Breath

Насколько важна твоя жизнь в этом огромном мире? Таким вопросом задаются многие. И каждый для себя делает разные выводы. Кто-то решает, что слишком никчёмны и опускают руки, не борясь за свою значимость. Кто-то наоборот с ещё большей отдачей пытаются добиться хоть чего-то. Всё всегда лишь в руках самих людей. Но что делать в том случае, если на тебя повесили то, в чём ты вовсе не виновен? Как доказать ту самую невиновность? Если всё, что тебе предъявляют, будто специально, чтобы прикрыть кого-то. Потому что все вещи, все улики, которые ты видишь, вовсе не твои. Просто взяты откуда-то и приписаны. А всё почему? Потому что послушал босса. Взялся за дело с одной фирмой. Хотя с самого начала эта затея казалось какой-то мутной. Но вариант увольнения за неподчинение совершенно не прельщал. Так что приходилось слушать указания и выполнять. Что следовало ожидать от такого расклада? Ничего хорошего. Сразу было понятно, что всё слишком странною И как итог - заведено уголовное дело. Хотя с начала работы на новом месте прошло совсем мало времени и вот на тебе, пожалуйста. Слушать то, что ты вовсе непричастен, никому не интересно. Всем плевать, что не ты самостоятельно всем этим занимался. Нужны веские факты, доказательства. Надеяться, что на слова поверят, глупо конечно. Но попытаться ведь стоило. Чонгук совсем не хотел вляпываться во что-то подобное, но пришлось. Слишком уж надоело жить в нищете. В этом убогом всеми забытом районе, в котором благоустройства ноль. Может быть, он бы и продолжил так жить. Но для родителей хотелось лучшей жизни. Чтобы они выбрались оттуда, зажили спокойно. Без всякой экономии, страхов, ссор, перерабатывания. За всё время успел поработать в разных местах, берясь за что угодно, лишь бы родители могли уйти хотя бы с одной из работ и побольше отдыхать. Они не заслужили такого. Всё происходящее с ними казалось ужасно несправедливым. Хоть и большую часть истории, как они оказались в таком положении, не знал. Но то, что родители ради своей любви сбежали от предков, оставляли какой-то приятный отпечаток на душе. Почему? Чон сам не мог понять. Но то, что вся эта романтика в книгах, не пустой звук, а имеет место быть, прельщала. Что можно и правда найти своего человека, свою половинку, ради которой будешь готов пойти на что угодно. И это позволяло и дальше бороться и работать, не опускать руки. Иногда ведь хочется облегчить жизнь родным, помочь. И Гук не исключение. Как только закончил универ, работал уже в разных фирмах. И лишь в одной, как посчитал, его труд наконец оценили по достоинству. Его стали замечать, ставить в пример, выдавать премию побольше. Но как оказалось, всё далеко не так. Ему как будто специально пустили пыль в глаза, чтобы скрыть изъяны и потом выкинуть за шкирку на улицу. Когда ему предложили новую должность, сначала обрадовался, что ему поручили такое важное дело и что получать будет ещё больше. А потом задумался, пытаясь найти подвох. Не может быть всё так радужно. Чтобы ему предложили такую должность лишь спустя год работы, бред полнейший. Он хоть и не давал в себе усомниться, выполняя абсолютно всё, засиживаясь иногда допоздна - это всё равно далеко не показатель. Чем больше думал об этом, тем сильнее охватывала паника. Надо было разобраться во всём и как можно скорее. Каждый раз, находясь на краю от того, чтобы поддаться панике, начинал делать глубокий вдох и выдох. Ни за что нельзя было этого допустить. Необходимо мыслить трезво, на холодную голову, не теряя рассудок. С первого же дня, стоило зайти в кабинет, начал перерывать всю документацию. Надежда найти необходимое не покидало нb минуты. Главное было успеть. Найти раньше, чем что-то пойдёт не так. Ведь всё внутри него кричало, что он что-то упускает, что-то, из-за чего очень скоро может пожалеть. Ведь изначально, после ослабления радости, его начал заваливать рой мыслей и ни одна из них не было хорошей. Что-то под рёбрами так и зудело, что тут явно нечисто. Но несмотря на это всё, продолжал верить в лучшее. В первый же день, ели как отодвинув мысли на второй план, пытался во всём разобраться, отгоняя крутящееся в голове "дурак, какой же ты дурак". Да пускай бы уволили, пускай лишился такой хорошей прибыли. Сам бы написал это дурацкое заявление, что хочет уволиться. Но нет же. Не хотелось вновь скитаться. Желания начинать всё сначала не было никакого. Теперь же, когда оно появилось, было слишком поздно. Он уже затянут во всё это и ему никуда не деться. Спасёт лишь чудо, которое явно не случится. Сколько бы не пытался понять, почему именно он, почему ни кого-то другого отправили сюда. Чем он так заслужил это всё. Ведь всего лишь хотел обеспечить хорошую жизнь родителям, а потом уже, когда всё окончательно стабилизировалось бы, задумался и о своей личной жизни, о чём нередко ворчала мама. Теперь же ему светит вероятнее всего тюрьма, а не светлое будущее. Путь лишь туда, а выживет ли в этом злополучном месте, вопрос спорный. С каждым днём, с каждым новым предъявлением "улик", надежда угасала окончательно. Ему не выкарабкаться, не спастись. Так хотелось вернуться назад, всё изменить, отказаться. К сожалению, это не воплотить, машины времени у него нет. Да и существует ли она вообще? Что ему остаётся? Вязнуть в это всё глубже и глубже, вот что. Да, доказать невиновность старались в любом случае. Но Чон видел, как даже у его адвоката просто опускаются руки. Как тот не справляется с потоками обвинений. Ведь найти что-то против, куда сложнее. Там всё настолько намудрили и подстроили, что надеяться на что-то элементарно глупо. И ладно бы на него повесили лишь одну статью, отсидел бы небольшой срок. Постарался бороться там за свою жизнь. Вышел и попытался бы начать всё заново, хоть для отсидевших это ещё куда сложнее. Да, устроиться в подобное место, уже бы не представилось шанса. Но пахать на нескольких работах был готов. Плевать на личную жизнь. Родители столько тянули его, помогали, обеспечивали. Теперь он просто чувствовал долг перед ними, грызущий глубоко внутри всё больше и больше. Было так стыдно перед ними. Наконец нашёл прекрасную работу, перевёз в новый район, дом. Заставил уволиться со всех старых работ и просто найти что-то для души, если уж им так сильно не хватает работы. А теперь вон всё как обернулось. В один из ней Чон просто не выдержал и решил наведаться в фирму к его грёбанному боссу. Почему-то понадеялся, что сможет выведать из него хоть что-то. Понять, почему так поступил тот и почему именно с ним. Что такого он мог сделать этому человеку, чтобы тот решил подставить именно его, а не любого из тех, кто и половину своей работы не сделал. Приехав, долго стоял и смотрел на здание, облокотившись на капот машины. Когда-то эта фирма стала его спасением, его жизнью. А теперь она его погибель. Усмехнулся этим мыслям, выпуская дым, чуть запрокинув голову назад. Как же это всё иронично. Нет бы раньше лучше думать мозгами, а не сейчас. Теперь поздно и с каждым днём лишь больше его окунают в дерьмо. Докурив, потушил сигарету, нехотя отрываясь от машины. Очень медленно, подавляя в себе злость, направлялся к зданию. Чуть помедлив возле входа, наконец зашёл, не обращая ни на кого внимания, хотя противные, рассматривающие взгляды облепляли его всего. Пройдя сразу к лифту, ни разу не обвёл взглядом холл. Ему это не нужно. Хотелось просто быстро всё выяснить и скрыться отсюда. Еле сдержал порыв залететь в кабинет босса, начиная сразу выяснения. Просто спокойно прошёл мимо секретарши, не обращая внимания на её крики, просьбы остановиться и слова, что туда нельзя. Когда же та заткнулась, осознав, кто перед ней, ухмыльнулся. Как же всей фирме не знать о происходящем. Ведь все пляшут под дудку этой суки и говорят в суде заученный текст, опуская Чона всё ниже и делая последней мразью. Резко открыв дверь, даже не утруждаясь постучать, хлопнул ей немного, закрывая, чем привлёк внимание. -Чем обязан? - улыбнулся и Гуку стало так противно от этой притворности, что аж плюнуть в лицо захотелось. -Могу я узнать причину, по которой вы повесили это всё на меня? -О чём ты таком говоришь? - состроил непонимающую гримасу, вот только выглядело это так погано. Оскар ему явно не светит, хуев актёришка. -Вот только не прикидывайтесь сейчас ничего не знающим. Вы специально всё подстроили, чтобы самому не сесть в тюрьму. Но какого, блять, хуя, вы скинули всё на меня, чем я вам так не угодил?! - не сдержался, повышая голос, за чем последовал удар по столу. -Как ты смеешь повышать на меня голос, щенок? - и вот наконец настоящая сущность этого прогнившего человека, не желающего прощаться со своими денюжками, фирмами и статусами. Такому то как раз и самое место в тюрьме. Чон впервые почувствовал дикое желание убить кого-то или же точнее одного определённого человека. Вариант того, чтобы этот подонок сгнил в тюрьме, тоже имеет место быть, но разделаться с ним самому прельщала больше. Просто помешавшийся на деньгах и славе, не желающий менять ничего в своей жизни, лишь как упиваться бумажными купюрами. -А какого хуя вы повесили всё это на меня? Да, я последний дебил, который повёлся на новую должность и более высокую зарплату. Потому что она мне просто необходима! И вы это знали! Но как оказалось, вы лишь зажравшийся мудак, не желающий отвечать за свои ошибки, - не сбавляв тона и не позволяя и слова вставить боссу, наклонился над столом, выплёвывая каждое слово прямо в лицо. Так приятно было видеть, как тот закипал и становился всё более красным, сжимая кулаки. -Столько крыс работает на вас, но вы решили повесить всё на меня. Я всё всегда выполнял, работал больше положенного, иногда ночуя здесь. Так какого чёрта вы так поступили?! -Не твоё собачье дело, - прорычал в ответ, ударяя всё же по лицу, не сдержавшись. И Чон уже схватился за его воротник, готовясь нанести ответный удар, как в кабинет ворвалась охрана, оттаскивая его. Все попытки выбраться были бесполезны. Его просто вышвырнули из здания. И лишь на улице пошевелил чуть челюстью, проверяя насколько сильным был удар. Уселся на асфальт рядом с машиной, облокачиваясь и вновь закуривая, проклиная весь мир и особенно своего босса. Злость лишь больше застилала глаза. Он так ничего и не выяснил. Даже капельку прояснения ситуации не получил. Оставалось лишь глотать злость, стараться успокоиться с помощью сигарет и глубоких вдохов и выдохов. Хоть с каждым днём этот приём работал всё хуже, Чон всё равно им пользовался, затрачивая куда больше времени, чем раньше. Но пока он дышит, будет бороться. Постарается держать себя в руках, не опускать их и стойко всё выстоять. Но, насколько его хватит? Этот вопрос начинал нередко мучать, не желая никуда пропадать, как бы не старался его прогнать. Он настолько въелся в подсознание, что злость окутывала иногда с головой и Чону ничего не оставалось, как добираться до излюбленного зала и вымещать её на грушах. И этот день не стал исключением. Помогло это? На тот момент, да. Стало как-то легче, вновь охладел и старался мыслить более здраво. На вопросы родных дома, откуда синяк, соврал что-то, что даже в памяти никак не отложилось. Просто надеялся, что они не поднимут эту тему вновь и ему не придётся что-то говорить. Тогда обязательно станет понятно, что он что-то скрывает от них. Ведь то, что будет озвучено после, никак не совпадёт с предыдущими словами. Чон более чем уверен в этом. И какого же было его состояние на следующие утро? Скорее истерическое, чем спокойное. Первым же делом от адвоката узнал, что на него повесели в добавок к прошлому ещё и покушение на убийство, как и само убийство. Как оказалось, спустя пару часов после его "ухода" из здания, кто-то пытался убить босса, но того закрыл собой его правая рука. И как же удачен тот факт, что камеры не работали в тот самый момент. Никаких доказательств с них не возьмёшь, но вот взявшееся из ниоткуда орудие убийства, с его отпечатками, привело просто в шок. Он в жизни ни разу не видел предъявленный ему пистолет и вовсе пользоваться не умел. Но, опять же, кого это волнует? Явно не присяжных и суд. В этот день даже заходить в здание суда было страшно. Будто то, что на него повесили хищение крупной суммы и ещё несколько повешенных фактов было мало. И только сейчас осознал, что вновь не продумал всё, не взвесил. Ворвался к боссу и наорал. И зачем ему это надо было только? Теперь ещё и покушение с убийством висят на нём. То, что адвокат ели уломал позволить оставить его на свободе, но с браслетом, отслеживающим все его места нахождения, было просто какое-то чудо. Чон совершенно не был ещё готов признаваться родным во всём. Вот только теперь на нём браслет, который сам всё говорит и это никак не радовало. Но лучше уж так, чем в каталажке. С каждым днём он угасал всё больше, не зная что делать, куда поддаться, как доказать свою невиновность, так теперь уж и вернуться к нормальной жизни не надеялся вовсе. Бессонница и плохой аппетит уже давние друзья. От чего с каждым днём всё более походил на мертвеца, но тщательно старался скрыть это, прикупив всё необходимое и ели как научившись пользоваться тональным кремом и консилером. Быстро скидываемый вес старался прятать за более свободной одеждой. Благо родителей это никак не смутило, ведь те знали о его любви к оверсайз вещам и ничего не говорили. Главное, чтобы ему было удобно и всё нравилось. В очередной день встречи с адвокатом, тот вывалил новость, как снег на голову, что у него уже не остаётся в запасе ничего, чем он мог бы помочь. Как всё замять и хоть что-то доказать. Ведь у них и правда одни слова и ни единого доказательства. Тогда Гук вновь зарылся в бумаги, которые так и не до разобрал. Находя наконец хоть что-то и мигом назначая встречу. На все увиденное, адвокат покивал и уйдя в свои мысли, даже не сказал ни слова. Просто собрал всё папки и удалился. Чон знать не знал, как это расценивать. Из-за его подавленного вида, у родителей появилось много вопросов и те наконец усадили за стол, заставляя поговорить. -Гуки, солнце, что происходит? Почему ты в последнее время сам не свой? Да, ты и раньше все цело уходил в работу. Но, сейчас, ты выглядишь каким-то неживым. Может ну её, эту работу? Найдёшь другую? А Чону выть хотелось в тот самый момент от тёплого, обеспокоенного взгляда матери, от жалостливых ноток в голосе, когда прозвучала просьба об увольнении. И язык никак не поворачивался вновь. Он не мог рассказать всё, что творится. Просто пообещал, что обдумает её слова и после зарплаты примет окончательное решение. А сейчас просто постарался перевести тему, делая вид, что всё хорошо. После, ссылаясь, что особо не голоден и наелся, скрылся у себя в комнате, стекая по закрытой двери лужицей. Что делать, в голову так и не приходило. Оставалось цепляться за ту надежду, уже вроде угасшую вовсе, но вспыхнувшую из-за найденных бумаг. Всю ночь он проворочался, так и не сомкнув взгляда. Мысли будто роем жжужжали в голове, не давая расслабиться. Из-за чего была скурена почти вся пачка, выпито не мало кофе и убито нервных клеток. К своему огорчению, скрыть мешки под глазами уже удавалось куда хуже. Но он не сдавался, борясь с ними и ещё тщательное стараясь скрыть этот некий изъян. В то же утро встретился на вский ещё с несколькими адвокатами. Узнавая у них, можно ли ещё как-то выпутаться из этого всего. Но каждый раз слышал одно и то же. Это практически невозможно. Его шанс на спасение уже считай просто нулевой. А Чонгуку повешаться просто охото. Настолько уже всё осточертело. Та надежда, всё наладится, ушла на дно вместе с ним. Ему уже плевать на себя, на свою жизнь. Лишь бы родителей не трогали. Позволили спокойно жить в том доме. Они итак настрадались. У него даже язык не поворачивается им рассказать, в какое дерьмо он вляпался. Слишком не хочется тревожить, ещё больше заставлять волноваться. Но с каждым днём жить хотелось всё меньше. И мысль, что родители будут скорбеть, не останавливала. Хотелось просто уже исчезнуть с земли, забыть обо всём. Он просто устал. Устал от всего, что на него вешают, всё больше ухудшающейся ситуации. От родителей, которые уже подозревают, что что-то не так. Ведь скрывать свои эмоции силы тоже закончились. У него уже настолько опустились руки, что он пришёл к окончательному выводу - исчезнуть из жизни раз и навсегда. Не останавливало совершенно ничего. Уже было плевать, мысли были забиты многим. Такой кавардак там был, что даже разбираться в нём не хотелось. Хотелось заткнуть их, заставить замолкнуть. Лишь бы весь этот мозговой штурм закончился. Головная боль стала неотъемлемой частью каждый божий день. Есть уже не хотелось вовсе, на что часто ругалась мать. Что сильно осунулся, синяки под глазами. Иногда пугалась вовсе, говоря, что уже на зомби похож. Он был готов уже хоть в реку просто сигануть. Но тогда же, когда сдался окончательно, вроде всё немного наладилось. Начали доказывать, что это не его все улики, что он не причастен. Чонгук даже оживился. Собрал оставшиеся силы и продолжал своё существование. К сожалению, продлилось это недолго. Спустя два дня, нашлось ещё что-то. Ещё похлеще всего скинутого на него. Чонгук не выдержал, психанул, разнося свою комнату. Уже сидя на полу, с разбитыми костяшками, с порезами там, где достали осколки зеркала, думал, а зачем. Зачем он ждёт чего-то хорошего. Ведь уже явно ничего не изменится. Его ждёт считай пожизненный срок. Попадать в то поганое место не хочется от слова совсем. Да, сдался. Да, перестал бороться за что-либо, за свою жизнь. Собрав последние силы, оторвал свою тушу от пола. Сел за руль и ели как доехал до самого высокого здания, чуть не попав несколько раз в аварию. Стоя перед зданием, долго стоял, рассматривая его. Ещё какая-то крупица внутри верила, что что-то можно изменить. Срок хоть немного уменьшат. Но нет, ничего не изменится. Будет становится лишь хуже и хуже. Хотя, куда уже хуже то. Оторвавшись наконец от капота, зашёл, не обращая внимания на охрану, на возгласы. Просто прошмыгнул мимо, забегая в лифт и поднимаясь на самую крушу. Медленно подошёл к краю, смотря вниз и улыбаясь. Чему, сам не знает. Просто стоял и лыбился как дурак. Поднявшись на перегородку, ещё стоял смотрел на небо, извиняясь мысленно перед родителями за то, что не справился. Не смог. Сдался. Даже записку никакую не написал. Ничего не объяснил. Уже слишком поздно о чём-то сожалеть. А он и не особо-то жалеет. 🦕 -Господин, у нас нарушитель... -Какой к чёрту нарушитель?! - резко вскочил со своего кресла, отрываясь от бумаг. -Он.. Он прошмыгнул мимо нас слишком быстро.. Мы не успели среагировать! -Мне вас сейчас прикончить или.. - сделал небольшую паузу. -Сейчас? - оскалился. Охранник опустил голову, не смея посмотреть на господина. Лучше уж молча всё выслушать, чем тот правда воплотит в жизнь свои слова. Вот только самой глупой ошибкой было подуматься, что всё обойдётся более спокойно. Вздрогнул, видя наставленное на него дуло пистолета, сглатывая. -Я тебя, блять, спрашиваю. Какой ущерб мы понесём из-за этого хмыря? - ещё больше повысил голос, снимая пистолет с предохранителя, чтобы тот был по расторопнее. -Я.. Я не знаю.. - замялся. -Так узнай, пока жизни не лишился! Поклонился, быстро ретируясь из помещения и направляясь выяснять по камерам, где проскользнувший мимо мужчина. Быстро добежав до необходимой комнаты, ему указали, что тот сейчас на крыше. Так же быстро был набран господин, чтобы услышать приказ о дальнейшем действии. -Я сам разберусь, раз вы такие не расторопные обалдуи! Я уже сам нашёл, где этот хмырь находится и поднимаюсь туда. С вами я после поговорю! - рыкнул в трубку, сбрасывая. Тэхён, моментально после новости стал подключаться к камерам, выискивая проскочившую крысу. Так же моментально выскочил из кабинета, стуча нервозно ногой, пока поднимался. Да, ущерба это особо не принесёт. Но новостей о суициднике с его здания ему нахрен не всрались. Выскочив, стал оглядываться, отыскивая взглядом силуэт. Найдя, медленно стал подбираться, стараясь ни издавать ни звука. Иначе можно запросто напугать неизвестного и тот мигом полетит вниз. А как было сказано раннее, ему это ой как не нужно. С каждым приближающим шагом, надеялся, что тот не сиганёт раньше времени. Очень страшно было не успеть. Но тот видимо о чём-то думал, прежде чем выполнить задуманное. Раз, глубокий вдох, два, такой же выдох, три, не ухватил, не дотянулся. Быстро подскочил, ловя в самый последний момент руку. Ели как держал, трясясь весь. От страха, во все глаза смотрел на висящего парня и как можно скорее стал его вытаскивать, пока рука не выскользнула из вспотевшей Тэхёновой. Завалился вместе с ним на спину, обнимая крепко и вовсе глаза рассматривая лежащего на нём. Гук же ещё какое-то время не мог понять, что именно сейчас произошло и почему он ещё не лежит лепешкой на асфальте. Поднял медленно голову, начиная постепенно соображать и замер, поймав взгляд карамельных глаз. Не мог ничего из себя выдавить, просто утопая в чуть напуганном, мягком, но в то же время злом и строгом взгляде, который спустя мгновений сменился на полностью злой, холодный. -Ты какого чёрта удумал?! - взъелся, пытаясь скрыть то, как почему-то испугался за это парнишку. -Я... - всё что смог выдавить из себя, так и не смея отвести взгляд. -Что я? Как прыгать, так мы смелые! А как на вопрос ответить, так язык проглотили?! Чонгук так и не выдал ни звука более, ели как отрывая взгляд от глаз и переводя на губы, которые почему-то ужасно хотелось поцеловать. -Ты вообще слушаешь меня? - взъелся ещё больше на парня, который продолжал молчать. Гук, не понимая, что им движет, так ничего и не ответил, приближаясь к губам, целуя. Его как магнитом тянуло к этому парню, что сопротивляться было очень сложно. Ким опешил и пытался вырваться, возмущаясь. Но когда на его затылок чуть надавили, расслабился почему-то, приоткрывая рот и отвечая. Сердце так и колотилось бешено, но уже не из-за страха. С каждым поцелуем все мысли заполнял этот парень, так нагло поцеловавший. Отстранившись, Чон припал к его шее, аккуратно целуя и не заметив никакого сопротивления, продолжил вести дорожку ниже, сжимая слегка талию. С каждым действием Ким всё больше распалялся, уже сам чуть перенимая главенство, но на попытку перевернуть парня, его лишь сильнее припечатали, протискивая колено между ног, чуть надавливая на пах. Проскулил чуть, цепляясь за плечи и вновь отвечая на поцелуй. В какой-то момент, Гук отстранился, утыкаясь лбом в лоб парня, совершенно не понимая, что сейчас происходит. Чуть восстановив дыхание, Тэ разлепил глаза, облизывая губы. -Может объяснишь наконец, кто ты и какого чёрта происходит? Поджав губы и раздумывая, Гук пришёл к тому, что терять уже нечего и полностью выложил всё. -Так вот значит что, - ухмыльнулся, -Минсок вновь решил разрушить кому-то жизнь, оставляя свою в безопасности, - ели как выбрался из-под тела над собой, отряхиваясь и утягивая Чона к двери. -Куда мы идём?. - пытался выбраться из хватки, но ничего не выходило. Парень ничего на это не ответил, быстро заходя в лифт, а после в свой кабинет. Сев за стол, сразу стал обзванивать всех необходимых людей, сам не понимая, зачем всё это делает и почему так хочет спасти и оберегать этого мальчишку. -Кажется, мы что-то не закончили, - притянул мнущегося возле стола Чона за толстовку, утягивая в поцелуй. Чон не успел и слова сказать, окунаясь вновь в этот омут карамельных глаз и, казалось, таких же на вкус губ. Стал чуть напирать, забирая главенство и постепенно спускаясь поцелуями на шею. Забрался под рубашку, поглаживая слегка кожу, медленно подбираясь к соскам, слыша первый стон. Слегка улыбнулся, разрывая рубашку и не обращая никакого внимания на летящие на пол пуговицы, припал к соску, другой потирая пальцами. Чуть прикусил, ощутив руку, сжимающие его волосы на затылке, слыша новый стон. Чуть отстранился, спускаясь поцелуями ниже, к кромке брюк. Быстро расправился с ним, стягивая ненужную вещь и усаживая Кима на стол, совсем не заботясь о смятых и разбросанных бумагах. Услышав недовольный возглас, ухмыльнулся и позволил стянуть с себя толстовку, целуя и прикусывая после тазовую кость. Чуть прикоснулся к вставшему члену, лишь дразня пока и не более. -Хватит дразниться, смазка в верхнем ящике, - недовольно пробурчал, выгнувшись и не понимая, почему так легко позволяет доминировать над собой, но об этом он подумает чуть позже. Вновь ухмыльнулся, выдвигая необходимый ящик. Стянул с себя и Кима оставшуюся ненужную одежду, выдавливая смазку и размазывая на колечко мышц, вновь припадая к таким сладким и манящим губам. Медленно ввёл один палец, не делая пока более ничего и давая привыкнуть, ощущая, какой парень узкий. Перешёл к шее, целуя и кусая, постепенно начиная двигать пальцем, чуть наваливаясь на парня сверху, чтобы тот полностью лёг на стол. Постепенно добавил второй палец, активнее двигая ими, слыша с каждым толчком всё более громкие стоны. Укусил слегка за подбородок, вновь утягивая за поцелуй, получая всё больше царапин на спине, когда добавил третий. -Да хватит уже, трахни ты наконец, - ели как оторвался, тоже оставляя после этого засос на шее парня. Вытащил пальцы, выдавливая ещё смазки и хорошенько распределив по всей длине, вошёл, чуть мучая парня, смотря, как тот извивается и просит быть быстрее. Всё же ускорил темп, когда его начали сильнее кусать, возвращаясь к изучению кожи, которую так и хотелось пройти всю языком, чтобы собрать весь вкус этого парня. Не обратил внимание на зазвонивший телефон и просьбу остановиться, продолжая наращивать темп. -Да?.. - ели как ответил Ким, стараясь более не издавать ни звука, хотя стоны было очень сложно сдерживать. -Через час вам необходимо будет подъехать к зданию суда. -Х..Хорошо, - прикусил сильно ладонь, выгибаясь и ели сдерживая стон. -С вами всё хорошо? Ким оставил этот вопрос без ответа, просто сбрасывая звонок и откидывая куда-то телефон и вцепляясь в плечи парня. Через пару толчков сжал его, выгибаясь ещё сильнее и вздрагивая. Сделав ещё несколько толчков, излился внутрь, укладываясь на парня сверху, но не перенося весь вес. Спустя пару минут тишины, прочистил горло, приподнимаясь немного. -Я так и не узнал твоё имя.. - чуть прошептал. -Тэхён, Ким Тэхён, малыш. -Это я то малыш? - удивлённо уставился на него. -Да, - ухмыльнулся, -и уж поверь, в следующий раз внизу окажешься ты. -В следующий раз? - удивлялся с каждым словом всё больше. -Ты никуда от меня теперь не денешься, сладкий, - утянул его в поцелуй. Ели как поднялся и стал одеваться, кидая Чону его вещи. -Одевайся, мы едем в суд. Чон, так ничего и не понимая, натянул на себя вещи и медленно плёлся за ним. В голову почему-то стали закрадываться мысли, что он нажил себе ещё одну проблему и всё, что было и все слова, которые так и не знал, как трактовать, просто пустое место. Лучше бы он всё же успел упасть и уже был на том свете, если он конечно существует. Всю дорогу и слушание, он не реагировал ни на что, не слышал ничего, находясь где-то не здесь, будто в каком-то вакууме. Из этого состояния его вывел лишь звук молотка и фраза "невиновен". Огромными глазами, уставился на Тэ, совершенно ничего не понимая, только вернувшись в реальность и наблюдая потом, как с его ноги снимают браслет. Тот ничего не ответил, лишь сидел с улыбкой, как у чеширского кота и довольно наблюдал за тем, как вопит Минсок и его уводят, надев наручники. Поднявшись, вышел из зала, даже не проверяя, идёт ли за ним Чон, и так понимая, что тот рядом. Лишь сев в машину, притянул его к себе и утянул в поцелуй. -Что только что произошло? - отстранился наконец, ожидая услышать хоть какой-то ответ. -Судьба подарила мне возможность избавиться от Минсока и заполучить прекрасного парня. А тебе, - улыбнулся, -свободу и все фирмы того подонка. -Что? - ошарашенно уставился. -Это такой маленький подарок тебе, - усмехнулся. -Боже, Тэ, ты лучшее, что со мной случалось, - вновь утянул в поцелуй. -Теперь всё будет по другому, малыш, - погладил его по волосам, улыбаясь.