Перспектива

Бато обычно уходит на свою вечернюю прогулку намного раньше, чтобы полюбоваться закатом над водой и поразиться (два года вдали от дома, а он все еще не привык к тому, что солнце на самом деле встает и садится чаще двух раз в год). Однако сегодня вечером события складываются так, что он опаздывает, и солнце уже село, когда он, наконец, покидает монастырь и направляется на пляж к своему кораблю. Прошел месяц после стычки, а его ожоги все еще чувствительны и ноют, но сестры хорошо разбираются в лечении, и Бато знает, что пришло время двигаться дальше. Хакода и остальная часть флота уже должны быть где-то на востоке Царства Земли, и Бато просто ждет, когда его вождь пошлет весточку, чтобы Бато мог присоединиться к своим собратьям. Когда он приближается к своему кораблю, темноту пронзает мерцающий оранжевый огонек, и его сердце на мгновение останавливается. Покорители огня? Но единственные звуки здесь — это морские волны, бьющиеся о песок, и потрескивание огня, поэтому Бато держит руку на кинжале и осторожно приближается. Когда он подходит ближе, он видит силуэт человека, сидящего перед костром, кого-то с чем-то, похожим на взъерошенный волчий хвост. Под ногой Бато хрустит палка, и человек вздрагивает, встает и поворачивается с оружием в руке. — Кто там? — раздается до боли знакомый голос, и Бато не может в это поверить. — Сокка? — спрашивает он, входя в круг света от костра. И вот он, сын его вождя, расслабляется, выходя из боевой стойки. — Бато? — его голос стал глубже и ломается в конце, где обозначается вопрос. — Кто, что теперь? — спрашивает другой голос, молодой и мужской, и Бато видит маленькое тельце, лежащее на одной из ног огромного пушистого существа размером с его корабль. По другую сторону костра от Сокки Катара садится в своем спальном мешке и кричит: — Бато! Бато подходит, когда Сокка и Катара подбегают, чтобы обнять его, за ними следует мальчик помладше с еще одним, почти взрослым, который дергает плечом. — Сокка, Катара! Так приятно вас видеть! Вы так выросли! — Привет, я Аанг, а это Зуко, — говорит маленький мальчик, кланяясь и указывая на своего более высокого спутника, который также кланяется. Бато уже собирается поприветствовать их, но Сокка заговаривает раньше, чем он успевает. — Где папа? — Он здесь? — нетерпеливо спрашивает Катара. Бато очень не нравится разочаровывать их, но нет смысла увиливать, поэтому он говорит им, где Хакода и флот, и приглашает их в монастырь. Его племянница и племянник в восторге от его комнаты, в то время как Аватар Аанг морщится с плохо скрываемым отвращением, а молчаливый Зуко оценивающе оглядывается по сторонам. Бато хочет спросить мальчика о большом шраме от ожога на его лице, может быть, сравнить истории о битвах, но Сокка и Катара привлекают его внимание, и его облегчение и радость от того, что он увидел их, превосходят его инстинкт быть хорошим хозяином. Они наедаются тушеным морским черносливом и разговаривают. Аанг пытается принять участие в разговоре, в то время как Зуко не произносит ни слова, но внимательно наблюдает за всеми, и Бато мог бы поклясться, что его глаза мерцают золотом в свете костра. Однако это невозможно — Сокка и Катара лучше, чем кто-то еще, знают, что нельзя доверять пепельщикам. Бато выкидывает эту мысль из головы, и разговор заходит о Хакоде и флоте Южного Племени Воды. Когда он рассказывает им о сообщении, которое он ждет от Хакоды, лица детей загораются. — Действительно? — Катара визжит. — Когда? — требует Сокка. Сидящий между ними Зуко отрывает взгляд от стрел, которые оперяет, с легкой улыбкой на лице. — Со дня на день, — отвечает Бато, почти так же взволнованный, как и они. — Ваш отец сказал, что пошлет сообщение, когда они найдут место для встречи. Если вы подождете, пока придет сообщение, вы можете пойти со мной и встретиться с ним. Сокка сияет. — Прошло уже больше двух лет с тех пор, как мы в последний раз видели папу! Это было бы так невероятно! Катара! — Я действительно скучаю по нему, — тоскливо вздыхает Катара. — Было бы здорово увидеть папу. — Вы давно не виделись, верно? — сочувственно спрашивает Бато. Он скучает по своим братьям-воинам, как скучал бы по своим конечностям. — Я не уверен, когда придет сообщение, но, когда оно придет, ваш отец будет более, чем рад повидаться с вами. Оба ребенка внезапно сдуваются. — Это было бы здорово, но мы не можем, — серьезно говорит Сокка. — Мы должны доставить Аанга на Северный полюс. — Даже если у нас будет время дождаться письма, кто знает, как далеко нам придется ехать? — Катара добавляет с типичным прагматизмом. — У нас нет времени на долгий крюк. Бато разочарован, но также безмерно горд, и он знает, что Хакода тоже будет разочарован и горд, и говорит об этом. Сокка и Катара сияют, и Зуко выглядит немного успокоенным. Когда в разговоре возникает перерыв, Бато обращает свое внимание на лучника, и теперь, когда он постоянно освещен лампами из китового жира, развешанными по комнате, понимает, что парень на самом деле всего лишь мальчик, возможно, на год или около того старше Сокки. Шрам от ожога на левом глазу выделяется на бледном лице, несмотря на то, что наполовину скрыт лохматыми черными волосами. — Ты был очень тихим, Зуко, прости, что мы были такими грубыми, — говорит Бато, бросая игриво-укоризненный взгляд на Катару и Сокку. Девочка застенчиво улыбается, а ее брат — ухмыляется. — Я Бато, заместитель Хакоды, вождя коалиции южных Племен Воды. Зуко улыбается, сжимает одну руку в кулак и постукивает пальцами по губам. — Зуко не разговаривает, — говорит Сокка, пожимая плечами. — Мы не знаем, почему. Он учит нас своему языку жестов, но процесс довольно медленный. Он может писать, но на самом деле почти ничего не рассказал нам о себе. Мы можем ему сказать? Ему можно доверять, он в основном воплощает здравый смысл моего отца, — Сокка поворачивается к Зуко, который теперь задумчиво смотрит на Бато, и тот чувствует, как дрожит, когда этот взгляд изучает его и читает, как книгу. Эти глаза снова сверкают золотом, и у Бато возникает нехорошее предчувствие. Зуко кивает, коротко и резко. — Хорошо, значит, Зуко, по сути, дезертировал из Народа Огня, — заявляет Сокка быстро и просто, как будто срывает повязку. — Аанг попал в плен к одному адмиралу, что на самом деле хреново, и Зуко вытащил его. Как только Аанг выучит язык Зуко, Зуко научит его покорению огня. Покоритель огня. Покоритель огня. Рядом с его детьми. Путешествует с Аватаром. Покоритель огня. В. Его. Комнате. Дым от костра удушает. Боль пробегает вверх и вниз по руке Бато. Пепельщик слишком близко. Слишком близко к костру, слишком близко к детям, слишком близко к Бато. Нож оказывается у него в руке еще до того, как он успевает подумать о нем. — Бато! Голос Катары звучит испуганно. Так и должно быть, она сидит рядом с покорителем огня. Пепельщики убили Кайю. — Бато. Остановись. Положи его. Хакода? Но Хакода на востоке. — Бато. — В голосе звучит властность Хакоды, и он прогоняет часть тумана, который окутал разум Бато. — Бато. Никакой угрозы нет. Положи. Нож. Бато моргает, и вдруг он снова в своей комнате в монастыре, и когда он успел встать? Нож падает на пол. Сокка стоит перед ним, высокий, такой высокий, когда он стал таким высоким, с собственным обнаженным кинжалом в руке, загородивший побледневшего, стоящего на коленях Зуко, которого утешает Катара. — Бато. Сокка никогда не был так похож на своего отца, как сейчас, и Бато почти инстинктивно вытягивается по стойке «смирно». Он переводит взгляд с поверженного покорителя огня на сына своего лучшего друга, который изучает его взглядом охотника, холодным, оценивающим и острым. Когда Сокка превратился из глупого мальчика в настоящего воина? — Бато, — снова говорит Сокка, в его голосе проскальзывает сталь. — Зуко находится под защитой наследника вождя. Ему нельзя причинять вреда ни словом, ни делом. Это оскорбление для меня и для моего отца как вождя. Даешь ли ты мне слово воина Племени Воды? «Он когда-нибудь станет великим вождем», — думает Бато, опускаясь на одно колено и произнося вслух: — Я клянусь Туи и Ла как воин Племени Воды, что Зуко из Народа Огня не будет намеренно причинен вред ни словом, ни делом от моей руки. Сокка резко кивает, убирает кинжал в ножны и поворачивается к своему другу, опускается на одно колено и что-то шепчет ему. После нескольких кивков и покачиваний головой и одного странного жеста, когда Зуко неуверенно кладет свободную ладонь на лоб, а затем вытягивает большой палец и мизинец, покоритель огня медленно поднимается на ноги и исчезает за дверью. Сокка и Катара переглядываются, и Сокка снова садится лицом к Бато. — Хорошо, что, во имя Ла, только что произошло? — спрашивает он, пронзая Бато тяжелым взглядом. Бато беспокойно ерзает на своем коврике. — Куда он направляется? — Сейчас вопрос не в этом, но он собирается немного побыть с Аппой, — отвечает Сокка, махнув рукой, как будто не стоит беспокоиться, позволяя покорителю огня бегать по мирному монастырю. Сокка, должно быть, заметил беспокойство на лице Бато, потому что его голубые глаза превратились в заостренный лед. — Зуко пользуется моим доверием. Если бы не он, мы с Катарой погибли бы, а Аанг был бы уже на полпути в столицу Народа Огня в качестве трофея. Однако ты на тонком льду. Что. Это. Было? Бато склоняет голову. — С тех пор как твой отец привел меня сюда, я… боролся, — тихо говорит он. — Огонь уже не приносит того комфорта, как раньше. Покорители огня фигурируют… на видном месте… в моих ночных кошмарах. Когда ты сказал, что Зуко будет обучать Аватара покорению огня… Боюсь, я немного потерял голову. Губы Сокки сжимаются в линию. — Это нехорошо, Бато, — говорит он. — Тебе нужно взять себя в руки, потому что, чтобы закончить эту войну, нам понадобятся союзники из Народа Огня. Включая покорителей огня. Мы не можем позволить себе отталкивать людей, желающих работать с нами, только потому, что ты не можешь справиться с тем, что они покоряют огонь. Бато знает, что он прав. Каждое слово в точности соответствует тому, что сказал бы Хакода, и Бато твердо намерен рассказать своему лучшему другу, насколько вырос его сын. — Полагаю, я должен извиниться перед Зуко, — вздыхает Бато, проводя рукой по лицу. Вероятно, ему также следует поговорить с одной из сестер о своей реакции. Они довольно хорошо умеют исцелять как тела, так и умы, и он не хочет повторения сегодняшнего вечера, когда и если вопрос о… союзниках-покорителях огня… снова всплывет. Сокка кивает, но Катара хмуро смотрит на Бато. — Это может подождать до утра, — заявляет она. — Дай ему успокоиться. Аанг возвращается, немного неприятно веселый в напряженной комнате, и Бато удивляется, что духи сочли нужным даровать миру Аватара-ребенка. Зуко не возвращается. На следующее утро Бато выходит из своей комнаты и находит Зуко во дворе — тот практикуется в чем-то, что похоже на формы покорения. Аанг сидит рядом, наблюдая за происходящим широко раскрытыми глазами. Старший мальчик раздет по пояс, даже на холодном утреннем воздухе, и каждое его движение контролируется, точное и рассчитаное. Огня нет, скорее всего, из уважения к монастырю, но Бато легко может представить, как пламя вырывается из-под ударов Зуко и тянется, как ленты. Зуко заканчивает тренировку, замечает Аанга и большими шагами подходит к нему. Он делает серию жестов, плавных и быстрых, на которые Аанг отвечает своими медленными, неуклюжими движениями. Зуко поправляет его, корректируя положение пальцев и направляя движения рук, и все это с нежностью, которую Бато никогда бы не ожидал увидеть от покорителя огня. Аанг пытается снова, и на этот раз получает одобрительный кивок. Аанг улыбается и ускользает. Зуко качает головой, криво улыбаясь, и Бато пользуется возможностью подойти. Как только он делает первый шаг, Зуко резко оборачивается в его сторону, все его тело напрягается, а выражение лица каменеет. Мальчик внимательно наблюдает, как Бато подходит ближе, его глаза мечутся туда-сюда, как будто он ищет оружие, но Бато позаботился о том, чтобы оставить все оружие, которое у него есть, в комнате этим утром. Не нужно усугублять ситуацию. Он останавливается на расстоянии вытянутой руки и с удовлетворением видит, что Зуко немного расслабляется. — Зуко, я хотел бы извиниться за свое поведение прошлым вечером, — официально говорит Бато. — Я не совсем понимаю, что на меня нашло, но я позабочусь о том, чтобы это больше не повторилось. Мне очень жаль; я знаю, что напугал тебя, и я искренне извиняюсь. Напряженная поза Зуко медленно расслабляется, хотя он не теряет воинственную стойку. Он заставляет себя полуулыбнуться Бато, слегка пожимает плечами и быстро делает пару знаков одной рукой, прежде чем зашагать в направлении бани. Позже тем же утром Бато и дети возвращаются на корабль Бато, и он берет их на «уклонение ото льда», если это можно так назвать, когда они уклоняются от камней вместо льда. Несмотря на очевидную неопытность Зуко и Аанга, все дети работают вместе безупречно, и использование Соккой способностей его команды к покорению вдохновляет. Когда все заканчивается, Бато берет миску с краской для лица и проводит церемонию. — Духи Воды свидетельствуют об этих знаках! — произносит он нараспев и рисует первую отметину на лбу Сокки. — Для Сокки, знак мудрости. Такой же знак заработал твой отец. Для Катары и Зуко — знаки храбрости. Ваше мужество вдохновляет нас. — Когда Зуко вздрагивает, стоит Бато потянуться, чтобы нарисовать знак у него на лбу, Катара берет у него чашу и рисует его сама. — Твое мужество особенно вдохновляет, Зуко, — продолжает Бато, улыбаясь молодому человеку. — Я знаю, что не дал тебе особых оснований доверять мне, и твое решение подчиниться, несмотря на страх, что я могу напасть на тебя, продемонстрировало огромное мужество и доверие к твоим товарищам-воинам. Это действительно вдохновляет. Бато забирает у Катары миску с краской и поворачивается к Аангу. — И для Аанга — знак доверенного. Теперь ты почетный член Племени Воды, как и Зуко. Он рисует знак на лбу Аанга, поверх синей стрелки, но вместо того, чтобы выглядеть счастливым, Аанг опускает взгляд. — Я не могу, — тихо говорит он. — Конечно, можешь! — весело отзывается Катара, в то время как Зуко и Сокка выглядят смущенно. Аанг стирает знак и отступает. — Нет, вы не можете мне доверять, — утверждает он. — О чем ты говоришь? — требует Катара, и Зуко начинает выглядеть встревоженным, когда Аанг съеживается и вытаскивает из-под туники смятый кусок пергамента. — Посыльный передал это мне для Бато, — тихо говорит он. Бато может только наблюдать, как команда, которая так хорошо работала вместе всего двадцать минут назад, разваливается у него на глазах. Сокка кричит, Зуко зажимает переносицу и тихо вздыхает, а Катара стоит и смотрит на Аанга с убитым выражением на лице, пока Сокка не топает прочь и не спрашивает: — Катара, ты со мной? Она замирает на мгновение, но только на мгновение, а затем ее плечи напрягаются, она закрывает глаза и тихо отвечает: — Я с тобой, Сокка. Когда Сокка направляется обратно в монастырь, Бато оглядывается и видит, как Зуко отвешивает Аангу подзатыльник. Все упакованы и готовы уехать в течение часа, и после короткого прощания у ворот Аанг и Зуко идут в одну сторону с Аппой и Момо, а Бато ведет Сокку и Катару в противоположном направлении. Они долго идут молча, и Бато на самом деле не знает, как развеять гнетущую печаль, которая окружает детей. Он очень рад, что наконец-то возвращается к своим братьям-воинам, и он так рад, что приведет своих племянницу и племянника повидаться с их отцом. Они оба так выросли, и Бато не может дождаться, чтобы увидеть выражение лица Хакоды, когда он их увидит. Где-то вдалеке в отчаянии воет волк, и Бато чувствует, как его дух воет в ответ. — Этот волк звучит так грустно, — тихо говорит Катара. — Вероятно, он ранен, — отвечает Сокка. — Нет, его отделили от стаи, — вмешивается Бато. — Я понимаю эту боль. Вот что я почувствовал, когда воинам Племени Воды пришлось оставить меня здесь. Они были моей семьей, и разлука с ними была более болезненной, чем мои раны. У Сокки задумчивое выражение лица, когда он поворачивается, чтобы изучить тропинку, по которой они только что прошли. — Сокка? — спрашивает Катара. Сокка делает глубокий вдох, и Бато знает, что он собирается сказать, еще до того, как он это скажет. — Нам нужно вернуться. Я хочу увидеть папу, но помощь Аангу — это то, в чем мы больше всего нуждаемся. И Зуко… он, вероятно, может хорошо о себе позаботиться, но если он доберется до Северного полюса, и Племя не поверит Аангу, когда он скажет им, что Зуко на нашей стороне… Нам нужно вернуться. Катара улыбается. — Ты прав. Бато так, так гордится ими, что готов лопнуть. Он делает шаг вперед и кладет руку каждому из них на плечо. — Ваш отец поймет, и я знаю, что он гордится вами. В голосе Сокки слышится лишь легкая дрожь, когда он говорит: — Спасибо, Бато. — Я знаю, куда идти отсюда, — продолжает Бато и выуживает карту из-под своей туники, чтобы передать Сокке. — Возьмите это на случай, если захотите нас найти. Я оставлю сообщение в месте встречи. Каждый из детей обнимает его, и Бато продолжает свой путь в одиночестве. Это занимает полтора месяца, из которых три недели уходит на плавание, но Бато в конце концов добирается до бухты в заливе Хамелеона, где стоит на якоре флот Южного Племени Воды. В течение этого времени луна на самом деле исчезает примерно на полчаса, и Бато до смерти напуган, пока она не появляется снова. Он не хочет думать о том, как это могло произойти, поэтому он выкидывает это из головы, пока не воссоединится со своими братьями-воинами. Хакода обнимает его со слезами на глазах, сила его объятий свидетельствует о беспокойстве. Мужчины поддразнивают его по поводу «отпуска», и Бато не остается в долгу, в восторге от того, что вернулся к своим братьям. В ту ночь у костра Бато поворачивается к своему Вождю. — Хакода, — говорит он, — ты никогда не догадаешься, с кем я столкнулся.