«Во всем есть черта, за которую перейти опасно;
ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно»
Ф. Достоевский
Азеллус раскрыл крылья и отпустил Гаррета. Арджент посмотрел по сторонам не было ни одной растительности, ни одного водоема и реки, все было покрыто каменными полями. Здесь было очень жарко и ощущался странный запах. Азеллусу видимо надоело, что Гаррет пытался, что-то увидеть вдалеке, развернул его на сто восемьдесят градусов. К дымящему кратеру. — Это, что такое? — спросил Гаррет немного отходя назад от масштаба дыма. — Люди называют его кратером вулкана Эрта-Але. Мы же называем его одной из дверей в Лимб, — пояснил Азеллус. Так как сейчас наступает рассвет туристов пока немного. — Спать, — Азеллус провел рукой перед собой, заставляя всех туристов упасть навзничь, — а теперь идем. — Ты, что сделал? — Они проснутся, как только мы спустимся в кратер. — Куда спустимся?! В вулкан. Хотя, чему я удивляюсь. Азеллус усмехнулся, его позабавила реакция охотника. Видимо эта вылазка будет очень интересной, так и хочется принцу помучить Гаррета. Азеллус подошел к кратеру и руками развеял дым, затем начертил символ Люцифера, а потом из кратера вырвалось пламя, которое устремилось вверх, а затем медленно стало опускаться. Когда пламя исчезло, на дне кратера открылся проход. — Боже, как будто черная дыра, — сказал Гаррет и попытался разглядеть, что-нибудь в этом темном пространстве, но лишь видел бездонную пустоту. — Предупреждаю тебя один-единственный раз. Не отпускай мою руку. Чтобы ты не почувствовал. Что бы ты не услышал. Понял меня? — голос Азеллуса был серьезен, Гаррет утвердительно кивнул и взял протянутую ладонь. Ветер ударил в лицо, как только они вошли в эту пропасть. Гаррет почувствовал, что под ногами ничего нет, но он уверенно шел по чему-то твердому. Было холодно и было ощущение чужеродности. Затем раздались звуки, зашелестели голоса, что-то зашуршало. Что-то ледяное и влажное коснулось ног, и он вздрогнул. — Успокойся, — голос Азеллуса разнесся в пространстве и отдался где-то долгим гулким эхом. — Прямо сейчас. Это путь, которым идут души. Не обращай внимание. Я рядом. Гаррет сильнее сжал ладонь принца, ему еще не было так страшно, словно это место его отталкивает, кровь леденеет, а сердце начинает замедлятся. Ужасное чувство, поскорее бы оно закончилось. — Сейчас мы проходим Лимб, затем мы окажемся в круге похоти. Тебе придется закрыть глаза, пока мы будем лететь. — Я даже спрашивать ничего не буду, просто сделаем дело и вернемся домой. Азеллус утвердительно кивнул. Все-таки в аду нельзя находится живым. Они вышли из темного пространства, Гаррет глубоко вздохнул, словно находился под водой достаточно долгое время. Он впервые почувствовал, что такое разряженный воздух. Это еще то испытание. — Закрой глаза, — приказал Азеллус. Гаррет повиновался, ему не до любования здешними пейзажами, все-таки он хотел бы сохранить свою нервную систему в целости. За спиной принца разворачиваются огромные черные крылья. Могучие и прекрасные. Он поднимает Гаррета на руки и прижимает к себе, и чувствует дрожь парня. — Обними меня за шею, — говорит Азеллус, и Гаррет делает так, как он сказал. И они взлетели. Гаррет уткнулся носом в плечо принца, так он чувствовал себя в безопасности. Полет длился недолго, вскоре Азеллус отпустил парня и попросил открыть глаза. Прямо перед ним находилась высокая бетонная стена, которая не позволяла, как следует рассмотреть, что же происходит там, внутри. Около стены находились деревья и кустарники. Азеллус подошел к одному из этих кустарников и пытался расчистить путь. Гаррет посмотрел через плечо принца, чтобы рассмотреть, что в итоге ищет парень. Когда с кустарниками было покончено, охотник увидел дверь, которая по-видимому вела в туннель. И учесть сколько было зарослей, то ей очень давно не пользовались. Открыв дверь, они увидели узкую лестницу. — Идем, — сказал Азеллус и взял Гаррета за руку. По мере как они спускались уже были не слышны звуки снаружи. Со всех сторон — по ощущениям была старая каменная кладка. Гаррет совсем ничего не видел и по инерции просто спускался по ступенькам, полагаясь на свою интуицию и на зрение Азеллуса. Вскоре ступеньки закончились и был лишь длинный коридор. Даже воздух был другим. Он был тяжелым, пропитанным сыростью и плесенью. Через некоторое время Азеллус останавливается, рукой открывает тяжелую деревянную дверь и свет проникает в туннель. Они заходят в комнату. Принц закрывает дверь, а затем на месте этой двери появляется шкаф. Гаррет смотрит по сторонам, паутина под потолком и на стенах, много сломанной мебели и разбиты окна. Такое ощущение, что место заброшено. Он посмотрел на Азеллуса, его лицо было задумчивым. — Так, где мы находимся? — спросил Гаррет тем самым привлекая к себе внимание принца. — Мы находимся в замке прародителей, — ответил Азеллус, он приложил руку к полу и прислушался. В замке не ощущается никакой энергетики, словно это место мертво. — Я никого не ощущаю, но стоит перестраховаться. Пойдем пока осмотримся, может что-нибудь найдем. Они, стараясь не шуметь, вышли из комнаты и двинулись в темный коридор. Вскоре они вышли к лестнице, которая вела наверх, в конце это лестницы висел большой портрет, на нем изображены четыре человека. Хотя, наверное, лучше сказать демона. — Спустя столько времени этот портрет хорошо сохранился, — усмехнулся Азеллус и посмотрел на непонимающего Гаррета, — это последний Король Прародителей — Гисбах со своей супругой Кроной и сыновьями Карлой и Шином. Гаррет еще раз посмотрел на изображение. Гисбах взирал с портрета строго и торжественно, он не знал кто такие прародители, потому что не встречался с ними. Видимо они были очень порядочными демонами, раз на них не натыкались охотники. — Пойдем в тронный зал, — Азеллус пальцем указал в сторону больших металлических дверей, — затем оттуда пойдем в библиотеку, а потом в личную комнату короля. Азеллус подошел к двери и протянул руку, они гостеприимно распахнулись перед ними, пропуская внутрь. Ужас мгновенно сковал все тело Гаррета: сердце перестало биться, а легкие — дышать. Накатившая следом волна паники заставила сердце забиться быстро-быстро. Вокруг лежали останки. Сотни, если не тысячи тел. Прошло достаточно много времени, чтобы все тела разложились, у всех черепов были раскрыты рты, а весь пол был черный, словно засохшая кровь. — Их, что никто не похоронил? — все, что и смог сказать Гаррет, он закрыл рот подавляя приступ тошноты. — Ничего не понимаю, — ответил Азеллус. Было точно известно, что весь род прародителей вымер от вируса, но эти останки… Словно их тут заперли. Оставили на произвол судьбы. Это странно. — Разберусь позже. Принц взял с пола несколько осколков и с помощью огня сделал две пробирки. Попросил у Гаррета воду и налил на пол, как и ожидалось это была кровь. Азеллус оторвал маленький кусок ткани от плаща и пропитал ею кровь. Кусок ткани отжал в пробирку и несколько количество крови вылилось из нее. — Не кровь в чистом виде, но хоть что-то, — сказал Азеллус и продел несколько повторений пока не набралось половина пробирки. Затем с помощью другого стекла и огня закрыл горлышко. — Если ты закончил, давай уйдем, — поторопил его Гаррет. — Хорошо, но хочу кое-что проверить. Азеллус отдал пробирки Гаррету, а сам пошел дальше по залу, он осматривал останки. Принц переводил взгляд с одного скелета на другое, ища среди них что-нибудь знакомое, украшения, одежда, аксессуары, все что осталось от владельцев. Его взгляд зацепился за кольцо на одном из скелетов и знакомую одежду. Память тут же нарисовала его облик. Азеллус сел на корточки и взял кольцо. Без сомнения, это было кольцо с азуритом, которое он сделал для Грэгори. После предательства он все равно носил его. Азеллус ничего не чувствовал, он не грустил, не злился, не скучал. В его сердце была пустота. Принц поставил определенные рамки, всего лишь секс и не более. Он не давал Грэгори определенного титула. Как в свою очередь сделал Даркар. Принц встал и осмотрел остальные останки, он пытался отыскать Карлу и Шина, но не нашел каких-либо распознавательных вещей. Все же хорошо, что Даркар не пошел, возможно этот бы замок сравнялся с землей. — Пойдем в библиотеку, может там, что-то есть, — сказал Азеллус подходя к Гаррету. Принц хорошо знал замок прародителей, поэтому отыскать библиотеку не составило труда, хоть и было трудно пройти через обвалившийся потолок.***
Тем временем в своем замке находился Карлхайнц, он не догадывался о двух гостях, которые посетили замок прародителей. Возможно они уже были на пути открытию настоящей причины смерти прародителей. Он сидел в кресле и читал книгу. В спокойной обстановке и на его территории, можно расслабится. Его рабочий кабинет был в темных и светлых тонах. Пол был покрыт черным мрамором, а стены белые, в шоколадных узорах. В середине стояли два кресла и журнальный столик. Напротив, у стены стоял камин, по бокам которого стояли книжные шкафы, которые были до потолка. У противоположной стены стоял письменный стол с креслом, за спиной которого висел его портрет. Да, стоит признать он сбежал от объяснений. А, что ему говорить, что использовал жен в своих экспериментах, ну кроме Беатрикс. Пусть принцы сами докапываются до истины, вот тогда они и поговорят. В дверь постучали и вошел дворецкий. — Прошу прощения за беспокойство, — начал он, — Вас хочет видеть Князь Бельфегор. Карлхайнц громко захлопнул книгу. Его появление в аду не осталось не замеченным. — Пригласи его сюда. Дворецкий поклонился и исчез. Через некоторое время он снова появился и пригласил в комнату Князя. В комнату твердым шагом вошел крепкий русоволосый мужчина средних лет, облаченный в черный камзол, на шее воротник скреплен круглой брошью, на которой выгравирован его символ. На талии были закреплены ножны с демоническим мечом. В ярко фиолетовых глазах был холод. — Князь, — Кархайнц встал с кресла и подошел к Бельфегору, — что привело Вас на земли вампиров? — Маммон желает, чтобы Король Вампиров и по совместительству главный среди оверлордов, признал власть нового Владыки Ада, — сказал Бельфегор и пристально посмотрел на Карлхайнца дожидаясь ответа. — Скажи самопровозглашенному «Владыке», что мой ответ прежний. Я подчиняюсь Люциферу, а следующие в иерархии это принцы, — ответил Карлхайнц, — пока они существуют, я не признаю Маммона. — Хм, — усмехнулся Бельфегор, — другого ответа я не ожидал. Однако, Маммон этого так не оставит. Достаточно «Корней смерти» и всех рас ждет уничтожение. — Почему ты на его стороне? — Я никогда не был на стороне Маммона, даже когда он лишался титула князя и права управлять кругом жадности, — сказал Бельфегор. — Сейчас ты с ним. — Ха, — вздохнул Белфегор, — держи друзей рядом, а врагов еще ближе. Но я пришел не только чтобы передать тебе послание Маммона. Белфегор прошелся по комнате и сел в кресло, противоположное тому в котором сидел Карлхайнц. — Ты ведь знаешь, где принцы. Карлхайнц молчал. — Тогда, тебе следует знать, что на принцах стоят ограничители их сил, которые поставила Королева. Однако, теперь она не сможет их снять, но Касикандриэра поделилась со мной одной тайной. Бельфегор улыбнулся, когда увидел интерес в глазах короля. — Нужно им испытать сильное потрясение, проще говоря эмоциональный всплеск, — сказал Бельфегор, а потом более серьезно добавил, — как это было у тебя, когда ты потерял Лилиану. Карлхайнц стиснул зубы и подошел к своему письменному столу. Он отодвинул один из ящиков и достал оттуда нарисованный портрет девушки. На него смотрели счастливые сапфировые глаза. Лилиана — вампирша, дочь вампира, который служил Бельфегору. Поэтом он был в курсе, как Карлхайнцу было тяжело после ее смерти. А все из-за его отца — Рейгана, который решил, что Лилиана его слабость, а у наследника вампиров не должно быть слабостей. По его приказу вампиршу без сознания бросили в землях Ротигенберг у фигового дерева. Постепенно оно высасывало жизнь из Лилианы, пока ничего не осталось. Уже мертвой ее нашел Карлхайнц. Тогда, для Карлхайнца мир остановился. Даже после смерти Лилиана была красива. Несмотря на то что белые волосы потускнели, а лицо стало похоже на белый неживой мрамор. В широко открытых сапфировых глазах застыли удивление и страх. Она в последний момент очнулась. Он немного не успел. Карлхайнц не стал закрывать их, знал, нужно запомнить это выражение. Хотел, чтобы оно отпечаталось в душе и не стерлось ни через сто, ни через тысячу лет. Он видел много смертей, даже сам лишал жизни, но именно эта далась тяжелее всего. Все потому что он полюбил ее. Теперь его привычный мир разрушился, разваливался на куски, там, где раньше жила любовь, осталась зияющая пустота, которую предстояло чем-то наполнить в дальнейшем. И он заполнил ненавистью к тому, кто это совершил. И единственный, кто мог позволить ему осуществить месть был Люцифер. Теперь он стал Королем Вампиров. Без милосердия, без сожалений, без пощады. — Если это все, то уходи, — сказал Карлхайнц все еще смотря на портрет. — Карлхайнц, — начал Бельфегор, — если принцы не освободят свои силы, никто не сможет противостоять Маммону и его новой кровожадной армии. — Армии? — Карлхайнц оторвал взгляд от портрета и посмотрел серьезно на Бельфегора. Он убрал портрет обратно в ящик и закрыл его. — Какой армии? Демоны Гоэти со своими легионами насколько я знаю не собираются вставать на сторону Маммона, остальные расы тем более, пока я король они не посмеют. А монстров ада за армию можно не считать. Они не обладают разумом, они никого не слушаются. — Маммон создает армию. Врата не устойчивы, иногда на долю секунды они открываются и чудовища проскальзывают в средний мир. Это отвлекающий маневр. Помнишь, Люцифер приказал отыскать ангелов в аду, так вот они были превращены в ужасных монстров, с разумом, которые подчиняются своему создателю. А создает их Лилит. Маммон чем-то ее накачал, она словно кукла, а он кукловод. С помощью своей крови она превращает их в монстров. — Черт, — Карлхайнц ударил кулаками по столу, — он на два шага опережает нас. Мы были рады, что принцы вышли из «сна». Но теперь, действовать нужно сейчас. — Вчера к Маммону приходили выжившие прародители. Карла и Шин. Они требовали от него твою голову. — Принц Даркар знает, что раса прародителей вымерла, но не знает, что Карла жив, — сказал Карлхайнц, — нужен эмоциональный всплеск, он будет. — Играешь с огнем король, — серьезно сказал Бельфегор и прищурил глаза, — ты знаешь их связь. — Вот и проверим эту самую связь. — Я совсем тебя не понимаю… Хотя, не мне тебя судить. Передай принцам, что Маммон ищет меч Люцифера. Бельфегор, не дожидаясь ответа, просто встал и вышел из комнаты, оставляя Карлхайнца наедине со своими мыслями. В такие моменты ему не хватает поддержки. Единственной поддержкой была Беатрикс. Он вспомнил момент ее смерти, а ведь он мог и сам умереть, но она спасла его ценой своей жизни. Сто лет назад. — Карлхайнц, почему ты женился на мне? Ты мог не вмешиваться, тогда я бы стала женой какого-то демона. — Беатрикс, — Карлхайнц провел ладонью по щеке своей жены, — ты стала моим покоем, моей опорой. Ты не ждала моей любви, ты не просила внимания. Ты просто была рядом. Я благодарен тебе за это. — Я не всегда буду с тобой, если один раз я избежала смерти, то это не значит, что ее я не встречу. — О чем ты? — Чтобы не случилось, никого не вини и не наказывай. Значит, так должно было случится. Это были последние слова, которые сказала Беатрикс. Затем раздались выстрелы, и она упала на спину. Карлхайнц схватился за живот куда попали пули. Он хотел было бросится за охотником, но его остановила Беатрикс протягивая флакон с красной жидкостью. — Ее нужно выпить, чтобы регенерировать, я уже выпила, теперь ты, — Карлхайнц забрал у нее флакон и даже не задумываясь выпил содержимое. Он почувствовал, как силы возвращаются, и он смог вытащить пули из своего тела, а затем раны затянулись. Вот только у Беатрикс кровь так и продолжала идти. — Лгунья… — По-другому ты бы не выпил. Это последний подарок Касикандриэры, сок древа жизни, она смогла нейтрализовать сок, чтобы он не смог навредить жителям Ада, но, чтобы тоже лечил их смертельные раны. Уходи, пока охотник не вернулся. — Я тебя не оставлю! — Оставишь, — тихо сказала Беатрикс и улыбнулась, — я прожила хорошую жизнь. Спасибо, что женился на мне. Карлхайнц наклонился и поцеловал Беатрикс в лоб. Он пообещал себе, что отыщет этого охотника. И примет наказание от королевы за то, что не сберег. Мужчина встал и переместился на то место, откуда стрелял охотник. Затем он почувствовал приближение своего второго сына и из разговора между ним и Беатрикс понял, что это все подстроил Рейджи. Карлхайнц сильнее сжал кулаки и переместился подальше от места трагедии. Карлхайнц устало прикрыл глаза. Когда же настанет его черед, и он предстанет перед жнецами. Он не понимал, почему всех так привлекает бессмертие, в ней нет ничего такого. Лишь пустое времяпровождение.***
— Я не понимаю, что мы ищем, — Гаррет уже устал смотреть на книги, на корешках которых были странные символы, он ни одну не смог прочитать. В тоже время Азеллус внимательно исследовал каждую книгу. Гаррет понял, что его игнорируют решил не лезть под руку и огляделся еще раз. Библиотека была большой с высоким потолком, забитые до отказа книгами стеллажи. Множество стеллажей! Когда у тебя есть все время мира, то ты можешь и не такое позволить. — Так, что написано в этих книгах? — спросил Гаррет не ожидая ответа. Но Азеллус ответил. — Обо всех книгах не скажу, но вот эти две, — парень щелкнул ногтем по двум красным корешкам, — входят в число запрещенных. Их, насколько мне известно, пять тысяч лет назад по приказу Люцифера изъяли и уничтожили. А вот в этой, — Азеллус указал на соседнюю, — прародители рассказывают, как появились остальные расы. — Ничего себе, то есть Маммон тоже пользуется библиотекой во дворце Люцифера. — Мой отец очень предусмотрительный, в отличии от этой библиотеки наша находится в потайной комнате, а ключ — это наша кровь. По сути в нее есть доступ у отца, у мамы, у меня и Даркара. — А приближенные? — Никому, так как в ней хранятся и некоторые рукописи Небесного двора, — сказал Азеллус и поставил книги обратно на полку. — Украли?! — По заимствовали, — улыбнулся Азеллус. Один вопрос все же мучил Гаррета. — Так, что в книгах, которые запрещены? — спросил Гаррет. — Это книга была посвящена кровавым ритуалам, с помощью которых можно присвоить силу другого демона или же создать монстров. На последних словах у Гаррета невольно округлились глаза. Что, простите? — Кровавые ритуалы? — сглотнув, переспросил парень. Азеллус кивнул. — Хотя это все вранье, который написал больной на голову прародитель, — сказал принц. И тут же пояснил: — Про ритуалы — спорно. А вот силу никто отнять не может. Хотя… ее можно передать, но не отнять. — Так, что за кровавые ритуалы и почему они запрещены? — Все вам людям знать надо, — Азеллус стукнул пальцами по лбу Гаррета, — расскажешь вам, а вы потом ночи не спите. Нафантазируют себе еще больше, и прощай нервная система. Гаррет обижено поджал губы. Он пошел дальше вдоль стеллажей, вдруг что-то схватило его за ногу и дернуло назад. Гаррет тихо пискнул и, грохнувшись, ударился челюстью о пол. Одним вскриком дело бы не ограничилось, но стоило Гаррету раскрыть рот, как перед лицом мелькнуло нечто длинное, зеленоватое и вместо кляпа шлепнуло по губам. Оно залепило собой рот, не давая ни закричать, ни толком откашляться. Собрат слизкого щупальца, держа за ногу, пытался затащить парня за собой в стену. Гаррет чувствовал, как его поглощает стена, и достать до арбалета и меча не представляет возможности. Рядом раздался свист и щупальце державшее рот, упало на пол. Гаррет увидел, что Азеллус одним за другим расправлялся с щупальцами, он схватил парня за руку и дернул на себя. Тварь обратно втянула свои щупальца. — Что за черт? — спросил Гаррет сильнее вцепившись за шею Азеллуса. — Слизни… Из стены наконец показалась тварь. Оно переместилось на разбитое окно. Широкое, вздувшееся, похожее на гигантскую зеленую кляксу с длинными щупальцами-отростками и бородавками. Бородавки периодически надувались, как пузырьки, и лопались, выпуская наружу болотного цвета слизь, которая растекалась по лоснящемуся телу кляксы. — Это не слизни, это хрень какая-то! — Оно ничего не сделает, — Азеллус направил свой меч на слизняка, тот поежился и снова спрятался в стене, — эти слизни безобидные. У них нет ни зубов, ни рогов, ни когтей. Они хватают все, что движется и просто играют с ней, как с мячом. Их легко можно убить. Просто сжечь. Видимо этот сбежал из подземной тюрьмы. Прародители могли коллекционировать тварей ада и ставить на них эксперименты. — Давай уйдем отсюда. — Хорошо, — согласился Азеллус, — с библиотекой разобрались. Пошли в кабинет короля. Азеллус не отпуская с рук Гаррета, расправил свои большие черные крылья и полетел через коридоры на второй этаж в кабинет Гисбаха. Они приземлились прямо перед большими металлическими дверями, которые были целые, что странно. Азеллус приготовил меч, как и Гаррет, когда заметил беспокойство принца. Азеллус осторожно открыл дверь и зашел внутрь. В комнате было чисто и ничего не сломано. Значит комнатой пользуются, что странно. Здесь было просторнее, чем в комнате, в которую они вошли из туннеля. Тут находился диван с креслами и напротив камином, был комод у окна, письменный стол и несколько книжных шкафов. Азеллус подошел к письменному столу и стал осматривать ящики. Гаррет подошел к книжному шкафу и уставился на стеллажи, старательно высматривая тонкие книги. Скользнул взглядом по одной полке, по второй… а на третьей зацепился за очень странный фолиант. Нет, внешне он мало отличался от остальных — тот же переплет в красных тонах, та же потертость кожаной обложки. Но одна интересная деталь все-таки имелась: в основание корешка был инкрустирован камень. Самый что ни на есть настоящий, и даже, кажется, драгоценный. Возможно, камень уж очень походил на рубин. Крупный такой, овальный, с полпальца величиной. Гаррет хотел было взять книгу, но та лишь наклонилась вперед и шкаф отъехал в сторону, за ним оказалась деревянная дверь. — Интересно, — сказал Гаррет и дернул ручку двери на себя, дверь открылась, а за ней оказалась небольшая комната, которая явно была лабораторией. В центре стоял стол, на котором стояли причудливые аппараты, соединенные трубками. В стеклянную пробирку капля за каплей стекала черная жидкость. Взгляд парня упал на реторту с клубящейся внутри нее красной жидкостью, очень напоминающей кровь. — Ого, — раздался удивленный голос Азеллуса, — все-таки в замке кто-то есть. — Тогда нам лучше не задерживаться. — Подожди, — сказал Азеллус и подошел к столу, — нужно взять образец данного эксперимента. Он взял несколько капель черной и красной жидкости налил их в две пробирки и запечатал стеклом. Затем они исчезли в руках принца. — Думаю мы узнали достаточно, но появилось еще больше вопросов, — сказал Азеллус и резко замер. Он почувствовал в замке присутствие кого-то, по ауре это вроде прародитель, но аура не стабильна. — Уходим, быстро. Гаррет не стал задавать лишних вопросов. Он развернулся и побежал прочь из комнаты за ним побежал Азеллус, шкаф встал на место. Принц взял на руки Гаррета и вылетел в открытое окно. Он старался петлять между деревьями, чтобы никто его не увидел. Вскоре они прилетели на то место откуда изначально пришли. Теперь им осталось открыть портал и вернуться в средний мир. Азеллус посмотрел на красную Луну, которая была полной. Значит в среднем мире, скоро будет полное красное затмение.***
— Вот такое вот путешествие, — закончил свой рассказал Азеллус, конечно он умолчал о том, что нашел останки прародителей. Даркару не нужно об этом знать. — Значит, тайная лаборатория. Интересно, — Даркар задумчиво посмотрел на три пробирки, которые дал ему Азеллус, — отдам на экспертизу Рейджи. Кстати, вы отсутствовали неделю. — Неделю?! — удивился Гаррет и провел рукой по русым волосам, — значит в аду и вправду время идет медленнее. Если мы закончили, то я бы хотел принять ванну и смыть с себя все запахи и остатки слизи. — О, так ты встретился со слизнем, — Дарка это так сказал, словно это была обыденность. Словно встретил не гигантскую зеленую мерзость, а обычного таракана. — Он близко с ним познакомился, — усмехнулся Азеллус. — Замолчите оба, и давайте забудем данный инцидент, а то чувствую меня сейчас стошнит. Даркар улыбнулся и похлопал по плечу Гаррета. Он развернулся и пошел в столовую, там остался только Рейджи остальные ушли по своим делам. — Думаю, эти жидкости помогут найти ингибитор, — Даркар подает три пробирки Рейджи. — Не ждите большего, — все, что и сказал Рейджи и исчез из столовой. Даркар лишь вздохнул. Еще никогда его так не игнорировали. Сначала поцеловал, а потом начал вести себя так как будто ничего не было. Другие на его месте уже давно бы пытались переспать с ним. Многие расы пытаются заполучить внимание принцев ада. Ведь это сила, власть и неприкосновенность. Азеллус никому не давал статуса фаворита. Он считал это лишним. В свою очередь Даркар дал Карле статус фаворита, многие восприняли эту новость негативно, в частности прародители. Ведь в их планы не входило, что их наследника сделают «вещью» принца. Карла должен был продолжить род прародителей, а с этой меткой было невозможно. Гисбах много раз просил снять статус фаворита, на, что Люцифер отвечал, желание принца он ставит превыше желание прародителей. Владыка намекнул, что у Гисбаха есть второй сын — Шин, который тоже имеет право стать следующим королем прародителей. К тому же Крона могла родить еще наследников Гисбаху. На, что король сказал, что это так просто не оставит. Но Даркар не обращал внимание на негодование, он был счастлив и все. Однако, Рейджи походу это не так уж и интересует. Либо он просто игрался с Даркаром. — Черт, — Даркар сжал кулаки, уж очень ему не нравилась ситуация. — Какие интересные у Вас эмоции, — Даркар обернулся и увидел за спиной Райто, — даже интересно, о чем Вы думаете? — Так хочется залезть ко мне в голову, — усмехнулся Даркар и стал медленно подходить к Райто. Вампир сузил свои зеленые глаза, пытаясь понять, что хочет Даркар. Но в этих красных глазах ничего не было. Райто почувствовал за спиной стену, отступать не было смысла. Он не трус. Карлхайнц предупреждал, чтобы Сакамаки не конфликтовали с принцем. Райто был беспечен, он забыл, что играется с сыном Люцифера. Даркар подошел в плотную к Райто. — Я очень любезен со своими подданными, — принц положил одну руку на щеку Райто, а второй обнял за талию, — хочешь знать, о чем я думаю, тогда для начала узнаем, о чем думаешь ты. Райто хотел было вырваться, но глаза принца засветились алым цветом, они манили, заставляли смотреть прямо на них, а потом начали появляться картинки одна за другой из его прошлого. Вот он, будучи ребенком читает книги, много времени проводит с родными братьями, запускают воздушного змея, ловят летучую мышь, ловят рыбу в пруду. Расстраивался, когда Аято с ним не играл. Успокаивал Канато, который плакал из-за улетевшего воздушного змея. Вот прошла церемония совершеннолетия и Райто в первый раз попробовал кровь. После мальчик изменился, он предлагал Канато пролить больше крови, когда заметил порезы ножницами на его руках, чтобы привлечь внимание Корделии, намекал Аято, чтобы он бросил свои безуспешные попытки порадовать ее игрушечным замком, и внушал, что лишь Карлхайнц для нее особенный. Уже взрослый Райто дерется с Аято, снова из-за Корделии. Они даже подрались из-за жертвенной невесты. Он убивал любовников своей матери и сам пил ее кровь, думая, что она его любит. И то как он сталкивает Корделию с балкона. А дальше снова мучение и насилие жертвенных невест и как в их особняке появилась Юи. Он узнал ее кровь, и стал проецировать на новой жертвенной невесте свои фантазии, связанные с «недостижимой» женщиной. Как он ей не игрался. А потом в девушке начала появляться душа Корделии, вот она вместе с Рихтером пыталась убить сыновей и как была предана им же. В итоге Юи пронзает себя кинжалом и теряет сознание. Райто сжигает комнату, где укрылся раненный Рихтер и уходит в гостиную к Юи. Райто обессиленно падает на колени, Даркар вытащил из него все воспоминания, которые он хотел забыть. — Что, — тяжело начал Райто, — неприятно да? — Я видел и похуже воспоминания. Даркар отвел взгляд от Райто, теперь понятно, как умерла Корделия. Возможно она не заслуживала быть убитой своими же сыновьями, но факт остается фактом. Он снова посмотрел на Райто, радужка снова засияла алым, а зрачок вертикально вытянулся. Даркар увидел вокруг вампира была серая аура с черной смесью. — Ты злишься и расстроен. — Что? — Райто непонимающе посмотрел на Даркара, но, когда встретился взглядом, все внутри похолодело. — Я вижу эмоции, в спектре цветов, я располагаю возможностью ощущать чувства, их ауры. Даркар получил эту способность от мамы. Цветовой спектр был сложен, как и эмоции, с оттенками цветов, обозначающими разные вещи. В упрощении, позитивные эмоции всегда были цветами, находящимися в диапазоне от ярких до пастельных. Отрицательные эмоции представляли собой оттенки черного, за несколькими исключениями. Зависть была зеленой. Гордость — пурпурной. А похоть была красной. — Ваши силы потрясающие, — сказал Райто вставая с колен, — а, что ты еще можешь? — А, что ты скажешь обо мне? — сзади Даркара появился Коу. — Ты веселишься, а еще, — Даркар сделал многозначительную паузу, — присутствуют любопытство и жажда. — А-а, — протянул Коу, — слышал, что ты видел воспоминания и похуже, а сравни с ними мои. Сможешь ли ты пережить этот ад. Даркара удивила просьба обращенного. Еще никто добровольно не просил его залезть в голову. Он подошел к Коу. Спектр эмоций изменился и появился страх. Даркар недолго думая схватил парня за голову заставляя смотреть в глаза. Начали появляться картинки одна за другой. Вот он родился, как родители его любили, а потом он оказался с няней, та его бросила, и мальчик долгое время жил в канализации и питался тем, что валялось на дороге. Затем Коу на улице стал свидетелем убийства офицерами женщины с ребенком, так мальчика и заметили: военный думал пристрелить и его, но, рассмотрев хорошенькое личико, офицер решил продать сироту в приют как качественный товар. Сначала все шло хорошо, а потом стал «гвоздем программы» в салоне богатеев: аристократы сочли его красивым и принялись избивать плеткой, резать, душить, изъявляли даже желание вырвать глаза из-за дерзкого взгляда. Коу кричал, но это лишь больше забавляло аристократов. Мальчик решил проткнуть вилкой, ослепший правый глаз, чтобы стать уродливее, но это еще больше вызывало интерес. Во всем этом аду, он познакомился с Руки, Юмой и Азусой. Единственное, что приносило ему радость. Вот они попытались сбежать, но быстро были пойманы. Тогда в его жизни появляется Карлхайнц и обращает его в вампира. Эту четверку Карлхайнц взял под свою опеку. Он подари Коу камень-глаз. Он растил и заботился о них. В воспоминании показалась картинка разговора, что для становления «Адамом» необходимо построить глубокую любовь с Евой. Даркар поморщился. Затем Муками вернулись в средний мир. Коу начал свою карьеру айдола. И вот первая встреча с Юи и Сакамаки. Дальше Даркар не стал смотреть и так понятно, что Юи в этих воспоминаниях часто фигурирует и опять, что ее кровь особенная. Даркар отпустил Коу и тот, тоже упал на колени, на лбу появилась испарина. Это было тяжелее, чем себе представлял Муками. Он посмотрел на Даркара, но у того на лице не было и грамма удивления, словно эти сцены были для него обыденностью. — Мне нужен Руки, — все, что и сказал Даркар и исчез. — Лучше? — спросил Райто. — Ха, — улыбнулся Коу, — это было не так больно. Но, что он такого увидел в моих воспоминаниях, что хочет видеть Руки. — Возможно из-за плана «Яблоко Адама», — предположил Райто, хотя знал, что это правильный ответ, — у того человека появятся проблемы. Хотя, из-за того, что душа Сучечки умирает, то план становится недействительным. Нам еще предстоит столкнутся с гневом сына Люцифера. Коу лишь промолчал. За Евой охотятся прародители, так теперь над ними нависла угроза в лице принца Ада. Что в голове у Господина, какие цели он преследует. На эти вопросы мог дать только Карлхайнц. Муками услышал, как подъехал лимузин, а значит пора отправляться на занятия. Коу и Райто вышли к машине и сели внутрь, позже к ним присоединились и остальные, кроме Руки и Юи. — Где этих двоих носит, — возмутился Рейджи. За Муками такой безответственности он не ожидал, а вот девчонка могла и опоздать. — Руки искал принц Даркар, — сказал Коу. Рейджи поправил очки и вышел из лимузина. Он переместился к комнате Руки. Постучался, а потом вошел. Руки и Даркар стояли у окна. Принц был мягко говоря не в настроении. Муками спокойно перевел взгляд с Даркара на вошедшего Рейджи. — Он знает, — все, что и сказал Руки и исчез. Рейджи остался один на один с разгневанным Даркаром. — Ваше Высочество, — нарушил тишину Рейджи. — Молчи, — перебил его Даркар, — Азеллус! Позади Рейджи появился второй принц. Он нахмурился, когда увидел в каком состоянии его брат. Азеллус стоял и молчал, ждал дальнейших действий. — Собирай Арджентов в гостиной, нужно решить вопрос с девчонкой, у которой сердце демона. — Ваше Высочество, — Рейджи пытался возразить, но осекся, когда встретил пылающий взгляд Даркара. — Еще слово, и я за себя не ручаюсь, — рыкнул Даркар, — пусть машина вернется. У меня со всеми есть разговор. Рейджи кивнул, сейчас Даркар не ждет от него не повиновения. Он исчез и оказался рядом с лимузином. Вампиры не стали спорить с приказом принца и молча вышли из лимузина. Все жители особняка были обескуражены неожиданным сбором. У каждого в голове были разные мысли, но у всех было лишь одно. Даркар что-то сделает с Юи. — Жаль, что на этом собрании не хватает главного виновника, — вампиры повернули головы на второй этаж. На верху стоял Даркар, Азеллус и Ардженты. — Будем решать вопрос без него. Астарот! Его крик разнесся по всему особняку, возможно даже было слышно за его пределами и дальше. В ту же секунду рядом с принцем открылся черный портал и вышла Астарот, ее огненно-рыжие волосы были завязаны в пучок, а фиолетовые глаза смотрели обеспокоенно. — Если вы воспользовались призывом, то дело серьезное, — сказала Астарот. — Серьезное, — подтвердил Даркар, и посмотрел на Юи, та стояла, сжавшись словно идет приговор над преступником, и судья уже готов огласить решение. — Я узнал интересную информацию. Оказывается, Карлхайнц хочет реализовать один план. — Он на стороне Маммона?! — воскликнул Азеллус. — Он предан Люциферу, — опровергла Астарот. — А вот это самое интересное, — Даркар сделал многозначительную паузу, пытаясь собрать мысли воедино. — План «Яблоко Адама». В его основе лежит идея создания новой расы путем скрещивания генов человека с сердцем прародителя и демона с «очеловеченным» сердцем. — Что?! — в один голос воскликнули Азеллус, Астарот и Ардженты. — Это, что еще за эксперименты на нас, — удивился Калеб, — у нас тут монстры ходят по среднему миру, а какой-то вампир хочет создать новую расу. — Ну почему сразу на вас, — успокоил Калеба Даркар, — у нас есть уже готовый экземпляр. Юи Комори. Даркар указал рукой на девушку, та съежилась и пыталась казаться незамеченной. Аято встал перед девушкой. — И, что вы теперь сделаете, вы сами сказали, что душа у нее умирает. Вы тогда не предали этому значению. — Не предал, — сквозь сжатые зубы сказал Даркар, — а я знал, что Карлхайнц возомнил себя Богом и пытался создать новую расу? Что вы все в этом замешаны, и никто и словом не обмолвился, а правильно ли вы поступаете. Карлхайнц вмешался в божье творение. И теперь пытается переделать мир. Рай это так не оставит. Мало того, что устроил Маммон, так теперь другое пытается провернуть Карлхайнц. — Ваше Высочество, — подал голос Рейджи, — Мир Демонов и Мир Людей уже не будет прежним. Карлхайнц считает, что если бы демоны имели человеческие чувства, то мир был бы прекраснее, демоны могли бы чувствовать себя живыми, а не просто убивать и властвовать. — Ты себя слышишь, — от негодования и злости у Даркара появились рога, его склера стала полностью черной, зрачок вертикально вытянулся, а радужка стала гореть алым, — демоны на то и демоны, они по своей сущности не могут чувствовать, чем бы мы отличались от ангелов. Ад был создан, для грешников, Рай для праведников. В Аду их мучают, в Раю получают спокойствие. Это устоявшийся баланс. Его никто не смеет нарушать! Со времен творения мира не было вмешательство в этот баланс. — Люцифер нарушил баланс, — возразил Субару, — он тоже возомнил себя Богом. — Так он не пытался создать новую расу! — крикнул Азеллус, — Вы родились, когда власть в аду захватил Маммон. Естественно, вам не понравился мир. — Вы меня убьете? — спросила до этого молчавшая Юи. — Вы и пальцем ее не тронете, — сказал твердо Аято, — она принадлежит мне. Даркар устало прикрыл глаза. Мало того, что они не понимают серьезность ситуации, так теперь ведут себя эгоистично. Видимо есть необходимость применение силы. — Вы можете спасти мою душу? — подала голос Юи. — Мы спасем ее, и тебя спасем из этого плена, — сказал Калеб и серьезно посмотрел на Аято, — я серьезно настроен, и никто мне не помешает. — Почему-то я хочу тебе верить. Чуть не зарычав от злости, Субару мигом оказался рядом и больно схватил Юи за плечи. — Отпусти?! Больно?! — вздрогнула Юи и пыталась его отпихнуть. — Субару, отпусти! — Ты принадлежишь мне или какой-то охотник для тебя стал важнее всего за три недели? — Субару презрительно усмехнулся и даже не думал ослабить свою медвежью хватку. — Ты такая глупая. Ты мешок с превосходной кровью, и я тебя так просто не отпущу. Да и Калебу ты не нужна. — Что ты имеешь в виду? — от изумления Юи даже вырываться перестала, — все от меня хотят моей крови, но только Калеб хочет от меня не крови. Он душу мою спасти хочет! Отпусти! — Дуреха! — Молчать! Рык Даркара заставил содрогнутся особняк. Снова появилась давящая сила. Все вампиры упали на колени не в силах ей сопротивляться. Со всех сторон стал появляться черный туман. Он исходил из тела Даркара и закружился вокруг вампиров черными вихрями, оплетая тело, скользя по коже холодными нитями. — С этого дня никто не приближается к Юи, что насчет пищи, попросите церковь прислать вам жертвенных невест. Калеб сжал губы, больше жертвенных невест это означает, что будет еще несколько невинных девушек, которых отдадут на съедение этим вампирам. Ему это не понравилось, но выбора у него нет. Он обещал спасти Юи. Вскоре черный туман исчез, и вампиры смогли спокойно дышать. Даркар вернулся к обычному облику. — Если у кого-то остались вопросы, дверь в мою комнату всегда открыта, — сказал Даркар, а потом обратился к Азеллусу. — Следи за Аято. — Что насчет Карлхайнца? — спросила Астарот. — Никуда он не денется, — сказал Даркар, — сам придет. Сейчас я хочу только отдохнуть. Астарот подошла к Даркару и прошептала на ухо. — Я отправлюсь в Италию, мне кое-что не дает покое. Ты в любое время можешь меня позвать. Даркар кивнул демону, та мгновенно исчезла. Азеллус переместился к Юи и проник в ее сознание. «Брат, ты не поверишь, кто пересадил сердце Корделии в тело Юи». «Кто?» «Рихтер. Пересадить сердце взрослого демона в тело младенца. Как хорошо, что она не умерла сразу. Интересно, где он сейчас?». «Плевать на него. Нам нужен Кассиэль. Нет гарантии, что человеческое сердце приживется в ее теле, после стольких лет жизни с сердцем демона». «У нас все больше и больше появляется проблем. Хорошо, что в последние недели не было нападений монстров». «Аз, молчи. И без них у нас нет отдыха». Азеллус отпустил Юи и ушел по своим делам. Калеб быстро оказался рядом с Юи и увел ее подальше от вампиров. Те даже не шелохнулись. Но провожали взглядом полный ярости. — Свободны, — коротко сказал Даркар. Все вампиры исчезли, остался только Рейджи. Они встретились глазами. Каждый думал о своем. Но, что-то подсказывало, что что-то происходит между ними и никто не хочет переходить черту. Гаррет наблюдал за этими гляделками и сердце болезненно сжалось. Не то, чтобы у него был шанс на счет Даркара, но это прискорбно, что его первая любовь такая не досягаемая. Гаррет надеется, что в будущем его любовь окажется доступной.***
В это время в Аду бывший князь круга жадности сидел в кабинете Люцифера и положив ноги на стол, читал книгу. Он был спокоен, как удав, ведь его плану ни что не мешает. Пока принцы будут разбираться с корнями, его армия будет уже готова, а когда печать на Вратах будет разрушена, средний мир погрязнет в хаосе. Рай будет вынужден собрать войска и вступить в бой, а когда и Рай падет, то он сможет получить доступ в Небесный двор. Он сможет вернуться туда, откуда его изгнали. План безупречный, если бы не серафим, который желает уничтожить Люцифера и развязать ещё одну войну ангелов, он и не желал бы подобного. — Прошу прощения, — дверь отворяется и заходит нынешний король прародителей, не официально признанный, но все-таки король, — Лорд Маммон, Лилит снова потеряла сознание. Чрезмерное использование ее крови в конечном счете ее убьет, тогда мы не сможет создавать армию. — Карла, ты переживаешь напрасно, она создание Бога, от потери крови она не умрет. Что более важно, вы определили местонахождение принцев? — Ищем, они умело скрывают свою ауру, последнее их действие было замечено в Японии, что-то мне подсказывает, что Карлхайнц об этом знает, — констатирует Карла и сильнее сжимает руки за спиной. — Король Вампиров, который контролирует все расы, — протянул Маммон и усмехнулся добавил, — конечно, кроме прародителей. Карла и бровью не повел на слова Маммона, годы тренировок контроля эмоций дают плоды. Этому его научил Даркар. Он тогда сказал, что, если не будешь показывать свои настоящие чувства, собеседнику будет трудно тебя понять, ведь не будет знать опечален ты или счастлив. Покажешь чувства и тебя сочтут слабым, а Ад не терпит слабых. Поэтому Карла встал на сторону Маммона, потому что у него есть сила, а Люцифер потерпел поражение. Однако, остались два претендента на трон Ада, да и к тому же законные и у которых есть сила, до сели никто не знающую, теперь Маммон хочет этой силой и завладеть. — Благодаря исследованиям прародителей, можно отобрать силу у демона и заполучить ее, — сказал Маммон и положил голову на спинку кресла и уставился в потолок, — ты представляешь дитя сына Бога и самой Богини, возможно его сила может уничтожить планету или создать новую. На, что способна сила, которой владеют Даркар и Азеллус и, что будет если ее соединить. Карла промолчал. Ответ очевиден — неизмеримая мощь, управление материей и энергией, сила способная уничтожать Богов. — Я все думаю, — зеленые глаза демона не добро сверкнули, — как же отреагирует Даркар на твое решение. Какого же ему будет, что ты не на его стороне. — Если на этом все, то я пойду, — перевел тему прародитель и сразу же вышел из кабинета. Карла не хотел с кем-либо обсуждать Даркара, тем более с Маммоном. Вот только, на душе не спокойно, ему придется сражаться с Даркаром, которого он считал самым близким демоном, среди тех с кем Карла знаком. Только с ним Карла мог быть настоящим. Теперь же они по разные стороны баррикад, нужно запихнуть эти чувства куда подальше и идти к цели. Карла должен убить Карлхайнца и восстановить род, а для этого ему нужна Юи с сердцем не чистокровного прародителя. Больше он не будет колебаться в принятии решений, но, сука, как же он был не прав, думая, что избавился от чувств.