Прости если трахнул

Тело наполняла приятная легкость и тепло. Давно Томми не чувствовал себя так расслабленно. Парень открыл глаза. По приглушённому свету в комнате сонный мозг понял, что солнце уже село. На удивление, он отлично выспался. — Доброе утро, любимый. — как можно нежнее проговорил Дрим и по-лисьи улыбнулся. И тут Томми понял, что что-то не так. *** С того момента Дрим не то что разговаривать, в одну постель ложиться отказался. Кто знает, что Томми выкинет на этот раз. Иннит, всё ещё находясь в приподнятом настроении после случившегося, не расстроился, но надулся. Мол, чего это ты? Обиделся? «Я результаты твоей жизнедеятельности полчаса вымывал, придурок» — ругался в своей голове Дрим. Высказывать всё Томми сейчас он не собирался — с трудом сдерживал злость, а она ему ещё нужна. В голове мерзко ворочались мысли о собственной уязвимости. Этот бриташка — единственная его слабость, от которой он так и не смог отказаться. И, чёрт возьми, он это знал и бессовестно этим пользовался. Томми предстояло напомнить о том, с кем он так неосторожно связался. «Будь уверен, я заставлю тебя испытать весь спектр эмоций» — мстительно думал блоб, стоя под струями тёплой воды и разрываясь от желания кого-нибудь придушить и состояния лёгкой депрессии одновременно. В голове уже зрел план, как заставить парня не то что больше не думать о таком, а забыть как дышать. Тело Дрима наполняла нездоровая решимость и злобное предвкушение. *** Казалось бы, вскоре всё должно было прийти в норму и забыться, но приближался конец злосчастной недели бойкота, а у Томми закончилась еда. «Он серьёзно собирается морить меня голодом? Не слишком ли жестоко?» — ворчал Иннит, в очередной раз открывая холодильник в надежде на то, что на полках появится что-то съедобное. Ожидаемо, вкусной едой и не пахло. Сырая картошка? Неготовое мясо? Он не знает таких слов. Все попытки загладить конфликт, поговорить, да даже просто поддеть Дрима заканчивались одним и тем же — он не злился. — Что? Злюсь? О чём это ты? Я даже ничего не почувствовал в тот раз. — отмахивался он, улыбаясь, но таким тоном, что по коже мурашки бежали. Невозможность ничего понять из-за этой одинаковой улыбчивой рожи выводила Томми из себя. Он до сих пор с удовольствием вспоминал тот раз, но жалел, что не сгладил углы и позволил Дриму войти в режим мудака. На словах — всё в порядке, а на деле — он тебя с говном сравнял. — В таком случае подними свою ленивую задницу и сделай ужин. — Как я могу что-то приготовить, Томми? У меня даже рук нет. — невинно оправдывался Дрим, с тайным удовольствием наблюдая за мучениями Томми. Тот максимум может макароны сварить, да и те слипнутся. Необходимости быть блобом у него уже давно не было — он мог стать человеком когда угодно, но, естественно, этого не делал. Слишком велико было искушение изводить Томми. Иннит от этого только злился, будто догадывался, что его наёбывают, но сделать ничего не мог. Дриму самому, похоже, еда была не особо нужна. Бесовское отродье. «Ты что, не жрёшь, не срёшь, получается? Ну и ладно, не хочешь готовить — не надо. Меня так просто не сломать. Вот увидишь, не так уж я в тебе и нуждаюсь» Нет, к печке он больше не подошёл — того сгоревшего стейка хватило, зато стал чаще захаживать к Туббо, радуясь, что ему попался такой хозяйственный друг. Их домик был, пожалуй, самым чистым местом на сервере, а всё благодаря до трясучки чистоплотному Ранбу. С их месячной пылью и не сравнится. Томми даже отчасти радовался, что всё так вышло — он давно не зависал с лучшими друзьями, которые к тому же жили вместе и вкусно и регулярно тебя кормили. Конечно, порой приходилось терпеть их выходящую за рамки приличия нежность, но Томми понимал их как никто другой. Правда, домогательства его парня и их пошлые перепалки, особенно после последнего события не терпели никакого сравнения. Однако и тут беспечные деньки закончились. — Томми, нам нужно поговорить. — Туббо сел к другу за стол, наблюдая, как тот выгребает руками с тарелки остатки жареной рыбы. — Ммпф, да? — даже не успел прожевать. — Я…мы… Ранбу, то есть…как долго продлится ваша ссора с Дримом? Как бы не хотелось, Томми не посвятил его в детали, хотя обычно устраивал вечер нытья о том, какой же Дрим мудак. У него всё-таки оставалось немного совести, а может дело было в собственном смущении. Инниту не понравилось, куда всё идёт. — Что ты имеешь в виду? — Не то, чтобы мы были недовольны твоим присутствием, Томмс, но мне кажется вам стоит помириться… — гибрид как мог прятал глаза. Серьёзные разговоры, особенно со взрывным лучшим другом, он не любил. — Погоди ты что… — Иннит даже перестал жевать, — Выгоняешь меня? — Ну не так, но… — Я не могу поверить. — блондин постарался сделать как можно более драматичный голос. Что это нашло на друга? — Предатель… — Нет! Томми, я же сказал, дело не в тебе, просто… — он не мог скрыть волнение, зрачки забегали. — Ранбу недоволен, что я так много времени провожу на кухне… «Минуточку, ты только что сказал, что я много жру?» — Вы выгоняете меня из-за еды?! — Не выгоняем! Томми, ты же знаешь меня, я просто прошу немного личного пространства! Тут что-то странное. Он и правда знает Туббо сто лет — и тот бы никогда не попросил друга уйти по такой простой причине… Тут что-то иное. Почему он переключился с Ранбу на себя? Личное пространство? — Ты что-то не договариваешь, Туббо. — Томми сощурил глаза, наблюдая за гибридом. Тот совершенно неожиданно залился краской. Похоже, он недолго держался, скрывая правду — В-видишь ли…мы с Ранбу давно не…давно не…ну, ты знаешь, а тут ты и…я не могу… — Погоди-ка… И тут Томми осенило. — Ты выгоняешь меня, потому что при мне вы не можете потрахаться? Пиздец. Туббо лишь испуганно прижал уши, оглядываясь. Да кто тебя услышит, чучело. — Не ори так, Томми! П-просто, как бы я ни старался… — Пиздец, Туббо, ты такой странный. Хотя, может это он был странный, позволяя Дриму лапать себя в ванной, пока через стену праздновали день рождения Карла? Да не. — Томми, это деликатный вопрос! Ты должен меня понять! — бедный козлик весь сжался от смущения. И как Ранбу его терпит? В эту секунду он даже заскучал по Тейкену. — Грх… — Он не мог послать Туббо сейчас, хотя делал это постоянно. Но, глядя на него, не мог не сжалиться. Ну что поделать, стыдно людям! А то со своим Дримом он совсем забыл, что это такое. Томми вздохнул. — Ладно, развратник, я уйду. Но в качестве платы заберу печенье. Туббо лишь с радостью закивал. — Бери что хочешь. *** Дрима дома не было. Еды — тоже. «Вот гандон, сбежал. Небось скучно стало» Играть на простых человеческих слабостях так нечестно. Томми завалился на кровать и включил нинтендо, отправляя сразу несколько печенек в рот. «Чёрт с ним, может извиниться?» Дрим любил всё драматизировать, так что, может быть, обиделся всерьёз. Виноватым себя Томми не чувствовал, но если извинения — это то, что вернёт ему нормального Дрима, то он готов. Нет, он не попался в ловушку Тейкена, это решение было взрослым и самостоятельным. Так ведь? *** — Нагулялся? Дрим надеялся проскочить незамеченным — с его то ростом, но Иннит будто специально поджидал его у двери. — Странно слышать от того, кто пропал на полторы недели. Удивлён, что ты вернулся так рано. — Может это было и незаметно, но Тейкен пребывал в прекрасном настроении. Он наконец-то закончил нечто, над чем он сидел в последнее время. И это нечто будет поистине впечатляющим. Блоб как ни в чём не бывало проскакал мимо Томми, игнорируя испепеляющий взгляд сверху вниз. Раздражённо вздохнув, Иннит попёрся за ним. — Дрим, нам стоит прекратить это. — Прекратить что? У нас всё прекрасно. — Режим сучки у Дрима получался превосходно. Блоб последовал к мастерской. Его встретило обилие верстаков и сундуков. — Вот это. Сколько уже можно злиться? — какой же его сарказм бесячий. — Неужели это так важно для тебя? Томми всеми силами избегал слова «извини», надеясь вразумить партнёра. Этот секс был справедливым, а то, что хрупкое эго пострадало, так извините, это не повод вести себя так. — С чего ты взял, что я злюсь? — Дрим чувствовал, что парень уже совсем близко к тому, чтобы сказать нужные слова. Отчасти это было правдой — злость прошла на следующий же день, осталось только жгучее желание опробовать самого Томми. — Ничего такого не случилось, всё было справедливо. — Ты ведь так думаешь? «Хорошо, скотина ты такая» — Дрим… — Томми не мог сдержать недовольного выдоха. — Прости, если трахнул. Блоб даже прекратил крафтить, застыв в одной позе. Хорошо играет? Он должен выглядеть удивлённым. Несколько секунд между ними висела тишина. Томми с некоторой опаской ждал реакции Дрима. Однако блоб вскоре как ни в чём не бывало продолжил работу. — Окей. — Да, понимаешь, я… Что? — уже начав оправдываться Томми внезапно впал в ступор. — Окей? И всё? — А чего ты ещё ждал? — Дрим звучал насмешливо, однако голос на пару тонов потеплел. — Я же сказал, что не злюсь. — Н-но… — Томми не мог поверить, что страдал ради единственного «окей» в его сторону. — Какого хуя, Дрим? Вести себя как долбанная снежная королева, а потом просто простить? В ситуации с Тейкеном это звучало не то, что неправдоподобно, а подозрительно. — Не знаю, что ты там себе напридумывал, но всё в порядке, как я и сказал. Кстати, я уже закончил. Кушать хочешь? «Да не может этого быть» Иннит был обескуражен. Так ссоры не было? Он правда всё придумал? Или он злился, но простил? «Бог дай мне сил понять этого ублюдка» — Хочу. *** Томми лежал счастливым. Даже жажда выяснять отношения пропала. Дрим, козёл такой, прекрасно управлялся со сковородкой в форме блоба, даже лучше Иннита. Признаться, он скучал. Как же он любил такие моменты. Всё ещё крошечный Дрим умещался у него в объятьях как плюшевый мишка. Такой тёплый, живой, родной. Иннит рад, что тот вернулся. И всё снова стало хорошо. *** — Чего это ты? — Томми сразу подозрительно ощетинился. Из мягкого блоба Дрим уже стал самим собой, но это не удивляло настолько сильно, как вежливый тон. Так, ему кажется, или Тейкен какой-то…большой? Дрим с улыбкой наблюдал, как Томми пытается подняться и снять сонливость. Почему нельзя было просто ебануть его зельем? Слишком скучно и много истерики. Было странное удовольствие в том, чтобы медленно вынудить его извиниться, морить голодом, чтобы тот добровольно принял зелье, ничего не заподозрив, а потом придать ощущение победы и безопасности, чтобы потом все в один миг испортить. — Просто ты сегодня такой красивый. — он не смог сдержать злорадства. Такой беззащитный, такой наивный, такой испуганный. Томми резко дёрнулся в инстинктивной попытке защититься и закрыть себя руками, но внезапно понял. Руки. Их не было. — Ёбаный ты сыр, Дрим, что происходит?! — заорал он, отпрянув от мужчины. Только не говорите, что и ноги тоже…блять. — Не может быть. — Не надо так Томми. — сквозь собственный смех успокаивает его Тейкен. Эта реакция даже лучше, чем он ожидал. — не всё так плохо. Их лица были прямо напротив друг друга, с той разницей, что Томми был всего лишь тридцать сантиметров. — Нет, нет, нет, нет, я отказываюсь в это верить ты не мог… — Ещё как мог. — голос изменился и стал колючим. — Ты же не думал, что останешься без наказания? У Томми началась истерика. — Наказания? Наказания?! Я же извинился! — Мне не нужны твои извинения, Томми. Мне нужен ты. И тут Иннит не стерпел, инстинктивно вскочил, сделал пару шагов вперёд в попытке убежать и…упал с кровати. Вслед послышался еще более громкий смех Дрима. — Чёрт возьми, как ты делал это так легко? — Годы практики. Наконец Томми удалось приподнять себя. — Верни меня обратно, ублюдок. — Не могу. — веселился Тейкен. — А если бы и мог, то не захотел. — Дрим свесился с кровати, смотря прямо в улыбчивое лицо партнёра. Разбить бы ему ебало с такой улыбкой. — Ты такой очаровательный. — В смысле не можешь? Как это вообще получилось? Почему я приобрёл твою форму? — Скажем так, не стоило тебе вчера ужинать. — Ненавижу тебя. Блять. Блять. Блять! Не нужно обладать большим умом, чтобы понять, что последует за этим идиотским превращением. И нет, Томми бы не хотел испытывать подобное. Единственная мысль, что сохранилась у него в голове: «беги». Блондин пытается неуклюже подняться и несколько раз падает. Даже его блоб-форма сохранила золотистые кудряшки. Дриму определённо удался этот план. Не зря потратил часы на формулу. На кончиках пальцев закололо. Только глядя на белоснежное тело, внутри пробуждалось дикое звериное чувство. Но еще не время. Он не наигрался. — Попытайся представить не шаг, а прыжок. — Завались, мудло. — грубо огрызнулся Иннит, а затем снова шлёпнулся мягким лицом об пол. Прыгать, говорите? Томми снова поднялся и совершил короткий прыжок. Получилось! — Я же говорил. — А я говорил тебе завалиться. Не можешь превратить меня обратно — не разговаривай со мной. — Как скажешь, коротышка. — Дрим торжествовал. — Сможешь доползти до ванной — принесу кофе. Тейкен услышал себе вслед лишь проклятья. *** Осторожно неся с собой горячий кофе, Дрим наткнулся на лежащего в коридоре лицом вниз блоба. — Как ощущения? Блоб промычал нечто невнятное. Тейкен осторожно поднял еле сопротивляющегося Томми и доставил прямиком в ванную. Томми несколько минут в полном шоке оглядывал себя. — Почему я выгляжу как ты? — кисло поинтересовался он. Он и правда выглядел как Дрим — даже улыбка та же, с той лишь разницей, что не лысый и в каком-то подобии…одежды? На нём была красно-белая футболка, которую он выбросил уже года три назад, рукава, по-видимому, служили руками. Ну и голова лысой не была — шапка золотистых кудрях. Ног, пальцев, носа и других эмоций, помимо улыбки обнаружено не было. «Дрим, ты придурок» — Наверное, потому что в зелье была моя днк? — Твоя что??? — Спокойно, не та, о которой ты подумал. Дрим даже пожалел, что это не она. *** — Пусти меня… — как-то без инициативы попросил Томми, лёжа в объятьях Дрима, пока тот гладил его по голове. Перспектива снова ходить и чем-то заниматься не радовала, кофе был до ужаса вкусным, а Тейкен не распускал руки, поэтому положение не казалось таким уж плачевным. Да, теперь он ебучий блоб, у него лицо Дрима, а сам он в его руках, ну что уж поделать раз выбрал такого, боженькой поцелованного, не иначе. — Тебе же нравится. — хмыкнул тот. Он изучил свойства этого тела вдоль и поперёк, чтобы больше не попасться в неловкую ситуацию. Сейчас Тейкен не хотел пугать Томми — он должен довериться ему сам. Иннит не ответил, снова машинально следуя за отнятой рукой. Тело говорило красноречивее любых слов. — Знаешь, Дрим, — устало начал он, — Иногда я всерьёз задумываюсь о том, чтобы бросить тебя. Представь, насколько бы проще стала моя жизнь. Дрим мгновенно ощетинился. Внутри проснулась ревность. Беспочвенная, не привязанная к чему-то конкретному, просто, ко всему миру. Он этого не позволит. — Я уверен, — пора приступать к активным действиям, голос понизился, усыпляя реакцию. Он прошёлся одними кончиками пальцев вдоль расслабленного тела Томми, вызывая скорее щекотку, чем возбуждение. — Что ты никогда этого не сделаешь. Будто слабые заряды тока прошлись по телу. Иннит сразу понял, к чему всё идёт и дёрнулся, но бесполезно — руки держали крепко. В мозг закралась мысль, что Дрим его не отпустит никогда. — Ты не посмеешь. — блоб отрывисто выдохнул. Но Дрим его уже не слышал, набирая обороты. И теперь Томми понял, отчего тогда Тейкена так развезло. Больше не было места неуверенным прикосновениям — Дрим будто знал, куда давить, чтобы вызывать нужную реакцию. Грубыми движениями он сминал нежную плоть, вдавливал и массировал. — Ты уверен, что готов отказаться от такого, Томми? Готов отказаться от меня? Тело в руках мелко дрожало. Иннит весь сжался. Он не мог поверить, что с ним прямо сейчас происходит то самое, что и с Дримом. А Тейкен не мог насытиться им. Это тело было желанно для него в любой форме. Он прижал его к своей толстовке, зарываясь носом в мягкие пряди. Сводят с ума как и обычно. Дрим жарко выдохнул прямо в волосы, прошивая Томми миллионом крошечных иголочек. Это…это…слишком. И случилось то, чего он боялся с самого начала — Иннит почувствовал влажность внизу собственного тела. «Нет…только не это… Я не могу ему позволить. Её же не было…почему…» Томми метался, не зная, как себя вести. От сумасшедших прикосновений его конкретно вело, собственное тело подводило, выдавая возбуждение. — Ну что? — бархатный шёпот действовал на слабое тело как на один большой нерв. — Уже готов бросить всё? Не хочешь узнать, что будет дальше? Дриму не нужно было многого, чтобы у него встал, особенно в случае Томми — этот мужчина абсолютно озабоченный. Вот и сейчас Иннит, лежа на чужих коленях, ощущал упирающуюся в него твердеющую плоть. Да ещё даже ничего не произошло! Превозмогая себя, тот ответил. — Пошёл…нахуй… — Уже был — ухмыльнулся он, — твоя очередь. Дрим находился в абсолютном экстазе. Его гордость торжествовала, а красное лицо Томми сносило контроль к чертям собачьим — он уже не следил за силой нажатия, просто вгрызался руками в блоба. — Нет…блять… — Всё только начинается, а ты уже всё. — Тейкен со смехом приподнял Томми. На собственных штанах красовалось мокрое тёмное пятно, оставленное блобом. — Теперь ты чувствуешь это, не так ли, Томми. Какого это истекать смазкой…– и понизил голос– Из-за меня? Иннит не знал, куда спрятаться от стыда. Этот идиот выводил его, но при этом факты отрицать нельзя — он действительно возбудился. — Я не буду торопиться с тобой. Мы же не хотим, чтобы всё закончилось, как в прошлый раз. — Ты что…нх, правда провернул это всё, чтобы трахнуть меня? Тот посмотрел на Томми таким взглядом, будто бы не было в этом ничего такого. Конечно, устроить незабываемый концерт, а затем отравить своего сожителя. Ничего такого. Ебанутый. Однако внутри Томми всё кричало о том, что, слава дьяволу, его парень такой конченый. Потому что это было ахуенно. Кожу обжигали чужие прикосновения, а в голове остались лишь короткие вспышки удовольствия. Желание сжирало Дрима с головой, но мужчина изо всех сил старался держать себя в руках. Нужно насладиться им с каждого ракурса. Он нежно выцеловывал незамысловатые дорожки на коже блоба, стремясь покрыть собой каждый сантиметр, пометить его на всю оставшуюся жизнь. В конце-концов, губы добрались и до низа. Ни капли не смущаясь, Дрим лизнул блестящее колечко мышц. На языке остался терпкий естественный вкус. Потом ещё и ещё, заставляя блоба мелко подрагивать. — Блять, нх, за что м-мне это… Ах! — не сдержался Иннит, когда язык проник внутрь. Ощущения были ещё острее, чем во всём остальном теле. Дрим будто вычищал его, или съесть хотел, хуй знает, на самом деле. Тейкен и правда не спешил. Медленно, со всей тщательностью, он вылизывал Томми, заставляя того изгибаться в собственных руках. От такой грязной картины член уже грозился порвать штаны. Наконец он оторвался от дрожащего тельца. Томми не знал, как описать то, что с ним происходило, но ему это нравилось настолько, что он уже начал забывать собственные принципы. Дрим вытер рукавом мокрый подбородок и наконец приспустил штаны. Иннит сглотнул. Банально струсил. Казалось, это оружие будет для него фатальным. — С-слушай, может достаточно? — лепетал Томми, наблюдая, как чужая рука обхватывает орган. Даже оскорбления забыл. — Я-я думаю…я считаю, что… — Сейчас как раз начнётся самое интересное. — улыбка была поистине дьявольской. — Я оттрахаю тебя так, что ты и думать забудешь о том разе. Вообще, как думать забудешь. — Д-дрим? Мы же это, ну…это, ну… Блоб начал нести полный бред, впадая в панику. В этот момент мужчина даже пожалел, что у Томми сейчас нет его хорошенького ротика, чтобы его заткнуть. Игнорируя напуганный британский шёпот, Дрим облокотился на спинку кровати, и заставил отверстие блоба и член соприкоснуться. Томми затих. Мужчина расслабленно, почти небрежно надавил на корпус, заставляя партнёра впустить его в себя. Головка легко проскользнула внутрь, заставив Томми ойкнуть. Несмотря ни на что, по телу пробежалась лёгкая саднящая боль. «А Дрим тогда даже виду не подал. Терпел?» На лице Тейкена тут же отразилось влечение, почти любопытство. Будто пробовал новую игрушку. Он легко направлял тело в любую точку, растягивая тугой вход своим членом, выбивая из блоба короткие полустоны. Дрим специально изводил их обоих, сдерживая собственное возбуждение. Наконец, он насадил блоба глубже. Стенки тут же с силой сжались, когда Томми почувствовал проникновение. — Нгх, какой же ты тугой… — однако напряжение партнёра только добавляло Дриму азарта. Тейкен начал легонько, но уверенно двигать телом вверх-вниз, стараясь растянуть его больше. Внутри так мокро, жарко, узко, блять… — И ахуенный. И да, он не боится признаться — трахать Томми самое ахуенное занятие на свете. Каждый его вскрик, каждый несдержанный выдох, каждый протяжный стон сводит с ума и пробуждает в Дриме нечто дикое, опасное. Он одними своими пухлыми губами заставляет его выходить из себя и терять самоконтроль, чем выводит, злит, возбуждает, и привлекает одновременно. Не в силах больше терпеть, Дрим вгоняет орган на всю длину и тут же не давая передышки набирает бешеный темп. У Томми выбивает весь дух — кажется, будто его трахают до самой глотки. У блоба не вырывается ничего, кроме несдержанно громких стонов и сдавленных охов. Воздух вокруг раскаляется, не давая вздохнуть полной грудью, все мысли выбивает от удовольствия, смешанного с болью, что прошивает каждую клеточку дрожащего тела. А Тейкен то замедляет, то ускоряет, творит абсолютный хаос, не давая привыкнуть им обоим. Кажется, проходится по простате, вынуждая Томми буквально выстанывать своё имя, с напором задевая её снова и снова. Иннит даже почти мучается от такого сладкого, выматывающего, нескончаемого удовольствия, как вдруг чувствует что-то знакомое. Тело достигает своего предела и Томми напрягается всем своим существом, так обхватывая толстый член, что Дрим рычит. И всё внутри замирает и ему становится так хорошо, как никогда раньше. И блоб мигом обмякает, полностью полагаясь на чужие руки. Заметив состояние Томми, Дрим усмехнулся. — Последний штрих. И тот мигом возвращается в прежний темп, доводя себя буквально за пару минут, наполняя растянутое отверстие Томми спермой. Иннит чувствует странное, грязное, пошлое наслаждение, что так легко позволил себя наполнить. Тепло… Тейкен освобождает блоба, напоследок разглядывая результаты своих трудов. Растраханное, набухшее отверстие блестит от обилия жидкости. Тело блоба похоже на тряпичную куклу. По телу разливается приятная усталость. — Я надеюсь ты запомнил этот урок, Томми. Он смахнул прилипшие пряди с круглого лица. — Блять, я ненавижу говорить это, но…я рад, что ты у меня такой псих. Блоб звучит абсолютно счастливым. Похуй на гордость, похуй на сперму в жопе (не в первый раз, между прочим). Это было ахуенно. Дрим смеётся. — Пойдём, я тебя помою. Он осторожно берёт разомлевшего блоба на руки и несёт в душ. Сам же ничего не сможет сейчас. Дрим не отдаст его никогда.