Сфера полномочий

— Тебе придётся поучиться дисциплине, — шипит Стив, и тёплое дыхание касается уха Тони. Тони придавлен к стене собственной спальни, Стив держит его не хуже горы кирпичей. Ладони Стива обжигают запястья, а лицо Стива так близко, что будь руки у Тони свободны, он мог бы коснуться его щеки. Тони отвечает Капитану своей особой самодовольной ухмылкой. — Я Тони Старк, — говорит он. — Дисциплина — это не про меня. — Да ну? — откликается Стив и чуть сильнее прижимает Тони к стене. — А я не терплю непокорности. Он так близко, так близко. Полторы недели Тони выпендривался на каждом собрании Мстителей, только ради того, чтобы довести проклятого идеального суперсолдата до этого состояния, доставал его без конца, просто чтобы он утратил хоть толику своего идеального самоконтроля… — И что ты сделаешь, Чудо-Стиви? — ухмылка становится шире. — Накажешь меня, наш храбрый предводитель? Запретишь играть с остальными… поставишь в угол… отшлёпаешь… — Ты, — рычит Стив, — самый невыносимый, недисциплинированный и наглый идиот, которым я имел несчастье командовать. Тони фыркает: — Прошу прощения, но, насколько я помню, нобелевку по физике получил только один из нас. У Стива вырывается какой-то звук, глубокий и яростный, и Тони подозревает, что это рык. Ух ты, всё даже лучше, чем он надеялся. Представлял. Мечтал. Фантазировал, ладно, пусть будет фантазировал — но только совсем чуть-чуть. Ладно, много фантазировал. Не в этом суть. Суть в том, что Стив прижимается к Тони так тесно, что Тони чувствует, как бьётся его суперсильное сердце, а глаза темнеют, может быть, не только от гнева, и когда Тони выгибается в бёдрах всего на полдюйма… Ага. Он ухмыляется Стиву и раздвигает ему ноги коленом. Стив захвачен врасплох — настолько, что на одну роковую секунду ослабляет хватку на руках Тони, и Тони успевает воспользоваться этой секундой, чтобы забраться под восхитительно тесную белую футболку героя всея Америки. Стив издаёт возмущённый звук, Тони решает его заткнуть — и потому целует, так крепко и жарко, как только умеет. Стив стонет. О да. Спиной Тони по-прежнему придавлен к стене, поэтому свобода манёвра у него ограничена, но ему удаётся задрать на Стиве футболку и практически стащить её у него с плеч. Стив отказывается разорвать поцелуй и позволить стянуть футболку с себя окончательно, и Тони настойчиво тянет её за край. Стив отстраняется, давая Тони возможность отбросить футболку на пол, и… о да, Тони хотел увидеть именно это: дикие потемневшие глаза, раскрасневшиеся щёки, уже искусанные в поцелуях губы. — Даже не думай, что сможешь выкрутиться и не учиться выполнять мои приказы, — шипит Стив, и Тони чувствует, как дрожь пробегает по позвоночнику почти против воли. Отмахиваясь, он смеётся в обнажённую грудь Стива, низко и хрипло. У Стива едва заметно перехватывает дыхание. — И в мыслях не было, — мурлычет Тони и тянется, чтобы поцеловать Стива; руки шарят по идеальному телу, вниз, вдоль мышц груди и живота. Стив издаёт глубокий грудной стон, делает шаг назад — и большего Тони не нужно. Он оказывается сверху во мгновение ока, прижимая Стива к полу, седлая бёдра и покрывая укусами и поцелуями от челюсти до ключицы. Когда Тони добирается до некой точки над сонной артерией Стива, Стив издаёт звук, который, как казалось Тони, не способен произвести человек. Тони улыбается ему в шею и снова кусает, зализывает укус, целует, кусает, лижет. Стив задыхается под ним, утратив дар речи, и Тони позволяет себе на мгновение выпрямиться у него на бёдрах и насладиться зрелищем того, как идеальный суперсолдат извивается под ним, отчаянно жаждая его рта. Напрасно Тони так делает. Стоит ему отстраниться — и Стив переворачивает его на спину, снова стискивает запястья, на этот раз прижимая их к полу. Он испепеляет Тони взглядом, но глаза продолжают гореть не одним только гневом, и Тони ухмыляется. — Я командир этой группы, — голос у Стива настолько хриплый, что мозг Тони посылает разряд тока прямо ему в член, — и ты будешь мне подчиняться. Тони откликается: — Сэр, есть, сэр. В свою защиту Тони может сказать только одно: он почти уверен, что собирался так пошутить. — Хорошо, — говорит Стив и с грубой солдатской сноровкой стаскивает с Тони рубашку через голову, прикусывает сосок, втягивает его в рот, и Тони едва не вскрикивает: чёрт побери, почему Стив так хорош, господи, какая разница, лишь бы не останавливался... А Стив спускается ниже, он уже расстегнул пуговицу и ширинку у Тони на джинсах и стягивает их к коленям, вот, уже снял… Стив замирает и смотрит. Ах да. Трусы с Капитаном Америка. — Десять баксов в супермаркете, — поясняет Тони. — Что мне с тобой делать… — откликается Стив почти смиренно. — У меня есть кое-какие соображения, — говорит Тони и многозначительно раздвигает ноги. Глаза Стива темнеют, он тянется к отброшенным джинсам Тони и роется по карманам, пока не находит в заднем флакончик смазки и презерватив. Стив выгибает бровь. — Кое-кто тут был бой-скаутом с четвёртого по седьмой класс, — чопорно сообщает Тони. Стив, впрочем, не обращает внимания; он занят тем, что размазывает смазку по пальцам, пока они не начинают блестеть — а Тони не забывает дышать. Спустив с Тони трусы, Стив осторожно проникает в него сначала одним, потому двумя, потом тремя пальцами — а Тони запрокидывает голову и шире раздвигает ноги. — Можно больше, — говорит он, и голос срывается на каждом слове, — Стив, я готов, не нужно ждать, давай же, просто… Но Стив ничего не делает, только мягко сгибает пальцы внутри Тони — слишком мягко, слишком редко. Тони стонет. — Стив, — зовёт он, — боже, Стив, да возьми же меня, наконец, трахни меня, я хочу… — и будь он проклят, если не слышит, как у Стива самую чуточку перехватывает дыхание — но тот по-прежнему ничего не предпринимает. И Тони наконец понимает, что должен сделать, что должен сказать — но слова застревают в горле. Ну уж нет, чёрт возьми. Он Тони Старк, гений, плейбой, миллиардер и супергерой, у него нобелевка и до черта денег, и он не обязан с этим мириться, он может простой уйти, он может… Стив задевает ту самую сокровенную точку, Тони едва не кричит — и слова срываются сами, почти против воли. — Пожалуйста, — выдыхает он, — Стив, пожалуйста, господи, трахни меня, я хочу, я так хочу… — Как? — Стив снова задевает то же место внутри, и Тони стонет. — Очень, — честно признаёт он. — Стив, пожалуйста, что угодно, я хочу… боже… Стив входит в него, толкается снова и снова, горячий, большой, идеальный. Тони хватает ртом воздух и пытается ухватиться за плечи Стива, но не может. Стив трахает его, задевая простату снова и снова, и это так хорошо, так хорошо — Тони слышит льющийся изо рта поток бессмыслицы, ругательства вперемешку с именем Стива и ничего не значащими звуками, от которых ему стало бы стыдно, если бы до сих пор было не всё равно… Он слышит сдавленный оборванный стон, и Стив над ним обмякает. Он оседает на Тони, лицо расслабляется. Тони успевает запаниковать на секунду, а потом Стив накрывает его член ладонью и дрочит ему, медленно и лениво, словно у него впереди целая вечность. Тони способен только дышать; это Стив, это Стив, и Тони полностью в его власти — и почему-то он ничего не имеет против, абсолютно ничего. Тони кончает, заливая спермой всю руку Стива, и когда пальцы проскальзывают ему в рот, Тони вылизывает их со всей тщательностью, на какую способен. Стив улыбается, глаза у него тёмные, сонные. Это, пожалуй, чуть ли не первый раз, когда Стив дарит ему улыбку, думает Тони. — Мы липкие, — говорит он. Стив издаёт задумчивое глубокое «хм-м-м». — У тебя есть душ? —Ага, — отвечает Тони, — большой, — и выразительно подёргивает бровями. Стив обдумывает его слова: — Больше никаких пререканий на собраниях Мстителей. Тони почти уверен, что это нечестная сделка, но, несмотря на суровый взгляд, в уголках рта Стива по-прежнему прячется призрак улыбки, и, кажется, в этом раунде Тони проиграл вчистую, потому что часть его уже не может не думать ни о чём, кроме того, как заполучить эту улыбку обратно. Он сдаётся. — Хорошо, — говорит Тони и получает в ответ ту самую улыбку и долгий полный тепла поцелуй.