читал Драко, — и когда змей вдруг двинулся с места, направляясь к девушке, Вирджиния с восхищением сказала:       — Какой ты красивый! — пропищал Драко, изображая голос девушки.       Мальчики расхохотались, а Дельфи манерно закрыла рот ладошкой.       «Змей замер в удивлении», — нормальным голосом прочёл Драко, но улыбка уже расползлась на его лице.       — «Я никогда не встречала такого красивого существа», — снова пропищал он, и мальчики снова рассмеялись. — «Твои глаза, словно магниты — притягивают взгляд», — ужасно смешно верещал он, — «а сияющие золотисто-зелёные чешуйки — само совершенство».       — Папа, нет! — вдруг возмущённо закричала Грейнджи. — Ты неплавильно! Неплавильно!       — Что неправильно? — удивился Драко.       — Так неплавильно! — прокричала она. — Деда не так!       — Доченька, но у принцессы должен быть голос как у девочки, — с трудом сдерживая улыбку, говорил Драко, — разве нет?       — Нет! Деда не так! — ворчала Грейнджи.       В итоге её нижняя губка вывернулась наизнанку, а Лео и Орион просили читать дальше, чтобы было смешно.       — Читай, Драко! — требовали они.       — А змей должен шипеть, — снова обратился он к ней. — Можно я буду так читать? «Разве ты не боишься меня?» — зашептал Драко растягивая слова, и бросил на меня коварный взгляд, это в самом деле было похоже на шипение. У меня даже дух захватило.       — Нет! Деда не так! — глазки Грейнджи наполнились слезами.       Драко так растрогался, что с нежностью обнял дочку, поцеловал её в щёчку.       — Ну прости, моя маленькая! Хорошо, я буду читать как дедушка, согласна?       — Да, — хныкнула она.       И я поняла, что сама вывернула губу так же, как она. Так было её жаль!       Дальше Драко читал обычным голосом, не переходя на роли. Да уж, Люциус не стал бы так дурачиться. Не могла взгляда отвести от этой милейшей картины. Малыши жались к Драко, Дельфи, сидя рядом на стульчике, положила головку ему на локоть и внимательно слушала, глядя в книжку.       Вся эта семейная обстановка, дети, Норма и Тео рядом — это нечто невероятное, тёплое и родное. Дети стали тереть глазки, няни отправились готовить мальчиков ко сну, а Норма пошла укладывала Дельфи. Я взяла Грейнджи на руки.       — Прости, Тео, — вздохнула я, — мы так и не решили вопрос невидимости портала.       — Ничего, — махнул рукой он. — Завтра поговорим и подумаем, сегодня и так был непростой день, и кое-что всё-таки наметилось, и… спокойной ночи, Гермиона. Пока, Драко.       — До завтра, — немного устало ответил он.       Пока я укладывала Грейнджи, Драко отнёс Эридана в его комнату. Мы всё ещё делаем попытки переместить его в детскую.       — Где деда Юцис? — грустно спросила моя булочка, укладываясь в постельку.       — Дедушка очень занят, моя маленькая, — тихо отвечала я. — Но он скоро приедет. Ты его ждёшь?       — Да, — зевая, ответила она — такая милая.       — Скоро дедушка с бабушкой приедут, нужно немножко подождать.       Я обняла её, поцеловала в щёчку, посидела с ней рядом немного, и Грейнджи быстро заснула. Выйдя в коридор, услышала детский плач и тут же побежала в комнату мальчиков. Лео спал, а Орион сидел в кроватке и плакал. Пэтти уже крутилась перед ним, очевидно собираясь усыпить.       — Что случилось? — спросила я, подойдя к его кроватке.       — Мона, где мама? — плакал он. — Я хочу к маме!       — Солнышко моё, — улыбнулась я, изо всех сил скрывая волнение. — Мама скоро приедет, не переживай.       Я села рядом, хотела поправить его одеяло, но он вдруг вскочил и залез ко мне на руки, крепко обняв за шею. Обняла его, погладила его светлую макушку. Такой маленький и беспомощный малыш. Я вдруг представила, что и Драко был таким крошечкой. Маленьким беспомощным мальчиком. Представила, как обожала его Нарцисса, и такая нежность переполнила сердце. Для меня его братья такие же родные, как Грейнджи и Эридан. Конечно, я намного меньше с ними общаюсь, но сейчас мне так хотелось его утешить, и я сидела, держа Ориона на руках, пока он не заснул. Он как-то по-особенному переживает разлуку с мамой. Иногда мне кажется, что Лео больше похож на Люциуса — и внешне, и характером — спокойный, где-то даже безразличный к происходящему, а Орион более эмоционально воспринимает всё окружающее. Меня несколько удивило, что Нарцисса не вышла на связь, как обещала, но подозреваю, что они скорее всего забыли о разнице во времени.       Наконец уложив его в кровать, пошла к Эридану. Но их не оказалось в детской. Конечно, Драко не смог его уложить, без маминого молока его не уложишь. Пока я его кормила, Драко отправился осмотреть поместье. Он говорил, что эльфы делают это каждый вечер, но для него важно проверить всё самому, чтобы убедиться в защищённости поместья. Мне кажется, это его профессиональная привычка, он и дома делал то же самое, но там было меньше пространства, а поместье просто огромное, но он всё равно совершает вечерний обход.       Пока его не было, я успела уложить Эдди и принять душ. Решила надеть однажды подаренный им красивый красный полупрозрачный комплект из ночной сорочки и пеньюара.       В доме царила тишина. Я готовила нашу постель, когда Драко с тихим хлопком неожиданно возник за моей спиной.       — Твой отец запрещает трансгрессировать в доме, — усмехнулась я, с наслаждением закрывая глаза, погружаясь в его горячие объятия.       — Отца нет дома, — прошептал он мне на ухо.       Я засмеялась. Это было так забавно, словно мы непослушные подростки.       — Да, здесь намного спокойнее, когда их нет дома. Но это их дом, — улыбалась я. — Изволь соблюдать правила.       — О-о! — с почтением протянул он. — Гермиона Малфой почувствовала себя хозяйкой родового поместья! Браво!       — Вовсе нет! — смутилась я. — Ты у себя дома, можешь делать что хочешь.       — И ты у себя дома, потому мы можем вернуть кое-что… в библиотеку.       Я повернула голову и взглянула в его игривые глаза.       — Хочешь сделать это сейчас?       — Почему бы нет? — он чмокнул меня в щёку. — Где ты её прячешь?       В груди загорелся азартный огонёк. Это бывает, когда собираешься затеять какую-нибудь шалость. За всё это время мы ни разу не смотрели её вместе. Эта книга до сих пор ужасно смущает, и мне казалось, что мы никогда этого не сделаем. Стало немного не по себе.       — А вот, не скажу, — усмехнулась я. — Подальше прячу, чтобы дети случайно не увидели.       — Они маленькие! — засмеялся Драко.       — Неважно. Не успели твои родители оглянуться, а ты уже разорил их библиотеку.       Драко в смущении потёр пальцами лоб, и его усмешка словно была подарком на Рождество.       — Что с меня взять, — улыбался он, хитро глядя мне в глаза. — Ну так что, отнесём на её законное место?       — И ты даже… не хочешь попробовать что-нибудь… оттуда? — всё больше впадая в краску спросила я. Так и чувствовала, как лицо полыхает.       — Грейнджер! — он запрокинул голову и тихо засмеялся. — Неси уже, пока дети спят.       Я вздохнула и достала сундук зачарованный заклятием незримого расширения. Сунула туда руку, но с первой попытки отыскать её, конечно, не удалось.       — Позови её! — загадочно шепнул он, и всё та же ехидная усмешка не сходила с его лица.       Не сводя с него глаз, произнесла:       — Акцио «Искусство страсти».       И его улыбка стала ещё шире, а мои глаза даже заслезились от огня, охватившего лицо.       — Обожаю твоё смущение, — протянул Драко.       — Бессовестный, — прошипела я, ощутив книгу, оказавшуюся в моей руке.       Я тут же сунула её ему в руки.       — Не вздумай открывать. Она ужасно громкая! Кстати, — прищурилась я, — а как ты ухитрялся её читать и смотреть, чтобы родители не заметили? Ведь нам нельзя было применять магию вне школы.       — Приходилось уходить из дома, — дёрнул он плечом. — У нас есть садовый дом, помнишь? Боялся, что в моей комнате меня засекут.       — Хулиган, — покачала я головой.       Мы отправились на первый этаж. По пути Драко вдруг остановился посреди коридора.       — Помнишь, ты говорила, что где-то здесь есть тайный ход?       — Конечно.       — Покажешь?       — Ты что, собираешься сейчас искать вход? Драко, я не видела, как твоя мама его закрывала.       — Неважно, потом поищу, — усмехнулся он.       И я указала ему, где обнаружила странный проём в стене. Драко внимательно его оглядел, пощупал, толкнул внутрь.       — Да, надо искать потайной рычаг.       — Драко, дети могут проснуться, особенно Эдди, он ещё не до конца привык спать один.       Мы поспешили спуститься в библиотеку. Каждый раз меня охватывает трепет и благоговение, когда есть возможность войти в этот храм. Средоточие знаний, опыта и волшебства. Здесь особый аромат, особый дух, в который хочется погрузиться, найти для себя что-то интересное и нужное. Но каждый раз вспоминая о нашей «миссии» по возврату старинной семейной реликвии на место, меня посещало сомнение, так ли уж все эти книги необходимы? Каждая ли полезна? Я помню свои первые впечатления, и каждый раз меня охватывает возмущение от осознания того, как рано Драко познакомился с этой крикливой, стонущей «особой».       — И где же она пряталась? — усмехнулась я, пока мы брели по рядам между стеллажей. — У меня ощущение, что здесь просто невозможно что-либо найти, только если знаешь, где именно искать.       — Так и есть, — задумчиво произнёс Драко, неся книгу в руке. — Они прятали её очень хорошо.       Мы молча шли некоторое время, пока вопрос, который меня волновал ещё во время ужина, не нашёл выход.       — А что за мысли внушал тебе Майлз? — тихо спросила я.       — В смысле? — не понял меня Драко.       — Ну, ты говорил, что у тебя в голове звучал голос. Ты испугался?       — Да не то слово! — засмеялся он. — Думал, точно окажусь в Мунго.       — Так что же?       — Гермиона, я не помню, — отмахнулся он.       — Ты врёшь! — я тут же ускорила шаг и преградила ему путь. Мы остановились между стеллажей, и я поняла, что уже не понимаю, где мы находимся. По бокам стеллажи, впереди, позади — лабиринт. — Ну, пожалуйста! Скажи! — простонала я, в мольбе складывая руки перед грудью.       Он смущённо опустил голову, уставившись на носки своих туфель. Драко молчал, но я так хотела знать, что готова была ждать хоть всю жизнь.       — Он требовал, чтобы я извинился. Перед тобой.       Улыбка на его лице растворилась. Мне стало не по себе.       — Разве он знал? — смущённо спросила я.       — Конечно знал, — тихо ответил Драко. — Все знали, как я обозвал тебя. Маркус в тот день похвастался этим, как великим достижением. Это был «триумф», — Драко тяжело вздохнул.       — Это неважно, Драко, — улыбнулась я. — Все детские обиды давно в прошлом.       Я подошла ближе, обняла его, крепко прижавшись щекой к его груди. Даже не верилось, что Майлз всегда был таким принципиальным, что даже пытался маленького слизеринца Малфоя наставить таким изощрённым способом на путь истинный.       Драко молчал, и это стало волновать и беспокоить.       — Пожалуйста, не переживай, — улыбнулась я, поглаживая его спину. — Дети часто бывают жестоки. Но однажды наступает время взросления, они переосмысливают свои поступки, становятся хорошими людьми. Ведь с тобой так и случилось.       — Тебе было очень обидно, — шепнул он.       — Ну и что? — усмехнулась я. — Мне было бы не менее обидно, если бы ты дразнил меня другими словами. В детстве многие мальчишки так себя ведут.       — У меня были не те мотивы.       — Драко, перестань! — и я, отстранившись, взглянула ему в глаза. — Ты попросил у меня прощения у озера, так? И я простила. Абсолютно всё! Понимаешь? И я понимаю, что как бы Майлз ни старался, ты бы всё равно не извинился — предпочёл бы Мунго.       — Это правда, — невесело усмехнулся он.       — А как ты узнал, что это он? — с интересом спросила я.       — О, я узнал позже, только через год. Майлз должен был выпускаться, и мы тогда уже неплохо общались, он знал мои секреты, а я его, вот тогда и всплыла его способность транслировать свои мысли в чью угодно голову. Я его раскусил.       Я тихо засмеялась.       — Уверена, он даже не старался отнекиваться.       — Конечно, нет. Он же правдоруб, но для него это было неожиданностью. Майлз тогда учился подолгу не читать мысли окружающих, и я застал его врасплох.       — Драко, ты восхитителен! — улыбнулась я, потянулась к его губам и осторожно поцеловала. Он смущённо улыбнулся, и мы пошли дальше.       Через несколько шагов Драко остановился и направил свою палочку куда-то вверх.       — Акцио, — и с верхней полки плавно спустился старинный чемодан, такой древний, что казалось, совсем не вязался с общей атмосферой порядка библиотеки. Но с другой стороны он был совсем таким, как и сам фолиант в руках моего мужа.       — Почему ты спросила, хочу ли я чего-нибудь… оттуда? — немного неуверенно, даже взволнованно спросил Драко. Он медлил, и мне стало казаться, что его желание от неё избавиться не совсем искреннее.       Я улыбнулась, прислонилась спиной к стеллажу, заставленному книгами. Кажется, его волнение передалось мне, и я, опустив глаза, робко наматывала невесомый шифоновый поясок на палец.       — Она волнующая, согласись, — усмехнулась я. — Знаешь, я уверена, что ты её хорошо изучил. И то, как мы проводим с тобой время наедине иногда напоминает…       — Вот этого как раз я и не хочу, — вздохнул он. — Я хочу чтобы ты думала обо мне, а не сравнивала с этой книгой.       — Я не сравниваю! — возмутилась я, бросая на него удивлённый взгляд. — Разве может реальность с этим сравниться. Ты ревнуешь?       — Нет. Нет, это не так, — будто растерялся он. — Это не ревность, хотя доля желания быть единоличником, конечно, присутствует. Ты и так почерпнула там больше, чем мне бы хотелось. Ты пойми меня правильно — я не хочу экспериментов, не вижу в них смысла. Я просто…       Он вдруг как-то небрежно бросил книгу прямо на чемодан, сделал ко мне шаг, а по библиотеке пронёсся глубокий женский стон.       — Книга! — выпалила я, бросаясь к ней, чтобы закрыть.       Драко сделал то же самое, и мы оба, склонившись, уставились на разворот, где мужчина оставлял пылкие поцелуи на шее и груди стонущей женщины. Мы переглянулись, Драко захлопнул книгу, агрессивно сунул её в чемодан и отправил его на место. Я выпрямилась, и Драко порывисто шагнул ко мне, обнимая ладонями моё лицо, глядя в глаза с безмерной нежностью, и, понизив голос, заговорил:       — Я просто хочу тебя любить без условностей, изобретений и правил. Мне хватает в жизни правил. Пусть хотя бы между нами этого не будет. Я бываю ужасен, признаю, не умею сдерживать гнев и ревность, эмоции иногда берут своё, но разве ты не хочешь, чтобы я был настоящим, искренним? Хочешь, чтобы я оглядывался на позы нарисованные в книге?       — Нет, не хочу, — с замиранием сердца шепнула я. — Ты и так удивительно нежен со мной, чуток, ласков. И все эти позы разве могут подарить нам больше близости, чем есть сейчас.       — Прости, — трепетно целуя мою щёку, прошептал он, — я, наверное, кажусь тебе стариком в своих рассуждениях.       — Ты кажешься мне идеальным мужчиной в своих рассуждениях, Драко. Может, твоя уверенность в себе — это как раз то, чего так не хватает тем, кому нужна эта книга?       — Ты не можешь быть не уверена в себе, — улыбнулся он, целуя мои губы, — ты же Грейнджер.       И я тихо засмеялась.       — А с чего ты взял, что она мне нужна?       Его губы так сладко коснулись моих, обволакивая огнём и влагой одновременно. Кончики наших языков чуть соприкасались так легко и неуловимо, нежно. Драко зарывался пальцами в мои волосы, обнимал талию крепко, собственнически. И его крепкие плечи просто сводили с ума — мне так хотелось гладить их, впиваться в них пальцами, ощущать каждый мускул. Он целовал моё лицо, шею, а руки ловко пробирались под лёгкую алую материю, стискивая моё тело. Его шумное дыхание наполняло пространство библиотеки. Звуки растворялись в океане книг, а я кусала губы, чтобы не стонать в голос, запрокидывая голову от блаженства.       Драко подхватил меня под бёдра, прижал к стеллажу, и я вцепилась рукой в лестницу, стоявшую рядом.       — Хочу тебя слышать, — прошипел он в мою шею, словно змей из сказки, мурашки прошли по телу.       — Я не могу, — еле слышно выдохнула я. — Драко, что если Тео… Ох…       Он укусил меня так чувственно, чуть всосав кожу губами.       — Вот так, моя девочка! — улыбнулся он, сжимая пальцами одной руки мою грудь.       Стон снова сорвался с моих губ, и я зажала рот рукой.       — Пожалуйста, — простонала я, — вернёмся в спальню! Пожалуйста…       Рывок. Мгновение тьмы. Мы будто свалились с потолка прямо на кровать. Драко прижал меня к постели, крепко обнимая, целуя мои губы. Я задыхалась, когда он резко отстранился и опустил занавес балдахина, стал порывисто срывать с себя одежду, не сводя с меня глаз, а я не могла налюбоваться его грацией, этим мужественным совершенством.       Он не стал раздевать меня, лишь обнажил грудь и поднял сорочку повыше, раздвинув полы пеньюара. Он был таким диким, агрессивным, страстным до умопомрачения, будто что-то долго сдерживаемое вырвалось наружу. Я поняла, что безумно скучала по нему такому — открытому и немного безумному, когда рычание вырывается из его горла, когда его поцелуи становятся жадными. Когда его движения лишают рассудка.       Драко стонал с таким наслаждением, будто мы не были вместе очень давно, он двигался и двигался — глубоко, настойчиво, ускоряясь и снова замедляясь, дразня и ухмыляясь, хищно глядя мне в глаза.       И я не сдерживалась больше. Драко обожает слышать меня, мой голос, и в этот раз мне хотелось кричать о том, как мне хорошо, как внутри всё взрывается от нашей близости, нашей страсти. Мне кажется, я никогда не смогу забыть эту бурю, охватившую всё моё существо, закрутившую и лишившую разума, когда цветные круги плыли перед глазами, а всё тело содрогалось от блаженства.       — Не выходи! Нет, пожалуйста! — умоляла я, чувствуя, как он подходит к кульминации, когда его движения рассредоточились, а дыхание сбилось окончательно. Я изо всех сил обхватила его ногами, чтобы продлить эти мгновения. Это было сильнее меня, необходимо, как дышать, и он покорился. Обнял меня крепко, уткнувшись лицом в мою шею. Драко вздрагивал, выстанывая:       — Гермиона. Моя девочка…       Какой восторг — держать его в объятиях. Знать, что он только мой. Отдваться без условий, так, как он того хочет.       И даже когда этот туман блаженства развеялся, и Драко, с нежностью обняв меня, увлёк за собой на подушки, он не сразу решился нарушить лёгкую эйфорию, окутывающую нас.       Но я знала, что он скажет.       — Зачем ты это сделала? — прошептал он. — Мы ведь договорились…       — Я не знаю, — шепнула я, утыкаясь носом в его плечо. — Мне так хотелось.       — А если снова забеременеешь?       — Значит… так тому и быть.       — Ты же знаешь, как я волнуюсь за тебя, Гермиона. Так нельзя. Эридан дался тебе слишком тяжело.       Драко резко поднялся, отодвинул занавес и прошёл к комоду со своими вещами. Порывшись с минуту в ящике, принёс маленький флакон с серебристой жидкостью.       Он сел рядом и посмотрел на меня серьёзно, но немного неуверенно.       — Это самое безопасное, что я нашёл. Я сам его сварил. Выпей, пожалуйста.       Я взяла склянку, рассмотрела её.       — Противозачаточное? — вздохнула я. — Но у меня ещё даже цикла нет.       — В прошлый раз было то же самое. Тебе рано, Гермиона. Доктор сказал, что нужно восстановиться.       — Да, ты прав, — кивнула я и осушила склянку.       Он поставил её на прикроватную тумбочку и лёг рядом, притянув меня к себе.       — Прости… — шепнул он.       — Нет. Ты меня прости. Я была слишком… настойчива. Ты прав, нам нужно быть осторожнее. Эдди ещё совсем маленький. Не могу представить.       — Ничего. Это хорошее средство. Всё будет в порядке.       После такого непростого дня казалось, что сон сморит меня в ту же секунду. Но нет. Я думаю. Думаю очень много. Драко спит, а я сижу рядом и пишу. Смотрю на него и сердце поёт от нежности. Его мир — мой мир.       Но сознание подкидывает столько мыслей, что сон не идёт. Я думала о том, что было бы, если бы я забеременела снова? Сейчас. Вообразить сложно, невозможно.       Я думала о Джордже, о Фреде. Не могу не думать, потому что они сделали для магического мира столько, что нам и не снилось, даже если в записях Фреда я не найду нужной информации.       Не могу не думать о Тео и его волнении, о том, что наш портал нужно сделать невидимым. Это задачи, которые нужно решить во что бы то ни стало, но я пока не знаю как.       И я с благодарностью вспоминаю этот прекрасный и сложный день. Он навсегда станет для меня особенным, потому что не даёт мне покоя.