немного о звёздах

иногда Аарону казалось, что он застрял во временной петле: обычно его дни проходили по одному и тому же расписанию. 7:00 — подъем. он вставал в это время по собственному желанию, чтобы внести в жизнь хоть капельку порядка. 7:00–7:30 — пробуждение. так Аарон называл время, когда умывался и готовился к новому дню. 7:30 — завтрак. назвать это завтраком было сложно. скорее перекус на скорую руку из того, что можно было найти в квартире: остатки круп на верхних полках, черствый хлеб где-то далеко в хлебнице, которым можно было забивать гвозди, кусочки пиццы недельной свежести, — удача, если они были вовремя убраны в холодильник, а не валялись в разбросанных коробках — возможно, повезет найти сахар: от вкуса обычной воды уже тошнит, а так хотя бы какое-то разнообразие. 8:00. обычно в это время Аарон бесцельно выходил на улицу. ну, как сказать бесцельно… он шел зарабатывать. конечно, дядя и тетя иногда помогали матери с деньгами. — Аарон, проследи, чтобы мама купила что-то покушать, хорошо? — говорила тётя Мария, лучезарно улыбаясь племяннику. мальчишка лишь хлопал ресницами, не совсем понимая, как может контролировать свою мать. Тильда получала деньги, которые уже через несколько часов превращались в наркотики и алкоголь. так происходило постоянно, замкнутый круг, но Аарон привык. Миньярд за короткое время научился выживать. там попросил у добренькой тети денег на еду, а у того дяди в строгом костюме было несложно стащить бумажник из кармана, забрать несколько купюр и вернуть кошелек под видом «извините, вы обронили». если повезет, могли еще сверху добавить пару баксов: «купи себе что-нибудь». 13:00 в это время Аарон возвращался домой либо со своим скудным заработком, либо с купленной на него едой и средствами первой необходимости. Тильда просыпалась в промежутке с двух до пяти. это, наверное, было самое спонтанное событие за весь день. Аарону нравилось гадать, во сколько сегодня проснется мама. только мальчишка слышал шорохи на диване, он молниеносно подбегал со стаканом воды. женщина хватала его и выпивала все залпом, не заботясь о том, сколько жидкости она прольет на себя. сути следующих событий мальчик не понимал. Тильда ходила по дому, рылась в разбросанных вещах и, когда находила то, что ей было нужно, уходила из дома, громко хлопая дверью. Аарон привык, Аарон не удивляется. оставшееся время всегда тратилось бесполезно. уборка квартиры, которая ночью все равно станет местом, где будто бы прошел ураган, не имела смысла, но по крайней мере так Миньярд мог хоть чем-то занять себя. каждый раз Аарон просыпался где-то в два часа ночи: либо его силой вытаскивали с кровати, дергая за волосы, от чего парень лысел на несколько пучков, либо сталкивали с нее, из-за чего зачастую он мог удариться головой о стоящую рядом тумбу, либо он слышал, как мама крушит недавно убранную квартиру. при последнем варианте у него было несколько минут чтобы спрятаться, правда смысла в этом особо не было. Тильда все равно всегда находила его. какой промежуток времени тратиться на избиения Аарон не знал: еще ни разу не удалось подсчитать. он предпочитал не думать ни о чем, пока на него обрушается град ударов. получить руками по голове или по спине наверное было самым мягким наказанием, но обычно дело этим не заканчивалось. Тильда не прекращала даже тогда, когда восьмилетний ребенок ударялся головой о стену после сильного толчка. Миньярд давно понял, что ему надо держаться в вертикальном положении как можно дольше, ведь если упадешь, в дело пойдут и ноги. но что может сделать маленький ребенок против взрослой пьяной агрессивной женщины? Аарон привык, Аарон терпел, Аарон не возражал. Аарон не кричал и не плакал, ведь если закричишь, заплачешь — будет хуже. как-то ему удавалось оставаться в сознании до самого конца побоев. уставшая мама падала на диван в разрушенной гостиной и сразу же засыпала. только тогда Миньярд позволял себе плакать, когда никто его не слышит, когда никто его не видит. на ватных обессиленных ногах он добирался до ванны, обрабатывал свои раны. мазь от синяков, раствор пероксида, обезболивающие таблетки — все это лучшие друзья Аарона. каждую ночь он стоит у раковины и наблюдает, как вода постепенно окрашивается в розовый цвет. возможно, именно тогда у него появились мысли стать врачом. но в этот вечер что-то пошло не так. Тильда пришла гораздо раньше чем обычно. Аарон вздрогнул от звука открывающейся двери и тут же побежал в свою комнату, лишь бы не попадаться маме на глаза. — Аарон, солнышко, привет, — мягко произнесла женщина, чего мальчик явно не ожидал, — как у тебя дела? обнимешь мамочку? глаза Аарона никогда не были так широко распахнуты. он неловко подошел, и Тильда подняла его на ручки. она была теплой, и в ее объятиях было хорошо, очень хорошо. — уже целых десять часов, Ронни, тебе пора спать, пойдем умоемся и в кроватку, давай — давай, — как только ноги коснулись твердого устойчивого пола, Аарон сорвался и скрылся за дверьми ванной комнаты. паренька всего трясло, как осиновый лист. «это точно моя мама?» — проскользнуло у него в мыслях, когда Тильда зашла в ванную, предварительно постучавшись, с чистой одеждой в руках. женщина помогла сыну умыться и натянуть пижаму, взяла его за ладошку и направилась в комнату. она усадила Аарона в кровать и заботливо укрыла одеялом, достала с полки книгу «секреты космоса», устроилась рядом и прижалась к ребенку. длинные тонкие женские пальцы перебирали светлые прядки непослушных, слегка вьющихся волос малыша. такие действия успокаивали Аарона, хотя он все еще боялся прикосновений матери. Ронни, не отрываясь, смотрел на профиль женщины, наблюдал как ее губы двигаются, в то время как до его ушей доносился ее ласковый голос. мама читала про планеты, галактики, созвездия и звезды. Аарон не привык, Аарону было страшно, страшнее чем обычно, но ему это нравилось. — Ронни, я расскажу тебе одну интересную вещь, хочешь? — Тильда отложила книгу в сторону и повернулась лицом к сыну. дождавшись кивка, она продолжила, — люди говорят, что когда на земле рождается человек, на небе загорается новая звезда. она везде следует за ним и оберегает от неприятностей, представляешь? в ее взгляде была теплота… любовь… может быть что-то еще?.. Аарон ни разу не видел маму такой. она выглядела заботливой, слегка обеспокоенной, но радостной или мальчик лишь хотел, чтобы глаза матери были такими красивыми, а улыбка… доброй? — а у меня… у меня тоже есть своя звездочка? — еле слышным шепотом произнес малыш, не зная, как правильно разговаривать с такой матерью. его била едва заметная дрожь, он заламывал пальцы под одеялом, расчесывал ладошки и изредка щипал себя, проверить, что не спит. — конечно, малыш, у тебя тоже есть звездочка, — Тильда наклонилась и поцеловала своего сына в макушку, потом в лобик, в носик, а после и в обе щечки, — а теперь засыпай, Ронни, тебя ждет волшебный мир снов, — с этими словами мама убрала книгу, включила светильник и выключила основной свет, а затем вышла, тихонько прикрывая дверь. Аарон накрылся одеялом с головой, и слезы неконтролируемо потекли по его щекам. почему мама никогда раньше не была такой? а будет ли она такой завтра? И еще миллионы вопросов, их слишком много для ребёнка. паренек утер слезы и провалился в царство Морфея. «может быть, все наладится?» но следующий вечер Аарон вновь проводил в компании бинтов, таблеток, мазей и пластырей: новым был лишь пакетик с неизвестным ему порошком. однако, Ронни продолжал надеяться, что все наладится. все стало хуже.