Right person, wrong time

      Одно из немногочисленных кафе на улице маленького, почти деревенского городка стоит особняком в отрыве от архитектуры других домов и зданий. Молочно-белая постройка с греческими мотивами в своём оформлении: тонкими колоннами, изящными выступами и элегантной резьбой — наверное единственное, что отдаёт продуманной дороговизной нью-йоркских улиц в этом забытом богом американском захолустье. Прекрасном, но бесхитростном. Двери, ведущие в помещение, пропахшее выпечкой и свежесваренным кофе, оплетают справа и сверху буквально лианы с сотнями и сотнями крохотных бутонов цветка, напоминающего азалию.       Кэсси, невысокая блондинка с большим бюстом и по-детски невинными, океаническими голубыми глазами, приходит туда по вторникам, средам, четвергам и воскресеньям, всегда в одно время. Прихватив ноутбук, хлопковую сумку с учебниками, тетрадями и розовую ручку со стразами. Неизменно за предпоследним столиком у окна, она учится до победного, успевая заказать себе стаканчик карамельного макиато с ванильным сиропом и корицей, а также заглушив окружающую реальность ненавязчивой музыкой из наушников. Но никогда не сидит дольше четырёх часов.       Единственный день, когда она вынуждена уходить раньше, это среда. И виной всему Нейт Джейкобс — высокий, широкоплечий спортсмен с устрашающим, отстранённым взглядом, — а также его футбольная команда. Они всегда приходили после хорошей тренировки или игры, чтобы отметить победу, либо же провести разбор полётов после поражения. Любимчики школы, поборники серости будней, а также свора неотёсанных мужланов, когда доходит до совместного времяпрепровождения и чувств других. Эпицентр тестостерона, агрессии и предрассудков. Когда-то Кэсси надеялась с ними познакомиться, сейчас считает факт того, что это не произошло, благом.       Её бывший парень, Крис Маккей, друг Нейта и по совместительству товарищ по команде, не хотел афишировать их отношения. Клялся в искренних чувствах, но только наедине, в окружении других оставаясь подчёркнуто вежливым, но без пяти минут безразличным. Проявлял малодушие на самом деле, боясь осуждения приятелей за чувства к той, которую они обсуждали не в самом уважительном ключе — но Кэсси этого не знала. По правде сказать, ей было уже всё равно. Она смотрела только на Нейта. Разумеется, когда тот не видел.       Он делал ровно то же самое. Смотрел на неё и с трудом отрывал взгляд от пушистых пшеничных волос, вечно открытых молочных плеч, того, как она, не отдавая себе отчёт, покусывает ручку или смотрит в окно, задумавшись — явно пребывая в своих мыслях, а не в реальности. В какой-то момент Нейт понял, что Кэсси — олицетворение всего, что он искал в женщине. Она бесхитростная и интуитивная, эмоциональная и уязвимая, искренняя, сильная и хрупкая одновременно. Она неплохо училась, танцевала в команде поддержки и на льду, являя себя миру прекрасной фигуристкой, она поражала воображение своей красотой и вызывала в парнях всегда в первую очередь только одно. Жгучее желание. Но Нейт фантазировал о том, какой удивительной женой она бы была, и как правильно они чувствовались бы вместе.       Редко, но они всё же ловили взгляды друг друга. Позволяли себе маленькую слабость: когда после важной игры Кэсси одними глазами и широкой улыбкой поздравляла с победой или печальным взглядом сочувствовала после поражения. И она была так безыскусно счастлива его успехам, что Нейт мог сравнить это лишь с тем, какой была его бывшая, Мэдди, когда получала от него новый дорогой подарок. Это заставляло его сердце трепетно сжиматься и сбивало дыхание. В остальное же время Нейт лишь часто и беспрерывно смотрел на Кэсси дольше положенного. Без её ведома. Но никогда не делал этого в школе. Её будто бы не существовало в поле его зрения, в его персональном мире, и он знал, как это обижает девушку. Знал, потому что презирал Маккея за слабость, из-за которой тот скрывал очевидную связь. Хотелось называть его последними словами на вечеринке в честь нового года, — тогда Нейт узнал, что между ними всё кончено, — и усмехаться, как же его друг слеп, раз не понимает, что потерял. Эта злость вперемешку с радостью сказала ему всё сама за себя. Но была проблема.       И имя у этой проблемы — Мэдди Перес. Его собственная бывшая девушка, отношения с которой были больше похожи на войну, чем на любовь. Когда два уверенных, ядовитых, жестоких и бескомпромиссных человека сходятся, они неотвратимо пробуждают и питают худшее друг в друге. Мэдди знала о нём слишком много, знала слишком много о его семье. В том числе то, чего не следовало. И была слишком импульсивна, чтобы доверять ей после разрыва. А ещё она была лучшей подругой Кэсси.       Нейт подвёз Кэсси на тусовку в ту новогоднюю ночь, Нэйт проявил к ней участие, когда ей было плохо, он же не скрывал своего интереса к девушке, и он же целовал её со всей мыслимой мирской жадностью в ванной комнате, закрытой на замок от посторонних. Они были пьяны, но недостаточно, чтобы можно было отрицать искренность их поступков, взглядов и слов. Они почти стали близки в ту ночь, но воля случая не позволила.       Такое правильное и необходимое внимание в неправильное время сделали свою работу для Кэсси ровно, как и то, что это был сам Нейт Джейкобс — спортсмен, плейбой и красавчик школы. Усугублял положение ещё один момент: Кэсси больше не хотела отношений и всей той боли и унижения, что те за собой несли — она не могла ни переключиться, ни забыть. А ещё под ухом о переживаниях в отношении Нейта щебетала Мэдди, и это было кроваво-красной вишней на торте её смешанных, разрушающих чувств. Кэсси старалась оставаться сильной и просто грезила о выпуске из школы.       А потом Мэдди уехала. Спонтанно, без оглядки, ещё до завершения учебного года, вместе с родителями из-за семейных обстоятельств. Её мама развелась с отцом и решила уехать, забрав с собой дочку.       И близкая дружба, как часто бывает с людьми, которых связывали обстоятельства и социальные институты, закончилась почти сразу. Стоит ли говорить, что Кэсси было невыносимо стараться быть хорошей подругой и одновременно питать чувства к парню, по-прежнему вызывавшем в Мэдди много противоречивых эмоций? Та без сомнений любила его, и едва ли смогла бы снести, что подруга попытает счастье с тем, с кем самой не удалось.       Нейт с Мэдди точно так же оборвал все контакты. Не те у них были отношения, чтобы остаться после разрыва друзьями.       И всё. Её больше не было между ними. Не было где-то на периферии, не было и в мыслях. Но ничего не поменялось. Нейт продолжал вдумчиво смотреть на Кэсси, пока та не видела; а она неизменно покидала кафе через полчаса после прихода футбольной команды. Слишком невыносимо это желанное, но такое болезненное, молчаливое присутствие. Близился выпуск, а значит и завершение их смазанной, так и не начавшейся истории.       Кэсси смотрит на часы и уговаривает себя продержаться оставшиеся десять минут, что были прописаны в её собственном специфическом плане действий, исходя из контекста уже набивших оскомину обстоятельств; но когда поднимает глаза, видит Нейта Джейкобса с двумя стаканчиками кофе в руках, который вместо того, чтобы вернуться к команде, подсаживается к ней. Девушка поднимает брови и ошарашенно хлопает ресницами, откладывая наушники. Молчит и просто смотрит на него. В её глазах читается немой вопрос. Не укор, не злость, не слепое обожание или радость. Одно лишь только непонимание: она действительно не обнадёживала себя предположениями о том, что что-то изменится.       — Прости.       Пластырь на огнестрельное ранение, они оба это знают, оба почти готовы засмеяться от нелепости этого слова, но нельзя сказать, что оно не имело места быть. Кэсси прожигает Нейта нечитаемым взглядом, после опускает глаза и смотрит куда-то в пустоту, лишь спустя минуту отвечая вопросом на вопрос:       — Считаешь себя тем, кто всегда получает то, что хочет? — звучит без толики обиды или злобы, почти бесцветно, но со сталью в голосе. На фоне парня Кэсси — беззащитный маленький зверёк, которому легко причинить вред при малейшем желании.       Нейт хочет причинить ей лишь счастье. Чтобы вновь увидеть, как она улыбается. Для него. И из-за него.       — Абсолютно всегда никтó не получает то, что хочет. Даже самые богатые, влиятельные и знаменитые.       Кэсси поднимает на него глаза и сканирует на попытку слукавить. Но мужественное лицо остаётся серьёзным, ни один мускул не выдаёт обмана. Прямой взгляд глаза в глаза. Впервые чувствуют оголённую откровенность, заполнившую пространство между ними. Близость. Не ту, что едва не случилась в доме чёрт знает кого под аккомпанемент доносившейся из-за закрытой двери ритмичной музыки, в пьяном дурмане. Нет, эта близость была чистой, невесомой и пронзительной. До боли необходимой.       Кэсси сменяет бдительность на дружелюбную улыбку и переводит взгляд на стаканчики с кофе, коротко кивнув в согласии.       — Карамельный мокиато с ванильным сиропом и корицей, — спокойно чеканит Нейт и двигает один из них ближе к девушке.       На лице той тут же появляется радостная улыбка, а глаза загораются и благодарят раньше, чем она успевает произнести:       — Вау. Ты запомнил. Спасибо...       — Ага. Ты что-то строчишь последний час, периодически отвлекаясь на «подумать» или телефон. Пишешь какое-то эссе? — буднично спрашивает Нейт и подпирает кулаком щёку, чувствуя, как плавно растворяется напряжение меж ними. Лишь будоражащие искры симпатии продолжают мерцать в солнечных лучах вместе с бесчисленными крохотными пылинками.       — Ага. Нас попросили написать доклад по социологии, я немного понима́ю в этом, — одними уголками губ улыбается девушка, постукивая ручкой по столу.       — Чёрт, да, должно быть, успел забыть. Надо будет наверстать. Расскажешь, о чём пишешь? — укладывает подбородок на сцепленные ладони парень и смотрит с интересом.       — А тебе не нужно будет вернуться к ребятам? Они ещё не заскучали без тебя? — усмехнувшись, тянет Кэсси, приподняв бровь.       — Нет, я сказал, чтобы шли по делам, как закончат языками чесать и не ждут меня больше, — отстранённо пожимает плечами Нейт, ненадолго переводя взор на команду.       Собеседница на это щурит глаза и саркастично переспрашивает:       — Значит, не веришь, что всегда получаешь то, что хочешь?       — Да, но это не повод оставлять попытки, — вторит её лукавой улыбке Нейт, и они в унисон согласно посмеиваются с этой фразы. Лучезарные взгляды друг на друга дают немое обещание того, что с этого момента всё будет по-другому.