***
На десятый день обострилась рассеянность. Если до этого он забывал дома всякие мелочи (в пятый день он забыл ключи от дома и ждал вечером под дверью прихода Хан Союнг, у которой был дубликат), то в тот день он облажался конкретно. [Я идиот], — написал Докча после выговора директора. [Что случилось?] — ответил Ю Джонхъюк. Не «Не удивил», или «Я всегда это знал», или «Слабо сказано». Эти комментарии Ю позволял себе опускать только в непосредственной близости к Докче и когда они оба знали, что он не всерьёз. Докча поджал губы и написал: [Я проебал дедлайн, из-за чего застопорился весь процесс. Директор Ли был в бешенстве]. […] — отреагировал Ю Джонхъюк. Это многоточие могло значить всё, что угодно. Но прежде чем Докча определился со значением в этом конкретном случае, Ю прислал ещё одно сообщение. [Да забей. Ты ни в чём не виноват]. Между строк сквозило неозвученным «Это моя вина. Я должен был быть с тобой». Докча подавил всхлип и поспешно ретировался в туалет. [Потерпи ещё немного, ладно?] — пришло на оставленный на столе телефон.***
Тринадцатый день ознаменовался небольшим ЧП. Потерявший связь с реальностью Докча вышел на дорогу на красный свет пешеходного светофора. И не иначе как чудом отделался синяком на всё бедро и испугом. Ругающийся водитель изрядно опешил, когда угодивший под его колёса придурок внезапно разрыдался. [Я такой неудачник], — написал позже Докча, но ответа не последовало. Сообщение даже не прочитали. Что совсем не помогало пошатнувшейся психике. [Как ты меня терпишь?] [Почему ты вообще начал со мной встречаться?] [Знаешь, я не удивлюсь, что ты не в командировке, а просто решил сбежать от меня]. [Я бы тоже от себя сбежал]. [Наверное, было бы лучше, если бы мы вообще не встретились]. Ночью Докча просыпается от настойчивой вибрации телефона. [Входящий вызов: Джонхъюк] — Так, Ким Докча, слушай внимательно, дважды повторять не буду. После получасовой выволочки Докча мирно заснул, слушая дыхание человека по ту сторону звонка.***
[Как он?] — спросил Ю. [Жить будет], — ответила Хан Союнг. — [Этот везунчик выживет и при падении с десятого этажа]. […] [Шутка]. […] [Он протянет ещё неделю]. [Понял]. [Как ты это сделал?] [Сделал что?] [Привязал его к себе. Он буквально зависим от тебя]. [Это не было намеренно]. [В этом и проблема. В любом случае, поторопись и закончи поскорее все свои дела]. [Спасибо, что приглядываешь за ним].***
Хан Союнг прикрыла дверь в спальню Докчи и ушла на кухню. Это она оттягивала присмотр за Докчей, полагая, что он — взрослый мальчик и справится без Ю Джонхъюка. Оказалось, что без Ю Джонхъюка поблизости Докча склонен к саморазрушению. И Ю Джонхъюк ясно дал знать, что с ней сделает, если с Докчей случится что-то. Один раз она уже накосячила. — Чёрт возьми, как я, по-твоему, должна это сделать? Я ему кто, сиделка? — ворчала Хан Союнг, беззастенчиво хозяйничая на чужой кухне. Хан Союнг поворчала ещё пару минут, пока закипал чайник. Выключив его, она взяла телефон и набрала чей-то номер. — Начальник Ком? Я ухожу в отпуск на неделю. — И, не слушая ответ, она сбросила вызов и сменила сим-карту. — Чёртов кальмар…***
Поначалу всё было нормально. Немного успокоенный присутствием Хан Союнг Докча стал меньше витать в облаках. Хан Союнг следила за его питанием и сном, разговаривала с ним на отстранённые темы, уводя от тоскливых мыслей о Ю Джонхъюке. Ким Докча даже стал изредка улыбаться. А потом на шестнадцатый день Хан Союнг позвонили в четыре часа дня. [Входящий вызов: Уродский кальмар]. Хан Союнг прикинула причину, беря телефон в руки. Она в обед звонила ему, чтобы проконтролировать, что он поел. Что могло случиться за такой короткий промежуток времени? — Алло? — осторожно сказала Хан Союнг. — Здравствуйте, — раздался незнакомый женский голос. — Вас беспокоят из больницы. Вы знакомы с Кимом Докчей? «Какой тупой вопрос», — раздражённо подумала Хан Союнг, внутренне холодея. — Да. Что с ним? [Поздравляю, он в больнице], — злобно нажимая на экран, написала Хан Союнг. [Что с ним?] — почти сразу же прилетел ответ. [Сказали, что нервный срыв. На работе что-то случилось, и его накрыло истерикой]. […] [Ничего, блять, не предвещало. Он был н о р м а л ь н ы м]. [Я верю тебе]. [Вот уж спасибо. Когда ты уже вернёшься? Я скоро сама чокнусь из-за его выходок]. [Скоро]. [Конкретней, блять]. [От меня это не зависит]. [Я и сам поскорее вернуться хочу]. Разговор забуксовал. Обе стороны, вероятно, злились друг на друга. Хан Союнг вздохнула, убирая телефон. — Когда его можно забрать? — спросила она у врача. — Простите, но будет лучше, если пациент какое-то время останется здесь… — Недопустимо. Он терпеть не может больницы. У него что-то вроде фобии, — отрезала Хан Союнг. — Когда? — Завтра с утра, — сдался врач.***
Хан Союнг отбилась от всех увещеваний навестить психолога или оставить долечиваться в стационаре, на семнадцатый день отволочив окончательно расклеившегося Кима Докчу домой. Первый час он попросту молчал, пустыми глазами смотря перед собой. Хан Союнг помахала рукой перед его лицом и оставила его в покое, занявшись обедом. К моменту, когда кулинарный шедевр был готов, Ким Докча вспомнил, как надо функционировать, пусть и продолжал молчать. Ближе к вечеру Хан Союнг, уставшая наблюдать за тенью по имени Докча, подошла к сидящему на диване недоразумению и с силой встряхнула его за плечи. — Приди в себя, блять! Докча медленно поднял на неё взгляд. — Мир не заканчивается, когда твоего ублюдка нет рядом, — более спокойно продолжила Хан Союнг. — Ты должен как-то жить без него. — А что, если я не хочу? — внезапно спросил Докча. Союнг от удивления забыла, что хотела сказать. С полминуты она раздумывала над аргументами, после чего вздохнула: — Я сдаюсь, — и потянулась за телефоном Докчи, сиротливо лежащим на журнальном столике. Введя четырёхзначный пароль, она добралась до журнала звонков и набрала Ю Джонхъюка. Ответили только после шестого гудка, и Хан Союнг, не давая что-то сказать, выпалила: — Короче, убеждай его как хочешь, а я больше не могу. После этого она передала телефон сбитому с толку Докче и вышла из комнаты. — Ким Докча? — позвал Ю Джонхъюк, и Докча взволнованно ответил: — Да. Да, это я. Привет. — Как ты? — мягко поинтересовался Ю. — Разве Хан Союнг не объяснила уже всё? — недоверчиво уточнил Докча. — Я хочу услышать от тебя. Ким Докча тяжело задышал. — Я очень скучаю, Джонхъюк-а, — признался он, чувствуя, как на глазах выступают дурацкие слёзы. — Господи, я так хочу тебя увидеть… Внезапно Ю сбросил звонок. Ким Докча не успел испугаться, как на дисплее высветился входящий видео-звонок в мессенджере. Вариант «сбросить» даже не рассматривался. Ю Джонхъюк нахмурился, увидев скуксившееся лицо Докчи. — Ты там реветь собрался? Ким Докча покраснел от смущения, но успокоиться уже не мог. — Прости… — пробормотал Докча, пальцами оглаживая черты лица Ю Джонхъюка, желая прикоснуться к нему, но не имея такой возможности. — За что ты извиняешься, дурак? — мягким, почти нежным голосом спросил Ю, качая головой, сбегая от прикосновения, о котором даже не подозревал. Докча не мог ответить на этот вопрос. Ответ-то был, но Ю Джонхъюк только разозлится, услышав его. Докча прикрыл глаза, из которых уже катились несдержанные слёзы. — Ким Докча, — позвал Ю Джонхъюк. Докча не отреагировал. Какое-то время они сидели в тишине. — Не ты ли хотел меня увидеть? — вкрадчиво поинтересовался Ю Джонхъюк. Ким Докча поджал губы. — Хотел, — согласился он, не открывая глаз. — Но этого недостаточно, Джонхъюк-а. Ты мне нужен здесь, рядышком. Понимаешь? — Понимаю, — кивнул Ю Джонхъюк, но Докча продолжал, не слушая его. — Впрочем, неважно. Тебе, наверное, уже надоел мой эгоизм. Кому вообще может быть нужен такой нытик? Мне стоит прекратить цепляться за выдуманные надежды… — Докча, — повысив голос, позвал Джонхъюк, и Докча от неожиданности прекратил словесный поток. — Как думаешь, — медленно, с паузами продолжил говорить Ю, — стал бы я каждый вечер спрашивать Хан Союнг о том, как ты себя чувствуешь, если бы мне было всё равно? Стала бы Хан Союнг, матерясь, отчитываться передо мной? Стала бы она вообще приглядывать за тобой, если бы ей было всё равно? — Ну, — неуверенно пробормотал Докча, — нет, наверное? — Где сейчас Хан Союнг? — Возможно, на кухне? — предположил Ким Докча, бросая короткий взгляд на оставленную открытой дверь. — То есть фактически с тобой рядом, — подытожил Ю Джонхъюк. — Ну, получается… — согласился Ким Докча, а через пару секунд его губы тронула лёгкая улыбка: до него начал доходить смысл сказанных Ю Джонхъюком слов. — Докча, — в который раз позвал Ю. — Через пару дней я уже вернусь, и всё снова будет хорошо. Слышишь? — Докча кивнул и шмыгнул носом. — А до моего возвращения, пожалуйста, не сделай ничего с собой, ладно? — Когда ты?.. — попытался переспросить Докча, но прикусил язык на полуслове. — Через пару дней. Не больше. Всего ничего осталось, не так ли? Сколько уже дней прошло? Пятнадцать? — Семнадцать… — Вот видишь. Что такое два дня по сравнению с тем, что уже было? Докча робко улыбнулся. — Джонхъюк-а, — позвал он. — Я так люблю тебя. Ю Джонхъюк хмыкнул. — Ты уже ужинал? — перевёл он тему. — Нет… — Почему ты всё ещё здесь? — Меня уже нет! — со смехом ответил Докча за секунду до того, как Ю Джонхъюк отключился. Уже на выходе из комнаты, чтобы найти Хан Союнг и поинтересоваться насчёт ужина, Докча услышал звук пришедшего сообщения. — Ким Докча? — обратилась к нему Хан Союнг, вышедшая, чтобы проверить Докчу, который, видимо, закончил разговаривать. — Ты, блин, опять? Докча попытался улыбнуться, утирая слёзы. [Я тоже тебя люблю], — было в сообщении.***
— Кто бы знал, что я буду радоваться твоему возвращению, — ворчала Хан Союнг, встречая Ю Джонхъюка. — Как он? — вместо приветствия спросил Ю, снимая пальто. — Нормально. Накормлен и спит в вашей спальне, — сообщила Союнг, собираясь. — Спасибо тебе. — Должен будешь. Всё, я пошла. Ю Джонхъюк закрыл за ней дверь и пошёл в спальню. Ким Докча мирно спал, обнимая подушку Джонхъюка. Пару минут Ю Джонхъюк просто наблюдал за спящим Докчей, не решаясь его разбудить. В итоге он решил тоже лечь спать. Так что, переодевшись в ночное, он аккуратно, чтобы не потревожить, прилёг рядом. Ким Докча дышал глубоко и размеренно, и Ю Джонхъюк, считая его дыхание, постепенно погрузился в дрёму. Уже пребывая на грани сна и реальности, он почувствовал, как его обняли. Ю приоткрыл один глаз и улыбнулся: Ким Докча, не просыпаясь, прижался к Джонхъюку. Ю подтянул к себе подушку Докчи и обнял своего парня. Спустя двадцать дней он наконец-то дома. И теперь у них с Докчей всё будет хорошо.