Асфиксия

На кухне полным ходом шло приготовление аппетитных бисквитных коржей для торта, который ты планировала собрать просто потехи ради. Сегодня был прекрасный весенний день, и настроение буквально требовало выхода хорошей энергии хоть в чем-нибудь: пение, готовка, рисование, да что угодно. Особенно приятно было находиться и творить в доме полюбившегося тебе монстра; он никогда не возражал против твоего присутствия, а с переездом брата и вовсе настоял на твоем здесь пребывании, словно забота о ком-то была для Санса сродни дыханию, взял над тобой негласное опекунство. Это заставляло трепетать твою душу, ведь к подобному проявлению эмоций ты иной раз была не готова, но всегда делала скидку на различия между вами. И это касалось не только физиологии, традиций, мыслей, но и возраста. Возможно, что опека в таком ключе была для монстров нормой? Сказать наверняка ты не могла, а спросить скелета было боязно: страх разрушить сложившиеся теплые отношения был сильнее тебя, и ты смирилась с синицей в руках, наслаждаясь каждым днём рядом с ним. Но иногда действительно появлялись эпизодичные моменты, вскидывающие в сознании вопросы. Будь то странная манера Санса стоять рядом грозной тенью, стоило тебе заговорить с кем-то, кого он сам не знал, зачастую отпугивая этим собеседников. Или его пристальное внимание к твоему здоровью, не вязавшееся иной раз с темой текущей беседы. Вот и сейчас, он вошел в кухню, нарочито лениво прикрыв один глаз, а вторым пристально глядя на каждое твое движение, пока ты аккуратно разрезала получившиеся бисквиты на коржи. И то ли от сверкания его алмазно-белых зрачков в провалах глазниц, то ли от того, что встала ты ни свет ни заря, не смотря на то, что спала сегодня ужасно, но живот едва ощутимо скрутило неприятным чувством, всего на миг, но заставив тебя напрягаться, силясь вспомнить точную дату сегодняшнего дня. — Как самочувствие, малая? — цепко спросил монстр, словно читая твои мысли, облокотившись о дверной косяк плечом и сцепив на груди руки. — Привет, Санс. Да нормально все, хочу сделать торт, раз уж встала так рано, — ты поправила выбившуюся из-за уха прядку темных волос и продолжила разрезать второй корж, складывая получившиеся слои на отдельной тарелке. — Ммм, так вот почему дома пахнет так сладко, я уж думал причина в другом, — скелет коротко усмехнулся и прошел в кухню, чтобы включить чайник, стоявший наподалеку от плиты, где крутилась ты, — а с чем будет торт? — Хотела сделать с кремом и ягодами, как раз вчера ты принес столько, что и класть некуда, — ты указала на плетеную широкую корзинку, до верху наполненную черникой, малиной и клубникой. Монстр вчера буквально расстарался, внезапно порываясь накормить тебя сладким угощением, пока ты ужасно смущалась рядом, в попытке посмотреть сериал. И ведь ему удалось это сделать, бережно поднеся особо спелую клубничку к твоим губам, настойчиво касаясь их ягодной прохладой, пока ты, наконец, краснея до ушей, аккуратно не откусила кусочек, едва ощутимо скользнув по фалангам теплом рта. Санс при этом особо не смутился, лишь хитро улыбаясь в ответ да жмуря довольные глаза. От этих воспоминаний мелкой дрожью прошлась по душе щекотка, вновь отозвавшись в животе неясным сигналом стягивания, заставив тебя нахмуриться в смутных сомнениях. Подвинув к себе разноцветную фарфоровую миску с заготовленным заранее сиропом, ты начала его перемешивать, пододвинув поближе тарелку с первым коржом, который собиралась пропитывать, не слыша, как монстр подошел поближе, рассматривая плоды твоих трудов из-за твоего плеча, опалив кожу уха дыханием, заставляя вздрогнуть и испуганно дернуться, встречаясь с виноватыми огоньками его глаз. — Не бойся, малыш, я просто посмотреть хочу. Ты раньше не готовила такое, — скелет ласково коснулся твоего плеча пальцами в примирительном жесте и встал рядом, с искренним любопытством следя за твоими продолжившимися действиями. — Да как-то настроения не было, пожалуй. А тут так удачно есть и оно, и ягоды, — ты улыбнулась, расслабляясь рядом с симпатичным тебе монстром, щедро поливая сиропом бисквит, который после очередного захода неудачно стёк с ложки, пачкая твои пальцы золотом сахарной сладости, к счастью успевшей остыть, но Санс все равно обеспокоенно перехватил твое запястье, вынимая свободной рукой ложку, а твои пальцы тут же сунул в свой рот, обволакивая мягким лазурно-синим языком, мелькнувшим за линией идеально ровных зубов. Ты испуганно пискнула, пытаясь отнять руку. — С…Санс, да он не горячий же, ты ч…чего? — вместе со сказанными словами по щекам пополз предательский жар смущения, а в районе пупка действительно ощутимо кольнуло, заставив вздрогнуть, что не укрылось от внимания монстра, скользнувшего к животу колючим, но не обжигающим взглядом, отпуская твои пальцы из плена. — Хах, прости, малая. Я решил, что сироп не остыл. Ожог – дело неприятное. Может тебе помочь? Правда, признаться, я в готовке не сильно лучше своего братишки, — монстр почесал затылок, весело улыбаясь и возвращая тебе ложку, позволяя продолжить начатое. — Амм… Да нет, почему же, можем вместе доделать, хочешь? — ты с энтузиазмом указала на полную мисочку уже готового крема, ждущего своего часа, чтобы соединить этажи сладких бисквитных коржей, а монстр счастливо моргнул и встал почти вплотную, рассматривая содержимое стола. Ты сама дала ему вторую ложку, показав, как правильно намазывать крем, пока начала напитывать сиропом второй нижний диск готового теста. И так уж вышло, но ты не удержалась, взяв крем на палец и намазав его на переносицу улыбающегося монстра, который от твоего действия покрылся легким свечением нежно-голубого оттенка смятения, переводя на тебя хитрые огоньки зрачков, на что ты добродушно хихикнула, делая вид, что здесь совершенно не при чем. Твой игривый задор монстр подхватил с полоборота, пачкая щеку белой сладостью и тихо посмеиваясь, когда ты стерла липкую субстанцию тыльной стороной ладони, наблюдая, как Санс проделывает с носом то же самое. Довольно шустро вы собрали основную часть торта, приступив к украшению его верха свежими ягодами, поочередно выкладывая на поверхности замысловатые узоры сладкими маленькими плодами. Санс на удивление увлекся этим процессом, сосредоточенно укладывая ягодки на мягкую кремовую подушку под ними, бережно втыкая их пальцами, и ты залюбовалась им, замерев с ягодой малины в пальцах. Монстр был выше и ощутимо мощнее, даже вопреки тому, что состоял лишь из костей. Но зато каких! Алебастровая белизна пальцев, черепа, шейных позвонков, значительно более массивных, чем твои, и видимые благодаря шортам плавные изгибы берцовых костей. И каждое движение… Оно всегда было таким филигранным. Ни грамма небрежности или лишней суеты. Если этого не требовалось, то скелет никогда впустую не тратил силы на жестикуляцию, предпочитая держать ладони в карманах толстовки или шорт, если ходил дома. И сейчас наблюдение за его милым старанием сделать торт красивым разливало по душе волны тепла и привязанности, которой ты успела напитаться за последние полгода, едва ли не поселившись в его доме, чувствуя себя из-за этого в крайней степени неловко и порой даже виновато. Но напрасно ты пыталась в свое время сообщить Сансу, насколько это неудобно: он даже не стал слушать, просто применив магию, насильно усадив на диване, не позволяя уйти, пока ты не расслабилась, доверительно прекращая попытки сопротивления. С тех пор зависать у него до поздней ночи, частенько оставаясь и до утра, стало для тебя нормой, уже не вызывающей столько неловкости, как было и сегодня, когда ты привычно ночевала в свободной спальне, принадлежавшей некогда Папирусу. Санс заметил, что ты замерла, и поглядел в ответ. Чтобы как-то скрыть то, что ты все это время просто рассматривала его во все глаза, скромно протянула ему малину, предлагая угоститься. Наивно считала, что он возьмет ее пальцами, но вместо этого монстр наклонился к руке, бережно забирая лакомство зубами, касаясь теплым дыханием бархатной кожи, пуская от точки касания мурашки до самой спины. Ты спешно отвернулась, начав тянуться на верхнюю полку за сахарной пудрой, что должна была стать финальным аккордом, осыпав ягодные узоры снежным бархатом сладкой пыли. Но пакетик стоял высоко, вынуждая встать на цыпочки, но даже этого было недостаточно. Позади мягко прижалось чужое тело и костяная рука ловко вытянула нужный пакетик из-за банки со специями на тяжёлой полке из морёного дуба, а низкий баритон Санса пустил своими смешинками колючую дрожь за ухом. — О помощи всегда можно попросить меня, маленькая Т/И, — Санс отстранился, отдав тебе пудру. И чтобы не выглядеть глупо, замерев от его касания к телу онемевшим изваянием, ты стала осторожно посыпать готовое угощение, ставшее теперь таким красивым и вкусным на вид. Невольно пакетик из рук упал на серый узор столешницы, а пальцы задрожали, тут же сжимаясь в кулак, и ты поспешно вытерла ее о фартук, смазывая за движением очевидную боль, скрутившуюся в животе недобрым сгустком, опаляющим всё внутри, напополам с чувством лёгкого удушья. "Только не сейчас", — запоздало пронеслось в голове, но ты поняла, что в этот раз процесс течки застал тебя врасплох, не дав шанса привычно отлежаться дома пару дней. Не зря тебе так ужасно спалось ночью, будто найти удобное положение стало совершенно невозможно, а сны то и дело сводились к отнюдь не безобидному содержанию. А теперь уже без всякого сомнения заболел живот и перехватило дыхание, знаменуя собой приход неприятного процесса, повторяющегося несколько раз в году. От Санса подобное хотелось скрыть, и ты старательно сжимала зубы, почти естественно беря пудру обратно и отставляя ее в сторону, делая вид, что любовалась трудами. — Выглядит потрясно, даже есть жалко, — спокойно отметил скелет, все это время смотревший на получившееся изделие, сунув руки в карманы черных шорт. А ты с трудом ответила: — Да, но ему ещё нужно настояться, прежде, чем... можно будет... Мм, — к своему ужасу болезненного тихого стона ты не сдержала, инстинктивно ухватившись за живот, спрятанный за тканью милого фартука с подсолнухами, домашней старой футболки Санса и штанов из жёлтого хлопка. — Т/И? — Санс тут же подошёл ближе, хватая тебя за талию и с беспокойством ловя твой дрожащий взгляд, в котором против твоей воли отражалась нарастающая болезненность, — что такое? — Всё нормально, сейчас пройдет, — ты попыталась отстраниться, понимая, что его касания неожиданно приносят облегчение, и это пугает до дрожи в коленях. Совсем не таким способом ты бы хотела признаться ему в чувствах, но природа, похоже, шла напролом, желая прекратить все твои недомолвки прямо сейчас, а потому, стоило тебе отступить, как горячая боль новой волной обожгла изнутри, заставив поморщиться, моментально выведя Санса из себя. Он просто захватил тебя магией, блеснув желто-голубым заревом всполоха в левой глазнице, прижимая спиной к ближайшему пустующему углу кухни и закрывая собой все пути бегства. — Нет уж, не пройдет. Давай говори, малая, — его глаз строго светился, переливаясь двумя цветами, а напряжённая линия зубов красноречиво говорила о том, что Санс сердился и беспокоился одновременно, бегая взглядом по твоему болезненно вздрагивающему телу. А ты молчала, как партизан на допросе, стыдливо сжав губы в ниточку натянутой струны и закрыла глаза, решив, что лучше умрёшь, чем скажешь о таком вслух, тем более Сансу. Монстр, чувствуя твой страх напополам с болью, подошёл вплотную, бережно касаясь плеч, чтобы вытянуть из тебя хоть что-то. Он склонился к самому уху, втягивая воздух и напряжённо хмыкая, отпуская свою магию, что до последнего момента крепко держала за душу. — Т/И, у тебя течка? Я чувствую... Сильно болит? Дышать можешь? — он сбавил голос на несколько тонов, ласково сжимая твои хрупкие плечи у локтей, пока ты усиленно жмурилась, дыша поверхностно, терпя периодические неприятные спазмы. — Я домой пойду наверное, Санс... Не думала, что это случится, извини пожалуйста, — тихонько ответила ему, начав отлипать от стены, но тебя тут же вжал собой скелет, не позволяя никуда уйти. — Куда ты пойдешь, глупая? Да тебя сразу утащат, я такого не могу допустить... Понятно, мне не померещился этот сладкий запах с утра. Т/И... Я помогу, — Санс склонился поближе и замер, давая привыкнуть к такой близости, а ты в ужасе пискнула, в попытках вырваться из плена опьяняюще сильного тела с невероятно чарующим голосом, который просто гипнотизировал, мешая мыслить здраво в такой ситуации. — Ч... что? Нет... Да как ты можешь? С тем, кто не нравится, Санс, так... Нельзя, — ты толкнула его со всей силы, но он перехватил твои тонкие запястья ловко сгребая их одной рукой и заводя над твоей головой, прижав к стенке, а второй поднял лицо за подбородок заставляя смотреть напрямую в звездчатые искры зрачков, пригвоздивших к месту не хуже прямой физической силы, от которой по позвонкам пробежала приятная дрожь. — Я не сказал бы такого, если бы не нравилась. Хотя... Возможно ты права. Ты мне не нравишься, Т/И, — от его слов душа болезненно сжалась, но он продолжил, — я тебя очень люблю, глупышка. Как ты не замечаешь? — в его голосе сквозила нежность, а скулы окрасились в приятный перелив холодных оттенков, придавая его расцветшей на лице улыбке выражение сладкого предвкушения. — Санс, я... Мы не должны были признаться друг другу в таких обстоятельствах... Я ведь хотела нормально, но... И я не умею... Это ужасно, ммм, — ты снова вздрогнула, не сдержав болезненного мычания, но монстр прижался всем телом, отпуская руки над головой, ткнувшись теплым носом в сгиб шеи и линии плеча, руками скользя за поясницу, чтобы развязать тесёмки милого фартука. — Я тебя всему научу, милая, поговорить можно и потом, — Санс оставил короткий ласковый укус на плече, чуть отстраняясь, чтобы снять мешающую вещь и с тихим шуршанием бросить её на пол, пока ты в неверии смотрела на происходящее, едва ли не царапая стену позади от нервного напряжения, вопреки непоколебимому спокойствию и уверенности опытного монстра, что снова прильнул ближе, давая время осознать и немного успокоиться. — Ты, главное, не бойся, я больно не сделаю, — доверительно прогудел его голос, а сам он долго и тягуче вдыхал твой запах, с наслаждением жмурясь, словно мечтал об этом долгое время. И невольно приходят на ум воспоминания о всех тех случаях, когда Санс интересовался твоим самочувствием... Кажется, он действительно этого ждал. И этот факт заставил душу сжаться в слабом протесте смущения, когда он, все ещё вжимаясь в твое дрожащее тело, мягко погладил по бокам, не торопя события и пытаясь добиться большего доверия. — Знаешь, Т/И, я действительно переживал, что ты достанешься не мне, — монстр тихонько ткнулся лбом в твой висок, смущая таким прямолинейным разговором и вниманием, бьющим точно в цель, — я сам мечтал тебя опорочить. У тебя от его слов закружилась голова, а ноги стали ватными, и если бы Санс не держал тебя, то по приятно шершавой стенке ты бы точно сползла вниз. — Санс... Ты... — хотела что-то ему ответить, но живот опять завязало узлом, опуская боль ниже, побуждая согнуться в инстинкте унять мучение, и монстр ощутил судорогу твоего напряжения, коленом раздвигая бедра силой, под твой тихий писк, но сам успокаивающе целовал в шею, поднимаясь к скулам, чтобы отвлечь от своих действий. — Давай, милая, иначе будет больно. Не бойся меня и не стесняйся, малышка. Мы так хорошо знаем друг друга и теперь узнаем ещё лучше, — тихо прошептал он, ласково отнимая от стены, щёлкнув пальцами ради быстрой смены амбьянса, удивляя тем, что вы оба теперь стояли в ду́ше, освещённом лишь рядами маленьких, точечных, лиловых лампочек в потолке, создававших в маленьком помещении иллюзию звёздного неба, когда не горело основное освещение. Санс неторопливо огладил твои скулы пальцами, смело вовлекая во взрослый поцелуй, запуская в тепло твоего рта большой и ласковый язык, тут же прижимающий твой к нижней челюсти, бережно оглаживая щеки и поднимаясь к небу, чтобы пощекотать его самым кончиком. На языке гулял привкус малины, которую монстр ел, пока помогал делать торт, вмешивая её отзвук в поцелуй, который невольно переплелся с тихим и низким стоном его баритона, выражающим наслаждение тобой и предвкушением большего. И ты робко ответила, пуская язычок за рубеж его челюстей, который он тут же ловко вылавливает, мягко елозя по нему своим и слегка прикусив в игривом порыве, улыбается в ответ и снова целует, прижимая к себе поближе, позволяя ощутить, как горячи его рёбра, расчерченные полосами берлинской лазури на белой футболке, выдавая настоящие чувства, далёкие от простого опекунства. Он запустил широкие ладони на напряжённый живот, мягко оглаживая, стараясь унять боль физиологии этого мира, но в нем проходит очередная судорога, заставляя тебя судорожно выдохнуть в поцелуй, теряя ось дыхания, и Санс моментально понял, что медлить – значило мучить тебя, а этого он совсем не хотел. Да и собственное напряжение стало для него ощутимо тесным, взывая к немедленному избавлению от лишних вещей. — Потерпи, детка, — Санс отстранился, стянув футболку и шорты, ловко выбрасывая их за пределы душевой, а тебя избавляя от лишнего ещё быстрее, скользнув за обнаженный бок, чтобы включить теплую, почти горячую воду и закрыть душевую, оставляя вас в приятном лиловом полумраке и тепле. Но ты всё равно дрожала, смущённо прикрывая небольшую грудь предплечьем и тихо сжимая зубы, ощущая, как всё ноет и крутит внутри, стыдливо выдавая положение вещей побежавшей по нежным бедрам смазкой, что тут же смешалась со струями льющейся из потолочных дырочек воды, освещенной мутным светом аметистовых лампочек. Это было в равной степени красиво и пугающе тем, каким неизвестным был сам процесс, несмотря на крепнущее в душе чувство: та словно знала, что именно происходило, одобрительно вибрируя в нетерпении, когда Санс ласково прижался всем телом к твоей наготе, мягко отводя от груди твою руку и снова пропуская свое горячее бедро между твоих сведённых ножек, вынудив опереться спиной о согретый водой кафель. — Не бойся, малышка, просто расслабься и раздвинь ножки, вот так, — он ласково поцеловал тебя в уголок губ, тут же чуть прикусив нижнюю, делая обманный маневр, чтобы подхватить тебя под коленями и закинуть голени за разлёт подвздошных костей, ловя коротким поцелуем твой испуганный писк. Спина теперь опиралась о стену, а ты уцепилась руками за теплые, влажные ребра, боясь упасть, но Санс придерживал тебя за ягодицы, чуть целуя нежные ключицы, а после переходя на несильные укусы. В твое лоно уперлась его сформированная магическая плоть, обжигая раздвинутые позой складочки приятным касанием, от которого задрожало всё тело. Санс покрывал кожу у шеи поцелуями, успокаивая и чуть отстраняясь после, чтобы медленно и плавно войти, но не полностью, пристально смотря в твои глаза, давая время привыкнуть к ощущениям тяжёлого члена внутри. Испуганно вдохнула, когда он чуть выходит и толкается снова, в этот раз глубже, а затем кратко вскрикнула, выгибаясь в его руках, ударившись затылком о кафель стены, когда он резко насадил тебя до упора, пробив преграду мощным толчком. Но боль была краткосрочной, и ты даже не сразу поняла – почему, осознав произошедшее лишь когда увидела внизу живота синеву свечения, точно там, где на коже лежала его ладонь, мягко поглаживая целительной магией изнутри. — Вот и всё, детка, теперь будет очень приятно, — Санс довольно улыбнулся, убирая руку обратно на бедро и начиная двигаться в комфортном темпе мягкого скольжения, от которого всю боль скрученного до этого спазмами течки живота моментально выворачивает в чувство удовольствия и удовлетворения, позволяя телу расслабиться и затмить этим ощущением бесконечный стыд. Горячая вода приятно грела кожу и кости, облегчая скольжение последних о твое тёплое тело, забегая ручейками на те чувствительные зоны, куда не добирались пальцы скелета, даря этим дополнительную ласку, от которой было трудно сдерживать перемешанные с выдохом стоны. — Умница, Т/И... Такая молодец, — похвалил тебя монстр, немного ускоряясь, чтобы потом вновь сбросить скорость, иногда делая паузы, замирая и наслаждаясь плотно стянутыми вокруг члена стенками влагалища, слегка пульсирующими от его давления на чувствительные зоны внутри, особенно, когда он действительно давил специально, введя экто до упора, пока ты ловила перед глазами снопы рыжих искр. Лиловый отсвет через матовые стенки ду́ша приятно блестел на мокром от воды черепе, делая Санса ещё более красивым, отражаясь живыми искрами в воде, бегущей ручейками по освещённому душой вееру широких ребер и крепкого позвоночного стержня. — Давай сменим позу, малышка, — ласково прошептал монстр, бережно помогая встать на мокром полу гладкой плитки, выскользнув из нутра, позволяя, наконец, увидеть его плотный сапфирово-синий экто-член, испещренный кобальтовыми жилами, по которым струилась его магия. Настолько притягательный, большой и сексуальный, насколько это вообще было возможно для тебя, заставляя сглотнуть в предвкушении. Санс притянул к себе уже более несдержанно, с глухим рыком явного удовольствия потираясь о бедро твердым вожделением, а плечо кусая уже совсем не шуточно, почти до боли вминая в кожу большие зубы, вынуждая ахнуть. По ложбине позвоночника проходит его рука, настойчиво развернув лицом к матовому стеклу, казавшемуся от неяркого декоративного света почти сиреневым, давя на шею сзади, вынуждая нагнуться практически силой. — Вот так, детка, поехали, — глухо протянул он, вгоняя член во всю длину и упираясь руками в стекло душевой кабины, огласив ее протяжным мычанием баритона, устраивая их рядом с твоими собственными маленькими ладонями, касаясь грудиной мокрой спины и начиная глубокие пьянящие толчки, от которых практически звенит в ушах, стоило круглой набухшей головке дойти до нежного упора, настойчиво толкнув его мягкость и тут же отступить, чтобы вновь удариться внутрь. Ещё и ещё. Превращая все чувства в момент настоящего, где нет больше ничего, кроме обоюдного космоса. Вакуума, наполненного страстью, влагой и хриплым голосом монстра, кратко и блаженно взрыкивающего, с каждым движением становясь все более грубым. Но тебе от этого только приятнее: природный инстинкт, куда более древний, чем можно вообразить, брал верх над всем прочим, заставляя получать сладострастное удовольствие под натиском опытного и сильного партнёра, который с поразительной точностью знал, на какое место воздействовать, чтобы доставить максимум удовольствия обоим. И в этой позе Санс несомненно знал, что делать, опуская одну руку к низу твоего живота, добравшись до клитора и начав настойчиво массировать его давящими круговыми движениями, вторя ритму, с которым продолжал любить сзади. Живот, спустя время головокружительного ритма, скрутило судорогой, знаменуя оргазм, от которого руки со стекла едва не соскользнули от нахлынувших ощущений пульсации, в которой Санс замер, наслаждаясь этим до самого конца, чтобы выйти после полностью и резко развернуть к себе, вовлекая в страстный поцелуй, где от нескончаемых струй воды было почти нечем дышать. В плотном касании двух тел на живот давило неспавшее желание сапфирового члена. Язык бесчинствовал с твоим в небывалом танце, чей ритм ты ухватила с первого движения. Живот вновь начало сводить болью неудовлетворенности, но Санс все чувствовал, скользя ладонями по мокрым изгибам твоего глянцевого, нежного тела, забираясь на бедро и закидывая твою ногу за свою поясницу: чуть приподняв за ягодицы, монстр опять вошёл в желающее принять его вновь лоно, ловя ртом перемешанный между вами выдох, пока твоя вторая нога, все ещё стоявшая на полу, мелко дрожала от ощущений. — Т/И, какая ты сладкая. Хочу тебя ещё сильнее, — страстно тянет он, неспешно делая приятные движения, от которых ты запрокинула голову, ощущая, как вода бежит по щекам и ключицам, таким уязвимым сейчас. И их, будто вторя твоим призрачным мыслям, тут же очерчивают горячим языком, замирая на ямке между нежных косточек, чтобы подняться по трахее и укусить под подбородком, делая внутри особо резкий толчок, вминая руками в свои ребра, о которые трутся мягкие окружности красивых грудей. На них тут же посягает рука, зажимая вершинку соска на одной между фалангами, приятно елозя ими вверх и вниз, от чего ты снова стонешь, порывисто вплетаясь пальцами между остистых отростков позвонков на сильном шейном изгибе, оглаживая гладкость мраморного затылка и вновь спускаясь по позвоночнику, исследуя особо нежные и лакомые места, где Санс гулко урчал от давления тонких пальцев, углубляя размеренные толчки членом. От такого темпа и его ласки ты вновь близка к новой волне разрядки, пока по душе бегают электрические искры, разносящиеся по разгоряченному телу с кровотоком, от чего даже вода ощущается более прохладной, чем температура твоей кожи и его костей. — Малышка, расслабься, я кое-что сделаю, всё будет в порядке. Верь мне, хорошо? — Санс доверительно ткнулся носом в твою скулу, прося позволения, и ты млеешь от его слов, кивая в ответ и целуя его в уголок рта, вырвав сдавленное мурчание. Морозные огни глаз меняются на единственный – желто-синий, мерцающий зарницами молний в тон его душе: магия оплетает твои запястья, поднимая их и подвешивая, придерживая едва заметным шлейфом за талию, чуть наклоняя на спину в полностью беззащитной позе. Санс с наслаждением разжимает твои бедра, устроившись меж них, скользя ладонями по открытым бокам и ребристым волнам, скрывающих под мягкой кожей стройного тела тонкие косточки грудной клетки. Огонь в глазнице монстра продолжает гореть, удерживая тебя в новой позе, и стоило ему вновь ворваться в твое лоно с немыслимым темпом, как ты поняла насколько это была потрясающая идея. Державшая тебя магия немного впивалась в запястья, натирая мокрую от воды кожу, но основной катализатор реакции крылся в том, как сладко он с каждым толчком касался головкой самой пьянящей твоей точки личного кайфа, выбивая из любимого им тела прекрасные, протяжные стоны, которые он мешал с собственным охрипшим дыханием, накрыв собой, чтобы смотреть прямо в глаза. Вода с потолка щекотала каплями лазурь его глянцевой души, смывая с нее капли вожделения, которые смывало на твою грудь иссиня-серебристыми дорожками теплого мёда, бегущими за спину, очертив контуры обеих грудей щекотливым ощущением его повсеместности... Санс был повсюду. В твоём лоне, скользя в нём разгоряченной тяжёлой страстью будто по шёлку, даря потрясающий спектр чувств. На твоей коже, орошая её не только магией души, державшей твое тело бархатным змеем и окраплявшей кожу сгустками страсти, смываемой водой, но и десятками поцелуев и укусов, сменивших их, стоило монстру приблизиться к финалу. И в твоих мыслях, превращая их в слова, вторя бесконечно его имя от того, как хорошо он делал и сколько доставлял удовольствия, немыслимо шокируя тем, что так вообще возможно в первый раз. — Санс... С.. Санс, — стонешь его имя, вторящее его рычанию и твоему тихому писку, когда он резко кусает за горло, под самым подбородком, частично передавив кислород и ускорив темп. Стянутые жгутами магии запястья и пальцы слегка немеют, а жар лихорадки накрывает с головой, опаляя всё нутро волной совершенно неземного блаженства, где не разобрать было ни его начала ни четкого конца. Лишь выгибание в оргазме собственного тела отдавалось где-то в голове твоим поверхностным дыханием с оттенком его рычания и его собственного оргазма, отличного от любого тобой представляемого. Долгого. Жгучего... Отчасти болезненного из-за скрутившегося внутри тебя узла, перекрывшего выход чужого семени обратно, грея внутри своим наполнением, пока в голове взрывались салюты с отзвуком белого шума работающего душа. И чувство боли от удушающего укуса идёт на грани с безграничным наслаждением, что усиливается новой волной жара, стоило ему разжать челюсти, давая нормально вдохнуть парящего воздуха, прогретого горячей водой и вашей любовью с аккордами эйфории, отпуская из пут и бережно держа в объятиях, не позволяя лишних движений, чтобы разбухший внутри комок финальной ноты его страсти не причинил тебе боли. — Моя хорошая, ты прекрасно справилась со всем, — тихо похвалил тебя Санс, держа за талию одной рукой, а второй касаясь твоего болевшего после укуса горла, — прости за это, малышка, Т/И, — иголочками закололо кожу на шее, пока ты всё ещё пыталась отдышаться и привести карусель разлетевшихся мыслей в приемлемый порядок. — Санс... Спасибо, — прошептала ему в ответ, ощущая облегчение от того, что живот отпустило от привычной тяги нестерпимости, боли и асфиксии в лёгких, что каждый раз приходилось терпеть во время течки, — я ведь так и не успела сказать нормально... Санс, я... люблю тебя, — шепчешь ему, расплавленным воском расслабляясь в его руках, пока он нежно гладил твою спину, рисуя на лопатках узоры нежности. — Детка, я знаю. Давно заметил, но не хотел торопить. Но я очень рад, что мы всё решили именно так, Т/И, — Санс твое имя бесстыдно промурчал, игриво утыкаясь носом в твою скулу, мерцая зрачками, ставшими чуть больше от переполнявшей его радости и удовольствия, — я готов облегчить твою маленькую проблему ещё много раз, малышка~. — Санс... Это чертовски смущает, — прошептала в ответ, прикрыв глаза и пряча лицо в линиях его ключиц, хотя душа настойчиво трепетала в груди, стоило тебе скользнуть по свету его – плавно кружившейся в плену освещенных голубым аметистом света рёберных полос. — Глупышка... Я научу тебя ещё кое-чему, чтобы тебе было не так неловко, но немного позже. Не больно? — он заботливо чмокнул тебя в губы, немного двинув тазом, проверяя возможность выйти, но ты чуть поморщилась от краткой рези, поймав его извиняющийся взгляд, — ещё рано. Удобно? — монстр прижал к себе сильнее, позволяя немного расслабиться, опираясь на его грудину. — Как же мне повезло с тобой, Санс, — искренне радуешься его заботе, ощущая, как приятно успокаивает бегущая по телам вода. — А мне с тобой, Т/И... Невероятно повезло, малышка. Теперь мы всегда будем вместе. Хах, для торта действительно есть повод, детка, — Санс ласково куснул тебя за ухо, внезапно распалив в тебе щекотку сладкого предвкушения. — С такими темпами мы до него не скоро доберёмся, — ты в ответ незаметно юркнула рукой за грудную клетку, бережно погладив пальцем его нежную душу, заставив монстра выпрямиться и рвано выдохнуть, а внутри тебя узел резко спал, вновь принимая очертания напряжённого члена. — Ох, Т/И, черт... Прости, но я хочу тебя снова, малышка, — скелет нежно провел по бокам ладонями, вовлекая в новый поцелуй очередного раунда страсти, из которого вам обоим не хочется выбираться... Теперь у вас двоих так много времени друг на друга... Одного на двоих времени, которое можно потратить самым сладким образом, будь то обычное чаепитие или страстная любовь, полная неожиданных открытий, предпочтений и взаимной ласки, которую обоим захочется повторить ещё не раз.