Солёный "заяц"

Ближайшим к нам островом, где к пиратам относились более-менее лояльно, был Сент-Винсент. И мы направились на восток. Ранним утром я сидел у открытой двери камбуза, вдыхал вкусный запах жареной рыбы и эту самую рыбу чистил. Здоровенный тесак, пропитанный слизью, то и дело выскальзывал из моих рук, норовя отрубить ногу по самое колено. Чешуя летела во все стороны, как китайское конфетти на Рождество. Мустафа, глядя на мои мучения, посмеивался, но помогать даже не собирался. - А как рыба-то называется? - спросил я его для поддержания беседы. - Ай, откуда знать. Рыба, она рыба и есть. Пожарим, сьедим, никакой не останется. Зачем костям название? В его ответе была известная логика, и я рассмеялся: - Тогда и людям имена не нужны! Все равно одни косточки останутся! - Ай, сравнил. То люди, а то рыба... - Юнгу к капитану! - переданный по цепочке крик прервал нашу беседу. Я отложил тесак, вытер, насколько было возможно, руки и направился на мостик. Кристиан ждал меня. Он оглядел мой наряд, усеянный чешуей. - В таком виде ты похож на Тритона, - с улыбкой произнес он. - Это сын Посейдона. Я кивнул. Греческие мифы я любил и неплохо знал. А Кристиан продолжил: - Я думал о твоем рассказе... Очень выгодное дело может выгореть, если все провернуть без ошибок. Но ты не сказал самое главное - где этот остров находится. Или хотя бы его название. Он спрашивал название острова, как я только что название рыбы - меня это позабавило, но я тут же спохватился. А ведь действительно, без координат мы не сможем обнаружить остров! Я понурил голову и через силу проговорил: - Капитан Стэллтон не сказал мне про это... - но, слегка оживившись, добавил: - Он сказал, как остров выглядит! - Ну, хоть что-то... Продолжай. - Этот островок имеет очень необычную форму - он весь образован из одной-единственной горы. Мы сразу узнаем его, когда увидим! - Мне бы твою уверенность... - засомневался Кристиан. - Но у нас нет выбора, придется искать по этим признакам. Ладно, ступай, продолжай мучить бедную рыбешку!.. Он легонько щелкнул меня по носу и повернулся к штурвалу. А я умчался обратно на камбуз. Разогнал налетевших мух - откуда они только берутся в открытом море! - и продолжил чистить безымянную рыбу. * * * Сент-Винсент. Ничем не отличается от остальных островков Антильской гряды. Те же вечные пальмы, песок, синее бескрайнее небо. Губернатор не вышел нас встречать, как предполагал Кристиан. По его словам, губернатор появляется на причале к прибытию практически любого корабля, чтобы встретить пассажиров и скупить что-нибудь ценное по дешевке. Еще он с удовольствием принимал подарки. Что мы и сделали в первый же час появления на острове. За шкатулку из красного дерева, наполненную золотыми талерами, нам позволили закупить десяток бочек с пресной водой и провизию. Шкатулку Кристиан раздобыл в каюте капитана де Жю, поэтому с легкостью с ней расстался. К тому же, мы ведь надеялись сорвать куда более крупный куш! А еще мы купили полсотни прекрасных мушкетов и пять великолепных пушек с полным боекомплектом! Продав за бесценок ткани, мы распрощались с гостеприимным островом и отправились в дальнейший путь. Впереди нас ожидали выборы капитана корабля... * * * В эту ночь на корабле не спал никто. Пираты собирались в маленькие группки и энергично обсуждали кандидатуру будущего капитана. Выборы было решено провести днем. Но поутру стало очевидно, что в наши планы вмешались более могущественные силы. Рассвет встретил нас кроваво-багровым заревом. Бывалые моряки тут же предупредили - грядет шторм. Капитан забеспокоился. В это время года шторм - редкое явление, но уж если налетит, то потреплет так, что мало не покажется. Кристиан приказал закрепить на палубе все, что могло снести за борт. Боцман орал на команду, срывая голос. Пираты метались как угорелые, проверяя паруса, распутывая провисшие снасти. А тем временем небо заволокло легкой белесой дымкой. Затем солнце спряталось в черно-пегих тучах, что метались по небу одновременно во все стороны. Ветер усиливался и крепчал. Волны вздымались, заполняя воздух соленой влагой. Паруса хлопали над нашими головами, как крылья птицы Рух. Я впервые попал в такую передрягу. Но какой же ты моряк, если не изведал на своей шкуре все прелести штормов! И настроение у меня стало радостным. К тому же я верил, что все закончится хорошо, разве может быть иначе?!.. Тучи озарились сполохами молний, грянул раскат грома. Я присел от неожиданности, но тут же вскочил, ругнувшись вполголоса. Вдобавок ко всему хлынул сильнейший ливень. - Все наверх! По местам стоять! - раздалось на палубе. Хоть и так все были на своих местах. Пираты заняли свои места у кофель-нагельных планок, где крепились снасти от реев и парусов. У поднятого, работающего паруса все снасти можно было обтянуть только силой парусной вахты в семь-восемь человек. - Грот-бом-брамсель долой! Фор-бом-брамсель долой! - распоряжался капитан, поглубже нахлобучив треуголку, чтобы ее не сдуло ветром. Ветер трепал полы куртки, захватывая дыхание, палуба уходила из-под ног. Крупный дождь хлестал по спине, по рукам. В заунывный вой ветра вплелся хриплый бас боцмана: - Стоп! Крепи концы! К бизани живо! - крикнул он. Матросы побежали к бизань-мачте. - Крюйс-бом-брамсель долой! - последовала команда. Парусность быстро уменьшили. Теперь галеон шел курсом полный бакштаг с креном на левый борт. Предстояло по возможности выровнять крен, чтобы не зачерпнуть бортом воды. Капитан решил "увалиться", то есть, выведя корабль из бакштага, идти так, чтобы ветер безопасно дул прямо в корму. - Рулевой! Идти фордевинд! - Есть идти фордевинд! Капитан самолично прикрутил меня линем за талию к поручням, чтобы не смыло за борт. А волны уже вовсю перекатывались через борт, грозя все сильней накренить судно. Вокруг наступила кромешная мгла. Нас кружило и вертело, словно маленькую щепку. Грот-мачта предупреждающе затрещала и капитан тут-же приказал вовсе убрать паруса, иначе мачту вырвало бы с корнем. Так прошло больше трех часов. Мы понятия не имели, куда нас несет, стороны света менялись с хаотичностью мельничных колес. Я пригляделся и сквозь белые буруны с удивлением разглядел, что одна туча слишком низко спустилась к горизонту. Она разительно отличалась от других своей неподвижностью. Я все глядел и глядел на нее, пока не убедился - перед нами земля! И нас все быстрей и быстрей ветер влечет прямо к ней. - Капитан! - громко крикнул я, стараясь перекричать свист ветра в собственных ушах. - Прямо по курсу земля!