ночь и одуванчики

      Ночное небо Мондштата, усеянного бесконечным множеством звезд всегда дарило Кэйе ощущение свободы, пускай и мимолетной. Легкий ветер трепал волосы юноши, словно игрался с ними, а может пытался что-то сказать. Ветра Мондштата для него – каэнрийца, сына проклятой земли всегда были чем-то загадочным и необъяснимым. Легкий и играючий, сильный и порывистый – такой разный, но такой прекрасный. Кэйя любил Мондштат всем сердцем, любил искренне и нежно, будто он всю жизнь прожил в нем. Этот город вдохновлял, вдыхал в него жизнь, помогал хоть немного забыть о своем прошлом, помогал быть собой, насколько это было возможно.       А еще Кэйя любил Дилюка. Любил робко, невероятно нежно и сильно. Это было неправильно, в корне неправильно, но что он мог сделать? На взаимность он не рассчитывал – он мог быть для Дилюка верным товарищем, братом по оружию, но точно не возлюбленным. И Кэйя практически полностью с этим смирился и научился с этим жить – все таки скоро будет два года его влюбленности, а может дальше и больше. Точнее сказать уж точно никто не мог. Юный кавалерист привык мимолетом задерживать свой взгляд чуть больше обычного на пушистых и кудрявых волосах огнено-красного цвета, привык смотреть в любимые глаза, что словно рассвет - такие же прекрасные и живые, привык слышать родной смех - звонкий и задорный. Дилюк словно сам пиро - такой же яркий, незабываемый.       Вот и сейчас Кэйя любовался своим огоньком, что шел впереди него и держал коня за поводья. В последнее время они редко могли выбраться вместе хоть куда-то - Дилюк выполнял обязанности капитана кавалерии, а Кэйя учился и патрулировал город. Нет, они безусловно виделись и достаточно часто, но все таки этого было недостаточно. Особенно Кэйе. Юноша поднял голову, переводя взгляд на бесконечное звездное небо, пытаясь унять участившееся сердцебиение. Хотелось невыносимо сильно обнять Дилюка, провести рукой по его непослушным волосам, а потом заплести незамысловатую косу. Рыцарь остановился, прикрывая глаза и вдыхая полной грудью ночной воздух. Его конь, которого он так же держал за поводья наклонился к земле и с тихим фырканьем начал щипать траву.       - Кэйа, ты чего там застыл? - любимый голос разрезал тишину. Его капитан тоже остановился, внимательно смотря на него.       - А? - а Кэйа словно выпал из реальности, теряясь в рубиновых глазах. Он уже и забыл насколько красивыми они могут быть при свете луны и звезд. Очнулся он лишь когда услышал смех, такой же нежный и переливающийся как звон букета трав-светяшек. Парень быстро заморгал, невероятно сильно смутившись. Вот же! Пытается не показывать своих чувств всеми силами, а в итоге что? Теряется лишь от взгляда на него. И в голову не пришло ничего лучше, чем сорвать несколько одуванчиков и подуть ими на Дилюка.       Вновь воцарилось молчание, а после раздался еще более громкий смех, чем до этого. И Кэйя правда не понял в какой момент он оказался поваленным на землю и начал пытаться спастись от щекотки. Вокруг летали, будто кружились и танцевали в воздухе семена одуванчиков, оседая после на землю, либо на волосы и одежду юношей. Было так хорошо, так спокойно, так правильно.       Закончили они так же резко как и начали. Оба были раскрасневшимися, растрепанными и все было в одуванчиках. Особенно волосы Дилюка. И совершенно не задумываясь ни о чем, Кэйя наконец-то провел рукой по рыжим волосам, не теряя надежды убрать хотя бы часть семян. Ожидаемо, ничего не вышло, но руки он так и не убрал, продолжая поглаживать и запускать пальцы в густую шевелюру... возлюбленного. И в один миг их взгляды встретились. Кэйя затаил дыхание, а сердце вновь ускорило свой шаг. Дилюк смотрел на него так... У парня не хватало слов, чтобы описать это. И прежде чем он успел вновь выбить все мысли о нем, на его губах оказалось что-то мягкое, теплое... Неужели! Поцелуй был медленным, жутко неумелым и совершенно неожиданным для обоих рыцарей. Но стоит ли говорить, что оба чувствовали себя самыми счастливыми во всем Тейвате. Не было страсти, была лишь щемящая нежность и бесконечная любовь. Любовь друг к другу, такая чистая и непорочная.       Кэйя не мог сказать, сколько они пролежали вот так. Час, а может быть несколько минут? Это все не имело значения. Имели значение лишь покрасневшие губы и горящие глаза напротив. А ведь он выглядит так же... Они не говорили, они лишь смотрели друг на друга опьяненные счастьем. Но все же им стоило поговорить, мельком пронеслось в мыслях Кэйи. Но почувствовав новое прикосновение чужих губ, и эта мысль пропала из головы. Сейчас это не важно. Сейчас есть лишь они, легкий ветер и ночь. И все разговоры подождут.