your name on my lips

Тоге облажался. Обычно подобного не случается. По крайней мере теперь. Годы дисциплины и тренировок вынудили его вести образ жизни, который защитил бы и его самого, и других от его проклятой техники, поэтому ко времени поступления в магическую школу, он более или менее привык говорить как можно меньше. И хотя суровые наказания больше не нависали над головой всякий раз, когда он открывал рот, он держался в стороне от остальных учеников – прошло два года с тех пор, как он в последний раз ненароком кого-то проклял, и он собирался продолжать в том же духе. Но потом в его жизни появился Юта. Оккоцу Юта, мальчик с прошлым, мало чем отличающимся от его собственного, мальчик, который запинался почти на каждом предложении, мальчик, который просто отчаянно хотел найти друзей, которые останутся с ним. Мальчик, чья искренняя улыбка была яркой как солнце, если даже не ярче, хотя, быть может, в миллион раз более редкой. Тоге был этим ослеплен и так счастлив наконец открываться и что-то отдавать, если это означало, что он получит то же взамен. И, может быть, даже чуточку больше, если осмелится как следует помечтать. Миссия превратилась в две, затем в три, за которыми последовало несколько бессонных ночей, когда они сбегали на улицу и разговаривали под звездами до самого рассвета, плюс целый выходной, чтобы вместе исследовать город (Тоге в голове называл это свиданиями). Влиться в компанию Юты, научиться общаться и читать друг друга во время сражений одним лишь взглядом оказалось несложно. И, прежде чем он осознал это, его мысли уже были полностью заняты Оккоцу Ютой – о том, как он держал его за руку, когда они сажали цветы, как засыпал в его объятиях вместо того, чтобы вернуться в свою комнату после просмотра фильма, как наклонялся и прижимал их губы друг к другу, когда он прижимал его к земле во время спарринга... И вот сейчас, по какой-то странной и ужасной случайности, Тоге прячется в глубине пустого класса, потому что он поцеловал Юту. Хотя, формально Юта поцеловал его, но все же это полностью вина Тоге и его проклятой речи. Предполагалось, что они будут вместе готовиться к экзамену в комнате Юты, трудясь над плохими конспектами еще более плохой лекции Годжо (иногда они думали, почему этот человек вообще был учителем). Однако, вместо того чтобы сосредоточиться на словах на странице, Тоге был занят тем, что рассматривал Юту – его постепенно отрастающие волосы, что начинали спадать на глаза, бирюзовые и такие красивые, сверкающие как океан под солнцем; то, как он мило морщился, когда не понимал тему. Его розовые губы выглядели слегка потрескавшимися, но Тоге все равно мечтал о поцелуе. «Поцелуй меня, – рассеянно думал он. – Поцелуй меня, Юта». В следующее мгновение что-то мягко коснулось его губ, и он уже всматривался в пару блестящих голубых глаз, медленно расширяющихся от удивления. В глаза, что принадлежали Юте. Юта, который прижался губами к губам Тоге. Юта, который поцеловал Тоге. Юта. Тоге в ужасе отпрянул, тотчас же осознав, что он натворил. Он произнес эти слова вслух. Он велел Юте поцеловать его, и тот подчинился. Он проклял Юту. Прежде чем Юта успел что-то сказать, Тоге оттолкнул его и выскочил из комнаты. Он выбежал из общежития, не обращая внимания на озадаченные крики Маки и Панды, когда он промчался мимо них через входную дверь. Он не имел ни малейшего понятия, куда несут его ноги, пока не обнаружил себя свернувшимся клубком в углу кладовки где-то на другой стороне кампуса. И он все еще здесь, сидит в темноте, чувствуя, словно ему снова пять лет, и гадает, ненавидит ли Юта его так же, как ненавидели члены клана Инумаки. Он не уверен, сколько времени прошло. Ищет ли его Юта? Злится ли он? Здания и залы школы постоянно меняются, так что, вероятно, пройдет некоторое время, прежде чем кто-нибудь его обнаружит. Говоря честно, он даже не был уверен, что сам сможет найти дорогу назад, но настолько далеко он еще не думал. Он просто хочет остаться здесь, спрятаться в тени, притворяясь, что опасность минует, если он подождет достаточно. – Тоге? Скрипнула дверь. Тонкая полоска света проникает в помещение, и Тоге вздрагивает. Он приподнимает голову ровно настолько, чтоб увидеть Юту, заглядывающего в комнату с нечитаемым выражением лица. – Могу я войти? Тоге качает головой. Он сворачивается клубочком еще плотнее, будто это поможет ему стать невидимым. Юта едва слышно вздыхает, но Тоге все равно этот звук улавливает. – Тоге, – повторяет он мягче. – Я не злюсь. Правда, совсем нет. Я знаю, что ты не это имел в виду. Случайности случаются, верно? И не похоже, что я пострадал или что-то вроде того, так что тебе не нужно об этом переживать. Тоге не двигается, но размышляет. Наверное, ему следует выйти и извиниться, даже если Юта говорит, что он не сердится. Он должен, но это значит, что ему, вероятно, придется признаться в своих чувствах, которые и привели их сюда, и он не уверен, готов ли столкнуться с неизбежным горем отказа. Но Юта заслуживает знать, верно? Это ведь Юта, в конце концов. Даже если он не ответит на его чувства взаимностью, он все еще друг Тоге. И разрушать их дружбу – последнее, чего он хочет. – Тоге? Пожалуйста, выходи, я не хочу, чтобы ты сидел там один. Он тяжело вздыхает. Он не может прятаться бесконечно. Не сейчас, когда он уже захвачен гравитацией Юты, орбитой, с которой не может – не хочет – сбежать. Тоге медленно разворачивается и подползает к двери, которую Юта мгновенно открывает, прежде чем опуститься на землю рядом с ним. – Хэй, – говорит он, неловко поднимая руки к лицу Тоге. – Ты в порядке? Тоге пожимает плечами, избегая встревоженного взгляда Юты. – Сяке. Юту это, похоже, не особо убедило, но настаивать он не стал. – Извини, надеюсь, я не напугал тебя. Я так испугался, когда ты убежал... Тоге хмурится. Почему Юта извиняется? Это он должен извиняться – Юта не сделал ничего плохого. – Окака. – А? – Юта моргает. Тоге хватается за рукав Юты и качает головой. – Окака, – повторяет он, осмеливаясь взглянуть на растерянное лицо Юты. Руками он выражает все, что хочет донести словами. «Это не твоя вина». Юта поджимает губы. – Но... – Ментайко, – бормочет Тоге, указывая на свой рот, на виноватые во всем проклятые символы. «Я тот, кто проклял тебя». Не дожидаясь ответа Юты, он вновь поворачивается к темноте, надеясь, что Юта поймет и уйдет, прежде чем он снова все испортит. – Хэй, – тихо говорит Юта. Он берет Тоге за руку и нежно сжимает ее, и сердце Тоге сжимается вместе с этим. – Все в порядке. Это просто маленькое проклятие, оно вообще ничего не сделало. К тому же ты знаешь, что я уже привык к проклятиям. Он смеется, словно пытаясь разрядить обстановку. Тоге продолжает прятать лицо, но не может удержаться и незаметно улыбается. – А если ты беспокоишься из-за поцелуя... Я тоже не возражал. Тоге замирает. Что? Что? Что это должно значить? Тоге медленно поворачивается. Он оглядывается через плечо и видит, что Юта опустил взгляд, а по его щекам постепенно разливается румянец. У Тоге дыхание перехватывает от такого зрелища. – Такана? Юта слегка вздрагивает. Он нервно встречается с любопытным взглядом Тоге, но глаза его бегают, и это почти напоминает их первую встречу. – Хм... Я просто... – он запинается, но делает глубокий вдох и затем пытается снова. – Это застало меня врасплох, но поцелуй не был плохим. Ох. Что ж. Этого Тоге не ожидал. Он безмолвно наблюдает за тем, как Юта сглатывает и сильнее сжимает его руку. В его глазах горит решимость, и он наклоняется ближе к Тоге, пока тот не видит ничего, кроме синевы его глаз. – Мне понравилось, – говорит Юта. – И ты мне... ты мне нравишься. В другом мире, где у Тоге не ограничен словарный запас, и он может спокойно говорить все, что пожелает, он мог бы ответить на признание с такой же искренностью. Мог бы,потому что даже если он прокричит те три слова, что крутятся в его голове неделями, он уверен, неважно, в каком мире он существует, он будет так же, как и сейчас немо пялиться на Юту, пока его рот открывается и закрывается, так и не издав ни единого звука. Он нравится Юте. Так же, как Юта нравится ему. Возможно, его мечты не были такими уж нелепыми. Юта все еще смотрит на него, ожидая ответа, поэтому Тоге опускает свой воротник и делает единственное, что приходит ему на ум, чтобы заменить те слова, что он хочет сказать – он жмурится и целует Юту в щеку. Это лишь легкое прикосновение его губ, но, когда он отстраняется и смотрит на Юту из-под опущенных ресниц, тот покрывается румянцем, что темнеет с каждой секундой. И, судя по внезапному жару, прилившему к лицу, Тоге, должно быть, тоже. – Ох, – выдыхает Юта. Выражение его лица постепенно меняется от шока к облегчению и надежде одновременно. – Мы... Мы можем сделать это еще раз? Тоге думает, что он может запросто свалиться в обморок от того, как быстро бьется его сердце, но он берет себя в руки и умудряется кивнуть. Юта тут же подносит ладони к лицу Тоге, притягивает его ближе, пока их губы снова не соприкасаются друг с другом. «Я мог бы делать это вечно», – думает Тоге, пока Юта целует его мягко, медленно, словно он – самое хрупкое, что есть в этом мире. Он вздыхает, вцепляясь пальцами в рубашку Юты, и позволяет себе утонуть в его прикосновениях, его запахе, его тепле – во всем, что заставило его так сильно влюбиться. Он теряет счет времени – как долго они там находятся? Когда они наконец отрываются друг от друга, солнечный свет уже исчезает, а небо превращается в оранжевое полотно, тем не менее, Юта остается таким же потрясающим на его фоне. – Ты мне нравишься, Тоге, – говорит Юта, на сей раз ослепительно улыбаясь. – Ты мне так сильно нравишься. – Сяке, – отвечает он. А после очень тихо, но так честно, насколько мог, произносит: – Ты мне тоже нравишься, Юта. Каким-то образом улыбка Юты становится еще шире. Он снова наклоняется и оставляет два поцелуя по обе стороны рта Тоге – на его проклятых печатях, и осознание этого заставляет его вздрогнуть с замиранием сердца – и последний на лбу, прежде чем крепко обнять его и упасть на землю со счастливым вздохом. – Поверить не могу, что тоже тебе нравлюсь, – шепчет Юта ему куда-то в волосы. – Не могу в это поверить. Я действительно тебе нравлюсь... Тоге утыкается пылающим лицом в шею Юты и думает ровно о том же. В его голове все еще миллион вопросов, которые он хочет задать (С каких пор? Знает ли Маки? Думаешь, Панда будет в шоке? Где ты научился так хорошо целоваться?), но сейчас он просто доволен тем, что лежит там, наслаждаясь ощущением того, как Юта полностью окутывает его собой. В конце концов, Годжо найдет их там, дремлющими в объятиях друг друга, и грубо их разбудит, щелкая камерой телефона. Они покраснеют от комментариев и нагоняев Годжо, а затем робко вернутся в общежитие, где друзья ждут их, чтобы поделиться собственными мыслями. Как только они расскажут о произошедшем и переживут еще один болезненный раунд поддразниваний, Юта утащит Тоге в безопасность своей комнаты и вновь поцелует его, на сей раз без влияния проклятой речи или застенчивости признания, заставив его забыть, как дышать не в первый и определенно не в последний раз. – Тоге, – шепчет Юта в лунном свете. – Будешь моим парнем? – Сяке, – смеется он в ответ. – Да. И наконец, наконец, Тоге может назвать Юту своим.