Ловушка

Весьма тёмное помещение освещал лишь тусклый огонь в камине, создавая весьма приятную обстановку. Деревянные стены, пол и потолок.. Как это всё не сгорело в столь жарком и пылающем в огне месте? Ха, шучу. Забудьте хотя бы здесь про эти сказки про напитанный огнём и пеплом Ад, про водопад из лавы, про котёл, в котором якобы варят грешников. Нет, здесь всё иначе. Здесь так холодно и сыро, что иногда удаётся с трудом хоть где-то найти источник огня для разжигания камина. Каждый грешник в этом месте не выносит на себе одну судьбу, он лишь страдает по прошлым ошибкам и искупается за них. Но правила в Аду жестоки, знайте. Но я отвлёкся. Так, весьма тёмное помещение освещал лишь тусклый огонь в камине, создавая весьма приятную обстановку. Уютное кресло, исцарапанная газета о недавних новостях, тепло и кружка чая. Чай не из лучших, согласен.. Хотя нет, он отвратителен. Но не смотря на это, выражение моего обычно сморщенного на нервах лица выражало спокойствие и умиротворение. Хотя бы на время я могу ощутить это перед тем, как Алрой вновь вбежит и нажалуется, что его скелеты вылезли из шкафа и прыгают один за другим в пропасть. Какой бред, но именно всё так и происходит. Делаю глоток чая и на секунду морщу нос и поджимаю губы, ощущая этот омерзительный вкус. Кто такое дерьмо вообще делает? Я понимаю, Ад, ничего хорошего, но чай-то хотя бы можно было сделать повкуснее, а не из этого.. Да похуй. И стоит мне только отодвинуть чашку с этой хренью в сторону, как замечаю краем глаза стоящего в проёме двери Коди, ну или как я привык его называть - Вовочка. Стеснительный дурашка однако, но весьма любопытный. - Ну и чего ты стоишь? Иди сюда, - мягко улыбаюсь и хлопаю ладонью по подлокотнику кресла, на котором он любил сидеть, расспрашивая меня о чём-то или слушая мои весьма странные истории и рассказы. Вова ещё пару секунд обменивается со мной взглядами, топчась на месте, а после быстро подбегает ко мне, будто ощутив, что сзади него кто-то есть и поспешил броситься к единственной защите. Он осторожно присаживается на подлокотник, пару секунд ёрзая на нём, устраиваясь поудобнее, а после поворачивает голову ко мне, дружелюбно улыбаясь и хлопая своими длинными ресницами. Как я рад его видеть. - Как Алрой? - этот вопрос весьма интересовал меня. Хотя пизжу, мне нет дела до хахаля этого крольчонка, я просто хочу убедиться, что в ближайшее время он не появится на пороге моего дома. - Ушёл в бар по "важным делам", - Коди морщит и трёт нос, сводя тонкие бровки к переносице, а после вздыхает и расслабляет мышцы лица, будто сдавшись, - в последнее время он часто уходит туда, но я уже должен привыкать. - Отлично, - хмыкаю я, отводя довольный и расслабленный взгляд к газете, пока не понял, что сказал это вслух, - я имел ввиду, что.. Мх, ну ушёл и ушёл, забей на него, - не найдя оправдания я не нашёл выхода, как ответить грубостью и на отъебись. Но на самом деле Коди будто и ожидал этой реакции, понимающе кивнув. Он знает на мои разногласия в нашей небольшой, так скажем, "компании". Я бы и отказался состоять в ней, но в этом чёртовом месте всегда нужно держаться вместе, так безопаснее. Продолжению нашего диалога не дано было существовать дальше, поэтому я уткнулся со всем интересом в газету, гуляя глазами по тексту. Обычно газеты приносят со всякой скудной и без всякого включения движа информацией, но эта штука была на сей раз наполнена довольно интересными вещами, хотя и всякая хуйня тоже была. И как я вскоре понял Коди тоже заинтересовала газета, заметив краем глаза, как он наклоняется ниже, пытаясь хоть что-то прочесть в ней. Я не люблю томить долго вопросами, на которые уже знаю ответ, поэтому сразу зачитываю первые попавшиеся на глаза строчки своему товарищу. - Ого, в Мёртвополисе открылся новый косметический салон, САМЫЙ лучший. Косметика и её качество удивит Вас и Ваших знакомых. Приходите, сладкие, мы Вас ждём.. Хуйня, знаю, не говори, - чешу затылок, не обращая внимания на смешок над ухом, сосредоточенно бегая глазами по тексту, - ну где-то было же это.. Восстановили столбы.. Прорвало водонапорную башню, был пойман нарушитель границ.. Тьфу, всё не то. Хотя последнее весьма интересно, знаешь ли, - вновь чешу затылок, пока не натыкаюсь на нужное, - о, вот, слушай: "Недавно на границы Ада был сослан некий Альберто, весьма жесточайший убийца и проныра. При жизни увлекался пьянством и обтрахиванием шлюх, весьма возможно такая насыщенная половая жизнь и употребление алкоголя и послужили его сведением в могилу, но и ходят слухи, что его казнили. Что заинтересовало нас в нём, что раз имя этого уёбка засветилось на страницах Вашей газеты? Знаете, не каждый попавший сюда осмелится упрекаться и спорить с охраной и проводящими". Интересный тип, да? - прикрываю глаза и улыбаюсь. Мне подобное читать нравится, зная, что с такими уёбками потом сделают напоказ. Я люблю выходить на площадь и видеть, как подобие таких избивают, подвесив, и не смотря на мольбы их продолжают бить, пока не наскучит публике. Но разве такое может наскучить? - Да, очень, - я услышал в его голосе нотку несогласия и лишь пожал на это плечами. Чёртов добряк, не понимает ничего, - почему тебе это нравится? Раньше же ты не любил такое и наоборот боролся за мир и справедливость? - Я.. Я боролся не за это, хотя и вправду был против подобной дряни, - вопрос товарища поставил меня в расплох. Невольно я стал вспоминать своё жестокое и несправедливое прошлое, от которого сердце струило кровью, - я боролся за родину и был готов за родную землю пролить собственную кровь и погибнуть. Но однако же я умер очень глупо. - А каковой была твоя смерть? - этот вопрос заставил меня усмехнуться и отложить газету на край стола. Я ждал, когда смогу кому-то поведать эту короткую и трагичную историю. - Хм.. Весьма неожиданной, но быстрой.

***

Конец февральского месяца выдался довольно дождливым. Ливень лил, как из ведра, ударяя каплями дождя по сырой земле и не успевшему растаять снегу. Дороги залило, размазав её в грязь и сделав непроезжаемой. Февраль заканчивался, а война всё шла своим чередом. Грузовикам нужно было ехать, но через такое море грязи и в такую отвратительную погоду становилось сложной задачей перевозить в город продовольственные товары. Я бежал так быстро, как только мог, придерживая рукой фуражку, которую намеренно пытался снести с моей головы сильный ветер. Я бежал по лужам и грязи, мои армейские сапоги, штаны, что ведь только-только недавно мне заштопала жена, края пальто были грязнее некуда, а сама одежда была насквозь мокрая. Но даже это не останавливало меня. Я знал, кто за мной бежит следом, что со мной хотят сделать, какова цель этих мерзавцев. Становилось больно и тяжело дышать, но я бежал, зная, что от этого зависит моя жизнь, за которую я боролся как только мог. Я ещё нужен на фронте, я не могу так просто взять и умереть, когда так неожиданно у меня отбили моё единственное оружие. Я остался пустой, а продолжать вести бой с теми, у кого этих оружий по горло, было самой глупой идеей. Я не мог даже расслышать - продолжают они бежать за мной или уже отстали, я просто рвался вперёд, что были силы, мне не хотелось проверять и оборачиваться. Неожиданная тревога сковала моё тело. Хотя шестое чувство мне неоднозначно подсказывало, что я бегу наоборот к своей кончине, но я не слушал, не сворачивал, а просто бежал вперёд, по пути неоднократно часто спотыкаясь о чёртовы камни и падая в грязь, не издавая ни звука, а терпя, как меня учили, поднимаясь и продолжая бежать дальше. Ливень становился сильнее и вскоре я перестал и вовсе видеть дорогу, а перед глазами всё плыло. Я нерешительно остановился, завернув за берёзку и прижавшись к ней всем телом, обняв, будто бы родную дочь. Я чувствовал, что время у меня было, поэтому старался отдышаться и прийти в себя хотя бы немного. Оглядевшись вокруг я почти что сразу осознал, что нахожусь в лесу, а дороги под ногами уже и не виднелось. Только я успокоился и улыбнулся, понимая, что наконец отстал, но не тут-то было. - Er ist hier irgendwo. Sucht ihn! - в этот момент я мог лишь выдавить тихое и кратко описывающее ситуацию: "Дерьмо..". Убрав руки от берёзы я, без капли раздумий, сразу же рванул дальше, но уже с большими силами, чем ранее. Вот как знал, что эти свиньи не отстали, а всё идут за мной хвостом. Пробежав по лужам и сырой земле ещё немного я увидел конец леса. Было это хорошо или плохо - я не знал, я лишь провёл рукой по мокрому из-за дождя лицу и побежал дальше. Удача мне, походу, улыбнулась. Я даже на один миг остановился, смотря на простилающиеся вдаль поле и небольшой сарай вдалеке. И вот только я смог взглянуть на застланное тучами серое небо, пожав плечами и, оглянувшись всего на пару секунд назад, пошёл ускоренными шагами к этому самому сараю, видя в нём своё временное укрытие. Но не увидев мелькнувшей чёрной тени я и не сразу понял, что ждёт меня там далеко не спасение. Остановившись у деревянного сарая, я провёл ладонью по оторвавшейся от петель и противно скрипящей на ветру двери, сделав выдох и шагнув внутрь, потянув дверь на себя, наспех закрыв её на затвор. Уже хотелось повернуть голову и осмотреть по виду старый и поломанный сарай, как ощутил нехилой удар в затылок чем-то тяжёлым и металлическим. Перед глазами от жгучей и неприятной боли всё начинало плыть. Облокотившись о стену я машинально приложил ладонь к затылку, медленно проведя по нему и почувствовав что-то жидкое, вскоре осознав, что это кровь. Такого исхода событий я не мог ожидать, но всё же старался действовать быстро, зная, что сзади меня находится, скорее всего, моя последующая смерть. Только дрожащими пальцами я коснулся дверного засова, как чья-то грубая рука схватила меня за волосы на затылке. Но однако же, не смотря на Адскую боль, я продолжал терпеть, лишь тихо шипя. Страх сковал меня, как только я осознал, что в любой момент могу лечь, ведь неоднократно допустил ошибку, забежав в этот чёртов сарай, но всё же я был уверен, что спасусь. Я выберусь от сюда. Оттянув голову за волосы назад, меня, ослабевшего и уже точно не находящегося в силах дать сдачи, отбросили назад. Приземление выдалось не мягким, считая, что я упал на ржавые лопаты, грабли и косы, что тут же попадали вниз и мне на голову. Я не мог вымолвить и слова, поэтому не мог даже начать диалог с этим неизвестным. В глазах рябило и я впервые за это короткое время смог развидеть плывущий перед глазами силуэт, но однако же я смог в нём различить немецкую форму и светлые волосы, что прилипли из-за влажности к его лицу, мешая хотя бы немного развидеть и в нём что-либо. Но было чувство, что этот некто мне знаком, а цвет его волос напоминал мне об этом, но голова пульсировала от боли, поэтому всё моё внимание было сосредоточенно далеко не на воспоминаниях. Как бы я не хотел бороться, во мне уже отсутствовали силы. Побледневшее тело трясло то ли от холода, то ли от тревоги, я мог лишь обнять свои плечи дрожащими и покрытыми шрамами от ожогов ладонями, глотая слюни, сопли и остатки каплей дождя на лице, отведя взгляд к ящикам с уже сгнившим картофелем. Оппонент меня не трогал, будто издеваясь надо мной, видя, как я мучительно страдаю, а моё лицо корчится от воспоминаний. Представляю, как моя любимая сейчас сидит у окна, как дуются её румяные щёки, а с влажных от слёз ресниц стекают солёные капли, стекая по щёчкам вниз. Как она волнуется, как ждёт, как треплет её сердце. Мне так не хотелось оставлять её одну вместе с ребёнком, мне так больно осознавать, как найдут моё тело в этом сарае, а после доложат жене о моей смерти. Как же так.. - Каждый русский ребятёнка брал с тебя пример, как с истинного война и героя, ты столько был на высоте, а сейчас лежишь передо мной, как сдавшийся и трусливый зайка.. Ты так трясёшься, ты так бледен, так невинен, что мне становится стыдно за себя убить тебя здесь и сейчас, - сделав небольшую паузу и задумчиво почесав бородку он продолжил, но уже с напрягающим акцентом в своём и без того грубом голосе, - я не хотел просить тебя о последних словах, но всё же мне интересно. Что скажешь? Голос был полностью изложен на чистом русском, на что я хрипло усмехнулся. Я попытался встать, но увы не смог. Краем глаза я следил за тем, как враг достаёт из глубокого кармана пистолет, направляя его дулом на меня, легонько зажав большим пальцем курок, в любой момент готовый нажать на него сильнее и совершить выстрел. Он даже не пытался прицелиться, дуло уже и без того прямо смотрело на моё красное от холода и тревоги лицо. Моргнув, я сглотнул ком в горле, наклонив голову набок и приоткрыв разбитые губы. Он терпеливо ждал, когда я что-нибудь скажу, а я даже и забыл, что нахожусь под прицелом, будто память отшибло. Ударили меня лопатой нехило. Мне было интересно лишь одно: Кто он? Почему его черты мне так знакомы? Знаю ли я его? Даже любимая жена и дочь, фронт и дорогие товарищи полностью выползли из головы, как и чувство стыда. На секунду я почувствовал умиротворение. Присматриваясь в врага я всё размышлял, не выдавая ни звука, от чего тот постепенно терял терпение, но не стрелял. Сколько бы времени не прошло, я всё же сделал последнюю ошибку за эту насыщенную и яркую жизнь, забывшись и спросив. - Кто ты? Я не успел отреагировать на зажатый большим пальцем курок и летящую прямо в меня пулю, я даже не понял, была ли боль или нет. Свою смерть было запомнить сложно, однако же мой почерневший глаз и шрам на груди дают мне повод вспомнить, куда целилось его дуло. А ведь этот мерзавец рядом, так близок, но так несчастен.