Человечность

С тех пор как Рюуко впервые открыл глаза, он не переставал интересоваться и изучать. Однако, самой интересной загадкой для него до сих пор оставалось собственное происхождение. И если в этом ему помогало разобраться изучение мира вокруг, то устройство собственного организма для него до сих пор оставалось тайной. Как бы не хотелось он не мог залезть сам в себя. Тогда внимание Рюуко очевидно обратилось на его практически идентичного близнеца Широганэ. Который, безразлично выслушал, что для начала из него хотят вытащить несколько внутренних органов, чтобы посмотреть. Он согласился. Ему тоже было интересно. На первой же операции Рюуко резко помутило. Руки отказывались слушаться, а только начавший алеть разрез вызвал такой ступор и страх. Рюуко решил, что оказывается у него паническая боязнь крови. Впоследствии выяснилось. Крови он не боится. В том числе и своей. Он вообще мало чего боялся, но потрошение своего близнеца оказалось шло против самой их сущности. Как бы ни было интересно, инстинкты каждый раз кричали ему, что, если он вдруг случайно убьёт его, наступит конец. Убивать и калечить друг друга им было не позволено самой природой. Поэтому осознав, что с этим ему разобраться не удастся, Рюуко переключил внимание на другие свои проблемы. И если правила существования своего мира он понимал интуитивно, то вопрос из чего же всё-таки состоит он сам и по каким законам существует, продолжал угнетать его. Пока в их мире волей случайности или судьбы не появились новые создания, максимально похожие на них. Два призванных короля. Рюуко по определению больше общался с Шисуи. Он учил его, помогал освоиться и наблюдал. Наблюдал с интересом и восторгом, как неизбежно меняется тот подобранный им из иного мира мальчик, становясь подобной ему сущностью. Для Шисуи в его новой жизни, Рюуко стал отцом, братом и божеством. Он понимал, что теперь он жил в совсем другой реальности, не зависящей от человеческих норм и правил. Здесь правили только непостижимые и появившиеся задолго до него законы природы этого странного места, установленные, видимо, самой вселенной. И Шисуи был абсолютно уверен, что всё, что делает его наставник, этой же вселенной рождённый, правильно и на благо. Засомневаться его в этом не заставило даже то, что однажды, заявившийся к нему Рюуко внезапно полоснул его по шее чем-то острым. Очнулся Шисуи на полу. Рюуко был рядом и держал руку у него на пульсе. Тогда Шисуи впервые заметил, насколько холодные у него были руки. - Ты хотел меня убить? – Шисуи ощупал свою одежду, насквозь мокрую от крови. - Нет, я просто хотел кое-что проверить. – Он помог ему подняться. У Шисуи немного кружилась голова, но он проигнорировал это. Надо так надо, если это поможет в чем то, он не против. Он потёр слепые глаза и принял помощь. Он не видел внимательно разглядывающего его Рюуко, но явно ощущал, что ничего плохого ему не желали. Шисуи вспомнил свою догму «Терпи и делай», которую внушил себе еще при жизни человеком. Думай в первую очередь об общем благе, а о себе в последнюю. В совокупности с мягким характером, это въелось в него и стало его неотрывной частью. И даже теперь. Всё же он больше не был человеком и совсем не чувствовал угрозы от нескольких ран, поэтому не беспокоился. Если он мог хоть как-то принести пользу, то он согласен. Рюуко было интересно всё. Он проверял сколько яда введённого в вену может выдержать его подопечный, сколько можно сломать костей, прежде, чем он потеряет сознание, сколько может вытечь крови и как надолго можно оставить его без кислорода. Всё это он раньше проверял и на себе и ему нужно было убедиться, что организм второго короля обладает стойкостью идентичной его собственному. Так же никто не отменял их основные обязанности и работу. В те дни, когда Шисуи забившись в угол, пускал слезу от накопившейся моральной усталости, от максимального близкого нахождения с порогом смерти, от тяжести ответственности, лежавшей на нём. Он винил себя в слабости и безуспешно пытался вытравить из себя всё человеческое, все страхи, эмоции, слабость и молился, что бы атмосфера этого мира скорее помогла ему и изменила его окончательно. Шисуи хотел поскорее стать таким же как Рюуко. Тем более его наставник совсем не был жестоким, скорее просто безразличным. Но иногда, он предлагал ему воды и даже брал за руку. Шисуи понимал, что это не было необходимо ему, просто добрый учитель так утешал его человеческую натуру, которая никак не хотела его покидать. И снова чувство вины захватило Шисуи, за то, что страдает без повода. Он быстро утёр слёзы рукавом, чувствуя чьё-то приближение. Его напарник, появившийся здесь немного раньше и не отличающийся дружелюбием, всегда пугал его. При приближении Хомураби, он всегда ощущал, как вечная темнота перед слепыми глазами сгущается, становясь для него стеной, через которую ничего нельзя нащупать. Так он безошибочно мог определить, кто именно идёт к нему сейчас. - Ты что тут ноешь? Шисуи вздрогнул от слишком резкого, громкого голоса, доносившегося откуда-то сверху. - Нет, я просто решил отдохнуть. – Взяв себя в руки, он ответил спокойно и подвинулся, освобождая чуть больше места на выступе, на котором он сидел, намекая, что Хомураби может присесть если хочет. Снова ему не повезло. У этого мира нет края, а он решил поплакать в проходном дворе. - А я подумал, что ты соскучился по маме. – Зачем-то продолжал издеваться Хомураби, будто бы не замечая дружелюбный жест. Вместо того что бы сесть на освободившееся место, он просто поставил на него ногу. Шисуи не собирался отвечать на это. Он выпрямился и всем своим видом показал, что он просто останется здесь и будет молча ждать, пока напарник уйдёт. И конечно же он не мог видеть похожую на его собственную, усталость в глазах Хомураби. Он так же устал бороться. Только в отличии от Шисуи борющегося со своей человечностью, он, наоборот, пытался от своих страхов не бежать и несмотря ни на что сохранить в себе часть человека. Полностью идентичным в них было только одно. Они оба оказавшись здесь нуждались в родственной душе. У Хомураби в голове крутились глупые вопросы вроде «Как дела?» или «Ты тоже устал?» Но он не стал ничего говорить, немного задумавшись и всё-таки сев рядом. Так и не найдя тем для разговора они несколько минут просидели в неловком молчании. Пока Хомураби не заметил, что руки Шисуи сложенные на коленях покрыты синяками. - Тебя били что ли? – Он машинально показал на его запястье. - Нет. – Шисуи продолжал невозмутимо сидеть, не пряча руки. Он не мог видеть, куда Хомураби указывает. - Ну ладно. Как бы там ни было, после этой странной встречи они стали чаще общаться на непринуждённые темы. Как бы Шисуи не уверял себя, что всё человеческое ему теперь чуждо, ему всё-таки приятно было поговорить с тем, кто бы мог его понять. Ну а Хомураби всё это время безразлично наблюдал за тем, как Шисуи иногда приходил на свою работу мертвенно бледный и еле стоял на ногах. Всё-таки он не приходился ему никем. Особенно здесь, на их вечной работе. Иногда Хомураби чувствовал неприятный укол эмпатии и порывался спросить, но не получал никакого ответа. Поэтому логично решил не обращать на это внимания. В очередной раз он пришел навестить своего напарника в свободном от работы промежутке, маясь от скуки, обычной для этих пустых мест. Для того, чтобы пообщаться в неформальной обстановке и предложить ему сыграть во что-нибудь, может. Дверь была открыта, но самого Шисуи на месте не было. Хомураби равнодушно пожал плечами и уже собирался спокойно уйти по своим делам, но услышал грохот за соседней дверью. - Ты здесь? Он заглянул туда и вздрогнул. Руюко внимательно глядя на небольшие часы у себя в руке, другой рукой пытался утопить Шисуи в ванной. Он стальной хваткой держал его за шею, окуная его головой под воду. Рядом бегал по кругу, виляя хвостиком белый щенок, который, с тех пор как родился никогда не отходил от хозяина. Шисуи невольно дёргался, цепляясь мокрыми руками за бортики ванной, но явного сопротивления не оказывал. У Хомураби в голове не укладывалось, какого черта. Сразу же сложилась картина. Синяки, вечно замученный вид. Над ним что издеваются? Из-за чего? Зачем он позволяет кому-либо поступать так с собой? Почему ничего не рассказывал? Он почему-то представил себя на месте Шисуи. Он вспомнил своё чувство отвратительной беспомощности перед Широгане и жестокие тренировки. Он просто не мог оставить это так. Хомураби уже давно чувствовал, как его человеческая душа растворилась в его новой сущности. Но он не мог на это смотреть. Хомураби кинулся на Рюуко, отрывая его руку от своего напарника и схватив за воротник придавил его к стене, в ту же секунду ощущая острую боль в ноге. Белый щенок, грозно зарычав, мёртвой хваткой схватил его за ногу, чуть ниже колена прокусывая одежду и кожу, с усилием пытая вырвать от его ноги кусок. Абсурдность ситуации вызвала у Рюуко приступ смеха. Он не пытался убрать от себя трясущегося от гнева Хомураби. Просто поднял руки в мирном жесте. - Ты чего? Хомураби пару раз ударил его спиной о стену, выплёскивая всё свое негодование и ничего не сказал, ощущая как в сапог начинает литься кровь из прокушенной ноги. Откашлявшись и немного осознав себя в пространстве, Шисуи начал наощупь искать своего напарника, чтобы понять, что произошло. Ему как слепому всегда удобнее было взаимодействовать с миром через физический контакт. Нащупав его руку, он сжал её двумя своими, про себя отмечая, какая она тёплая. - Прекрати! Ты ничего не понял. Хомураби взглянул на него то ли с жалостью, то ли с отвращением. - Да ты придурок! – Он оттолкнул Шисуи, отпустил Рюуко и нервно оторвал от себя за шкирку, всё еще грызущего его ногу щенка. Тот сразу же побежал к хозяину, прячась за ним. Хомураби сам не понимал, что он делает и зачем. Почему эта ситуация вызвала в нём такой поток противоречивых эмоций. Сам не до конца обдумав, что говорит он, обратившись к Рюуко, выкрикнул давно волнующий его вопрос. - Вы что решили, что с нами можно делать всё, что захочется? Рюуко на пару секунд задумавшись, беззлобно улыбнулся. - Это не твоё дело. Хомураби чуть ли не зарычал от злости, сжимая зубы. Но спорить уже было не о чем, поэтому он просто схватил Шисуи за воротник, в порыве толкая его впереди, уводя с собой. Шисуи рассказал ему, что это он сам предложил идею с утоплением, ведь им нужно было узнать, как долго можно оставаться без воздуха. Что это всё не издевательства, они договорились, и он сам согласился. Ведь Рюуко нужно узнать кое-что важное и Шисуи принял это как должное. Но тут же обмолвился, что иногда ему всё же становится немного страшно, но он успешно с этим борется, ведь он не человек больше. Хомураби в свою очередь чувствуя, как у него начинает дёргаться глаз, хотел прибить его на месте, что бы не мучился. Но сдержавшись направил свою энергию на убеждение в том, что так быть не должно. Хомураби был в замешательстве, он не понимал, почему он не может просто бросить это и прекратить его убеждать. Когда-то он без сожаления бросил свою земную жизнь, но он не согласен был расставаться со своей личностью. И теперь не понимал это человеческая слабость или свойства этого места притягивают его к противоположности. Ни с тем, ни с другим он не был согласен. И всё-таки каждый раз он продолжал раздражаться, пиная мебель и ломая вещи, убеждая Шисуи это прекратить. Это стало частой темой их разговоров. Каждый раз Хомураби говорил, что ни к чему хорошему это не приведёт и если он сам не может, то он скажет всё за него. Каждый раз Шисуи апатично выслушав, кивал, с благодарностью отказывался от помощи и продолжал делать по-своему. Шисуи полностью доверял Рюуко. Восхищался им и старался стать таким же. И даже когда на него нещадно накатывал леденящий страх, он убеждал себя, что всё в порядке. Пока однажды. - Мне нужно посмотреть, что у тебя внутри. Скорее всего я достану несколько твоих внутренних органов и посмотрю сможешь ли ты жить без них. – Ничего не спрашивая, Рюуко ввёл ему шприцом в шею какое-то лекарство. У Шисуи ушло несколько секунд на то, чтобы осознать только что сказанное. Он схватился за место укола и отступил назад. - Нет, нет. Я не хочу. Это слишком. Прости. - В смысле? Шисуи уже не в первый раз ощущал накатывающий холодными волнами страх. Но сейчас он накрыл его с головой. Недоуменная интонация его наставника, вогнала его в такой ужас, что он бросился бежать раньше, чем что-либо осознал. Голова кружилась, пол под ногами проваливался. Шисуи пришлось ощупывать стены, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. Еще немного и он доберётся до своей комнаты. Там он всё обдумает и решит, но не сейчас точно. Хомураби ведь много раз предупреждал его. Когда до его цели оставался буквально один поворот, он вдруг резко врезался в привычную тёмную завесу, будто закрывающую от него и его интуиции мир вокруг. - Хо…. Пытаясь унять головокружение, он осёкся, почувствовав на плече холодную руку. Она была не просто холодной от температуры вокруг, холод будто исходил от неё. Такие же руки всегда были и у Рюуко. - Подержи его. – Донёсся голос из-за угла длинного коридора. Шаги его обладателя ускорились. Два раза повторять было не нужно. Широганэ безразлично взглянув в умоляющие глаза, молниеносно перехватил Шисуи в захват, сомкнув его руки за спиной. - А тебе зачем? - Надо. – Он подошел, и пригладил чуть растрепавшиеся от бега пряди волос Шисуи. – Хочешь, пошли с нами. Широганэ пожав плечами, пошел вслед за своим близнецом, поудобнее перехватив уже не сопротивляющегося Шисуи. У него настолько кружилась голова, что он не смог бы вырваться, даже если бы сильно хотел. Они вели его в неизвестном направлении, крепко удерживая, как на казнь, одновременно с этим, он не чувствовал от них никакого зла. Для них это было нормально. Обычно. Они действительно не желали ему ничего плохого. Они просто не были людьми. Шисуи теряя сознание, четко вспомнил фразу Хомураби. - Эти чудовища могут делать с нами всё, что захотят. Он тут же замотал головой. Нет, они не монстры. Просто думают не как мы. Шисуи решил, что ему тоже пора скорее перестать так думать и успокоиться. Он принял происходящее с ним не иначе, как проведение свыше. Держащие его ледяные руки больше не пугали. Он повис на них, позволяя себе наконец отключиться, совсем не зная когда он придёт в себя, улавливая отрывок фразы, но уже совсем не понимая, что она значит. - Я заметил, что он не справляется со своей работой. - Знаю.